***
Дорогая Соня, Как и обещал, первым делом посылаю открытку. Сомневаюсь, что она станет венцом твоей коллекции, но выбор тут не богат — в Аркхеме всего две достопримечательности: маяк на острове и институт океанологии. Изображение первого показалось мне более живописным, но потом я вспомнил, что открыток с маяками у тебя целых три, а с институтом ни одной. Спешу исправить данную оплошность. Сделка почти заключена, на днях подпишем бумаги, и я выдвинусь в Бостон первым же поездом. Может, даже обгоню это письмо и тогда зачитаю его вам с Робби самолично. Сегодня зашел перекусить в паб и пообщался немного с местными. Ты зря переживала: люди как люди, типичные жители провинциального городка, малость нелюдимые, но не злые. Рассказали интересную сплетню: будто океанологи из института нашли неподалеку от берега затонувшие незнамо когда руины, то ли храм, то ли пирамиду. Я сначала не поверил — ну откуда на нашем севере пирамиды, тем более затонувшие, — но бармен клянется покоем почившей матушки, что это правда. Хотя он и про виски клялся, мол, неразбавленный. Передай Робу привет и обними покрепче. Надеюсь, он в итоге выбрал проект с планетами, хотя я поддержу его в любом случае, даже если он склеит модель своего любимого трактора. Вернусь аккурат к выставке, пусть не переживает. Скучаю, люблю, навеки твой, Говард. Вместе с письмом из надорванного конверта выпала пожелтевшая от времени открытка с полуотклеившимся черно-белым рисунком, похожим на гравюру: внушительное старое кирпичное здание с красивым парадным входом и двумя флигелями. «Мискатоникский институт океанологии и океанографии», сообщала местами расплывшаяся, но все еще различимая витиеватая подпись. Гарри отложила письмо с открыткой в сторону. На душе было паршиво. Они с Волдемортом засели на заброшенной почте: темном, резко пахнущим плесенью помещении с длинной стойкой, заваленной неотправленными письмами и растерзанными посылками. Погнутая металлическая вывеска над дверью гласила: «Аркхемский почтамт. Работает без выходных со времен первых колонизаторов. Ваши письма в надежных руках». Что ж, первые колонизаторы были бы сильно разочарованы, увидев, во что превратилось их детище. За криво заколоченным окном медленно занимался тусклый рассвет. Самое нелюбимое Гарри время суток, по жестокой иронии преследующее ее каждое пробуждение. Человек не должен просыпаться с первыми лучами, это противоестественно. Однако местный восход переплюнул по депрессивности все, виденные ей до этого: холодный мертвенно-синий свет не разгонял мрак, но, напротив, подчеркивал его, расчерчивая пространство длинными переплетающимися тенями. Чтобы немного оживить тоскливую атмосферу, Гарри достала из расшитой бисером сумки банку с пляшущим внутри огоньком. Она могла наколдовать Люмос, но именно этот светильник, сделанный когда-то Гермионой, ассоциировался у нее с уютом и безопасностью. Именно то, чего не хватало этому дементором поцелованному городу. Хорошая новость: они нашли Аркхем. Или, возможно, Аркхем нашел их… Последняя мысль появилась из ниоткуда и вызвала озноб. Волдеморт стоял у окна и наблюдал за улицей сквозь щель между досками. — Ну, что там? — нерешительно поинтересовалась Гарри. Молчание. После стычки в тупике ее спутник не произнес ни слова, видимо, решив без лишних энергозатрат донести до нее всю меру своего недовольства. Ничего страшного, на некоторые вопросы ответов не требовалось, она и без подсказок могла представить то, что он думает по поводу их безрадостного окружения: омерзительная маггловская дыра. Впервые в жизни Гарри была с ним согласна. Вдалеке раздался женский вопль, потом выстрел, и сразу после — тишина. Гарри вздрогнула, Лорд же и бровью не повел, продолжая всматриваться в пустынную улицу. На первый, очень беглый взгляд это было похоже на обычный рыбацкий городок на пару тысяч жителей. Только вот мрак и запустение превышали любую норму. На улицах было пусто, грязно и холодно. Ни одного живого человека, лишь намертво заколоченные двери и окна. Город выглядел заброшенным, образцовая картинка из фильмов про зомби-апокалипсис. Только вот зомби не было видно… Пока что. Вообще, картинка складывалась странная. Логичнее было предположить, что письмо было хитрой ловушкой, подстроенной бедняге Бонавентуре мстительной маркизой. Версия с пропажей целого города даже по мнению Гарри была излишне радикальной, но окружающие их покосившиеся здания и грязные кривые улицы определенно не были плодом воображения. Но как целый город мог исчезнуть? На него наложили Фиделиус? Что, на весь город? Да и жители окрестных поселений отрицали его существование, будто Аркхем просто выдернули из ткани реальности… Гарри поежилась. Ни один маг не смог бы справиться с этим, даже мадам Фламель. Но кто-то же это сделал. Ради чего? Что особенного в этом городке? На этом странности не заканчивались. Пропавший Дюбуа нашелся в Аркхеме. В один из бесконечных первых маев телепорт перенес его сюда, и он попросту исчез из петли. Но как? И что произошло с ним здесь? Судя по количеству разбитых бутылок, момент прибытия повторялся с ним не раз и не два, но при этом сами осколки не исчезали. Вряд ли стекло было сделано из песка времени (к слову, отличная идея, Гарри, надо попробовать его расплавить), а это значит, что город не просто скрыли неведомыми чарами, нет – он каким-то образом выпал из самого Цикла. Выпал куда? В какой момент? И как такое вообще возможно?! И кем были эти загадочные преследователи? Мантии как у магов, но, судя по фонарям и наручникам, магией они не владели. Тогда к чему эти странные одежды?.. Усилием воли Гарри оборвала окончательно вышедший из-под контроля мысленный поток. Чем дольше она думала, тем запутаннее все казалось и тем сильнее болела голова. Чтобы отвлечься, она вновь обратилась к своему молчаливому спутнику: — Как думаешь, что тут происходит? Ни слова в ответ. Если у Волдеморта и были какие-то идеи по поводу происходящего, он явно не собирался их озвучивать. Взгляд Гарри против воли скользнул к его ногам. Ни следа порезов — он залечил их еще в тупике. Для нее так и осталось загадкой, как он умудрился пораниться — окутывающая Лорда плотным коконом магия надежно защищала от физических травм, позволяя хоть по лаве босиком ходить. Неприятный голосок внутри подсказывал, что в случившемся может быть виновата сама Гарри: вероятно, ее атака нарушила его привычную концентрацию… Так, стоп. Не время потакать своему обостренному чувству вины. Подумаешь, порезался, сейчас-то с ним все хорошо… И вообще, в следующий раз наденет кроссовки. Гарри помолчала пару минут для приличия, но потом ей надоело. Спрыгнув со стойки, она убрала самодельный светильник обратно в сумку. — Ладно, ты как хочешь, а я не собираюсь торчать здесь весь день. Нужно узнать, что происходит в этом Мерлином забытом городе. Уже не рассчитывая на ответ, Гарри закинула сумку на плечо и подхватила мантию-невидимку. — Там бар на углу улицы, двери не заколочены. Схожу проверю, может, внутри кто-то есть. Она была уже у выхода, когда за ее спиной прозвучало ледяное: — Стоять. Гарри раздраженно обернулась. Делиться мыслями он, значит, не желает, а командовать — всегда пожалуйста. Волдеморт смотрел прямо на нее, холодно и отчужденно. — Прежде чем идти, необходимо договориться о субординации. Я терпел твои жалкие потуги собрать информацию утром, но ситуации в тупике повториться не должно. Ты чуть не подставила под удар нас обоих. С этого момента и до конца операции ты должна во всем беспрекословно слушаться меня. Гарри вытаращилась на него, словно он ни с того ни с сего сделал сальто назад и запел песню Распределяющей шляпы. Он что, серьезно? Спутал ее со своей пожирательской подстилкой? Придя в себя, она фыркнула: — Ещё чего. Шрам обожгло, но белое лицо оставалось абсолютно бесстрастным. Волдеморт говорил медленно, выделяя каждое слово, будто обращался к умственно отсталой. — Ты не способна себя контролировать. Если ты собираешься спасать каждую собаку на нашем пути, миссию можно не начинать. Гарри взмахнула рукой, возмущенная до глубины души. — Мы во временной петле, забыл? Если моя помощь повредит расследованию, просто перезапустим день и… Волдеморт сделал шаг вперед, глаза его полыхнули алым в тяжелом сумраке. — И ты заново кинешься спасать собаку. Нет, Поттер, этого не будет. В Цикле чужие жизни не стоят ничего, информация же… стоит любых жертв. Пока опешившая от такого напора Гарри пыталась придумать контраргумент к собаке, Волдеморт продолжил гнуть свое. Его голос был тих и холоден, но каждое слово било в цель. — Это место — аномалия. Непонятно, распространяются ли законы Цикла на этот город. Если нет, мы должны выяснить, кто или что за этим стоит. Необходимо действовать с максимальной осторожностью. Повторяю, я не позволю поставить все под удар из-за твоего дефективно-обостренного человеколюбия. Ты будешь слушаться меня. — Или что?.. — поинтересовалась Гарри, чисто из принципа. — Или наше сотрудничество закончится здесь и сейчас. Что-то в его безэмоциональном тоне и напряженной позе подсказало Гарри, что Лорд не блефует. Они еще немного померились взглядами, и она сдалась. Как бы неприятно это ни звучало, но Волдеморт был прав. Им жизненно важно узнать, что происходит, и разделяться сейчас, когда они вышли на столь мрачный и запутанный след, было очень, очень тупой идеей. Гарри посмотрела достаточно ужастиков и нуарных детективов, чтобы знать, чем это обычно заканчивается. — Хорошо, — буркнула она, отводя глаза. — Обещаю не кидаться на помощь собакам. Но и пытать никого не будем. Максимум легилименция. Договорились? Волдеморт в очередной раз просканировал ее своими вертикальными зрачками, вскинул голову и медленно шагнул назад. — Я буду соблюдать свою часть договорённости, пока ты соблюдаешь свою. — Отлично, — проворчала Гарри, находя сомнительное и малодушное утешение в пассивной агрессии. — С тобой так приятно иметь дело…***
За дверью бара, несмотря на ранний час, звучала унылая музыка. Это самую малость обнадеживало: насколько Гарри знала, зомби не слушают джаз. Заперто не было, она скользнула внутрь и инстинктивно задержала дыхание. Запах первым встречал гостей и сразу, с порога отправлял их в нокаут: ядреная смесь ароматов сивухи, дешевого табака и давно не мытых тел. Даже хорошо, что она не успела позавтракать. С другой стороны, ей-то еще ничего, а вот ее спутнику с его обостренным обонянием должно быть совсем туго. Хотя он, наверное, пузырь себе наколдовал… Они с Волдемортом договорились действовать по старой схеме: она выступает авангардом, а он под мантией прикрывает тыл и вмешивается только в крайнем случае. Гарри в душе не представляла, чего ожидать от местных жителей, и туз в рукаве в виде невидимого Темного Лорда за спиной придавал уверенности. Вообще, Гарри готовилась к худшему: баррикадам из подручных материалов, горстке выживших, готовых стрелять в первого вошедшего… и это в лучшем случае. Но нет, все выглядело относительно цивилизованно. Тусклый свет облепленной мухами старой лампочки освещал небольшое помещение. За круглыми маленькими столиками вразнобой сидели люди, полдюжины, не больше. Никто не обратил на ее появление внимания, большинство сгорбилось, уставившись пустыми глазами в стаканы. Их оплывшие лица не выражали ничего, этакая аллегория равнодушия с дешевым виски, воплощенное безразличие. В углу — музыкальный автомат, источник заунывных звуков. Печальная, но типичная картина: до шести утра в барах досиживают только те, кому уже нечего терять. Честно сказать, Гарри видела места и похуже. Обогнув пару столиков, она приблизилась к барной стойке, пустой, не считая примостившегося на самом краю мужчины. Тот раскачивался из стороны в сторону и бормотал что-то невнятное себе под нос. Она надеялась увидеть хозяина заведения, кого-то вроде Аберфорта, человека, у которого можно было бы ненавязчиво разузнать о том, что за мракобесие творится в этом проклятом богами городке, но за стойкой было пусто. Гарри поморщилась. Видимо, придется тормошить посетителей. Она ещё раз огляделась, выискивая самого трезвого на вид человека. Непростая задача: местные почти не подавали признаков жизни — не люди, а утопленники, захлебнувшиеся в мутных водах подсознания. Один из посетителей привлек ее внимание: ещё не старый мужчина в сутане. Священник выглядел таким же грязным, как и все здесь, изначально белая колоратка теперь практически сливалась с потасканным одеянием, приобретя равномерный серо-бурый оттенок. Перед мужчиной стоял пустой стакан, но взгляд его не был бессмысленным, как у остальных — Гарри видела в нем разум и… боль. Мгновенный импульс зашевелился в душе — подойди, заговори. Она шагнула вперед, но тут ее запястье обхватила чья-то липкая рука. — ОНО ГРЯДЕТ!!! Гарри дернулась и резко обернулась. Мужик за стойкой каким-то образом очнулся от алкогольной комы, развернулся к ней и бормотал, уставившись поверх её головы обезумевшими глазами. — Близко, так близко… Незримый УЖАС, притаившийся, непостижимый, неописуемый, искажающий саму реальность… — Эм-м… — протянула слегка опешившая Гарри, — да, я в курсе, но откуда вы… Не договорив, она оглянулась. Лорду что, надоело прятаться, и он снял мантию? Нет, все было чисто, связь говорила, что ее спутник стоял невидимым неподалеку, внимательно наблюдая за происходящим. Тем временем мужик не унимался. — Прародитель падальщиков, безымянный источник скорби, уродливый сосуд первозданного ужаса, извращающий законы космоса, терзающий гнилую плоть этого падшего мира, всепожирающий… Так, ну это даже для Волдеморта чересчур. У ее соседа, конечно, тяжелый характер, но не настолько. Мужик продолжал бормотать, вцепившись в ее руку, его налитые кровью глаза вываливались из орбит. — Мертвенный равнодушный блеск звезд… Они пришли оттуда — вековечные, безликие, изначальные, макабрические… — Кто… они? — решилась уточнить Гарри. Несмотря на бессвязность и путанность, было в словах пьяницы что-то жуткое, нечто… неправильное в дерганных движениях, будто… будто не он говорил, а им говорили. В голове возник давно забытый образ — остекленевшие глаза за толстыми стёклами очков, браслеты звенят на руках, запах дешевого хереса… И Темный Лорд воспрянет вновь… Промелькнула неприятная мысль: сейчас речь шла о чем-то пострашнее ее спутника. — Мертвое, голодное спит на дне, видит сны… Проснется, восстанет, поглотит… тщетно, все тщетно… грядет конец, конец всего сущего… Гарри передернуло. Она тряхнула головой, загоняя тревогу поглубже, и та свернулась в пустом желудке — неприятная и скользкая, как ком червей. С каждой секундой в Гарри росло раздражение, и она не до конца понимала, кому оно принадлежит: ей или Лорду. Она не любила, когда к ней прикасался кто-то не из числа ее близких друзей, и определенно не была в восторге от распространяемого мужчиной перегара, окружившего ее плотным вонючим облаком. А еще она не жаловала спивающихся пророков и всех, кто их напоминал. И в конце концов, как смеет какой-то жалкий маггл… Так, стоп, вот это уже явно не ее мысль. Тем не менее, испытываемых лично ею неудобств было достаточно, так что Гарри не стала терпеть дальше и послала через вцепившуюся в нее ладонь короткий, но болезненный электрический разряд. Мужчина вскрикнул и отдернул руку. Он посмотрел на нее дикими глазами, будто впервые заметив чужое присутствие. Подернутый пеленой взгляд прояснился и тут же наполнился незамутненной злобой. — Ах ты мелкая сука! — проревел он и замахнулся. Рефлексы сработали раньше, чем Гарри успела понять, что происходит: она быстро шагнула назад, уходя с траектории удара. Так, самое время этому джентльмену прилечь поспать. Вряд ли кого-то здесь это удивит, учитывая состояние мужчины… да и окружающих. Пьяница соскочил со стула и размахнулся во второй раз. Сонные чары окутали руку — естественные, как дыхание, — но за секунду до того, как она успела направить их адресату, над ухом раздался окрик. — Эй! Гарри и не заметила, как по ту сторону стойки образовался хозяин заведения. Спившийся пророк посмотрел на нового участника действия мутными злыми глазами. — Че те надо? Хозяин не выглядел особо устрашающим, впрочем, некоторую субтильность с лихвой компенсировал револьвер в руке. Раздался щелчок взведенного курка. Гарри вскинула бровь. Похоже, в Аркхеме клиентоориентированность имела свою специфику, будучи скорее клиентоадаптированностью. — Драки запрещены, кретин, или тебе требуется персональное объяснение? — несмотря на резкость фраз, голос хозяина звучал равнодушно, чуть ли не лениво. — И вообще, ты здесь с вечера торчишь. Мой бар не вытрезвитель, заказывай еще или выметайся нахрен. На секунду Гарри показалось, что пьяница и на хозяина кинется с кулаками, но, похоже, мозги у него еще не до конца заспиртовались, и связываться с вооруженным человеком он не рискнул. Сплюнув на пол, мужчина отступил к двери, решив ограничиться старой доброй угрозой. — Еще пожалеешь, что влез. А с тобой, сука, — он ткнул в ее сторону грязным пальцем, — с тобой мы еще встретимся… Гарри молча наблюдала, как мужчина, пошатываясь, бредет к выходу. Если судьбе будет угодно столкнуть их вновь, разумно ли ограничивать себя чарами сна? Порой для перевоспитания требуются иные, более убедительные средства, например, Круциа… Гарри поморщилась и выставила окклюменционный блок покрепче. Проблемный посетитель скрылся за дверью, и она повернулась к своему неожиданному заступнику. Хозяин заведения, он же бармен, ничем не напоминал джентльмена, скорее был похож на мелкого мафиози прямиком из тридцатых: рубашка с закатанными рукавами, жилетка, уложенные бриолином волосы и тонкие усики, вышедшие из моды ещё до рождения Волдеморта. При этом нельзя было сказать, что он сильно выбивается из местного антуража: его наряд был лишь немногим чище одежды посетителей, зато, в отличие от них, в глазах светился живой расчетливый ум. — Надеюсь, у тебя есть с собой документы, потому что восемнадцати тебе точно не дашь. Прежде чем Гарри успела вспомнить, о каких таких документах речь и чем так примечателен биологический возраст «восемнадцать», как хозяин хмыкнул и выставил перед ней грязный стакан. — Шучу, тут всем насрать. Наклонившись, он извлек из-под прилавка пыльную бутылку, отвинтил крышку и щедро плеснул ей едко пахнущей жидкости цвета мочи нездорового человека. — За счёт заведения, — криво усмехнулся он. — Не часто увидишь тут новое лицо. Какими судьбами в этом проклятом месте, корнуто? Гарри помолчала, осторожно выбирая слова. Сказать, что приехала в гости к бабушке? Если каким-то местным бабушкам и повезло выжить, бармен точно знал их поименно, так что Гарри решила не плодить воображаемых сущностей без необходимости. — Я тут… проездом. Эта, казалось бы, нейтральная фраза внезапно развеселила ее собеседника: он оскалился, будто она сказала что-то очень глупое, но забавное. — Проездом, говоришь… Что ж, тебе придется скорректировать маршрут, потому что это — финальный пункт твоего назначения. Это что, угроза? Вроде нет… Разговор выходил странным. Что значит «финальный пункт»? Он о том, что ее могут здесь прикончить, или это намек на аномалию? Чтобы скрыть растерянность, Гарри взобралась на высокий барный стул и хлебнула предложенного напитка. Рот ошпарило, в нос ударил запах паленой помойки, и Гарри тут же выплюнула все обратно в стакан. Смесь бензина и растворителя по сравнению с этим показалась бы амброзией. — Что… что это за дрянь?! — с трудом выговорила Гарри, закончив отплевываться. Бармен не выглядел обиженным. — Лучший шотландский виски. Другого не держим, клянусь душой почившей матушки, — злорадно усмехнулся он и продемонстрировал ей замызганную этикетку: «The Macallan» двенадцатилетней выдержки. Что ж, возможно, когда-то в этой бутылке и был настоящий виски, но те времена давно канули в Лету. — Ну да ладно, корнуто. Бухло ты получила на халяву и поверь, это последний альтруистический поступок с которым ты столкнешься в этом городе, — ухмылка сошла с его лица, взгляд стал острым, расчетливым. — Мы оба знаем, зачем ты здесь. За информацию надо платить. Деловой подход, как любил говорить дядя Вернон. В Миониной сумке был кошель с золотом, но попытки расплатиться с магглами галлеонами обычно заканчивались недопониманием, так что Гарри решила поискать по карманам. Внутри обнаружились залежи песка времени, который она так и не успела вытряхнуть со вчерашнего дня, и пара смятых купюр. Ее улов хозяина бара не впечатлил. — Этими бумажками только подтираться. Сигареты есть? Сигареты? Это что, местная валюта? Гарри покачала головой. — Не курю. — Отвратительно, — фыркнул мужчина, — Пай-девочка, да? Как скучна твоя жизнь, корнуто. — Да, пожалуй. Особым разнообразием не отличается… — пробормотала Гарри. — Что ж, советую достать пару пачек к вечеру. В обмен скажу, где найти воду, консервы и у кого купить оружие. Хотя… — хозяин бара окинул ее насмешливым взглядом, — тебе это вряд ли поможет. Такие, как ты, у нас не задерживаются, если понимаешь, о чем я. Гарри понимала. Судя по всему, собеседник невысоко оценивал ее шансы на выживание, а зря. Не было в этом мире существа более живучего, чем Гарри Поттер, это вам кто угодно подтвердит, даже Темный Лорд. Особенно Темный Лорд… Хватит трепаться, переходи к делу. Ах да. — Вообще-то меня не это интересует, — Гарри наклонилась вперед, предусмотрительно отставив стакан с неведомой дрянью подальше. — Ты лучше расскажи, что здесь вообще происходит? Или это тоже платная услуга? Ее собеседник склонил голову, посмотрев на нее по-новому: изучающе, оценивающе. — Видел я таких, которых пушки не интересовали. Появлялись из ниоткуда, фокусы показывали… Только вот они им нихрена не помогли. Хозяин сделал паузу. Гарри напряглась. Фокусы? Мог ли он говорить о… По позвоночнику пробежали мурашки: Волдеморт подобрался ближе, застыл за ее плечом, ловя каждое слово. — Про то, что здесь творится, я и бесплатно могу рассказать, — хмыкнул бармен. — Ты в аду. Поставив перед собой второй стакан, он налил себе того же пойла и, не поморщившись, отхлебнул. Взгляд его стал мрачным, мутным — мужчина погрузился в воспоминания. — Сколько времени прошло, а помню, как сейчас. Первым Чехов всполошился, ещё до того, как связь отрубилась. Он-то с этими тварями не разлей вода был, вот и выведал раньше времени о том, что готовится. Все бегал, орал, пытался предупредить, потом, когда понял, что никому дела нет, окопался на своем острове, фонарем мигал круглые сутки, то ли SOS посылал, то ли еще что. Думали, допился наконец до горячки, помрет скоро, но нет. Живучий оказался, живучее многих… Хозяин сделал паузу, вновь приложившись к стакану. Гарри не вмешивалась: вопросов было так много, что разумнее было не задавать ни одного, а просто подождать и послушать, что он скажет дальше. — Всё эти ублюдки виноваты, чтоб их черти живьем сожрали. Уважаемые ученые, мать их. Мы ведь еще гордились, что в нашем задрипанном городке целый институт есть, — в равнодушном и насмешливом голосе бармена неожиданно прозвучала настоящая ненависть. — Ныряли, ныряли и донырялись, гниды, — ненависть ушла, так же внезапно, как и появилась, и теперь голос собеседника звучал глухо, отстраненно, словно он погрузился глубже, чем необходимо. — Зачем подняли, зачем разбудили? Отравляет… портит, искажает… За спиной хлопнула дверь, и Гарри вздрогнула, обернувшись. Священника не было. Ушел не попрощавшись. Хозяин даже голову не поднял, зацепившись взглядом за барную стойку. Его губы беззвучно шевелились, и Гарри почудились обрывки слов: «невыразимое… противоестественное… древнее… неизбывное…» Тревога вновь зашевелилась внутри, свернув и развернув склизкие щупальца. Слишком уж его бормотание напоминало слова пьяного пророка. Гарри кашлянула, пытаясь вывести собеседника из внезапного транса. — Ты про затонувшую пирамиду? — рискнула уточнить она. Ее слова возымели эффект. Бармен вскинул голову и оскалился. — Смотрю, ты времени не теряешь, уже что-то раскопала. Осторожнее, корнуто, тут умных не очень-то любят. Умные и странные тут не приживаются… По спине вновь прошел холодок, на этот раз не связанный с ее невидимым спутником. Он сказал странные. Более того, он выделил это слово. Он что, понял, что Гарри — ведьма? А может, у нее просто разыгралась паранойя?.. — Не похоже, чтобы местные были в восторге от этого города, — свернула с опасной темы Гарри, решив пока проигнорировать недоброе предупреждение. — Но почему бы вам всем просто не уехать? Вопрос был с подвохом. Гарри понимала, что из сокрытого столь мощными чарами города выбраться должно быть не так-то просто, если вообще возможно. Словно подтверждая ее подозрения, мужчина расхохотался нездоровым смехом. — Уехать, говоришь? Отличный совет! Слышите, парни, она советует нам просто уехать. Гарри ожидала услышать насмешки, но из зала не раздалось ни звука. Только сейчас она заметила, что унылая музыка из автомата стихла, и тот стоял мертвый, потухший. Сгорбившиеся над своими стаканами люди никак не отреагировали на прозвучавшие слова, продолжая смотреть в одну точку перед собой. Гарри передернуло. Из всех присутствующих будто душу высосали. Да что с этим местом не так?.. — Вперёд, корнуто, может, у тебя получится, — издевательски протянул бармен, нисколько не смущенный отсутствием реакции посетителей, будто и не ждал от них ничего. — Вперед. Может, ты Избранная, сраный герой из сраных легенд, единственная способная снять проклятие… Мужчина прервался и опрокинул в себя остатки пойла, пока Гарри молча пялилась на него. Просто совпадение, твердила она себе, пытаясь заглушить тошнотворную тревогу. Просто совпадение, не так ли? Бах! Грохот ударившейся о косяк двери. Гарри резко обернулась, уставившись на очерченные холодным светом фигуры, облаченные в подпоясанные шнурами бордовые мантии. Пришедшие не за выпивкой, мгновенно догадалась Гарри. По ее душу. Вперед выступил человек — острый капюшон, похожий на колпак ку-клукс-клановцев, скрывал его лицо. Он сделал жест рукой, и толпящиеся за ним люди замерли на пороге, перегородив выход. Гарри не надо было заводить с ними беседу, чтобы понимать, что эти парни не пивом ее хотят угостить. Взгляд человека в капюшоне, ещё не до конца привыкшего к сумраку бара, обшаривал помещение. Интуиция вопила об опасности, и Гарри призвала магию: укрыться, стать незаметной, невидимой, срочно! Волна теплой искрящейся силы хлынула в ладони… и рассеялась, не успев оформиться в заклинание. Что?.. Вторая попытка также окончилась ничем, магия растворилась в воздухе, бесполезная, как холостой выстрел. В состоянии, близком к панике, Гарри вскинула руку, решив просто усыпить всех присутствующих, но не успела. Легкая полупрозрачная ткань упала сверху, за секунду до того, как ищущий взгляд чужака уперся в нее. Цепкая рука обвилась вокруг плеч, стаскивая с барного стула, прижимая спиной к твердой груди. Отходим. Медленно… — бесплотный голос в голове, тихий и шипящий. Так и не обнаружив того, кого искал, человек зашел внутрь, приблизившись к барной стойке. Сколько Гарри не присматривалась, она так и не смогла различить его лица за сгустившимися под капюшоном неестественными тенями. При взгляде на эти тени в ушах раздался шум, равномерный, напоминающий радиопомехи. Она почувствовала, как напрягся за ее спиной Волдеморт, крепче притягивая ее к себе. Они беззвучно пятились в дальный угол к замолчавшему музыкальному автомату. Человек в капюшоне протянул руку и поднял оставленный Гарри стакан с нетронутой выпивкой. — У тебя был посетитель. Голос человека звучал глухо и немного невнятно, частично поглощенный скрывающей его лицо тьмой. Хозяин бросил на него невыразительный равнодушный взгляд. — Если и был, что с того? У него есть револьвер, мелькнула в голове паническая мысль. Хоть бы он его застрелил, хоть бы застрелил… Пауза. Жуткий человек не спешил отвечать, внимательно рассматривая стакан. Гарри с Лордом, надежно укрытые мантией, замерли, достигнув стены. — Не трать мое время. Глухой, нечеловеческий тембр — искривленный шелест вместо привычных звуков. Сердце колотилось как бешеное, Гарри чувствовала, как сжалась хватка вокруг нее, острые когти впились в кожу. Не отдавая себе отчета, она сама вцепилась в удерживающую ее руку как в спасательный круг. Голос бармена звучал все так же равнодушно, пусто. — Да подавись. Была здесь девчонка, видно, из этих. Исчезла как по волшебству. Человек в капюшоне медленно развернулся. Гарри не видела его лица, но ей казалось, что этот жуткий неправильный человек смотрит прямо на нее. Белый шум вновь ударил по барабанным перепонкам. Почему-то в эту секунду Гарри было дико страшно. Неестественно страшно… Слабый сигнал в голове нарастал, пробивался сквозь радиопомехи, складывался в звуки… Прародитель падальщиков, безымянный источник скорби, уродливый сосуд первозданного ужаса… Спит мертвый в своем доме… ожидает своего часа… Гарри не могла оторвать взгляда от шипящих помех под острым капюшоном. Не имеющий ничего общего с человеческим голосом глухой шелест, каким-то образом сплетающийся в слова, проник прямиком в голову. — Ничего. Бежать отсюда некуда, магия ей не поможет. Скоро она поймет, что это — конечный пункт ее предназначения.