Провал

4 августа, 1996 г. Деревня Оттери-Сент-Кэчпоул, графство Девон, Англия.       Вдох. Руки сгибаются.       Выдох. Сокращение мышц.       Драко никак не мог вспомнить, зачем он сейчас отжимается. Мало того, что на дворе ночь, так ещё и день отдыха от тренировки по его расписанию. И почему так чертовски тяжело? Но в то же время нагрузка ощущается на удивление приятно. Никаких навязчивых мыслей о Грейнджер, только сильное напряжение мышц и блаженная пустота в голове. Как здорово, что она укатила домой к своим маглам.       — Неплохо, — похвалила Уизли. Точно… Она восседает на его спине в качестве утяжеления. Кажется, Драко просто хотел выпендриться.       Вдох. Она делает затяжку.       Выдох. Выпускает ароматное облако фиолетового дыма.       — Давай ещё! Не сачкуй, Дракоша, — стала подначивать Уизли, когда чуть позже, тяжело дыша, он обессиленно увалился на пол.       — Издеваешься? Ты хоть понимаешь, какая это нагрузка? Сложи шестьдесят пять процентов моего веса и полный свой. А если учесть, что ты себе явно польстила…       — Ой, это всё оправдания.       — А меньше надо шоколадными лягушками объедаться, — хмуро парировал Драко. — Кстати, пожрать бы не помешало.       — Согласна! Пошли вниз.       Ещё пара-тройка затяжек — и вот они с Уизли уже сидят на корточках в пропахшем землёй и сыростью погребе Норы, глупо уставившись на ящики с овощами.       — Филч! — Драко ткнул в маленький ссохшийся стручок гороха, и Джинни захихикала.       — Флитвик, — указала она на банку с корнишонами, что стояла на полке с соленьями. А затем — на крупный кабачок. — Хагрид!       — Банально, — покачал головой Драко.       — У Снейпа, мне кажется, должен быть какой-то такой, — протянула Уизли, с любопытством вертя в руках деформированный, скрюченный, но увесистый огурец. — Знаешь, он как-то раз меня за коленку потрогал. Вроде ничего такого, просто приободрил, когда на экзамене отвечала, но… У вас девочки не жаловались?       — Да нет. — Драко задумчиво пожал плечами и выудил из ящика самую потрескавшуюся, корявую, волосистую морковку, что смог заметить, и помахал ею перед носом Уизли: — Дамблдор.       Джинни, согнувшись пополам, заливисто расхохоталась.       — Драко? — вдруг выдавила она сквозь смех. — А зачем мы вообще сюда пришли?       Они озадаченно посмотрели друг на друга и уже вместе взорвались истерическим, болезненным хохотом. Чуть погодя, поднапрягшись, Драко припомнил:       — Точно. Мы хотели добыть еды.       Уизли посерьёзнела, подсела к нему ближе и, то и дело опасливо косясь на морковку, что он до сих пор держал в руках, испуганно прошептала:       — Здесь я ничего есть не буду.       Вскоре они, так и не найдя, чем поживиться, уже пробирались через тёмную гостиную.       — Ну а кого из преподавателей ты бы трахнула, если бы пришлось выбирать? — поинтересовался Драко у Джинни.       — Флоренц! — мигом отозвалась она и вновь рассмеялась.       — Надеюсь, это шутка. То похабное чтиво вас, девчонок, до добра не доведёт.       — До добра не доведёт, а вот до оргазма — запросто!       — Неплохо, — одобрительно кивнул Драко. — Раз на то пошло… А если бы ты могла трахнуть любое магическое существо, какое бы выбрала?       Джинни задержала на нём лукавый взгляд, а затем негромко спросила:       — Что ты хочешь услышать?       В тот же момент они, завернув за угол, заметили поднимающихся по лестнице слабовидящего и рябого побратимов. Тогда Джинни, разбежавшись, весело запрыгнула на спину к Драко (а он не растерялся, тут же подхватив её под бёдра) и торжественно объявила:       — Расступитесь, путники! Тут люди на драконах летают!       — Совсем обкурились… — пробормотал Рональд под звонкий хохот сестры, потирая переносицу. — Родителей хоть не разбудите!       — Их котомки полны снеди, моя принцесса, — заметил Драко, указывая на крафтовые пакеты в руках у Поттера с Рональдом. — Не совершить ли нам набег?       — А дракон-то у меня сообразительный! — воскликнула новоиспечённая наездница.       — И голодный, — зловеще добавил Драко. Он правда был голоден, и дело было не только в еде. Чувствуя близость цепляющейся за него Джинни, которая, кстати, сегодня щеголяла по дому в коротком топе и шортиках, он опять подумал, как сильно истосковался по девичьему телу. А вчерашний короткий визит к Пэнс, увы, не помог от слова совсем, напротив, так по-досадному распалил аппетит.       Стараясь хоть как-то усмирить безжалостно твердеющий член, Драко попытался сосредоточить внимание на унылой физиономии Рональда, который смотрел на приближающихся налётчиков усталым и раздражённым взглядом. Помогло.       — Да в буфете ещё полно всего, — пожал плечами Поттер.       — Открой глаза и посмотри наверх.       Темнота коридора поглотила всё без остатка — уже не первый провал в памяти за вечер. Удивлял не он, а странное, ни на что не похожее щекотание на верхнем веке.       — Как-то не по-хогвартски, — пробормотал Драко. К чему?.. А ведь секунду назад это казалось очевидным.       — Что?.. Посмотри наверх.       Он повиновался. И, разлепив глаза, обнаружил себя сидящим на полу собственной комнаты в окружении пакетов со сладостями. В дюймах пяти от него маячило сосредоточенное веснушчатое личико Джинни, подсвеченное стоящим рядом на тумбочке ночником. Она орудовала маленькой кистью над глазами Драко. Проверяя внезапную догадку, он поднял руку наверх, подставляя её под собственный взгляд: разумеется, ногти покрыты чёрным цветом… Какого чёрта он позволил Уизли себя разукрашивать? Похоже, после долгого перерыва алихоция накрыла слишком сильно. Вчера, когда Драко курил один, он этого не заметил. Возможно, потому, что большую часть вечера провёл, свесившись с кровати и глядя вниз, предаваясь философским размышлениям о жизненном цикле дерева, которое постигла незавидная, поистине трагичная участь стать напольным покрытием в доме Уизли.       — Так о чём это я?.. — Джинни, оторвавшись от Драко на секунду, сунула руку в пластиковую упаковку, что лежала на полу, и извлекла оттуда змею из розового маршмеллоу. Рептилия издала еле слышное шипение, но тут же заткнулась, когда ей безжалостно откусили голову. Джиневра задумалась, пока жевала, а потом вспомнила: — А. Вот вы, парни, так маниакально одержимы длиной, но…       — Не надо мне рассказывать, что размер не важен, — подключился Драко, хотя на деле нить разговора была им давно потеряна.       — О, ещё как важен! Хорошая длина — отлично, но самое главное — тол-щи-на! — сказала Уизли назидательным учительским тоном, опять нависая над Драко с кистью и обволакивая его ванильным запахом. — Тоненький, пусть и сколь угодно длинный червячок, — жалкое зрелище. В теории, конечно, можно ко всякому приспособиться, но зачем, когда…       — Что-то ты, Уизли, всё про члены да про члены.       — А что тут такого? — Джинни недоумённо пожала плечами. Она правда не понимала, и это не могло не импонировать. — Так вот, уж лучше, чтобы всё было наоборот, раз на то пошло. А знаешь почему?       — Ты рассказывала это уже пару раз как минимум. — Драко хотел закатить глаза, но они у него и без того были обращены наверх. — Да и мне, к счастью, нет нужды о таком задумываться.       — Очень жаль. Знаешь, это несправедливо — не иметь внешних изъянов.       — Никакой справедливости не существует, Уизли, ты ещё не поняла? Кому-то в этой жизни достаётся всё, кому-то — ничего.       — Ну, может, он у тебя хотя бы в сторону косит?       — Ничего подобного. Большой. Прямой. Пропорциональный, — отчеканил Драко. — Как и приличествует члену столь высокого ранга.       — Как говорится, сам себя не похвалишь…       — Хочешь проверить?       Рука, работающая над нижними веками Драко, на секунду замерла.       — Пошёл ты, — рассмеялась затем Джинни.       — А ты задумалась.       — Так, я закончила! — громко объявила она, словно не расслышав его реплику. — Посмотри-ка на меня.       Уизли чуть отсела и тут же запричитала, мелко хлопая в ладоши:       — Ну что за взгляд! Тебе так идёт, я не могу!       Закатив-таки глаза, Драко поднялся и заглянул в овальное зеркало, что висело на двери. Всё оказалось не настолько плохо, как можно было себе представить. Уизли лишь немного подвела его глаза чёрными тенями (или как там эта штука у девчонок называется) и небрежно растушевала, придав Драко облик томного рокера, погрязшего в наркотическом угаре. Но он всё равно потянулся к векам, чтобы побыстрее это безобразие стереть.       — Нет-нет-нет! Даже не вздумай! — Вскочив на ноги, Джинни обхватила его сзади в попытке спасти произведение. — Ты посмотри, как красиво!       Она подкрепила слова восторженным мелким подпрыгиванием на месте, а Драко, невольно замерев, про себя решил: хватит это терпеть. Прижатые к нему мягкие грудки опять запустили в теле естественную реакцию. Джинни не была человеком, считающимся с чужими личными границами, и оттого было трудно понять, стоит ли искать в её действиях намёк. Порой казалось, она и сама не отдаёт отчёт о своих мотивах. Мотивы же собственные для Драко вдруг стали яснее некуда…       — Только футболка не очень в тему. — Джинни окинула его отражение прищуренным оценивающим взглядом. — Ох, я знаю, что нужно! Ты только представь: шикарный прямой пиджак, — с чувством протянула она, — на голый торс! Мерлин, это же гениально!       «Нет, моя дорогая Джиневра, гениально — это трахнуть тебя прямо сейчас, пока твой братец беспечно болтает о Пушках Педдл с Поттером на этаж выше».       Да, ночь определённо принимает неожиданные и интересные обороты. Предательница крови? Ну и ладно. Да сам Салазар бы вошёл в положение, знай он, в какой плачевной ситуации оказался наследник благороднейшей чистокровной династии нынешним летом… Не исключено, конечно, что так считал не сам Драко, а только его спермотоксикоз, подбадриваемый накуркой, но ведь и он имеет право на какое-никакое волеизъявление, разве нет?       Мысленно потирая руки, Драко развернулся к Уизли и спокойно сказал:       — Пиджак на голый торс, значит? Если хочешь меня раздеть, так и скажи.       Джинни опешила, глядя на него широко распахнутыми глазами. Карими, как и у Грейнджер, но гораздо более светлыми, почти медовыми. Драко немного слукавил, говоря, что все Уизли на одно лицо. Исключение имеется — Джиневра удалась на славу. Красотка — это ещё Блейз отмечал, а безупречность его вкуса ещё никто не решался подвергнуть сомнению. И, хвала Мерлину, на своего длинноносого братца-утырка совершенно не похожа.       — Опять задумалась, — резюмировал Драко.       Уизли помолчала, а затем грозно выпалила:       — Да! Задумалась! Что греха таить.       Она, кажется, собралась отпрянуть, но Драко, усмехнувшись, не дал ей этого сделать и притянул Джинни к себе за талию, рассмотрев пару сосков, торчащих под её топом-кроше (за лето название этой шмотки он невольно выучил). Взгляд Уизли, немного нахмурившейся, блуждал от глаз Драко до губ, но очень быстро она, засмеявшись, выкрутилась из его рук.       — Так, это сейчас было странновато.       С этими словами Уизли отошла от него и рухнула на кровать, стыдливо пряча лицо в подушку. Никак корчит из себя скромницу. Драко, может, и поверил бы с натяжкой, не откройся ему подозрительно удачный обзор на её попку в коротких свободных шортиках. Под них, наверное, будет очень легко пробраться. Склонив голову, Драко рассмотрел соблазнительную фигурку. Чувствуя, что члену в джинсах становится как-то совсем тесно, он подошёл поближе и спросил:       — А что странного?       — Кажется, сказывается…       — Недотрах? — подсказал Драко.       Джинни глухо рассмеялась и пробормотала, не поднимая лица:       — Угу. Просто не обращай внимания.       — Понимаю. У меня дело обстоит не лучше, — вздохнул Драко. — Можем помочь друг другу.       — Пошёл к чёрту! — воскликнула Джинни, продолжая хихикать.       Пэнси вчера совсем не помогла. Заиметь любовницу в лице милашки Джиневры? Недотрах нашёптывал, что это прекрасная идея. Более того, лежащая на поверхности. Ну а наставить рога гриффиндорскому олуху — так это попросту священный долг любого уважающего себя слизеринца. Потому Драко присел на пол у кровати и, приподняв руку, осторожно коснулся костяшками пальцев бедра Джинни. Она слегка вздрогнула от неожиданности, но не оттолкнула его и лишь слабо пробормотала:       — Я сказала, Дракоша, пошёл… — Уизли запнулась и еле слышно ахнула, когда Драко провёл тыльной стороной ладони от её ляжки до ягодицы. — …к чёрту.       — Да ладно тебе. По-дружески. Ничего такого. — Драко продолжил её гладить, а Джинни отлепилась от подушки и с недоверием посмотрела на него слегка затуманенными накуркой глазами.       — Серьёзно, Драко, отвали… — Она запнулась вновь, слегка дёрнув бёдрами, — движение, противоречащее её не особо-то и активному вербальному протесту. — Ты ведь прикалываешься?       «Серьёзно, Уизли, ты говоришь это, продолжая лежать на моей кровати?»       Драко немного помолчал, перебираясь ладонью ближе к внутренней стороне её бедра, а потом, с удовольствием отмечая, как Джинни начинает едва уловимо ёрзать от его движений, сказал:       — Допустим, я отвалю. И какие у тебя варианты нынешней ночью? Бежать в погреб за каким-нибудь симпатичным огурцом? — сказал Драко, скользнув под ткань шортиков Джинни, и сжал её ягодицу. — Но зачем нужен огурец, когда…       — Пытаешься соблазнить меня разговором об овощах? Ты… такой самоуверенный.       Окончание её фразы прозвучало совсем тихо и неразборчиво — Джинни с каким-то сомневающимся мурлыканьем уткнулась в подушку. Её тело тем временем, оставив ненужные метания, в открытую подавалось навстречу поглаживаниям.       Драко придвинулся ближе к её ушку и продолжил, понизив голос до вкрадчивого:       — Зачем нужен огурец, когда у тебя тут есть самый настоящий член? К которому впридачу прилагается весьма неплохое тело?..       Вдоволь потискав попку Джинни, Драко принялся неторопливо блуждать пальцами по границе её трусов. Бросив на него быстрый взгляд, забавно сочетающий в себе что-то хмурое и похотливое, Уизли затем закусила губу и вновь спрятала лицо в подушку, как бы невзначай сильнее прогибаясь в пояснице и разводя ножки чуть пошире. Заводилась девочка молниеносно — алихоция, работая, как и всегда, по принципу своеобразного увеличительного стекла, обостряла ощущения. Драко очень быстро почувствовал под пальцами приятную влажность и тогда, решив, что его прекрасная рыжеволосая принцесса уже очень даже готова к большему, на правах беспринципного дракона, внедрившегося в обнищалое королевство, проник большим пальцем под её трусики.       — Вот давай порассуждаем. Чисто пофилософствуем, — продолжил Драко вещать, но едва ли Уизли сейчас вслушивалась в его слова. Горяченькая и мокрая, она всё активнее елозила на месте, подставляясь под ласки. — Есть ли принципиальная разница, войдёт в тебя дурацкий овощ или войдёт в тебя мой член? Не особо ведь. Только второй вариант поинтереснее будет.       Пока он говорил, Джинни сладко сопела в подушку, пытаясь насадиться на палец. Драко позволил ей это сделать несколько раз, а затем, достав руку, звучно шлёпнул её по попке. По-дружески.       — Подумай об этом.       С этими словами Драко как ни в чём не бывало вскочил на ноги и подошёл к шкафу. Джинни, успевшая совсем обомлеть, села, провожая его рассеянным взглядом, полным плохо скрываемого разочарования.       — Драко?..       — М? — отозвался он, роясь в чемодане.       — Продолжай.       — Да я и не останавливался, — снисходительно усмехнулся Драко. — Просто… — Он продемонстрировал ей крошечную колбочку, полную зелья-контрацепции, которую тут же осушил в один глоток.       — Вот чёрт, Нотт был так прав насчёт тебя! — раздражённо воскликнула Джинни, когда Драко вновь приближался к ней, стягивая футболку. — Это так бесит!.. Ты бесишь…       В последней фразе уверенности прозвучало заметно меньше. Джинни окинула любопытным взглядом тело Драко от плеч и до стояка, оттягивающего ткань его плотных джинсов, — на нём и задержалась.       — Бесишь… — тихонько повторила она, поднимая глаза. И опять этот милый обиженно-похотливый взгляд…       Хмыкнув, Драко потянул шнурочек на затылке Джинни. Вязаный топ красиво упал, обнажая её грудь. Ещё одно небрежное движение — и с завязками на спине тоже было покончено. Потом началась неразбериха, которую после некоторого количества косячков Драко улавливал лишь постольку-поскольку. Но, безусловно, наслаждался. Он залез на кровать и вскоре, тиская Джинни в суетливом спермотоксикозном тумане, уже повалил её вниз.       Ловкие пальчики расстегнули металлическую пуговицу и молнию на его джинсах, а потом сразу же пролезли под резинку трусов и обхватили член. Нахальный маленький язычок вместо пустой болтовни наконец занялся делом, принявшись обласкивать рот Драко, нежно, с изощрённостью, в которой ощущался немалый талант. На ласки, правда, всё это походило не так уж и долго. Когда Джинни куснула его губу в первый раз, Драко не насторожился, но вот второй, болючий, благих целей явно не преследующий, проигнорировать уже было нельзя.       — Эй! — Отпихнув от себя эту вампиршу, Драко поспешил перевернуть её на живот, с силой впечатать в кровать и от души шлёпнуть по заднице. Хихиканье Джинни переросло в возбуждённый выдох. А потому, торопливо сорвав с неё шорты вместе с трусами, Драко счёл своим долгом шлепок повторить — пару раз и теперь посильнее. Вцепившись в подушку, Джинни поелозила на месте, сжимая бёдра, и тут же приглашающе выпятила попку.       «Всё с тобой понятно».       Драко хлестнул её вновь, а потом медленно, почти ласково погладил оставленные им красноватые следы. Любуясь ими, вдыхая витающий в воздухе лёгкий, но такой волнующий аромат девичьих соков, он думал, какая всё-таки замечательная выдалась ночь…       — Женишок тебя мало шлёпает, да? — После новой серии хлёстких ударов Драко провёл ладонью между ног Джинни и, проникая большим пальцем внутрь, остальными легонько сжал клитор. Сдавленно хныкнув, она стала подаваться навстречу влажным движениям. — Что бы он сейчас сказал, как думаешь?       — Вот чёрт… — тихо простонала Джинни, когда Драко пальцами свободной руки принялся впридачу пощипывать её сосок. Не такие уж эти девчонки и сложносочинённые… Наградив Джиневрину попку ещё несколькими отрезвляющими шлепками, Драко вернулся к нежным ласкам, аккуратно усиливая нажим.       «С клитором шутки плохи, — припомнил он слова Уизли. — Мой бывший… Мне порой казалось, что он орудует не пальцами, а ржавым крюком». В кои-то веки её трёп оказался полезен. Драко не усердствовал и просто позволял Джинни самой двигать тазом и подставляться, как ей нужно. Стратегия работала — её дыхание становилось тяжелее, движения бёдер — интенсивнее. Она полностью растворялась в ощущениях внизу живота. Добавить недобропорядочную ситуацию, которая, может, и бесила Джинни, но её клитору определённо очень нравилась, — и вот она уже близко. Скорострелка, видать, ещё та. Драко не хотел, чтобы она кончила сейчас (того гляди, на трезвую голову прислушается к увещеваниям совести и оставит его без десерта), и потому убрал руку в качестве маленькой передышки. Джинни, пробормотав что-то огорчённое, тут же попыталась к нему перевернуться.       — Нет, — отрезал Драко и вновь впечатал её вниз. Нависая сверху, он откинул растрёпанные рыжие волосы набок и куснул шею Джинни, подбираясь влажными пальцами к её соскам, прижатым к кровати.       — Да трахни меня уже, чего ждёшь? — послышалось смешливое восклицание в подушку.       — Чтобы ты знала, Уизли, мне нравятся послушные девочки, — сказал Драко, пока Джинни, подавшись бёдрами наверх, тёрлась о его пах. — Скромные.       Немного похихикав, она проникновенно прошептала:       — Пожалуйста, Драко, трахни меня…       — Уже лучше, — кивнул он, поднимаясь, и принялся скидывать с себя оставшуюся одежду.       — Я так хочу, чтобы ты меня трахнул. Хорошенько так засадил… — защебетала Джинни, сопровождая слова томными кошачьими телодвижениями. Не особо-то скромно, но Драко в целом понравилось. — Покажи мне, как трахаются слизеринцы, — она всё не умолкала, — мне так интересно… Сможешь?       — Что значит «сможешь», Уизли? — Драко размахнулся и обрушил очередной, очень добротный шлепок на её ягодицу.       — Ауч!..       — Перед тобой слизеринец…       — Ай!..       — …в ты понятия не имеешь…       — Да чёрт!..       — …каком поколении! — Драко резко дёрнул Джинни наверх за бёдра, одним движением ставя её на четвереньки. Потом на пару секунд замер, любуясь результатом своей работы. Такое зрелище, наверное, никогда не надоест: красивая девушка, мокрая, с готовностью выпятившая для него попку, которая, словом, уже вовсю пылала, покрытая живописными красными следами, местами отчётливо повторяющими форму ладони. Драко пристроился сзади и ещё чуток поиздевался над Джинни, не позволяя ей насадиться на член, водя им вдоль половых губ и погружаясь внутрь лишь очень неглубоко. Тихое умоляющее похныкивание, которым Джинни встречала каждое проникновение на полшишечки, к самообладанию не располагало, так что томление продлилось куда меньше, чем Драко планировал. По правде говоря, стараниями этой мелкой бесстыдницы его член уже был готов взорваться от нетерпения.       Потому Драко вошёл в неё полностью, наслаждаясь тем, как мягкая, но в то же время упругая и тугая плоть поддаётся и пропускает его внутрь, и тем, как Джинни при этом блаженно застонала, цепляясь пальцами за подушку. Он стал размеренно двигаться, упиваясь властью, которая так легко и внезапно оказалась в его руках. А ведь Драко даже ничего подобного и не планировал, рассчитывая, что они с Уизли просто скоротают вечерок, угорая над какой-нибудь ерундой и объедаясь сладостями из «Вредилок»…       Джинни улетала очень быстро, едва ли не мгновенно, постанывая и насаживаясь всё резче с каждым толчком. Ритм ускорялся, и комнату наполняли влажные звуки шлепков сталкивающихся тел. Вскоре к ним подмешались другие, порадовавшие Драко, а Джинни — не на шутку напугавшие: на лестнице послышались скрипы — кто-то спускался вниз. Если учесть, что в это время супруги Уизли уже видят десятый сон, скорее всего, это Поттер с Рональдом решили прихватить ещё каких-нибудь снеков на кухне.       — Блядь! Ты наложил заглушающее?.. — прошипела Джинни.       — Нет, — весело ответил Драко, замедляясь, но продолжая с наслаждением её потрахивать. — Да я и дверь магией не запер.       — Блядь! Я…       — Нет.       Драко пришлось схватить её запястье, а заодно на всякий случай и второе — Джинни потянулась за своей палочкой, лежащей на тумбочке.       — Ты ещё слишком маленькая, — сказал Драко, закладывая пойманные запястья за спину Джинни наперекор её слабоватому сопротивлению. — Тебе нельзя колдовать вне школы… А чтобы трахать тебя — в самый раз. Какая удача.       — Министерство… не отслеживает… кто именно колдует… — Её шёпот прозвучал скромно и почти послушно. Джинни стала плавно подаваться бёдрами настречу фрикциям, насколько позволяло скованное положение, которое, вот уж сюрприз, завело её только больше.       — Никаких заглушающих. Это моё условие. Знаешь, я вовсе не прочь, чтобы сюда заглянул Рональд и узнал, чем занимается его сестрица. — Пока лестница продолжала поскрипывать, Драко, удерживая руки Джинни, вогнал в неё член до упора — она еле слышно заскулила в подушку. — Или так, или никак, — добавил Драко и вышел из неё. Блефуя, конечно. Останавливаться на полпути в планы его члена не входило и близко. — Что выберешь?       К счастью, Джиневрина киска была тут с ним солидарна.       — Ещё.       — Не стыдно перед братом? — строго спросил Драко, отпуская её запястья.       — Плевать. — Уизли приподнялась на локти и прогнула спинку в предвкушении следующей порции плотских наслаждений. — Ещё.       Фыркнув, Драко схватил Джинни за бёдра, вновь проник в её тёпленькое тело и, преисполняясь великолепием момента, продолжил. Мысль о том, что он под носом у Рональда овладевает его прелестной сестричкой, увеличивала градус разврата, распаляла похоть и заставляла входить жёстче. Фантазия уже рисовала эту картину: спешащий на подмогу Рональд, с ним Поттер, привычно готовый к геройским свершениям и самопожертвованию, вбегают в комнату, решив, что над их девочкой надругаются. И видят её, вспотевшую, растрёпанную, вовсю кайфующую… Приближаясь к разрядке, Джинни кусала губы, стараясь издавать как можно меньше звуков (а скрип в коридоре вскоре повторился — кто-то поднимался обратно), и её приглушённые стоны вперемешку с развратными хлюпающими звуками неумолимо подгоняли к краю и самого Драко.       За годы рукоблудства он неплохо выдрессировал в себе способность сдерживаться, да и в целом относился с непониманием и пренебрежением к отсутствию у людей самоконтроля любого толка. Сегодня выпал тот случай, когда усилий, чтобы не спустить раньше времени, приходилось прилагать немало. Для этого Драко то и дело переключал внимание на свои нелепые чёрные ногти, чувствуя, что стратегия вот-вот даст сбой. Джинни лучше бы кончить прямо сейчас… Драко уже усвоил тот печальный факт: каким бы внушительным ни казался член, в конечном итоге девичьим наслаждением напрямую или косвенно заправляет дурацкий клитор. Что делать? Можно надеяться на удачу — в случае этой девчонки, кажется, не самый проигрышный вариант. Можно попробовать дополнить всё это дело трением, например, об одеяло, вынудив Джинни распластаться на кровати. Можно кардинально сменить позу. Но самый надёжный способ, конечно, — просто уважить Его Сверхчувствительное Высочество пальцами.       Технические размышления тоже помогли отсрочить оргазм. Отлепив ладонь от бедра Джинни, Драко сжал её грудь, подрагивающую от резких толчков; ущипнул поочерёдно каждый сосок, а потом, скользнув ниже по животу, сжал между пальцами клитор. И не прогадал. Джинни отчаянно обхватила подушку, пряча в ней стоны. Судороги сдавили член сладким капканчиком. Довольный, Драко ускорился, переходя от быстрого темпа к бесцеремонной долбёжке. Рыжие волосы как-то незаметно оказались в его кулаке, осталось лишь натянуть их посильнее, вынудив Джинни прогнуться ещё красивее, и поймать последние, самые лучшие секунды. Ощущения, предшествующие оргазму, всегда нравились Драко гораздо больше самого пика. Тот короткий миг тоже прекрасен: безмятежная отрешённость, когда ты растворяешься и пропадаешь, тебя будто бы нет. Но слишком уж быстро он проскакивает, и по возвращении на землю вся эта пустота, которая только что казалась блаженной, вдруг оборачивается чем-то гнетущим. И в голову начинают лезть высокопарные философские мысли.       — Избавь меня от своей самодовольной рожи, — слабо пробормотала Джинни, когда Драко, излившись в неё, увалился рядом на спину. — Я ужасный человек…       — Забей на этого Томаса.       — Не хочется. И в то же время… хочется чего-то большего.       Перевернувшись, Джинни немного полежала молча, задумчиво глядя в потолок. А потом сказала:       — Вот где эта граница, Драко?.. Взять тебя. У меня к тебе нет никаких романтических чувств, но…       — Хвала Салазару.       — …но ты такой симпатяжка, что… — Не найдя подходящих слов, Джинни нависла над Драко, схватила его за щёки и умилённо сжала их. А потом легко чмокнула его в губы.       — Знаешь, Уизли, — пробормотал он, пока их носы ещё соприкасались, — в простонародье есть такое выражение: слаба на передок.       — Да пошёл ты! — Джинни озлобленно пихнула Драко в грудь и плюхнулась обратно на спину. — Это ужасно звучит! У тебя-то сколько было партнёрш? И не вспомнишь всех, не так ли?       — Ты первая, — хмыкнул Драко. — Я девственник.       Джинни, прыснув, закатила глаза.       — Весь такой секси, знатен и баснословно богат. Типичный девственник! — Свесившись с кровати, она нащупала на полу свои шорты с трусами и стала одеваться. — Сколько, Драко?       — Куда меньше, чем ты думаешь. Я бы физически не успел трахнуть всё то, что мне приписывают.       — Ладно. Но знаешь, какой ты у меня по счёту? — с вызовом сказала Джинни, застёгивая шортики. — Всего-то третий!       — Слушай, я шучу. Правда. Люди слишком узко мыслят о взаимоотношениях. Мы с тобой не такие. — Драко погладил коленку Джинни. — Я вот тоже не понимаю, в чём проблема зализаться с человеком по-дружески.       — Как бы там ни было… больше я так не оступлюсь! — убрав его руку, строго заявила Уизли. — Прими к сведению. Может, на гитаре поиграем?..       И на следующий день, когда перед обедом они вдвоём зависали в гостиной, Драко и правда пытался учить Джинни играть. Она честно смотрела на его пальцы, демонстрирующие простые гаммы, но большого энтузиазма не проявляла и выглядела рассеянной. Возможно, на свежую голову события минувшей ночи вселяли в неё неловкость — так Драко бы предположил, будь на её месте другая девушка.       Уизли действительно вспоминала вчерашнее, но в несколько другом ключе. Сегодня она нарядилась в короткое платьице, и когда Драко, оторвавшись от грифа, скользнул рукой по её бедру, а затем отодвинул пальцем трусики и пролез под них, раздался довольно громкий хлюп. Джинни в ужасе выглянула за короб камина, но её мать, которая пританцовывала под завывания Селестины Уорлок и увлечённо размахивала палочкой, шинкуя одновременно помидоры, огурцы и капусту, едва ли могла что-то расслышать.       — Скользкая похлеще вашего упыря, — с ухмылкой заключил Драко. Джинни, бранясь и сдавленно хохоча, стала хаотично лупить его ладошками. Тогда он, уворачиваясь от побоев, отложил гитару. Заговорщически поглядывая в сторону кухни, Драко теперь уже обеими руками пролез под платьице, подцепил намокшие трусики, и, резко спустив их вниз, поспешил запихнуть в карман, пока Джинни молча смотрела на него округлившимися глазами.       — Пойду кину в лицо твоему братцу, — весело шепнул ей Драко, и вскоре испуганная Уизли уже гналась за ним по лестнице. На деле, конечно, он держал путь вовсе не в комнату Рональда, но в собственную, где у них с Джинни всё снова произошло.       А позже, чинно отобедав с семьей и немного послонявшись для приличия в саду, они полезли в пыльный сарай, где Драко усадил Джинни на край столярного стола её отца и опять трахнул. По-быстренькому, не запирая дверь заклинаниями. Заведённая запретом и опасностью быть пойманной за непотребными делишками, а ещё неплохими физическими параметрами и навыками Драко, Джинни кончила на раз-два. Он даже толком не старался. Вскоре после этого они сыграли в квиддич и были разнесены своими соперниками в пух и прах, но ничуть не расстроились.       И хотя от предложения перепихнуться в огородных зарослях Джинни, увы, категорически отказалась, вечером они уже не тратили время на всякую чепуху. Как только в родительской спальне погасли огни, Уизли предварительно усыпила бдительность брата, сделав вид, что планирует коротать время перед сном за чтением комиксов о Патрике Пигсе, а затем поспешила юркнуть к Драко. Всю ночь они только и делали, что курили и трахались, как пара обезумевших кроликов. Потом, кажется, отрубились на какое-то время, а просыпаясь, Драко обнаружил, что его внаглую пытаются оседлать. И всё продолжилось по кругу. Это не имело ничего общего с любовью. Лишь любопытство, гормоны и в какой-то степени та странная форма взаимоуважения, что возникла между ними двумя.       Когда за окном светало, обессиленная Джинни заявила, что после такого марафона она настолько перенасытилась мужским телом, что впору идти в монастырь. А ещё — что «вот теперь-то она уж то-очно больше не оступится».       И она правда пыталась, но сластолюбие одерживало победу с завидной регулярностью. За ту неделю, что Грейнджер ошивалась у маглов, Драко испробовал Джинни в разных позициях, узнал, какова она на вкус, а ещё, что сосёт она пусть и не настолько искусно, как целуется, но тоже вполне достойно. Особенно если хорошенько раззадорить её ладонью, а лучше…       — Твой Бим скучает. Плачет, наверное, — произнел Драко, неторопливо вытаскивая из петель свой ремень. Думая, что для сегодняшних утех без заглушающих чар им всё-таки не обойтись… — А чем занимаешься ты?       — Отсасываю вам, мистер Малфой. — Для чинного ответа Джинни пришлось то самое занятие прервать.       — По-твоему, такое поведение приемлемо?       — Нет, сэр. — Джинни, зачарованно пялясь на ремень, обвела головку члена языком, с которого обильно стекали слюнки. — Совершенно не приемлемо.       Девочка была отбита на всю голову. Драко не жаловался.       — Мистер Малфой, моя киска уже вся мокрая! — шептала она чуть погодя, лёжа на его коленях знатно разрумянившейся попкой кверху. — Наполните её своим высокородным семенем, умоляю вас, сэр!       — Плоховатая из тебя сабмиссив. Тут надо балансировать на грани разврата и скромности, понимаешь? А ты — просто похотливая мразь. И спесь я из тебя, боюсь, никаким ремнём не выбью.       Хотя Драко, конечно, пытался. Но полностью подчинить Джиневру своим плотским нуждам, увы, ему так и не удалось, и в полной мере он осознал это, когда первая и единственная весёлая неделька в Норе подошла к концу.       — …Счастья… ээ… здоровья, долгих лет! Милая Джинни, сделай минет!       На его искреннее поздравление с днём рождения именинница ответила пронзительным, бесцеремонным, до жути неблагодарным хохотом.       — Серьёзно? — отозвалась она со своей кровати, пока Драко восседал на грейнджеровской. — Ты правда рассчитывал меня этим впечатлить?       Солнечный денёк понемногу начинал клониться к вечеру. Куры кудахтали, прочие птички щебетали на деревьях, и за окном в саду мамаша Уизли суетилась, подготавливая праздничный стол. Её дочурка, одетая в короткое платье, лежала на животе и почитывала комикс, инфантильно болтая босыми ногами в воздухе. А может, призывно. Драко в упор виделось именно это.       — Опять фаза недотроги? — закатил глаза он. — Уизли, я хочу трахаться. Секс, между прочим, — это базовая физиологическая потребность. А ты тут разлеглась в платьице. Издеваешься надо мной. Тебе не стыдно лишать меня, человека, который оказался в затруднительном, зависимом положении…       Трогательная речь Драко была прервана новым приступом хамского смеха Джинни.       — Во-первых, какой ещё к чёрту минет? В такой день ты должен ублажать меня!       — Да запросто.       — Это было во-первых, Драко, — строго протянула Джинни. — Во-вторых и в главных, я с тобой за-вя-за-ла.       «Это я уже слышал».       — Во-первых, потому что я человек несвободный. Во-вторых, с ремнём ты перегнул… — перечислила Джинни, листая страницы комикса.       — Вчера ты была не против.       Она цокнула языком.       — Вчера я думала не головой, а головкой клитора. А сегодня… Это кошмар! Ты только посмотри, Драко… — Джинни с укором на него зыркнула и потянулась к подолу платья, но тут же осеклась. — Ой, точнее, всё. Больше я тебе не…       — Да покажи, — встрепенулся Драко и подсел ближе к краю кровати. — Может, это меня пристыдит?..       Уизли захихикала. В смехе на этот раз чувствовалась нотка флирта — хороший знак. Тем не менее уламывается она как-то долговато — тенденция неоптимистичная.       — Ладно тебе. Я там уже всё видел. Пожалуйста, — вкрадчиво сказал Драко.       Тяжело вздохнув, Джинни сжалилась и приподняла платье. Даже слегка оттопырила задницу, рассчитывая, по всей видимости, что так Драко ещё лучше прочувствует всю степень своей жестокости и непорядочности… Эффект, вот незадача, вышел обратный. От вида её прикрытой милыми розовыми трусиками попки, истерзанной ремнём, щедро усеянной красными пятнами, Драко ощутил мощный прилив крови к области паха.       — Бедняжка… — Он потянулся и хотел всю эту красоту потрогать, но Джинни, не растерявшись, больно шлёпнула его по ладони. Вздохнув, Драко опустил руку и попросил: — Вот так и лежи на животе, ладно? Я не буду приставать. Просто посижу тут, подрочу. Это ведь не считается. Мало ли… Случайно задралось платье. А тут, ну так уж совпало, какой-то извращенец пялится. С кем не бывает?       Джинни прыснула и, поведя плечами, с видом самым что ни на есть ангельским возобновила чтение комикса и болтание ногами. Попка осталась любезно выставленной напоказ, и Драко, держа своё слово, отсел к стене, расстегнул джинсы и принялся за неторопливое рукоблудство. Параллельно ведя отсчёт. Как он и предполагал, не прошло и десяти секунд, а Джинни уже на него покосилась. Потом сразу же улыбнулась и вновь уткнулась в дурацкий комикс, заболтав ногами активнее. Её глаза даже толком не бегали по строчкам. Тогда Драко, решив, что лишний визуальный стимул Джинни не повредит, стянул футболку и, убедившись, что его пресс поймал свет из окошка под удачным углом, продолжил двигать ладонью, сдавливая член так эстетично, как мог.       Старания не прошли даром. Когда Уизли вновь посмотрела на Драко, отвернуться ей уже не удалось. Ловя глазами его поступательные движения, она негромко полюбопытствовала:       — Как дрочится?       — Бывало и поинтереснее.       Слова и безучастный тон, кажется, задели её самолюбие — вот и славно. С азартной ухмылкой Джинни кинула комикс на тумбочку и, уложив щёку на подушку, чуть развела колени. Её рука юркнула в трусики — да, зрелище сразу же стало на порядок дрочибельнее. Драко ускорился, созерцая все эти пламенные телодвижения: Джинни стала гладить себя ладошкой, виднеющейся из-под розовой ткани, чуть извиваясь и виляя исполосованной его стараниями попкой. Её взгляд, неотрывно следящий за Драко, всё темнел и темнел.       — М-м-м… — Неизвестно, что именно заставило Джинни так мило простонать. Тогда, подумав, что обзор мог бы быть и получше, Драко сказал:       — Трусики пониже.       Метнувшись рассеянным взглядом к его глазам, Джинни вернулась обратно к члену и, послушно спустив бельё на бёдра, принялась двигаться ещё активнее. Драко с удовольствием рассмотрел, как она трётся киской о внутреннюю сторону ладони, погрузив внутрь средний палец.       — Иди сюда. У меня на коленях будет дрочиться лучше, как считаешь? — предложил вскоре Драко, тщательно маскируя нетерпение в голосе под ленивую небрежность. Джинни, притворившись, будто не догадывается, что заниматься дрочкой никто из них сейчас уже не будет, стянула трусики полностью и повиновалась.       — Ай! Чёрт… — забравшись на Драко, тихо выругалась она. От соприкосновения вчерашняя порка, похоже, вновь дала о себе знать.       — Всё верно, — насмешливо скривил губы Драко, забираясь ладонями под лёгкое платьице. — Это тебе напоминание.       — О том, что ты полный мудак, Малфой! — воскликнула Джинни со смесью веселья и злобы в голосе.       — Неправильно. — Драко, придерживая платье одной ладонью, предупреждающе замахнулся другой. — О чём?       На этот раз она не стала упрямиться и вместо этого обвилась вокруг него своим гибким тельцем, а потом заискивающим полушёпотом ответила:       — О послушании.       — Отлично, — кивнул Драко.       Не желая больше терять времени, он подхватил Джинни за талию и плавно усадил на член. Приняв его в себя, она ответила нежным стоном, предположительно, испытывая интересную смесь боли и наслаждения, и начала пылко покачивать бёдрами. Вкушая блаженство от этих движений, Драко помогал ей, придерживая за талию, и следил, чтобы платьице не опустилось и не закрыло будоражащий обзор. Его распутный лучик света в деревенском аду…       — Эй, Джинни! Может, поможешь с сервировкой? — из сада в их идиллию прорвался недовольный возглас Рональда. — Весь день сидишь на заднице!       «Сидеть на заднице твоей сестричке сегодня проблематично».       — Именинник… напрягаться не должен! — крикнула виновница сегодняшнего торжества и тихонько фыркнула, переглянувшись с Драко. А он притянул её лицо за подбородок поближе и продолжил насаживать Джинни на себя, посасывая её язычок.       Надолго девочку не хватило. Приблизившись к очередной за неделю разрядке, она разорвала поцелуй и замурлыкала Драко в шею, порывисто двигая бёдрами. А потом обмякла в его руках и вскоре, когда он уже сам был в паре шагов от оргазма, вдруг выпрямилась, глядя на него круглыми глазами.       — Зелье! Ты его не выпил, да?       — Чёрт.       Джинни торопливо соскочила с члена, а Драко, несколько обескураженный своей глупостью, не помешал ей.       — Доминант, блядь! Просто спермотоксикозный мальчишка, вот ты кто, Драко… — фыркнула Джинни, качая головой.       — Сама хороша, — бросил он в ответ, пребывая, откровенно говоря, уже не в том состоянии, чтобы спорить. — Давай. — Драко, остро нуждаясь в горячем ротике Джинни, потянул её вниз за затылок, но она увернулась:       — Ой, отвали, мне лень.       Делать нечего. Драко, человек изысканных манер и высоких моральных качеств, не мог опуститься до принуждения. В этом случае оно было бы чревато травмой члена… Ему ничего не осталось, кроме как прибегнуть к помощи собственной ладони.       — Джинни, милая, встречай Луну! — донёсся из коридора голос мамаши Уизли.       — Иду! — отозвалась её дочурка невинным голосом, уже вскочив и как ни в чём не бывало натянув трусики. А потом с тихим смешком пробормотала: — На Гермиониной кровати… Стыдно… Она тут лежит, умные книги читает. Предаётся философским размышлениям… А мы…       Джинни запнулась, не без любопытства наблюдая за тем, как Драко отдаётся в лапы… странноватого оргазма. Но это было не на Грейнджер, само собой. Грейнджер… Да кому она нужна, когда тут расхаживает эта рыжая бестия?       Быстро приведя себя в порядок, Джинни выпорхнула из комнаты. Драко, тяжело дыша, прислонился голой, слегка вспотевшей спиной к стене и посмотрел на мокрую ладонь. Понятия не имея, для чего это делает, он провёл ею по смятому покрывалу, усеянному вышивками ромашек и подсолнухов. Драко пялился, наверное, секунд десять на оставленный им на милой вещице похабный след, а потом, злясь на себя не в последний раз за день, применил очищающие чары.