Цзин Цзюй

А пока у наших героев налаживалась жизнь, и они миловались друг с другом, Лю Цингэ страдал. Во время своей смены он неудачно подвернул ногу, кубарем скатился со своего места и сломал руку и ключицу. Его экстренно отправили в единственное медучреждение базы с таким переполохом, словно он при смерти, а не с переломом пары костей и небольшим растяжением. Оставили его под присмотром врачей в комфортной, но немного темной трехместной палате. Рядом с ним лежали двое гражданских: старик Дуань восстанавливался после инфаркта, молодой пацан, которого все называли А-Син, мучился от обострения гастрита. Врачей и медсестер катастрофически не хватало, лишь рано утром к ним заглядывал молодой врач, делал небольшую диагностику, выслушивал их жалобы, исправлял, что мог, и после бежал по своим делам. В остальном они были предоставлены сами себе. Конечно, в этих голых стенах делать абсолютно нечего. Все истории были рассказаны в первые два дня здесь, все темы обсуждены в следующие три. Сегодня шел седьмой день, и делать было до ужаса нечего. Но если А-Син и старик Дуань могли просто взять и выйти из палаты и поговорить с другими пациентами, стоит так сделать Лю Цингэ, как дежурный медработник поднимет крик. Лейтенант был уверен, что это его командир подсуетился, чтобы обеспечить ему так называемый отдых. Лю Цингэ он даром не сдался, поэтому его настроение было на редкость ужасным и сварливым. Над ним словно висела хмурая тучка, остерегающая остальных к нему приближаться. Му Цинфан находил поведение лейтенанта несколько забавным. Когда ему только вручили карту пациента, он внимательно прочитал все данные. Двадцать пять лет, доминантный бета, имеет звание лейтенанта, холост и бездетен, из родственников только младшая сестра. Диагноз: закрытый перелом правой ключицы, закрытый перелом локтевой кости правой руки, растяжение первой степени пяточно-малоберцовой связки левой ноги. Комплект неприятный, но не предвещающий осложнений при соблюдении рекомендаций. Кстати о них, в карте было написано три недели госпитализации и полного покоя. Совершенно ненужное требование при таких травмах, но видимо военное начальство решило таким образом устроить лейтенанту отпуск. Весьма коварно с их стороны, Му Цинфан не пожелал бы свой отпуск проваляться в больничной палате. Но какой бы подробной не была медкарта, она никогда не рассказывает о характере человека. Лю Цингэ был излишне прямолинейным и принципиальным, хмурым и немногословным. Но при этом добрым и сострадательным. Молодому доктору он напоминал кота, с виду независимый и свободолюбивый, он немного пошипит, но позволит погладить его шерстку. Очаровательно. Му Цинфан наслаждался теми короткими минутами их встреч и разговоров. Лейтенант был полностью в его вкусе. Высокий, спортивный, врач видел силу, скрытую под почти юношескими чертами и обманчивой хрупкостью. Вкупе с колючим дерзким характером он был еще более желанен. И нет, Му Цинфан не собирался соблазнять своего пациента. Хотя окружающие сказали бы, что у него есть на это все шансы. Он был рецессивным бетой, тонким, светлокожим с мягкими чертами лица и блестящими темными глазами. Черные волосы мягкой волной обрамляли его нежное лицо, лишь добавляя привлекательности. Спокойный и приветливый характер с твердым стержнем делал его еще краше в глазах других людей. Му Цинфан об этом не думал. У него выдалась свободная минутка, и он решил быстренько проверить своих пациентов. В 019 палате не было никого, кроме Лю Цингэ, тот полулежа на своей койке, нахмурив брови и буравя взглядом стену. — В чем же провинилась эта штукатурка? — со смехом вошел в палату доктор. Взгляд лейтенанта тут же метнулся к нему, брови, казалось, скоро сомкнутся в одну линию. — Просто делать больше нечего, — небрежено фыркнул Лю Цингэ. — Скука смертная. — В наши дни не так много развлечений, — заметил Му Цинфан. — Однако я могу попробовать найти вам книгу, если хотите. — Откажусь. — Тогда буравьте взглядом стену еще две недели, — улыбнулся доктор, и лейтенант поджал губы. Он выглядел обиженным, что повеселило Цинфана. Он приблизился к койке лейтенанта. — Вы готовые что угодно стерпеть в угоду гордости? — С чего вы взяли? — гордо вздернул подбородок Лю Цингэ. — И почему вас вообще это волнует? — Праздное любопытство, — примирительно поднял руки Му Цинфан. — Мой долг — помогать пациентам. Я вижу как вы маетесь и хочу помочь. Однако я не понимаю, почему вы отвергаете мои попытки. — Читать книги — это скучно, — чуть смягчилась поза лейтенанта. — Но разве это не лучше, чем ничего? Лю Цингэ задумался, а чуть позже его брови разгладились, и он медленно кивнул. — Хорошо, можете принести мне книгу? — Конечно, — в каком-то порыве Му Цинфан протянул руку и пальцем нажал на складочку меж бровей. Лю Цингэ пораженно округлил глаза, а доктор поспешил уйти. — Не хмурьтесь и не портите столь красивое личико, — напоследок крикнул Му Цинфан и скрылся за дверью, оставив Лю Цингэ в смущении и недоумении.