Красный, чёрный и полицейский синий

Когда у Брагина появляется помощница, Миша понимает, что действовать надо быстро. Тем же вечером он уже сидит с Ленкой в кафе и жалуется ей на нелегкость своей судьбы. - Не, ну ты понимаешь?! - возмущается он. - Она краси-ивая, молодая, а я что?.. - А ты самый лучший, Миш, - утешает она его. - Только пора бы тебе перестать ждать у моря погоды. - Легко сказать, - хмыкает Шибанов и отпивает свой кофе. Лена задумчиво помешивает ложечкой американо, прежде чем решительно отставить чашку в сторону. - Ну вот что, - говорит она. - Для начала мы сменим тебе гардероб. - А с этим-то что не так? - тут же протестует Миша, осматривая себя. Ну да, может, кофта уже немного истаскалась, как и штаны, но покупал-то он их когда? Лет пять назад! Не до дырок же... Носить же можно! - Да всё не так, Миш! - всплёскивает она руками. - Ты мужика охмурять собрался или куда? Куртка твоя ещё эта... Ты как будто прямо из засады какой-нибудь! - Нормальная куртка... И вообще, у меня специфика работы такая! Ленка вздыхает. Шибанову её немного жаль - придётся же ей возиться с таким упёртым бараном, как он. - Мужчины в первую очередь оценивают глазами, - умудрённо сказала она. - Женщины, кстати, тоже. Ты ведь сам первое, что про эту помощницу сказал, что она "красивая". - Угу. И молодая, - бурчит он. - Ну, с этим я тебе ничем помочь не могу, - смеётся она. - А вот с вещами... Пойдём, тут недалеко магазинов куча. Подберём тебе что-нибудь. А эти вещи ты всё-таки для засад и задержаний оставь. Так Шибанов становится счастливым обладателем новых джинс, рубашек и даже тёмно-синего плаща - почти как у самого Брагина. У Миши вообще подозрения, что это его любимый цвет. Сам он обычно в чёрном гоняет, вот и получается из них - идеальная романтическо-ментовская пара, синий и чёрный. Осталось об этом только Брагину рассказать. На них, как обычно, висит куча дел в разработке, и видятся они чуть ли не каждый день, но Лена утверждает, что этого мало. Поэтому они с ней как бы ссорятся, и Миша приползает на порог Юры побитой и обиженной псиной. "Как бы" ссорятся, потому что с Леной они и не встречались никогда. По случайности узнав об ориентации друга, Лена раскрыла свой розовый секрет и предложила побыть его бородой. Шибанов долго смеялся - пока она ему не рассказала, что так называют фиктивных девушек геев, например. Не поймите его неправильно, он геем не был. Ему все эти розовые меха на плечах и блёстки на щёках, которые вслывали в голове сразу же, стоило кому-то сказать это слово, претили, да и самого Шибанова за человека нетрадиционной ориентации принять было попросту невозможно - плечистый, крепкий, грубый, ну чисто "мужик". Просто однажды на горизонте появился Брагин, и Шибанова слегка... переклинило. В каждом партнёре на одну ночь он искал знакомый голубые глаза, худую фигуру и узкую талию, - правда, параметры это до того специфические, что и найти было сложно, а так, чтобы они ещё и важняками из Первого были по фамилии Брагин, так вообще никак. Ну что за жизнь, а?! Верка в квартире приняла его холодно, если вообще можно так сказать. Брагина оставалась Брагиной давно уже только по паспорту, Юра бесконечное количество раз рассказывал ему про их ссоры и семейные дрязги, а недавно одна птичка чирикнула, что у неё давно уже завёлся кто-то на стороне. Миша своим птичкам верил. Потому и не мог смотреть на несчастье друга... Ну, и ещё попросту хотел его себе. Вот такой он эгоист. Несчастный, влюблённый эгоист. Приезжая к Юре на дачу, Миша крутится и вертится перед ним, изо всех сил стараясь показать себя во всей красе. Джинсы хорошо сидят, рубашка заправлена, как Ленка и учила, и всё это демонстрирует привлекательную фигуру - дополнительный плюс бесконечных тренировок, - так что Шибанов потягивается, раскидывая руки в стороны, и весело болтает с Юркой, который и вовсе не смотрит на него. Есть всё-таки у Брагина одна вредная привычка. Он, конечно, не пьёт, не курит, но и замечать абсолютно всё, что к делу не относится, отказывается наотрез. Ну вот что за человек?! Провожая Юру, Миша вздыхает. Орешек ему достался крепкий (если не сказать, твердолобый), а Шибанов и так в намёках не силён. И вот как же быть? Самое обидное, что комплименты он начинает получать от совершенно других людей. Девушки приглашают его в кафе, парни провожают взглядами, даже охранник кафе, куда Шибанов приезжает по делу, и тот не отстаёт. - Я до пяти работаю, - говорит он, облизывая его сальным взглядом. - Может, заскочишь потом? - Домогательство до сотрудника при исполнении - пять лет, - отрезает Шибанов, на ходу выдумывая статью. Ударить бы падлу, чтоб не лез, но ему только выть охота - ну вот почему все, кроме Юры? - А что ты жалуешься? - смеётся Лена потом. - Тебе же кучу внимания уделяют! Радуйся. - Да потому что!.. - начинает Миша и осекается; потом вздыхает. - Ну на кой чёрт они мне сдались?! Я ж начинал, чтоб одного конкретного важняка соблазнить. - А что, не поддаётся? - Важняк-то? - переспрашивает Миша. - Поддаётся, да не тот. Ухватов ведёт себя, как мальчик в пубертате, слюной капает. Того и гляди - в трусы полезет. Тогда наступает время отчаянных мер. Миша, дождавшись, когда Вера укатит в очередную командировку, и дома они с Юрой останутся только вдвоём, идёт в душ, предварительно забыв полотенце. - Юра! - зовёт он. - Юрочка-а! - Да здесь я. - Доносится до него уставший голос. - Чего кричишь-то? - Я полотенце забыл. Подай, пожалуйста, а? - А чего сам-то? - недоумённо спрашивает Юра, не переставая перебирать какие-то бумажки на кухне. - Пройди быстренько, ничего страшного. Шибанов, смотря на свою крайне недовольную рожу в зеркале, хочет стукнуть одного очень умного, но очень тупого следака по голове. Сука. Бормоча ругательства, Миша пробегает босыми ногами по полу квартиры до комнаты и повязывает полотенце. - Ну ничё, - бормочет он, перебирая трусы-семейники. - Ничё-ничё. Мы ещё поборемся. Потом неожиданная мысль стукает ему в голову, он бросает трусы и идёт на кухню. Где-то Миша слышал, что женщинам нравятся, когда их мужчины только из душа - мол, вода стекает красиво, они зарабатывают менингит и потом о них можно заботиться, - в общем, что-то такое. Может, и с Юрой сработает?.. Человек он или нет, в конце концов? Шибанов вываливается на кухню, громко топает к графину и наливает себе стакан воды. Пьёт очень медленно, размеренно даже. Потом оборачивается и видит, что Юра так и сидит, уставившсь в свои бумажки, и вообще не смотрит на него. - Брагин, ты охуел? - не выдерживает он и грохает стаканом о стойку. И тут Юрочка наконец-то соизволивает поднять на него глаза. Он немножко хмурится, окидывает взглядом Шибанова и хмыкает. - Миш, ты чего полуголый разгуливаешь? - спрашивает он, улыбаясь. - Да я захочу - вообще полотенце это сниму к чёртовой бабушке! - психует Шибанов, размахивая руками. - Миш, да ты чего... - Чего-чего! - кипятится тот. - Миша то, Миша это, Миша всегда рядом, когда помощь нужна - подай, принеси, разыщи, задержи! А нахуй пойти?! Когда нахуй-то, Юр?! - Миша... - растерянно говорит Брагин и явно не знает, что дальше сказать - только привстаёт чуть-чуть, как будто Шибанов действительно прям щас тут полотенце сбросит, и готовится его ловит, а то не дай бог честь дружеская оскорбиться, его ж потом никто замуж не возьмёт. - Ты мне сам что говорил? - не отступает Миша, который, если уж разозлится, то прёт до конца, как буйвол, не видя никаких преград. - Что я тебе такого говорил? - интересуется Брагин и стреляет глазами вниз. - Что с Верой вы уже давно не как муж с женой живёте, что тебе всегда парни больше нравятся, не ты говорил, а? Брагин, услышав его слова, как-то оседает весь, отводит взгляд. Уголки его губ опускаются вниз. - Я ж тебе, как другу... - А что, если я больше не хочу вообще с тобой дружить?! Лицо Юры становится совсем грустным. Он прочищает горло и говорит тихо, так и не смотря ему в глаза: - Не думал, что ты осудишь... - Да я вокруг тебя четыре года ужом вьюсь, чтоб ты меня заметил! - бушует Миша, ни на секунду не останавливаясь. - Друзьями стали - ладно, хорошо, спасибо тебе, Юр, да только ты уж или прими меня всего, или не принимай вообще больше! - Шибанов чувствует, как весь запал, копившийся столько долгое время, в нём постепенно потухает; он выдыхает и облокачивается на стойку позади себя. - Устал я уже. Или давай люби меня, или к чёртовой матери это всё. На кухне повисает тишина. - Так ты это... для меня всё, что ли, делаешь? Голос Брагина в этой образовавшейся пустоте звучит церковным набатом в чистом поле. Чувствуя, как чешется мозг, как бывает перед тем, как его посетит гениальная идея, Миша бормочет: - Ну надо же, заметил всё-таки. - Нет, я видел, что ты изменился сильно, только думал, что, ну... влюбился ты, - пожимает плечами Юра и смотрит на Шибанова своими невозможными небесными глазами. - Юра, ну ты и пень, - в сердцах говорит Миша. - Четыре года уже как! - Да нет, я думал, вы с Ухватовым встречаетесь, - поясняет Юра. Шибанов, тупо смотря на него несколько секунд, потом заливается таким громогласным хохотом, что, кажется, сотрясается вся кухня. Брагин, сначала выглядевший растерянным, подхватывает его смех через несколько секунд - видимо, дошло до господина следователя, насколько абсурдной звучит его идея. Когда от смеха Шибанов трясётся так, что с него слетает полотенце, смех звучит ещё громче. - Я ж думал... - пытается выговорить Юра что-то сквозь слёзы. - Я ж думал, что вы расписываться скоро пойдёте. Ухватов о тебе только и говорит. Как ты ему помог, как выручил, какой ты классный. - Помог? Это он про диллера, что ли? Я задержал с месяц назад, оказалось, что под дело его подходит. Кто ж знал-то? Юра, вытерев глаза, вспоминает, что Миша до сих пор стоит неодетый. Потянувшись за полотенцем, которое так до сих пор и валялось на полу, поднимает его и встаёт, чтобы протянуть Шибанову. - Держи, - говорит он. Между ними от силы сантиметров двадцать. Миша смотрит на него и решает, что действительно - не мальчик уже, набегался. Он же всё сказал, да? Ну так вот пускай Брагин и решает, что с ним дальше делать. - Оставь себе, - говорит он. Юра смотрит на него непонятно совсем, но Шибанову уже всё равно. Пускай выгонит, пускай отчитает, пускай обратит всё в шутку и разорвёт контакты, потому что ему это вообще и не надо вовсе... Мысли улетучиваются, когда Юра подаётся вперёд, приподнимает его лицо и целует - губами к губам. В Мише взрывается двести грамм стратилла. А ещё птички поют, зайчики пляшут и бабочки уже давно развязали гражданскую войну, только теперь решили, что пора приступить к самой активной её части и мочат друг друга, не разбирая, кто свой, кто чужой. Миша едва ли не отшатывается от него от неожиданности, но быстро подаётся ещё ближе и хватает за воротник - чтобы точно никуда не сбежал. Потому что после такого Шибанов точно ему никуда уйти не даст. Только вот оказывается, что Юра решает всё сделать по правилам - в общем, как обычно. Когда Брагин остраняется от него с совершенно счастливыми сверкающими, как море в солнечный день, глазами, Миша думает, что вот оно - счастье пришло. Само в руки прыгнуло, осталось только греть. Ан-нет. Брагин подаёт ему полотенце и прогоняет переодеваться, чтобы потом нормально поесть. - Брагин, ты офанарел, что ль? - Спокойней, Миш, - целует Юра его в уголок губ. - Суп остынет. Тогда и начинается эта котовасия. Юра начинает его по свиданкам таскать. Выкраивает время в бесконечном графике, везёт в кафе (один раз привёз в ресторан, так Шибанов чуть багровым не стал, обматерил и удалился; пришлось отлавливать на следующий день и кормить шаурмой), строчит милые эсэмэски, на которые получается отвечать дай бог через два часа, и то сидя в засаде, целует в макушку и варит кофе по утрам. Нет, не то, чтобы Мише не нравится, просто его хую немножко грустно, что в кой-то веки его положили на него самого. - Что ты за человек-то такой, Брагин, - вопрошает Миша, смотря на фотку какого-то кота, присланную Юрой, с подписью "это ты". Первый раз случается после того, как они осматривают труп. Миша уставший, голодный и злой, да ещё и промок под дождём. Брагин крутится где-то рядом, уделяя своей помощнице куда больше внимания, чем своему... чем Мише, в общем. Когда осмотр заканчивается, на дворе стоит глубокая ночь. Тело увезли, сотрудники разъехались по домам, а Юре, как обычно, больше всех надо, поэтому он просит Шибанова подвезти его до работы. Миша кивает, отъезжает от места преступления ровно на триста метров, сворачивает в подворотню и глушит машину. - А чего мы тут остановились? - спрашивает Юра, осматривая злачное место через лобовое стекло. - Снимайте портки, товарищ полковник, - отвечает Шибанов. - Ебать тебя будем. До ебли как таковой не доходит - места мало, да и под рукой ничего нет. Но дрочит ему Миша отчаянно, с размахом, губами терзает шею - тоже. Шарит ручищами по телу, немилосердно выдрав рубашку из брюк, и Юра позволяет, мычит что-то ему на ухо бессвязное и непонятное, но такое сладкое, что членом Миша, кажется, может гвозди забивать. Перетащив кончившего и ещё не пришедшего в себя Юру на заднее сиденье, Миша закрепляет полученный опыт, только теперь объединив два их члена вместе. Тогда уж и самому можно отпустить себя. А потом гладить распластавшегося на нём Юру по взмокшей спине, шепча какие-то вещи, которые и в страшном сне раньше не могли присниться, потому что, ну, несолидно ведь. А теперь - посмотрите-ка на него. - Я всё спросить хотел, - оживает Юра, приподнимая голову. Взмокшие от пота пряди завились, и Миша аккуратно (то есть немного грубовато) убирает их с лица, приглаживая. - Спрашивай. - Ты почему именно сейчас решил действовать? Четыре года ходил вокруг да около... - А это что, допрос? - подмигивает ему Миша. - А ты вопросом на вопрос не отвечай. - Да ладно, ладно тебе, - посмеивается он. - Просто... когда Кречетов умер, в очередной раз понятно стало, что работа у нас не из безопасных, и в любой момент это кончиться может. А он ведь жениться собирался. А мы даже до этого не дошли. - А что, женился бы на мне? - Дурак ты, Юр, - смеётся Миша. - В таких случаях замуж выходят. И вообще, это мой вопрос. Это я вокруг тебя с бубном скакал. - И всё-таки? - Ла-адно, - сдаётся Шибанов, понимая, что важняк его без ответа не отпустит. - Конечно, Юр. За тобой - хоть на край света. Подумаешь, замуж. А потом возвращается Вера. Она, как обычно, злая. Как обычно, раздражённая. Как обычно, наблюдательная до жути - не то что некоторые (не будем показывать пальцем). Она всё видит сразу, и Миша уже готовится к скандалу. Это Брагин ходит и в ус не дует, даже не скрывается перед ней никак, а вот Шибанов готовится и битую посуду терпеть, и щёки под удары подставлять, ведь как ни крути, а мужика он увёл. Только вот Вера не истерит и даже не обижается. Лишь вздыхает как-то успокоенно и наконец снимает кольцо. На следующий день после того, как она собирает вещи и уезжает, обещая самой оформить развод, Мише звонит Ленка и приглашает на двойное свидание. - А что у тебя за ухажёр нарисовался? - спрашивает Шибанов, прижимая трубку к уху и тихо выходя из спальни - Юра ещё спит. - Скажи-ка мне его имечко, я по базам пробью. Лена на том конце трубки смеётся. - А ты что, Вере уже не доверяешь? - Какой Вере? - переспрашивает Миша. - Ну, пока что Брагиной. Но это временно, да, Вер? Ей кто-то что-то отвечает, а Шибанов, пообещав, что подумает, торопливо сбрасывает вызов и идёт на кухню медитировать над туркой с кофе. Юра появляется через несколько минут, как всегда, до неприличия одетый. Он чмокает Мишу в макушку (высокая падла), достаёт сыр и хлеб из холодильника и садится за стол. - А ты знал, что Ленка с Веркой встречаются? - Лена с Верой? - переспрашивает  немного тормозящий со сна Юра. - Ну да. Не первый месяц уже. А ты что, не знал? Шибанову хочется побиться головой об стол и высказать всей этой секретной шобле, в которой все обо всех знают, кроме него самого, всё, что он о них думает. - А раньше-то нельзя было сказать? - А ты что же, из семьи меня уводил всё это время? - А ты вопросом на вопрос не отвечай! Юра смеётся, встаёт, чтобы заключить на губах Миши ещё один поцелуй, и Шибанову кажется, что всё-таки да. Счастье в руки прыгнуло. Осталось только греть.