***
Она не задерживается, но он ее уже ждет. Привычка, выработанная за годы работы, приводит его на место раньше, чтобы он мог изучить помещение, меню и присмотреться к персоналу, сделав первичный вывод. Затраченное время приносит результат. Например, он уже знает, что чай тут посредственный. Аудитор отставляет недопитую чашку к краю стола, зовет официанта и просит счет. Меланхолично листает меню, запоминая на ходу все позиции и ценники. Работать под прикрытием ему не впервой, но взаимодействие с другими формами жизни, особенно такими… простыми, тяжело, уже хотя бы в силу иного мышления и психологии. Но работа есть работа, а значит ему не помешает выявить среди всего описанного что-то вменяемое и заставить себя это проглотить. Звучит просто, но желудку определенно придется страдать. Звенит колокольчик и Скарабей осматривает посетителя. Посетительницу. Простые штаны, кофта с цветной латкой, туфли на низком каблуке и, кажется, то, что зовется «колготки». Фионна его не видит, он выбрал место на втором этаже именно так, чтобы был хороший обзор на зал при полной невозможности разглядеть его с нижнего яруса кофейни. Довольный собой, он хмыкает, неотрывно следя за Фионной. Та оглядывается, выдыхает облегченно, аудитор видит, как ее плечи опускаются, будто она только что достигла успеха в каком-то важном задании. Он осуждающе цокает языком, но продолжает наблюдение. Девушка сверяется со смартфоном. Пришла она за полчаса до их оговоренной встречи, в то время как он сидит здесь в два раза дольше. Видимо, нервное напряжение. Он делает пометку в своих мысленных заметках. Садится Кэмпбелл именно там, куда он предполагал, основываясь на ее психологическом портрете — в зеленый угол, недалеко от книжных полок, опутанными гирляндами с теплым светом и хорошим видом из окна. Растения всевозможных семейств и форм, очевидно, дают ей чувство комфорта. И сморятся довольно эстетично, приходится признать. К ней подходит официант, обслуживавший до этого Скарабея, здоровается и подает меню. Фионна берет его деревянными пальцами, кивает, не в силах ответить, открывает первую попавшуюся страницу и смотрит на нее расфокусированным взглядом. Скарабей задумчиво перебирает челюстями. Как бы не сорвалась и не сбежала. А этого допустить нельзя. Убедившись, что счет оплачен, чаевые оставлены, а его никто не видит, аудитор подходит к окну, с усилием, которое не могло быть оказано человеком, открывает зафиксированный стеклопакет и, удобнее перехватив трость, спрыгивает на асфальт.***
Фионна сидит в компании фикусов и суккулентов, а сверху над ней покачивается в потоках кондиционера папоротник. В ее голове — звенящая пустота, которая прерывается только одним вопросом. Зачем она надела эти чулки и кружевной лифчик? Дома это казалось хорошей идеей, — подсказывает ответ внутренний голос. — И смотрелось красиво. Фионна до хруста распрямляет спину. Вырез на кофте был не очень глубокий, но ей все равно казалось, что сейчас выглянет наружу черное кружево и кто-то увидит. Господи, какой же стыд. Надо бы валить, — подсказывает другой голосок, который отвечает за стратегические отступления и защиту от непредвиденных ситуаций. Возможно… — соглашается Фионна. Подмышки сухие, не зря она густо запшикалась дезодорантом, но вот лоб у нее уже блестит. Звенит колокольчик, Фионна вздрагивает, смотрит на посетителя. И встречается взглядом с парой темных, внимательных глаз. Это он. Будто с фотки сошел, даже костюмчик такой же, только трость в руках выбивается из образа яркостью и пышным блеском граненого навершия. Посетитель смотрит на Фионну, очевидно, ему понадобилось немного времени, чтобы узнать ее, а затем его губы складываются в вежливую, прохладную улыбку и он направляется к ней, мягко постукивая каблуками начищенных остроносых ботинок. Когда он останавливается напротив, Фионна сжимается и ковыряет пальцем мягкий диван. Серый костюм был отглажен, рубашка накрахмалена, а галстук был самый обычный черный, даже держателя на нем не было, будто перед Фионной со страниц старых журналов про карьеру и финансовое благополучие, соскочил типичный офисный жук. — Здравствуй, — он поднимает руку приветствии, уставший официант, не глядя на них, подает второе меню и здоровается примерно так же дежурно. — Ага, — Фионна хочет уйти, но вот так встать и свалить будет некрасиво, поэтому она старается совладать с собой. — То есть да, привет. Какая же ты бестолковая, — кривится с себя Фионна. Да ладно тебе, вдруг это нормальный парень? — это третий голос или кто-то из имеющихся? Скорее всего его на этом свете не интересует ничего, кроме работы и кофе из автомата, — Фиона исподлобья смотрит, как мужчина садится, затем одергивает себя. Он не виноват, что она по жизни бешеная. — Все хорошо? — он склоняет голову к плечу, изучая Фионну. Будто она не человек, а таракан в банке. Да что с тобой? — Кэмпбелл раздувает грудь, щиплет себя за бок до синяка. — Немного нервничаю, — надо получать удовольствие от ситуации, смысл себя накручивать. — Можно сказать, у нас свидание вслепую, ты у меня только имя знаешь, я у тебя фамилию. — Если подумать, то это действительно забавно. — К слову, представишься?***
Имя. Он не придумал себе имя. А Фамилия, взятая первая попавшаяся из книг для анализа поведения и культуры человека, вообще из головы вылетела. Прекрасно. Скарабей чувствует, как горло стискивает колкая паника и лихорадочно шарит глазами по окружению в поисках подсказок. Человеческие имена странные, не подчиняющиеся логике, и при этом неподходящие для рандомной генерации из имеющих слогов. Аудитор хватается за меню, будто оно могло послужить щитом от неловкого вопроса, и выдает стараясь звучать непринужденно: — М-мое имя несколько специфично, я его стесняюсь, — он косится на Фионну, та моргает. — Тебя назвали в честь математического определения? — говорит она так, будто это встречается повсеместно. — Эээ, нет, — Скарабей думает, что откликаться на позывной Перпендикуляр ему точно не хочется. — В честь героя манги? Какруто? Цацке? — похоже, Фионна не успокоится, пока он что-то не придумает. — Нет, — он вообще не знает, что такое манга, надо будет исследовать. — Мммм, — Фионна хмурит светлые брови. Похоже, задачка с разгадыванием имен благоприятно повлияла на ее настроение, по крайней мере, Скарабей чувствует, что напряжения от нее стало в разы меньше. — Уф, тогда даже не знаю, Амброзиус Кусто? — А кто это? — Скарабею даже нравится такое имя. — О-о-о, это персонаж игры, «Рок-н-ролл Элизиум», детектив с амнезией, который должен расследовать дело об ученом который, если верить записке, совершил самоубийство из-за своей без вести пропавшей жены, но я тебе скажу, что там все куда как сложнее, а какой там ост, ты бы знал… — Фионна говорит возбужденно и радостно, тема очевидно доставляет ей удовольствие, но затем она резко замолкает и, неловко замявшись, смотрит на Скарабея. — Вот. — Почему ты остановилась? — он удивленно моргает. — Мне нравится твой рассказ. — Правда? — с сомнением. — Угу, — он мало что понимает, но звучит сказанное куда лучше той литературы, которую ему пришлось читать. — Ты любишь компьютерные игры? — он слышит в ее голосе робкую надежду. Интересно, котируется ли его первое место в ТетаТетрисе среди аудиторов среднего звена? — Я мало что про них знаю, — лучше быть честным, слишком велик риск провалиться. — Моя работа… не подразумевает большое количество свободного времени. — Скарабей смотрит в лицо Фионны, улыбается мягко и, впервые, искренне. — Но ты здорово рассказываешь. Фиона опускает глаза, на ее щеках вспыхивает легкий румянец. — Вы готовы сделать заказ? — прерывает момент официант, глядя сначала на Фионну, потом на аудитора. — Аэм, — девушка косится на меню. — Ч-чай? — Только не чай, — Скарабей надеется, что звучит не слишком резко. Фионна моргает но ее, похоже, такой всплеск эмоций не смутил. — Смузи? — Давай, — усмехается, — на твой вкус для нас двоих. Фионна надувает щеки, они становятся все более розовыми, это даже мило. — Манго-мята, — выпаливает она, — мне. И моему… — издает странный звук. — Слива-лаванда, короче. Официант кивает и уходит. Фионна упирается локтем в скатерть, свободной рукой барабанит по столешнице. — А как тебя все же зовут-то? — Скарабей сглатывает. — Рейген, — благо, он сообразил исследовать бейджи персонала. — Рейген Ридли, — господи, она запомнила его фамилию, какое же счастье. — Нормальное у тебя имя, не Легонслас же. — Если бы меня назвали так, я бы поменял имя сразу, как только бы это было возможно. Фионна смеется. — Так же. На самом деле… — пауза. — Я бы многое в своей жизни поменяла. Но не всегда получается. Не всегда есть силы… деньги. — Вздох. Много нюансов. — Тебе не нравится твоя жизнь? — Скарабей не раз слышал о подобном. — Хм, — Фионна поджимает губы. — Я… — выдох. — Не готова так сразу о таком говорить, извини. — Хорошо, — тревога заметно отступает, он не был психологом, поэтому копаться в чужой душе его ни разу не прельщает. Приносят смузи. Скарабей принюхивается, запах лаванды на более густом аромате молодых красных слив щекочет носовые пазухи. Неплохо. Не то, что он бы сам выбрал, но его желудок, благо, позволял переваривать не только мясную пищу. Хотя от тарелки еще теплого костного мозга он бы не отказался, если быть честным. — М-м-м, — Фионна ловко выхватывает ложку из стакана с приборами и начинает есть, пюре из фруктов было лядяным и не растекалось, позволяя ей проворачивать такой трюк. — Попробуй холодным, это куда лучше, чем ждать, пока раскиснет. Аудитор подчиняется, зачерпывает немного из сервировочного стакана с ручной росписью и отправляет в рот. — Вкусно, — отвечает он, видя, что Фионна ждет. — И текстура другая, действительно лучше обычной. — Он не врет, его весьма устраивает результат этого незапланированного гастрономического эксперимента. — Хе, — Фионна заметно бодрится, болтает ногами и, кажется, наконец-то расслабляется.***
Она думала, что будет хуже. Прям намного, вплоть до стратегически обострившегося гастрита, не выключенного утюга, запертой в туалете кошки или нашествия инопланетян. Но Рейген, которого сознание Фионны вопреки здравому смыслу окрестило красноречивым прозвищем «яппи», оказался… нормальным. Даже приятным. Кэмпбелл доедает последнюю ложку смузи, ее бросает в приятный озноб. Захотелось выпить кофе или съесть чего-то горячего, но она стесняется. Поесть можно и дома, тем более, что цены в кафешке были не самые демократичные. Яппи заканчивает почти следом за ней, подпирает подбородок кулаком и вопросительно смотрит на Фионну своими чернющими глазами. — Хочешь заказать ужин? Я оплачу. Он что, мысли читает? — девушка подозрительно щурится. — Может, — она задумывается, — пройдемся по центру? Пусть только начало октября, но уже много разной всячены, лавочек там со вкусной едой… — и нормальными порциями, но об этом она тактично умолчит. — И плачу я за себя сама. Рейген кивает, Фионне отчасти даже приятно, что он не шумный, и просит счет. Они расплачиваются, не став скупиться на чаевые и покидают кофейню. Фионна с удивлением отмечает, насколько похолодало на улице и как посмурнела погода, словно у нее резко испортилось настроение. — Гроза будет, — цокает языком яппи, Фионна в бледном свете фонарей с удивлением отмечает, как тени хищно выделяют его лицо, делая его похожим на угловатую маску. — Тебе надо домой, я провожу. Фионна хотела было возразить, но голосок внутри согласился с мужчиной, хотя предпосылок для паники, казалось бы, не было никаких. Впрочем, если быть совсем уж честной, Фионна боялась гроз. Черное небо, озаряемое бледными вспышками молний, раскаты грома - все вводили ее в какой-то гипнотический ступор. И вой метели. Словно кто-то далеко-далеко плачет по страшной, невосполнимой утрате. Фионна моргает и осознает, что они не стоят, а вполне себе целенаправленно идут, точнее, Рейген, взяв ее под руку, как бульдозер прицеп, уверенно петлял между проулков. В сторону ее дома. — Ты знаешь, где я живу? — она старается звучать спокойно. Неужели она на сталкера натолкнулась? Черт-черт-черт. — Конечно, знаю. — Говорит яппи так, словно бы ему приходится озвучивать что-то совсем уж очевидное. — В клубе по ретро-играм у тебя адрес написан прямо в профиле. Фионна хочет сгореть со стыда и своей безолаберности. Они добираются до ее района, крепчающий ветер треплет листья на деревьях, волосы Фионны, даже галстук Рейгена умудрился вытащить, и теперь черная лента развевалась, словно удавка. Ридли резко тормозит, отпускает девушку и, отойдя на два шага, говорит, опустив взляд: — Извини, если с адресом я тебя напугал, — мужчина набирает в грудь воздух, смотрит ей в лицо. — Дома и квартиры ты не писала, поэтому можешь не. Если ты. Ну. – Он неловко замолкает. — Ага, — от этой информации ей становится заметно легче, она сама не ожидала, насколько. Вдалеке рокочет, словно исполинское чудовище выдвигается на охоту. У Фионны по спине аж мурашки бегут. Яппи бросает недобрый взгляд на небо, словно у него с ним были личные счеты, шумно выдыхает. — Я надеюсь, что ты не осталась разочарованной. И спасибо… Я… правда давно так хорошо не проводил время. Фионна думает, что как же у него все скучно. Фионна думает, что несмотря на такую гнетущую серость, он умудряется наслаждаться жизнью куда больше, чем она. Фионна думает. Думает, думает… Рейген говорит что-то еще, а затем собирается развернуться, но Фионна ловко хватает его за так ладно легший в кулак галстук, тянет на себя. Они не столько целуются, сколько Фионна врезается губами ему в челюсть. Костлявую, словно стальная пластина. — В фильмах это не так работает, — у нее аж зубы заныли. Рейген фыркает, Фионна с удивлением понимает, что он смеется в кулак. — Поцелуи из книг мне нравятся больше, — говорит он, наклонившись так, чтобы его лицо казалось вровень с ее. Фионна краснеет. Это какие такие книжки он читал? Мужчина словно читает ее мысли, улыбается мягко, а затем чуть касается прохладными губами ее лба. — Береги себя, — произносит Рейген, за его спиной вспыхнула яркая молния. Когда следом, догоняя свет, приходит звук, они уже расходятся в разные стороны. Фионна почти бежит, не оглядываясь, но все равно успевает промокнуть, влетев в подъезд под шум сплошного ливня. Сердце колотилось как бешеное. От пробежки, конечно же. — Уф, — на свой этаж она поднимается без лифта, тело все еще гудит от адреналина и ей нужно немного времени, чтобы прийти в себя. — Кейк, я дома, — звенят ключи, сонная кошка стояла у порога сразу, как услышала знакомый звук. — Мяу, — скрипит Кейк. — И я, — снова молния, а затем такой грохот, что они аж подпрыгивают. — Тоже рада тебя видеть. Фионна закрывает дверь на замок, гонит липкий страх. Затем бежит в душ, скинув корзину для белья сырую одежду, споласкивается под горячей водой, щедро намылившись любимым гелем с ароматом жвачки и, просушив себя феном, достает из шкафа пижаму. На улицах был самый настоящий потоп, ветер выл так, что на душе становится паршиво. Почему она каждый раз слышит там чей-то плач? Почему непогода кажется ей такой горькой, словно живой? Это же так глупо... Фионна, нахмурившись, идет обратно в ванную, выуживает из кармана штанов телефон и кардхолдер с кредиткой. Рейгена онлайн еще с обеда нет. Все ли с ним хорошо? Может, позвонить? Фионна плотно закрывает шторы, прежде, чем нырнуть под одеяло. Кейк заваливается на нее сверху. Ей тревожно. Словно услышав ее, значок статуса сменился на онлайн. Фионна облегченно выдыхает и откладывает телефон на тумбочку. Клацнуло уведомление. Кэмпбелл тут же хватает телефон. Я добрался, все хорошо, — гласило короткое сообщение. — А ты? И я, — Фионна опускает тот момент, что вымокла до нитки, потому что что-то подсказывает ей, что ему куда более несладко пришлось. Я рад, — Фионна бы, конечно, предпочла смайлик, но практика показала, что Рейген их вообще не использует. — Доброй ночи, Фионна. И тебе, — отвечает она, обняв одеяло. Удавка тревоги, которая стискивала ее с самого начала грозы, заметно слабеет. Фионна закрывает глаза и думает, что они с Рейгеном могли бы вместе посидеть за старой приставкой, которая пылится у нее где-то в недрах квартиры. Что можно было поесть вареной кукурузы и что нужно будет обязательно встретиться еще раз. Хотя бы для выполнения этих пунктов. А еще подарить ему на аккаунт тим-стима Рок-н-ролл Элизиум.