***
«Вечер» наступает раньше обещанного. Гарри честно старается работать, разбирать отчёты, но вместо фотографий с мест преступлений упорно видит голого, нежащегося на диване Драко. Ещё никогда ему не хотелось, чтобы трупы были просто трупами. Он пытается сменить деятельность, отжав у Рона проведение спарринга, но когда, замечтавшись, пропускает банальный Экспеллиармус, становится ясно, что эта идея тоже провальная. Возможно, стоит спустить пар у себя в кабинете, но Гарри боится, что тогда больше никогда не сможет нормально работать, постоянно вспоминая, чем занимался в этом самом кресле. Поэтому, не придумав ничего лучше, он изучает своё расписание на день и решает рискнуть. Навряд ли кто-то заметит, если он отлучится на часок. Предупредив секретаря, чтобы его не беспокоили, Поттер запирает кабинет изнутри и аппарирует прямиком в особняк Малфоев.***
Драко обнаруживается в гостиной у книжного шкафа. В том самом блядском халате. Он настолько увлечён своим занятием, что совершенно не замечает чужого присутствия. Гарри приваливается плечом к дверному косяку и наблюдает, как оголяются ягодицы, когда Драко встаёт на носочки, тянется к самой верхней полке и чертовски короткий шелковый халат задирается выше дозволенного. Рот мгновенно наполняется слюной. Гарри приходится использовать всю свою аврорскую ловкость, чтобы подкрасться незаметно. И у него это получается. Потому что когда пальцы обхватывают бледную шею, Малфой вскрикивает. Испуг, на миг проскользнувший в серых глазах, горячит кровь получше глотка самого крепкого огневиски. Он тонет в расширившихся зрачках, которые в момент осознания темнеют, превращаясь в два бездонных омута. И понимает, что на самом деле утонул гораздо раньше. Поттер наваливается всем телом, вдавливая в шкаф, и трётся пахом о голые ягодицы, царапая нежную кожу грубой тканью брюк. Он чувствует, как напрягается чужое тело, как Драко дёргает головой, в попытке сбросить руку с шеи, и упивается этими жалкими трепыханиями. Тихое шипение разливается мёдом, лаская слух. Его можно слушать бесконечно, но ограничиваться только этим было бы глупо, поэтому Гарри медленно лижет покрасневшее ухо и прихватывает мочку зубами, вырывая глубокий, гортанный стон, вибрация которого так приятно отдаётся в руку. Он знает, что несмотря на показное недовольство, член Драко уже до боли налит кровью. Хочется прямо сейчас обхватить его ладонью, огладив пальцем бархатистую головку, и, приспустив брюки, толкнуться в податливое тело, но он должен наказать этого наглеца за сорванный рабочий день. Поэтому Гарри отстраняется, разворачивает Драко лицом к себе и силой давит на плечи. Тот медлит лишь на секунду. Он подозрительно покорен, и Поттер нисколько не сомневается, что его сладкий мальчик ещё покажет свой слизеринский характер. Гарри достаёт из кармана куртки конверт и вытряхивает его содержимое прямо на пол. Колдофото веером рассыпаются по ковру. — И что вы можете сказать в своё оправдание, мистер Малфой? — Поттер поддевает палочкой подбородок, заставляя посмотреть в глаза. — Мне было нечем заняться. Ни капли сожаления. Палочка опускается на щёку, оставляя ярко-розовую и, несомненно, болезненную полосу. Однако Малфой даже не морщится, продолжая с наигранным безразличием смотреть из-под светлых ресниц. — Попробуйте ещё раз. Драко облизывает губы, демонстрируя ловкий язык, от одного вида которого в штанах ставится теснее. Его грудь часто вздымается, выдавая возбуждение, пока ещё прикрытое полами халата, а руки, сложенные на коленях, мелко подрагивают. — Я соскучился по твоему члену, — на одном дыхании выпаливает он, и Гарри замечает усилившийся на скулах румянец. — Уже лучше. Поттер нарочито медленно ослабляет узел галстука и стягивает его через голову. Он с минуту думает, прикидывая, где тот будет лучше смотреться: на связанных за спиной запястьях или в виде удавки на шее, за которую будет так удобно направлять, задавая темп во время минета. Последнее звучит особенно привлекательно, но, пожалуй, сегодня в наказание Драко лишится рук и возможности хоть как-то помочь себе кончить. Если ещё заслужит оргазм. — Привстань. Малфой тут же выпрямляется. — Знаешь, сова доставила твоё письмо прямо во время собрания отделов, — Гарри обходит Драко по кругу, не сильно ударяя палочкой по спине, когда белобрысая голова повторяет его движение, и останавливается сзади. — Как думаешь, возможно, мне стоило показать снимки всем присутствующим? — О, ты готов признаться, что спишь со мной? Гарри слышит ехидство в голосе, но пропускает шпильку, прекрасно понимая, что это чистой воды манипуляция, и делает ещё одну пометку в мысленном списке «наказать за…». — Нет, думаю, лучше было бы вывесить их на информационной доске в холле. Уже завтра ты бы вернулся на работу звездой, — пальцы зарываются в мягкие волосы, и тянут назад, запрокидывая голову, пока их взгляды не встречаются. — Мне нравятся твои шалости, но только до тех пор, пока они не угрожают ни твоей, ни моей репутации, — шепчет Гарри, и невесомым поцелуем касается лба. Он отступает и скользит рукой от затылка к шее. Подцепляет ворот халата, тянет вниз, обнажая фарфоровую, расцвеченную фиолетовыми засосами, спину. Авангардная картина, созданная только для двоих. Ненужная ткань летит на пол, открывая взору полотно полностью. Оно безмерно прекрасно. С ещё не сошедшими следами зубов, налившимися красным царапинами и тонкими полосами шрамов. Мысль, что каждая из этих отметин была оставлена им, греет душу. Когда-то Драко ненавидел напоминание об их стычке в туалете, но они вместе научились видеть в них нечто сокровенное, и теперь можно почувствовать, как он трепещет, каждый раз, когда Гарри любовно очерчивает белёсые полосы. Комната наполняется тихими, прерывистыми стонами. Пальцы исследуют бархатистую кожу, задерживаясь на особенно чувствительных точках, пересчитывают острые позвонки, ласкают худые бока, ощущая, как напрягаются мышцы. В этот момент Гарри жалеет, что не может видеть лицо Малфоя, но он готов потерпеть, потому что знает, что самое сладкое ещё впереди. — Руки. Драко без лишних подсказок заводит руки за спину и замирает в ожидании. Гарри видит, как он едва заметно елозит по ковру, похоже, тот болезненно впивается в колени, но терпит. Поттер стягивает запястья галстуком, пропуская конец между рук, и наматывает его несколько раз, для пущей надёжности. Конечно, всегда можно использовать заклинание, но разве оно может подарить такое же волнительное ощущение власти? Чувствовать отклик на каждое движение, вот что поистине бесценно. Гарри возвращается на прежнее место и хищно облизывается. От его взгляда не ускользает ни один трепетный взмах ресниц, ни одно мимолётное движение языка, пробегающего по губам, ни одна капля предэякулята, стекающая по возбуждённому члену. Ему не нужны слова, чтобы понять, что чувствует Малфой, он уже давно научился считывать каждый сигнал желанного тела. Кажется, они дошли до той стадии, когда Гарри может довести его до оргазма одним взглядом. Голодным, сладострастным, способным достать из глубины души самые потаённые фантазии. Он приспускает брюки вместе с бельём, и Малфой едва не давится слюной. Его кадык дёргается, а из груди вырывается сиплый вздох. Поттер обхватывает член рукой и ведёт по стволу до основания, жмурясь от накатившего удовольствия. — Давай, помоги мне, Драко, — он приставляет головку к полураскрытому рту, медленно обводит губы, размазывая предсемя, и толкается внутрь. Неглубоко, ровно настолько, чтобы ощутить мягкость и жар чужого языка. Но даже этого оказывается слишком много, и Гарри молится, чтобы не кончить в ту же секунду. Он оттягивает потяжелевшие яйца, и желание утихает, давая возможность вдоволь насладиться процессом. Малфой начинает неспешно. С лёгких, дразнящих движений. Он аккуратно скользит по стволу, не доходя и до середины, перекатывает крупную, тяжёлую головку на языке и невесомо касается уздечки. Член с пошлым хлюпающим звуком выскальзывает изо рта, и Поттер почти что рычит от разочарования. Ему хочется больше, глубже, резче. Он вплетает пальцы в волосы, и заставляет посмотреть в глаза. — Хочу трахнуть тебя в горло. Драко замирает. Кажется, что даже не дышит. Но потом с готовностью открывает рот, вываливая розовый язык. — Умница. Ты знаешь, что делать, если захочешь прерваться. Гарри убирает несколько упавших на глаза прядок, ласково гладит по скуле и неспешно подаётся вперёд, дюйм за дюймом проникая внутрь. Он видит, как на глазах наворачиваются первые слёзы, как по подбородку стекает тонкая струйка слюны, но не останавливается. Потому что этого не хочет сам Драко. — Ещё немного. Постарайся, дорогой. Малфой кивает, насколько позволяет член в глотке, и насаживается до конца, упираясь носом в гладко выбритый лобок. От ощущения влажного, горячего языка на мошонке и узкого горла, сжимающего головку члена, в голове мигом пустеет, и Гарри приходится закусить губу, чтобы не сорваться на резкие, размашистые толчки. Он с благодарностью стирает мокрые дорожки слёз со щёк, скользит вниз к шее, чувствуя, как от лёгких, щекочущих прикосновений сжимается глотка, и запрокидывает голову, борясь с острым наслаждением. — Мерлин, ты невероятен. Гарри любуется раскрасневшимся лицом, распухшими губами, растянутыми вокруг члена и тем, как Драко старательно вжимается в его пах. — Готов? Рука зарывается в волосы, и Малфой медленно моргает, давая разрешение. Первые движения осторожные, почти незаметные. Поттер выскальзывает лишь на пару дюймов, неотрывно следя за реакцией, а затем снова притягивает за голову. Слюны так много, что каждый толчок сопровождается громким хлюпаньем. Взгляд Драко расфокусирован, подёрнут мутной пеленой. Он заметно расслабляется, обмякает в чужих руках, позволяя перейти на более размашистые фрикции. Гарри вытаскивает член почти полностью и загоняет до основания, проскальзывая по мягкой стенке горла. Эйфория затуманивает разум, концентрируется в паху и красными пятнами вспыхивает перед глазами. Он срывается. Вбивается грубо и резко, заставляя Малфоя тихо поскуливать и давиться слишком большим органом. Но Гарри знает, что его остановят, если он переступит черту, поэтому позволяет себе отдаться ненасытной похоти, которая с самого утра терзала его душу, не находя выхода. Он чувствует всё слишком остро, ярко и с трудом останавливается за секунду до того, как излиться. Драко заваливается на пол, кашляет, жадно хватает ртом воздух, но Поттер не даёт ему перевести дух. Тянет за связанные руки к дивану, опрокидывает на спину и устраивается у разведённых ног. Ему нравится контраст между полностью обнажённым телом и строгой аврорской формой, которая только подчёркивает его превосходство, поэтому он решает не раздеваться. Малфой кривится, должно быть, ему неудобно лежать на собственных руках, но это дело времени, скоро он сможет думать только о члене в своей заднице и скулить как сучка. Гарри собирает с перепачканного лица слюну и дразнящим движением касается дрожащего входа в свой персональный рай. Мышцы непроизвольно сжимаются, но поддаются под напором скользкой плоти, пропуская внутрь. Пальцы оглаживают мягкие стенки, давят на бугорок простаты, и Драко вскидывает бёдра, пытаясь урвать чуть больше этого восхитительного безумия. Он хрипло стонет, дрожа всем телом. — Нравится? Гарри добавляет третий палец и видит, как капля смазки стекает на живот. — Нравится, нравится, — бессвязно шепчет Драко и запрокидывает голову назад, едва не ударяясь о деревянный подлокотник. Он выгибается дугой, пытается свести ноги, но Гарри надавливает на колено, заставляя раскрыться. Кровь гулко стучит в висках. Гарри вытаскивает пальцы и направляет член к влажному растянутому анусу. Головку буквально засасывает внутрь, обдавая жаром. Он двигает тазом, входит одним сильным, слитным движением и закрывает веки, наслаждаясь блаженной теснотой. Сотни электрических разрядов пронзают тело, заставляя протяжно застонать. Он готов остаться в этом положении навечно, но Драко нетерпеливо стискивает бёдра ногами, призывая двигаться. — Пожалуйста. — Пожалуйста что? Гарри выходит почти до конца, с садистским удовольствием наблюдая, как закатываются серые глаза. Кажется, он слышит слетевшее с уст ругательство и шлёпает по ягодице, в тот же миг чувствуя обжигающий жар на ладони. — Попроси как следует. Драко поджимает дрожащие губы. Ему всегда плохо даются просьбы, но он старательный мальчик, и Поттер знает, что после минутной заминки тот все же сдастся. Уж слишком сильно желание. Гарри не двигается. Терпеливо ждёт. На самом деле времени почти не осталось, но Драко об этом знать не обязательно. Он оглаживает шрам на груди, задевает сосок и сжимает его пальцами, чуть сильнее, чем нужно, вынуждая рот раскрыться в немом стоне. Малфой ёрзает, пытается сильнее насадиться на член, но удерживающая за таз рука обращает все попытки в прах. — Умоляю, трахни меня как последнюю шлюху. Так, чтобы я не смог ни о чём думать. Пожалуйста. Сегодня Драко сдаётся необычайно быстро. Гарри довольно хмыкает. Он наклоняется, захватывая манящие губы в страстный, тягучий поцелуй и подаётся вперёд, резким движением проникая до упора. Чувствует, как дёргается член, зажатый между их животами, и снова грубо толкается в жадную дырку. Он упивается тихими всхлипами, которые растекаются вдоль позвоночника вязкой патокой, скручиваясь в тугой узел внизу живота. Оторвавшись, оставляет новые засосы на шее и плечах, впивается зубами в тонкую кожу, прокусывая до крови и тут же слизывая солоноватую жидкость. Ему плевать, что завтра Драко придётся идти на работу в водолазке с высоким горлом, потому что знает, как тот любит разглядывать в зеркале напоминания об их страсти и не откажет ему в этом маленьком грешном удовольствии. Малфой уже почти не затыкается. Он что-то бессвязно скулит, и порочный огонь в его глазах заставляет ускориться. Сорваться на бешеный темп. Больше ни о чём не думать. Поттер почти не осознаёт реальность. Есть только дикое, животное желание. Желание безраздельно обладать Драко Малфоем, и оно, достигая предела, выплёскивается в тесное нутро белёсой жидкостью, заполняя до отказа. Ничего не соображая от оглушительного оргазма, нахлынувшего словно цунами, он почти на автомате обхватывает возбуждённый, изнывающий член и через пару движений чувствует, как напрягается и обмякает тело под ним, пачкая руку.***
Гарри приводит себя в порядок предельно медленно, специально растягивая время: ему совершенно не хочется возвращаться в министерство, но впереди ещё составление рапорта и летучка с новобранцами. Он старается не смотреть в сторону дивана, зная, что его взору откроется слишком соблазнительная картина, но всё же оборачивается. — Надеюсь, ты усвоил урок? — голос звучит по-аврорски строго, но на самом деле Поттер еле держит себя в руках. — Конечно, — Малфой лукаво улыбается, тянется как сытый, довольный кот, выставляя напоказ влажное от пота тело, которое пленительно сияет в свете дневного солнца, — буду почаще присылать тебе интимные фото. «Мерлин, кажется, этого змея уже не перевоспитать»