***
Гарри подвозил вещи к границе, а дальше Тесс помогала ему с провозом по территории штатов. Две недели назад они перевезли последнюю партию груза и спрятали привезенное в шести схронах рядом с Бруквиллом, в штате Пенсильвания. От него было миль семьдесят до Питтсбурга, но даже в этом мертвом маленьком городе ясно ощущалось зловещее влияние карантинной зоны, а если точнее — того, что осталось от нее после инцидента, произошедшего почти год назад. Тогда, конечно, все навострили уши: подумать только, бунтовщики и обычные люди свергли военных и FEDRA, отвоевали карантинную зону и установили власть народа. Торжество демократии! Тем интереснее было то, что случилось после — первыми в застенки «свободного Питтсбурга» после нескольких дней радиомолчания сунулась группа дурачков из Цикад. Человек семь-восемь, в основном молодняк. Разумеется, их поймали, но никто не встретил разведчиков с флагами и цветами — с ними поступили так, как поступали бандиты со своими жертвами: раздели, парней убили сразу, а девушек изнасиловали и убили позже… сильно позже. Тела сложили кучкой перед мостом Либерти, а внутри бывшей карантинной зоны установился режим, который Тесс тогда кратко описала как «полный пиздец». Как оказалось, приятные особенности демократии не слишком-то работают, когда не существует государства. Когда у каждого пистолет в кобуре и нож в кармане, когда выживание сильнейшего — не строчка из пафосной книги, а сама суть существования, когда мораль и всепрощение для большинства не существуют даже в теории, все эти благие инициативы мирного времени становятся скорее губительными. Какими бы мудаками ни были представители FEDRA, у них был хоть какой-то, но все же кодекс. По крайней мере, это были люди, которые знали, как действовать в стрессовых ситуациях и как относиться к чужой жизни, если никакой угрозы нет. Тем, кто захватил власть в КЗ Питтсбурга, на чужие жизни было плевать. До самого пика напряженности в защищенной части города находилось три с половиной тысячи человек. Как только ситуация начала выходить из-под контроля, FEDRA вывезла детей, ценных сотрудников и некоторых стариков, после чего в городе осталось порядка двух тысяч постоянно проживающих. Потом этот бесполезный переворот. Не прошло и недели после свержения «военной хунты», как оставшиеся без снабжения и порядка развязали междоусобицу: разделились сначала на десяток банд, а потом эти банды сцепились за последние запасы еды и медикаментов. Проблема была в том, что патронов хватало, а вот консерв нет — у FEDRA год назад были серьезные проблемы с дорожным сообщением между карантинными зонами из-за бандитов и недостатка чистых дорог — почти все автомобильные мосты были подорваны, а многие дороги практически невозможно было расчистить без спецтехники, которая мигом бы привлекла большое количество зараженных. Вот так и получилось, что довольно быстро «освобожденный от узурпации» Питтсбург скатился сначала в бойню, а потом в стандартную клоаку. Городу повезло в начале пандемии — его не слишком сильно бомбили, но люди спустя многие годы прекрасно довершили начатое, превратив его в опасную полумертвую клетку. Человечество в целом, кажется, не слишком-то и поумнело. Вместо того, чтобы собраться, встать в круг и дать отпор пиздецу, который случился с миром, представители рода людского продолжали грызть друг другу глотки. Итак, Питтсбург дело десятое. Что же было у Гарри на данный момент? Тесс направилась в Бостон, чтобы договориться с Робертом насчет очередной партии боеприпасов и разобраться с продуктовыми карточками, которые вновь начали использовать как валюту — судя по всему, FEDRA в очередной раз перевела людей на половину пайка в преддверии трудностей с поставками. Оно и неудивительно — даже если не брать в расчет кочующие стаи щелкунов, Цикады прочно взялись за восточное побережье, создавая проблемы для конвоев. Конечно, отсутствие железнодорожного сообщения накладывало кучу ограничений, но запустить его не представлялось возможным — когда военным дали приказ бомбить мосты в начале пандемии, они немного перестарались и вывели из строя не только автомобильные маршруты, но и нищую железнодорожную сеть США. Гарри же двинул в Нью-Йорк. Карантинная зона в мегаполисе не задалась, оставшись на уровне затопленных фундаментов для стены, но там была, можно сказать, небольшая укрепленная и относительно секретная община, которая существовала под протекторатом FEDRA — маленький изолированный городок, где он собирался выменять кое-что необходимое. Может, даже Сара была там сейчас. Интересно, соскучилась ли она по нему? Нет, нет. Об этом нельзя думать сейчас. Только не сегодня. Память без устали продолжала подкидывать воспоминания, словно испытывая на прочность нервную систему. Все, что имеет начало, имеет и конец, верно? Как оказалось, это актуально для обоих миров — как для магического, так и для обычного. Гарри всегда находил странным, но забавным тот факт, что ему довелось пережить столько «встреч со смертью». Волдеморт в 1996 году, Запретный лес, а потом еще и два апокалипсиса планетарных масштабов. Все произошло слишком быстро. Не успев оправиться от первого конца света, Гарри столкнулся со вторым и, кажется, последним. Он помнил тот день. День, когда закончилась старая жизнь и началась пародия на новую.***
25 сентября 2013 года
Унылый, нервный завтрак — слегка переваренная овсянка, пара тостов с авокадо и слишком крепкий чай. По телевизору очередная бесполезная передача с дебатами каких-то экспертов. Обсуждают допустимость объявления пандемии и осуждают ВОЗ за молчание. На улице — затянутое тучами небо, ставшие привычными пробки на улицах оживленного города и стандартный для Нью-Йорка шум, словно в центре города билось живое сердце. Именно таким Гарри запомнил то самое утро. Подумать только, маги готовятся к важнейшему событию в их истории, в то время как у магглов на карантин отправлен крупный город в Мексике. Переживать наверняка не о чем — уж с маггловскими болячками маги смогут справиться. Мозг словно забетонировал первую эмоцию, с которой Гарри открыл глаза в тот день — страх. Нет, ему не снились кошмары, более того — едва ли он вообще поспал хотя бы пару часов в тот день. Скорее… Это был страх на грани иррациональности, страх перед неизбежным, перед чем-то масштабным. Он планировал провести тот день с Медой и заблаговременно подготовился, купив билет до Лондона. Когда решение принималось, ему казалось, что он просто не хочет встречать «новую эру магического мира», находясь в чужой стране. Утром в день вылета же он понимал, что ему необходимо отвлечься, чтобы не сорваться. Поэтому, прихватив пожитки и взглянув на ставшие ненужными после исцеления зрения очки, брошенные пылиться на прикроватном столике, он отправился к Меде. Поскольку перемещение авроров между странами осуществлялось с согласия аврората, а их посвящать в свои планы Гарри не собирался, он выбрал самолет. Благо, он не был абсолютным нулем в маггловском мире, ведь Петуния отдала ему когда-то часть документов, а специалисты из Министерства Магии США сделали ему прямо-таки полный комплект американского гражданина. Очень удобно и при этом бесплатно, какие-никакие, но все же приятные бонусы. Летать ему уже приходилось, но этот рейс был… непривычным. Во-первых, у пассажиров проверяли температуру, во-вторых, на бортпроводницах и пилотах были медицинские маски, а в-третьих, установленные дисплеи транслировали просто невероятно унылую и, видимо, предзаписанную телепередачу, от бесполезности которой трещала голова. Та самая болячка, которую обсуждали последние недели и которую Гарри считал не слишком важной лихорадкой, видимо, разрослась, и правительство Мексики в кооперации с правительственными и силовыми структурами Бразилии и США вынуждены были закрыть на карантин не только город, но и целый штат. Разумеется, паника среди обычных людей нарастала, поэтому на всех дисплеях крутили шоу, где десяток различных экспертов убеждали друг друга в одном и том же — все в порядке и никакой опасности нет, тем более, что ВОЗ уже тестирует вакцину. Поттер был с ними абсолютно солидарен, но по другой причине — он прекрасно знал, что сразу после Второй Мировой войны МКМ обязалась помогать магглам в эпидемиологических вопросах. Именно благодаря усилиям магов многие болезни не доросли до статуса пандемии, да и магглы не отставали — магические наработки исследовались в секретных лабораториях, чтобы разработать вакцины от уже существующих заболеваний. Нервные клетки Поттера в те часы умирали по совсем другой причине — от обреченных мыслей о том, что произойдет через несколько часов после его приземления. Неужели это так необходимо? Жили ведь как-то до этого и даже справлялись… Тем более, может быть, мнение Дамблдора насчет магглов было верным? Едва ли раскрытие тайны станет поводом для начала полномасштабной войны. Безусловно, сложности будут, но явно же не настолько радикальные, верно?***
Рейс занял всего семь часов и уже спустя десять минут после спуска с трапа Гарри оказался перед порогом дома, купленного Медой и Тедом почти двадцать лет назад. Андромеда встретила его тепло. В общем-то, как и всегда. Появление Поттера на пороге стало для нее приятным сюрпризом — Меда не выспалась, потому что Тедди снились кошмары, поэтому она пошла отдохнуть, оставив Гарри играть с крестником. До старта ритуалов оставалось три часа. Когда маленький улыбчивый метаморф наконец-то утомился, Гарри уложил его в кроватку, а сам сел в кресло, рассматривая портрет улыбающихся Ремуса и Доры. Часть его золота была потрачена на этот портрет и мастер действительно постарался воссоздать их в точности, пусть даже и не имея возможности заложить в рисунки слепки реальных личностей. Рисование уже умерших людей обычно сопровождается сбором воспоминаний о них и этот раз не стал исключением. Меда написала всем и вся, чтобы собрать копии воспоминаний о Ремусе и Доре. Плохие и хорошие, радостные и грустные — все воспоминания, которые можно было найти. Итоговые слепки действительно получились неплохо. Как минимум, они действительно вели себя крайне правдоподобно и умело поддерживали беседу. Последний разговор с Андромедой Тонкс Гарри тоже запомнил до мельчайших деталей. Тиканье часов звучало, словно шаги палача, приближающегося к эшафоту. Тук. Тук. Тук. Шаг за шагом секундная стрелка приближала то, чего, кажется, уже было не избежать. — Ты как, Гарри? — Андромеда, зевая, вошла в гостиную и уселась на соседнее с Поттером кресло. — Все отлично, — устало улыбнулся Гарри, надеясь, что мешки под глазами не так заметны из-за тусклого света от напольной лампы. — Ну уж мне-то не ври, — хмыкнула Меда. — Неужели тебя так беспокоит… — Да, беспокоит, — отрезал Гарри и бросил взгляд на висящие над камином часы. До старта оставалось всего несколько минут. Ноги начало потряхивать от нервного перенапряжения. — Вот скажи мне, ты действительно думаешь, что такое большое количество специалистов может что-то испортить? — с сомнением спросила женщина, заплетая волосы в хвост. — Вероятность всегда есть. — Мы живем с вероятностью умереть в любую секунду нашей жизни, Гарри, — Андромеда положила ладонь на колено Поттера, после чего тот перестал трясти ногой. — Цепляйся за жизнь, но не живи лишь ради галочки. — Ты думаешь, я боюсь за себя? — В том числе, — серьёзно кивнула Меда. — Тебе восемнадцать лет, Гарри. Ты молод, силен, знаменит. Да, ты действительно хороший молодой человек, но ты всего лишь человек, как и все остальные. — Хотелось бы мне иметь хотя бы половину твоего оптимизма, — мягко улыбнулся Гарри. — Ну, ты улыбаешься, уже неплохо для начала, — похвалила его Меда. — Где встретим? Гарри вновь посмотрел на часы. Две минуты до начала. — Может, снаружи? Андромеда кивнула и они вышли на улицу, где уже в самом разгаре был ранний осенний закат, озарявший облачное небо переливами мягких пастельных тонов. — Если что-то пойдет не так, то… — Все будет хорошо, Гарри, — отрезала Меда и добавила уже чуть более мягко. — Возьми меня за руку. Взявшись за руку, они смотрели на закат, пока не… Удар. Гарри не помнил, как разворачивались события в этот момент. Все, что он запомнил из той минуты — удар, словно исходящий из глубины грудной клетки. Все залило тьмой, а сам Поттер упал на брусчатку, заметив лишь, что рука Меды по-прежнему остается в его руке. Когда Гарри очнулся, солнца уже не было. На улице стояла кромешная тьма, свойственная безлунной ночи вдали от города. С трудом разлепив глаза, Поттер оценил происходящее. Он лежал на дорожке в огороде, а рядом с его носом на брусчатке была запекшаяся лужица крови. Кажется, он сломал нос, когда упал… Стоп. Обратив внимание на ледяную и неподатливую женскую руку в своей руке, Гарри поднял взгляд, только чтобы увидеть рядом с собой лежащую Андромеду. Ее глаза были открыты, а из слегка приоткрытого рта когда-то стекала струйка крови, оставившая дорожку на щеке. — Меда… — прошептал Гарри, пытаясь нащупать пульс. — МЕДА! Хриплый крик разнесся по округе, когда Гарри понял, что Андромеда Тонкс мертва. Дрожащими руками, практически не осознавая своих действий, он выхватил из-за пазухи палочку. — Энервейт! — ничего. — Энервейт! ЭНЕРВЕЙТ! Страшное осознание начало царапать его разум. Палочка… он не чувствовал ее. Магия… Он лишился магии, верно? Мимолетное безумие захлестнуло его: — К…К-круцио! Ничего. Ни красной вспышки, ни заклинания, ни реакции тела перед ним. Попытка заглянуть в собственные мысли ни к чему не привела — окклюменция не работала. Кое-как поднявшись с земли и с трудом оторвав взгляд от Андромеды, Гарри на деревянных ногах заковылял в дом, на ходу доставая воскрешающий камень из заднего кармана джинс. Тот никак не отозвался. Судя по всему, теперь это была бесполезная безделушка. Ворвавшись в дом, Гарри сразу же рванул в детскую, но уже на пороге понял, что не был готов к тому, что там увидит. В детской кроватке лежало изуродованное и частично обугленное тельце Тедди Люпина, словно его левую половину пропустили через печь. — Нет, нет, нет… — Гарри, ничего уже не осознавая от отчаяния, подбежал ближе. Малыш был мертв. Разумеется, он был мертв. Склонившись над кроваткой, Поттер заметил еще кое-что и перевел взгляд на стену. Картина, на которой были изображены Дора и Ремус, была на месте, вот только… они не двигались, а их изображения словно были размыты. Создавалось впечатление, что кто-то мокрой тряпкой протер полотно. — Что за нахер… — прошептал Гарри, чувствуя, как сознание покидает его.