Тая, замолчи!

Тот, кто назвал это помещение офисом, явно мало что смыслил в офисах. Ну или понятия офисов в привычном для Таи Краснодаре и в далёкой от неё Москве кардинально различались. Огромные окна от потолка до пола были завешаны, хоть снаружи и было уже совершенно по-зимнему темно, погружая помещение в полумрак, чтобы не терялась картинка с проектора, где проигрывалась какая-то кустарная съемка выступления актеров «Импровизации», явно на какой-то технической вечеринке. Звук был выкручен практически до минимума, потому что на экран никто не смотрел — за целым выводком разномастных столов, составленных вместе, сидели, переговариваясь и глядя в экраны телефонов и ноутбуков, несколько человек. Двое из них обернулись, когда открылась дверь — Тая в полумраке не различила их лиц, но поспешила взять ситуацию в свои руки, лихорадочно припоминая все те десятки часов уроков сценического самоконтроля, которые она лихорадочно просматривала буквально пару недель назад, и придавая голосу как можно больше бодрости: — Добрый вечер! Я опоздала? — Таисия, здравствуйте, — Тая узнала голос вскочившей на ноги из-за стола девушки — та самая администратор, Оксана, — Заходите, садитесь, вы как раз вовремя. — Окс, договорились же, все на «ты», — поморщился кто-то из сидящих. Тая двинулась ближе, выискивая взглядом свободный стул, даже не успевая думать о том, что вообще-то практически всех здесь присутствующих знает в лицо и по именам, — Мы тут старые видосы смотрим… Окс, раз уж встала, вруби свет, по-братски. Секунда — и под потолком разливается свет. Секунда — и глаза привыкают к освещению. Секунда — и Тая опускается на стул прямиком между Антоном Шастуном и Серёжей Матвиенко, чувствуя себя по меньшей мере в Музее Восковых Фигур. И не потому, что в принципе сложно представить ситуацию, в которой она бы оказалась так близко к ним, что ненароком задевала их локтями. А потому, что они сидели неподвижно, никоим образом не проявив ни интереса, ни банальной вежливости к новой коллеге. Антон сидел по левую руку от неё и выглядел так, словно мыслями был далеко-далеко; единственное, что выдавало в нем живого человека, — то, что он рассеянно вертел в увитых кольцами пальцах ручку. Матвиенко, оказавшийся справа от Таи, казался измождённым и без энтузиазма листал ленту в инстаграме, не задерживаясь ни на одном посте и ни один же пост не одаривая лайком или комментарием — как будто смотрел сквозь экран. И, возможно, так оно и было. Прежде чем за столом снова заговорили, времени у Таи хватило ровно на один быстрый круговой взгляд — некоторые за общим паззлом столешниц казались немного живее, например, Дима Позов, который по крайней мере приветственно улыбнулся Тае, и Дрон со Стасом Шеминовым, которые хотя бы не отрицали её существование, прямо глядя на неё. Дальше ситуация с собеседниками ухудшалась: ещё двое хмурых, не знакомых Тае мужчин, затем женщина, погруженная в ноутбук, за ней — вернувшаяся на своё место Оксана, которая принялась устало что-то набирать в своём макбуке, и последний из местных — Арсений, для которого Тая тоже, по-видимому, не существовала, ну или была на порядок менее интересной, чем телефон. — Ну привет, добро пожаловать, — заговорил Стас, привлекая внимание Таи, — У нас тут обстановка вполне себе семейная, так что привыкай к обращению на «ты». Это обязательно. Остальные тоже вяло поприветствовали Таю, каждый на свой лад — кто кивком, кто вслух. Обстановка была оглушающе неприятная, словно на похоронах — люди отводили взгляды, буквально силком заставляя себя хотя бы изображать внимание к происходящему. Видимо, ситуация с предательством ТНТ и необходимостью нововведений подкосила не только актеров, но и саму продюсерскую (или кто они там) группу. Если они назначили встречу с Таей на поздний вечер, видимо, у них совсем швах со временем… — А вот раз мы начали, — неожиданно раздался чуть охрипший после явно долгого молчания голос слева — внезапно знакомый. Тая даже вздрогнула, но всё же заставила себя перевести до одури спокойный, нечитаемый взгляд на своего вынужденного соседа, который так и продолжал вертеть в пальцах ручку, — Вот сразу вопрос, с ходу. Нам запретили шутить про «ТаЗык». Тебе реально обидно, когда шутят про «Тазик»? Тая медленно моргнула, чувствуя, что вопрос вообще не просто так был задан. И неуловимо замеревшие в ожидании её ответа присутствующие только подтвердили её опасения. — Кто запретил? — голос из пересохшего горла шёл с трудом, — Он? — она против своей воли ткнула пальцем в сторону Стаса, — Я на «Тазик» не обижаюсь. Но вот с «Горшком», например, будь осторожен. Антон поднял взгляд на Стаса: — Великий импровизатор. — Не бузи, — бросил ему Шеминов, в то время как Позов одобрительно хмыкнул, сверкнув очками в сторону Шастуна, — Человек волнуется. — Я просто ответила, — возразила Тая, насупившись, буравя профиль Шастуна, который так и не соизволил повернуть к ней лицо. Нет, серьёзно? Он сидел-сидел, думал-думал, и такой «почему бы не начать совместную работу с ироничных подъебок?!» — Если ты, с твоим многолетним опытом, решил сражаться в импровизации с человеком, который с импровизацией дело имеет на уровне обывателя, то это просто стыдно. — Спасибо за твоё ценное мнение, — отозвался Антон. — Не обращай на него внимание, — Оксана подняла голову от ноутбука и внезапно тепло улыбнулась, — Мы тут все на взводе в связи с… текущими событиями. — Ты наработки привезла? — вмешался Стас, пытаясь спасти ситуацию. Тая, высокомерно отвернувшись от невесть что возомнившего о себе Шастуна, вытащила папку и хотела было передать ему, но он неожиданно указал в сторону проектора, где было оборудовано что-то вроде простецкой сцены, прямиком из нищего независимого театра, — Выйди и накидай двадцать способов представить актеров. Я имею в виду, без приветствия, без названия программы, просто представление актёров публике, как в первых сезонах «Импры». Помнишь? Хорошо. Желательно, — он на секунду замолк, и снова в кругу столов возникло ощущение напряжения, будто перед ударом молнии, — желательно, чтобы не было прямых ассоциаций с Волей и в принципе с ТНТ. Тая выдержала несколько секунд, глядя ему в лицо, прежде чем медленно подняться, со скрипом сдвинув стул, прижимая папку с выстраданными заходами шуток к груди. За столом прокатилась волна оживления — Арсений с Серёжей нехотя отложили телефоны, чуть разворачивая стулья, чтобы иметь лучший обзор на сцену позора Таи, женщина рядом с Оксаной оторвалась от ноутбука и откинулась на спинку, устало поправляя очки, а Антон с раздражающе саркастичным видом подпер кулаком челюсть, переводя взгляд на сцену. Тая собралась было открыть папку и быстренько прочесать все напланированные заходы, но под девятью парами глаз, горящих — у кого скрытой, у кого явной — враждебностью, прошивающих ее насквозь, не решилась, а потому аккуратно опустила папку на подмостки и вскочила на сцену, пробуя скрипучий пол, наспех покрытый куском линолеума. Прикинув расположение точек выхода, она остановилась на краю, сверкая отработанной за годы блоггерства улыбкой и простирая левую руку в сторону несуществующего проема, откуда якобы будут выходить актеры. — Сегодня для вас шутят — Арсений Попов, Дмитрий Позов, Сергей Матвиенко, Антон Шастун! — воодушевленно выдала она на одном дыхании, решив начать с простенького, и неожиданно именно в эту секунду осознала, насколько же ошибся Стас, с ходу отправив её генерировать варианты представлений из первых сезонов: даже с такого расстояния она увидела, как вздрогнул и неуютно заерзал на месте Шастун, как напрягся, часто заморгав, Арсений, и как быстро переглянулись Дима с Серёжей, прежде чем отвести внезапно потускневшие взгляды друг от друга. Это была пиздец какая ошибка. Сколько там прошло с момента официального закрытия программы, месяц? Они явно это событие ещё не пережили, а тут Тая со своими затравками! Против воли (господи, какой идиотский каламбур!) из её груди вырвалась следующая фраза, негаснуще вдохновленным голосом: — Встречайте наши, и ваши, звёздочки — Арсений Попов! Дмитрий Позов! Сергей Матвиенко! Антон Шастун!.. Тая рада была бы остановиться, но Стас явно всерьёз считал, загибая пальцы, её представления, то ли не замечая состояния своих актёров, то ли нарочно игнорируя, считая, что самое лучшее лечение — это ампутация без анестезии. Боже, куда она попала? — Кто из них родился под счастливой звездой, а кто под хештегом «глаза боятся, руки постят», решайте сами! Арсений Попов, Дмитрий Позов, Сергей Матвиенко, Антон Шастун! Кто-то за столом испуганно, нервно хихикнул. Оксана незаметно для остальных показала Тае большой палец в поддержку. Перед глазами у Зыковой пронеслись исписанные её кривым почерком листы бумаги из лежащей в её ногах папки, такой недосягаемой, такой бесполезной сейчас. — Так, обожди, — перебил её Стас, когда наполовину выдохшаяся Тая уже подбиралась к пятнадцатому заходу, — Что-нибудь поярче найдётся? — Конечно, — Тая переступила ногами, рукой убирая мешающиеся волосы, и снова простёрла руку в сторону, радостно скалясь: — Вашему вниманию — жертвы незакрытых смайликами лиц на фотографиях — Арсений Попов, Дмитрий Позов, Сергей Матвиенко, Антон Шастун! За мозаикой столов кто-то как будто подавился, и Тая не успела заметить, кто именно, однако Стас, кажется, уголком рта одобрительно, хотя и с явным снисхождением, улыбнулся. Рассмотрев это как призыв к продолжению, Тая ринулась в бой, ещё до озвученных вариантов уже ощущая, как её захлестывает волна кринжа: когда она только сочиняла всю эту чушь, она казалась смешнее. — Божий дар — Арсений Попов! Божий суд — Дмитрий Позов! Божий одуванчик — Сергей Матвиенко! И божья коровка, — Тая вложила в голос максимум умиления, — Антон Шастун! Девять пар глаз, включая, собственно, Антона, впились в красный свитшот, в котором сегодня пришёл Шастун. Дима беззвучно разъебался, закрыв лицо руками, податливо позволяя корчащему из себя недовольного, но тоже пытающегося не заржать Антону пихать себя в бок локтем. — А — актер — Арсений Попов! — продолжала отчаянно улыбаться Тая, представляя несуществующих импровизаторов им же самим, сидящим за столом, — Д — душнила — Дмитрий Позов! С — сердцеед — Серёжа Матвиенко! Ш — шутник — Шастун! — Чего-о-о, блять? — охуевшим голосом протянул Серёжа. За его спиной Оксана и её соседка одновременно прикрыли лица в тихом фейспалме. Дима медленно опустился головой на столешницу, трясясь от нервного смеха. — Стас, — позвал Антон, отправив Шеминову красноречивый взгляд, явно расшифровывающийся как-то вроде «мы тут ради этого собрались?». — Серьёзно? — с укором спросил Арсений, впервые обратившись к Тае. Но, кажется, взгляд его хоть чуть-чуть начал светиться любопытством. — Опустим этот вариант, — тут же легко предложила Тая, раскинув руки, будто сдаваясь, — Принимаю штрафные. — Та-а-ак, стоп! — из-за стола внезапно привстал Позов, не скрывая усмешки на чуть покрасневшем лице — ему явно было проще других скрывать горечь, по причине которой они все сейчас сидели здесь и слушали посредственные заходы, — Я успокоился и готов говорить. А почему это Арс — актер, а я — душнила? К остальным вопросов нет. — А кто ты тогда? — оглянулся на него Антон. — Очевидно же. Д — дантист. — По-твоему, сердцеед — это тоже профессия? — воскликнул, давясь от смеха, Матвиенко. — Шутник — хуйня. Объективно, — объявил Антон, поворачиваясь обратно лицом к сцене, — Остальным, как говорится, соболезную. — Я, конечно, не маркетолог, — скромно отозвалась Тая, — Но наконец-то аудитория зашевелилась. Насколько мне известно, цель в этом и состоит. — Вопросы маркетологов оставь маркетологам, это не твоя задача, — вежливо, но хмуро посоветовал ей Стас, — Технически, это представление можно доработать. Как доработаешь до адекватного — тогда нам и озвучишь. А сейчас продолжай. Откровенно разъебать слушателей Тае не удалось, и она себя успокаивала тем, что ей это и не нужно — она не стендапер, и не импровизатор, чтобы бесконечно наваливать смешные шутки. Её задача — заинтересовать с первых кадров. А что может заинтересовать зрителя сильнее кринжа? Остальные, кажется, согласны с ней не были, но когда заходы наконец закончились (к облегчению как Таи, так и её слушателей), её по крайней мере не попросили вежливо уматывать обратно на свою Кубань и шутить свои шутки там, на доступном ей уровне грязной провинции. — С представлениями разберемся, ладно, — подытожил Стас, пока не приглашая её сесть обратно, — У нас есть доверенные авторы, которые, если что, прогонят тебя по различным вариантам. Это не проблема. График видела? — Ага, — подтвердила Тая. — Вопросы возникли? — каким-то особенным голосом уточнил Стас. Зыкова помялась буквально секунду, прежде чем осторожно выдать: — Там не обозначено время тренировок с актерами. Их не будет вообще, или расписание будет уточняться? — В смысле — тренировок с актерами? — моргнув, переспросил Стас, судя по всему, ожидавший совершенно другого вопроса. — Отработка взаимодействий во время выступлений, — пояснила Тая, — Мы же все в одной связке будем. Нужно время, чтобы притереться и сработаться. — Свои фантазии оставь за порогом, — с ядовитой усмешкой бросил Антон, вызвав пару смешков за столами, — Притереться, блять. — Ну так-то она права, — примирительно заметил Дрон. — Да нет, нихера, — отозвался Шастун, буравя Таю таким недовольным взглядом, что ей стало не по себе, — Таисия ты, да? Так вот, Таисия. Тебе, наверное, никто не объяснил, что ты здесь — не замена Паши Воли. У тебя совсем другая роль, попроще — объявлять игры, читать с листка затравки и иногда жать кнопки. А в остальное время молчать в тряпочку и улыбаться в камеру. — Ты мне зачем это сейчас высказываешь? — ощущая, как непримиримо сходятся на переносице брови, хмуро спросила Тая. — Да Шаст, хорош, — пробурчал Серёжа, дёргая его за рукав, но тот отмахнулся. — Никто про замену Паши здесь и не говорил, — вмешался Арсений, — Чего ты взъелся? — Чтобы пробудить у неё здравый смысл и напомнить, что она здесь не потому, что мы все этого охуеть как хотели! — резко развернувшись к нему, громко и раздражённо произнёс Шастун, — А потому, что так захотел канал. Не потому, что ты, — он снова нашел взглядом замеревшую на сцене Таю, — хороший ведущий или хотя бы импровизатор, а потому, что тебе просто повезло. Поэтому, ради, блять, всего святого, не надо тут устраивать командные сборы! Не время и не место. Тая сощурилась, сканируя лица за столом в полной тишине — к собственному удивлению, она не почувствовала никакого желания вызвериться или расплакаться. Её оцепил какой-то странный спокойный холод — подобное она уже ощущала однажды, когда сдалась под натиском Оли и Маши и выступила на «Открытом Микрофоне» в стендап-баре в Краснодаре, полупьяная, практически без заготовок. Тогда она тоже смотрела на лица зрителей в полумраке без страха. Но была уверена, что в тот раз дело было в алкоголе. Сейчас она была совершенно трезва. И почему-то обидные слова не достигали своей цели. Может, дело в сцене?.. — Ну тогда на сегодня без притираний, — она всплеснула руками, возвращая голосу воодушевленную шутливость, — А жаль. Я ж готовилась, даже помылась. — Да ну пусть шутит как умеет, — воскликнул Сережа, тыча пальцем в её сторону, взглядом ища поддержки среди остальных, — Мы, наоборот, будем выгоднее на её фоне смотреться. Вот спасибо, — хотела было бросить Тая, но сдержалась, затаив дыхание и следя за неспокойной, секунда от секунды переменчивой обстановкой. — Это не так работает, Серёг, — утомлённо пробормотал Дрон, — Ведущий должен быть на голову выше ведомых. — Ну ты же если ведешь талант-шоу какое-нибудь, тебе же не обязательно уметь петь? — Ну блять, Серёг, у зрителя чаще всего складывается такое впечатление о программе, какое у него возникает при наблюдении за ведущим. Редко когда шоу… — А вы уже выводы делаете о впечатлении, всего лишь послушав сорок заготовок с представлением? — возмущённо воскликнула Тая, против воли зло топнув ногой. — Ты-то чего переживаешь? — язвительно фыркнул Антон, — Контракт подписан уже, никуда не денешься. — Да давайте возьмём её на тренировки, че вы, — сказал вдруг Дима, и Шастун, пораженный, аж повернулся к нему вместе со стулом, — Нам ещё целый сезон вместе снимать, надо понимать, чего друг от друга ожидать. — Ты прям рэпчик зачитал, — бледно улыбнулся Арсений, и развел руками: — Можно, я на периферии принятия решений останусь? — Вот спасибо, всем спасибо, — сердито проговорил Шастун, оглядывая остальных тяжелым взглядом, — Охуенная команда. — Мы тут не голосованием занимаемся, — напомнил Стас, до того что-то негромко коротко обсудивший с Оксаной, Дроном и оставшейся неназванной женщиной в очках, — Но в принципе мысль здравая. Таисия, Окс тебе напишет или позвонит, когда у тебя свободное время совпадет с нашими прогонами. Приходить или нет — твой выбор, заставлять не будем. — Это в моих интересах, — кивнула Тая, очень жалея, что изначально, при знакомстве, не ввернула, что лучше бы её называли сокращенно. А то такое чувство, что ведущей «Импровизаторов» на СТС будет работать учительница русского языка и литературы предпенсионного возраста. — Ладно, давай садись тогда, — наконец пригласил Стас, забирая у Оксаны макбук, и Тая с облегчением спрыгнула с осточертевшей сцены, — Ещё пара организационных вопросов, и на сегодня можно будет расходиться. *** Когда Тая в следующий раз посмотрела на часы, выяснилось, что уже почти час ночи — «пара организационных вопросов» растянулись на три часа переливания из пустого в порожнее с употреблением непонятного профессионального сленга и огромного количества матов. Тая понимала из происходящего процентов сорок, если не меньше, но, к счастью, на время обсуждения о ней словно забыли, вполне логично рассудив, что она вряд ли чем-то им сможет помочь. Когда, наконец, крышки ноутбуков захлопнулись и все вокруг утомленно потянулись, похрустывая суставами, Тая с облегчением встала из-за стола, стараясь привлекать к себе как можно меньше внимания, и, спрятав свою многострадальную папку в сумку, направилась к выходу из офиса. Дожидаясь в гардеробе, когда принесут её вещи, она наблюдала за тем, как одеваются её новые коллеги, негромко переговариваясь. Один за другим они исчезали в кабине лифта и за углом, где, видимо, был выход на лестницу, и Тая всё не могла дождаться, когда наконец останется совсем одна. Вот тогда-то она и столкнулась с главной проблемой новоиспеченных москвичей: час ночи. Метро закрыто. Её новые коллеги, скорее всего, от подобных проблем никак не зависят — у всех есть машины, или возможность поехать на такси. У Таи такого счастья не наблюдалось (кто ж знал, что ей понадобится ехать на такси), так что по лестнице она спускалась загруженная и хмурая. Выяснив на ресепшен, что ее пропуск одноразовый, что полноценный подготовят завтра и что он будет лежать здесь и дожидаться её, Тая неторопливо (а куда спешить?) вышла на улицу, тоскливо вдыхая морозный воздух, моментально сковавший нос изнутри. Прикинув, в какую сторону ей следовало двигаться, чтобы добраться до своей студии, она спустилась по ступенькам под желтый свет фонаря, поводя плечами от холода. Засомневалась. Достала телефон, вынужденно стянув с рук варежки и вступив в схватку с холодом не на жизнь, а на смерть. Протянула по карте маршрут — час пятнадцать ходьбы. Нахмурившись, праздного любопытства ради нажала на иконку такси. — Сколько, блять?.. — Ты чего тут топчешься? Тая быстро вскинула голову. Антон стоял в нескольких метрах от нее, в тени забора, и курил, смешно замотанный по уши в чёрный шарф. Не удивительно, что она его не разглядела, а если бы и разглядела, то узнала бы только из-за роста. — Такси вызываю, — ответила она. Холодный ветер запоздало донес до её ноздрей запах сигаретного дыма, самый классный запах на свете, — Поделишься никотиновой смертью со страждущей? Пожалуйста. Без вопросов, даже без фырканья, Антон отделился от тени и подошел ближе, протягивая ей раскрытую пачку. Оказалось, шарф у него не черный, а темно-зеленый, и куртка почти канареечно-желтая, и взгляд прямой и жутко хмурый. Тая вытащила сигарету из пачки, приняла зажигалку, и с удовольствием прикурила, впуская успокаивающее ментоловое тепло в лёгкие. Бросила, ага, да, бросишь тут курить. — Извини, — пробормотал вдруг Антон, глядя куда-то в сторону, задумчиво втягивая дым в перерывах между репликами, — Окс права, мы просто все на взводе. Нельзя такие вещи говорить начинающему. — Я не в обиде, — удивленная в принципе тем фактом, что с ней разговаривают, произнесла Тая. Ей хотелось доверительно добавить, что она и сама не слишком-то хочет работать на ответственной должности ведущей, но вовремя прикусила язык, справедливо решив, что нечего давать в руки этим людям оружие против себя самой. — Ты бы зашла в холл, — неловко кашлянув, посоветовал Антон, — Пока будешь ждать, околеешь, в это время обычно такси долго едет. Или тебе уже определили машину? Тая молча показала ему экран с суммой так и не оформленного заказа, и у Шастуна подскочили брови: — Да ладно? Охуеть. Ты в Краснодар обратно едешь, что ли? — В том-то и дело, что нет. Соседняя станция метро. — Если я предложу тебя подбросить, ты сильно удивишься? — Скорее даже охуею, — подтвердила Тая, затягиваясь, глядя на него снизу вверх из-под припорошенных снежинками бровей, — Расслабься, мне недалеко. Не обязательно. — Не выебывайся, — почти вежливо попросил Антон, сверкнув быстрой улыбкой, — Я бы умер от счастья, если бы меня в твоём положении подкинули до дома. — Мне нельзя умирать. Я ещё не застрахована. — Тогда поехали, — прицелившись, он бросил окурок в ближайший мусорный бак, — Домой охота. Когда они, сторонясь друг друга и соблюдая дистанцию, шли к подземной парковке, неугомонной Тае, вдохновленной нежданным извинением, вдруг опять приспичило поговорить. — А у вас прям часто бывает, что вы до закрытия метро вопросы решаете? — спросила она невзначай, — Просто чтоб мне понимать, брать с собой спальник или нет. Антон остановился у нужного автомобиля, разблокируя дверцы. По его виду легко было определить, что разговаривать у него нет ни сил, ни желания. И всё же Тая, осознавая, что рискует возможностью доехать домой быстро и в тепле (чуточку из мстительности за доебки во время коллегиальной встречи), продолжила: — Я просто заметила, что никому из вас даже родные не позвонили, чтобы спросить, где вы так поздно. — Все привыкли, — с тяжелым мученическим вздохом отозвался Антон, усаживаясь за руль, явно уже жалея, что предложил её подбросить. Тая забралась на пассажирское сиденье, рукой пытаясь нащупать ремень безопасности, немного робко оглядывая роскошный минималистичный салон, подсвеченный чистым белым светом, пахнущий уже знакомыми духами, сигаретным дымом и кожей, — Но так допоздна мы редко засиживаемся. Можешь просто сказать Стасу, что тебе надо успеть на метро, никто не осудит. Машина мягко заурчала и тронулась с места, невесомо, будто вовсе не касаясь шинами асфальта. Тая тем временем вбивала заранее выученный наизусть адрес в навигатор. Путь пролегал в молчании — даже музыка не играла. Подернутые дымкой усталости и какой-то задумчивой горечи зелёные глаза смотрели прямо, заученно прыгая от зеркал к дороге, от пешеходных переходов к светофорам. Тая глядела в окно, как в первый раз, завороженно — на калейдоскоп разноцветных огней, на монолиты высоток, на с воем пролетающие мимо автомобили. Диковатое чувство — осознавать, что она здесь на долгих четыре месяца, в одной связке с реально странными, но безумно талантливыми людьми. — Когда у вас ближайшая тренировка? — спросила она в какой-то момент, чувствуя, что вот-вот заснёт, пустив слюни на обивку, за что её точно четвертуют прямо на месте. Антон помолчал, то ли припоминая, то ли надеясь, что Тая побоится повторять вопрос. — Послезавтра, — наконец ответил он. — Во сколько? — В одиннадцать. — И долго они длятся обычно? — Часов шесть. Бывает десять. Но не больше. — Хорошо. Помолчали. Тая почти физически чувствовала, как распирает её водителя раздражение. — Если что, трени мы проводим не в офисе, — наконец буквально выплюнул он, — Окси, скорее всего, скинет тебе адрес. — Я думала, ты не хотел меня видеть на ваших тренировках, — подначила Тая, бросив на него быстрый взгляд. — Слушай, — Антон неожиданно вздохнул, причем как-то упаднически, Тая даже напряглась на секунду, — Ну хуйню нес. Ну бывает такое. А ты бы как отнеслась к тому, что тебя с работы вроде бы поперли, потом новую работу вроде бы дали, но с оговорками, и в ведущие тебе поставили какого-то хрена с горы без опыта и харизмы? — Ну для начала не стала бы на этом «хрене с горы» срываться. — Ну значит, ты молодец, — фыркнул Антон, резковато сворачивая с проспекта, так, что Тая стукнулась головой о стекло, — Этот дом? — Вроде да, — Тая с сомнением сверилась с навигатором, пока Шастун парковался, — Ладно, спасибо, что подвез, — она с некоторым трудом отстегнула ремень, краем глаза видя, как терпеливо ожидает конца этого кошмара Антон, не предпринимая попыток ей помочь. Затем, наконец, выбралась из машины, впуская в салон холодный воздух и напоследок заглядывая снова, — Пока, коллега. — Пока, — Антон потянулся и захлопнул за ней дверь, прежде чем вырулить прочь со двора, напоследок своенравно взвизгнув шинами. Тая проследила, как он уезжает, пока машина не скрылась из виду, после чего направилась к подъезду, молясь, чтобы оказалось, что она правильно указала адрес и что это тот самый дом. *** Несмотря на окончательно сбитый режим дня, после того как Тая приняла горячий душ и заправила свою новую кровать своим старым и безумно любимым бельём, она всё же ощутила приятную ломкую сонливость, и чтобы не упустить её, поскорее завалилась спать, дав себе обещание посидеть в социальных сетях не больше пятнадцати минут. Ну, может, двадцати, ладно уж. Завтра (уже, конечно, сегодня) вводное занятие по актёрству. Прямо в девять утра. На другом конце Москвы. Вот весело же! Спасибо хоть занятия бесплатные. Какие планы у неё на остаток дня, Тая смотреть не стала — разберется по ходу, но вот вставать, видимо, придется уже через три часа. Назначив сразу пять будильников (чтобы наверняка), она зашла в беседу с подругами, пролистала сброшенные ими за день мемы, и загрузила в ответ гору фотографий ночной Москвы, которые успела сделать, пока ехала с Антоном. Наиболее хорошо получившиеся она, решив, что ещё пять минут без сна ничего не изменят, прогнала через фоторедактор и выложила в ленту инстаграм, опять же оставляя без подписи — наверное, впервые за всё время ведения аккаунта. Пусть это будет её новой фишкой. Просмотрев сторисы друзей и знакомых и рассудив, что у них жизнь всё-таки скучнее той, которая начинается у нее самой, Тая собралась было уже отложить телефон и упасть лицом в подушку, как ей пришло личное сообщение от Оли, что уже было странно, ведь они почти всегда общались исключительно втроем, исключительно в беседе. Видимо, оставленные без подписи фотографии в ленте инстаграм — далеко не последняя странность в новой Таисиной жизни. Ольга Безродная, 02:57 Тай, ты разве не с ним работаешь? Это правда? (Запись на стене) Тяжело, когда твои друзья не шарят в трендах ютуба. Ещё тяжелее, когда они начинают нарывать какую-то сомнительную информацию. Тая, закатив глаза, открыла пост, и прочла заголовок: «НЕ СОШЛИСЬ ХАРАКТЕРАМИ, ТАК БЫВАЕТ: ИРИНА КУЗНЕЦОВА О РАССТАВАНИИ С АНТОНОМ ШАСТУНОМ» Прочла два раза. И в третий на всякий случай. Чтобы убедиться. Серьёзно? Тая поморгала, листнула в самый низ статьи, где были прикреплены две фотографии — на одной Шастун и Ира запечатлены исподтишка в каком-то магазине, на второй их общее фото — они искренне улыбались в камеру, тепло и уютно обнявшись, но рисунок молнии из Paint, по-детски разделяющий фото на две половинки, превращал фотографию в какой-то неудачный шарж. Таисия Зыкова, 02:59 Ты посмотри на картинки. Руки журналисту оторвать надо. Позорище Ольга Безродная, 02:59 Ты слишком долго отвечала, я уже проверила, что это он. Прикинь. Ты его уже видела вживую? Тая вернулась к статье и быстро пролистала её, выискивая в обилии журналистских штампов и общих фраз что-то стоящее; нет, конечно, нехорошо так поступать, особенно когда в связи с обстоятельствами оказалась знакома с жертвой статьи, но любопытство оказалось сильнее. Действительно — расстались. Действительно — не сошлись характерами. А как иначе-то, если вы оба медийные личности? Неужели из-за расставания Шастун так бесится и срывается? Вот прикол. Но, конечно, черт, Тая хоть и человек не самый хороший, но распространять сплетни точно не станет. Таисия Зыкова, 03:02 Статья пахнет желтухой. Забей Ольга Безродная, 03:03 Ну если он ничего и свободен, тоооооооо… Таисия Зыкова, 03:04 Тоооооооо пусть ищет себе кого-нибудь более подходящего Ольга Безродная, 03:04 Ага, значит, все-таки вы уже успели познакомиться. И неужели посраться тоже? Или просто разочароваться? Таисия Зыкова, 03:05 Почему на журналистике училась я, а доёбываешь всех подряд ты? Ольга Безродная, 03:05 Ой, сколько ты там училась, два года? Ну ты всё равно присмотрись. Четыре месяца вместе работать будете ещё Ага, — хмыкнула про себя Тая, роняя руку с телефоном на кровать рядом с собой, — четыре месяца работать с человеком, который не в состоянии нормально вести себя. Отличные новости, блять. Контракт просто супер, на миллион. Верните меня в Краснодар, пожалуйста.