Writober '23

      Все случилось неожиданно. Посреди плотного движения по дороге домой. Это чувство дискомфорта и лёгкой тревоги появилось из ниоткуда. Мартин остановился, чем немало удивил и даже разозлил водителей других машин. Ещё бы! Такая дерзость почти в центре Нью-Йорка! Секундный ступор и снова включение в ритм. В ритм своей жизни и ритм города.       Когда Мартин добрался домой, ощущение чего-то неправильного ненадолго отпустило, но вернулось после ужина, состоящего из тайской еды, заказанной и оставленной нетронутой ещё вчера. Что-то будто точило изнутри, мешало расслабиться и спокойно существовать дальше. Ни просмотр коротких, ничего не значащих видео, ни музыка, ни даже книга, прочитанная лишь до тридцатой страницы и лежавшая на полу у кровати третий месяц, не вернули душевного равновесия.       Умываясь, Мартин впервые за долгое время застыл перед зеркалом. На него смотрел уставший и будто невероятно постаревший мужчина: осунувшееся бледное лицо, потухшие карие глаза, сероватые мешки под ними, несколько морщинок пролегли на лбу из-за частого нахмуривания, даже обнаружились седые волоски, выделявшиеся на фоне каштановых. Встретив такого человека, никто бы не подумал, что Мартину всего двадцать девять.       Он вернулся в кровать без надежды на то, чтобы уснуть. Лёжа на спине и глядя на потолок, где отражался свет неоновых вывесок дома напротив, и вслушиваясь в порядком раздражающий шум, доносящийся с улицы, Мартин думал совсем о другом месте…       Простой дом, где из комнаты второго этажа открывается вид на вытоптанную дорожку, ведущую к реке. Вон отец выносит из сарая байдарку и, замечая в окне Мартина, машет ему рукой. С первого этажа слышится, как мама готовит на кухне какой-то пирог. Его аппетитный запах добрался и до комнаты Мартина. Он знает, что сейчас побежит по деревянной лестнице, перескакивая через ступеньки и скользя рукой по отполированным за годы гладким перилам. Знает, что мама обязательно крикнет, когда Мартин почти успеет выскочить за дверь, чтобы он захватил термос, немного пирога и сэндвичи, а потом ещё и скажет вдогонку что-то про осторожность. Мартин же преисполнен воодушевлением настолько, что, чуть не падая, побежит вприпрыжку за отцом.       Встретятся они на берегу, где уже собрана байдарка. А дальше только вода, весла и голос отца за спиной, направляющий и подсказывающий. Они будут плыть до зари, когда небо окрасится в розово-персиковые оттенки.       Мартин помнит эти ощущения, когда блики на воде начинают постепенно пропадать, вся природа будто успокаивается. Можно не грести, а просто плыть по течению, отдыхая и наслаждаясь пейзажем. Короткое время умиротворения…       Мобильный телефон прервал погружение в недра памяти. Пиликнул, оповещая о новом дне. Будильник, как обычно, прервал прекрасный ностальгичный сон, заставляя вернуться в реальность. Мартин потянулся и вспомнил, что сегодня выходной. А это никаких планов и полное нежелание не только выходить из квартиры, а даже вылезать из-под одеяла. Но в это утро перед глазами все возникал образ неба на вечерней заре.       Никогда Мартин не считал себя человеком импульсивным, но сегодня что-то изменилось! Пошло совсем не так, как планировалось. Мужчина на удивление быстро и бодро собрался, закинул сумку в машину и поехал туда, куда его звали образы. Туда, куда звало сердце.       Десять часов пути, волнение, переговоры с начальником по поводу выходного за свой счёт - и вот перед ним тот самый простой двухэтажный дом, деревья вокруг, сарай, где хранятся байдарки. Родители не ждали, но, конечно, обрадовались!       Вечером, сидя в кресле в гостиной, Мартин предложил отцу отправиться в путешествие на байдарках. Тот удивился, но поддержал. Наутро были сборы, проверки байдарки, суета мамы, собирающей термос, сэндвичи и, конечно, пирог. А позже вода, весла и приятный разговор. Мартин почувствовал, что совсем расслабился, что не хмурился с тех самых пор, как выехал за пределы Нью-Йорка. Ещё несколько часов работы веслами - и такая приятная боль в мышцах. И вот этот момент, как в памяти, как во сне, где спокойствие, вода и небо на заре.       Мартин только почувствовал, что то состояние тревоги, неправильности и какой-то вселенской усталости ушло. Постепенно оно отходило на второй план, отпускало: когда вырвался из шумного города и суматошной жизни, когда переступил порог родительского дома, когда ощутил приятное покачивание байдарки. Сейчас оно полностью растворилось в ощущении спокойствия и приятной вечерней усталости. Мартин смотрел на небо в розово-персиковых оттенках и думал об одном: «Мне это было нужно: решиться и отправиться за зовом зари».