Утехи на кладбище

— Чёрт, как неудобно! — восклицает Польша, недовольно смотря в телефон. — И почему здесь никогда не работает интернет? Он выдыхает и поднимает голову к ясному небу. Взгляд цепляется за яркую луну — единственный источник света на кладбище. Благо, небо было сегодня ясное, и ни одно облако не грозилось закрыть ночное светило. Полнолуние, к сожалению, не выпало на Хэллоуин, зато было недавно, и убывающая понемногу луна ещё казалась круглой. Польша вздрагивает, когда телефон звонит. Он за мгновение отключает звук и оглядывается, будто в страхе разбудить мертвецов. «В царстве Бога нельзя шуметь», — говорила ему когда-то в детстве мама. В итоге это отложилось в разуме и стало привычкой сохранять тишину в таком месте. Поляк принимает вызов и прикладывает телефон к уху, готовясь слушать оправдания Венгрии. Они договорились встретиться здесь, и должны были быть вместе уже как полчаса. — Прости-и-и, — звучит первым. — Я не смогу прийти! Австрия отравился пиццей, я останусь с ним. — Оу… — Польша хлопает глазами и молчит первые секунды. Такого он не ожидал услышать. — Не извиняйся. Передай Австрии, чтобы поправлялся, — говорит Польша и пинает камушек, оказавшийся под ногами. Он ни в коем случае не в обиде, но вот одному здесь делать явно нечего. — Извини, что так вышло. Что теперь будешь делать там? — Домой поеду, скорее всего. Не вижу смысла шататься между могилками в одиночестве. — Он подходит к дереву, под которым лежит рюкзак и садится на землю, опираясь спиной о ствол. — Тем более незачем мне тут в одиночку всякие обряды проводить. Придётся ждать следующего года, — он вздыхает и вытягивает ноги. — Думаю, обряд можно провести в любой день. Да и вообще, не факт, что что-то получится, есть ли смысл так париться? — в телефоне слышится сторонний шум, и до слуха Польши доносится хлопок двери. — Пиццу там больше не заказываем, — говорит Вен спустя небольшую паузу. — Говорят же, что в Хэллоуин открывается грань между миром нашим и потусторонним. Я знаю, что всё это... бред. Но тут главное атмосфера. То, как мы сами себя напугаем, — Польша взмахивает рукой. — А, точно… — Венгрия стихает. Они с Польшей сидят в тишине с минуту, пока Вен снова не подаёт голос. — Ну тогда через год всё точно организуем. Обещаю. Австрия, ты как? — говорит он чуть громче, и поляк убирает телефон чуть дальше от уха. — Хорошо, а теперь иди позаботься о нём, — отвечает Польша. — Напиши, как дома будешь, — просит Вен и отключается. Польша убирает телефон в карман и залазит в рюкзак, откуда достаёт сложенный листок, на котором записана последовательность призыва демона, взятая с какой-то странички в интернете, а также слова для призыва. Они с Венгрией договорились принести по половине нужных вещей, у кого что имелось, включая атрибутику для изгнания. Листочек с нужными словами был как раз у Вена. Он взялся искать информацию об изгнаниях, так как конкретно для этого демона не было инструкций. Зачем изгнание, если они не верят в успешность призыва? Для спокойствия душевного, но теперь план пошёл под откос, и ничего не имело значения. Польша, даже если и захочет, ничего не сможет сделать. — А может, чёрт с ним, с Хэллоуином и демонами? — говорит он сам себе. — Лучше бы дома остался и посмотрел что-то тематическое. — Он вглядывается в слова на листке. Пусть луна и хорошо освещает округу, написанное оказывается трудно разглядеть. Польша сосредотачивается на буквах и пробует зачитать. Для удобства он писал на родном языке произношение латинских слов, и даже так выговаривать их правильно с первого раза не удавалось. Поляк с трудом дочитывает до конца и складывает листок обратно. — Тьфу-ты, язык сломаешь. — Он пихает лист в рюкзак и застегивает его. Пора ехать домой. По пути он обязательно найдёт круглосуточный и купит себе что-то вкусное для поднятия настроения, иначе окончание дня точно пройдёт зря. — Да уж, с произношением тебе стоит поработать, — слышится голос за спиной. Польша отпрыгивает от дерева и оборачивается. Из-за ствола выходит человек. По крайней мере, тело у него определённо человеческое, а вот голова неестественной формы, ещё и глаза сияют. — Хорошая маска, — хвалит его Польша и поднимается с земли. — А ты кто вообще? — он отряхивает одежду, забирает рюкзак и вешает его на спину. Поляк полагал, что находится на кладбище один. Видно, проглядел. Ну, не одному же ему могла прийти гениальная идея отправиться сюда в ночь Хэллоуина. Наоборот, удивительно, что их было всего двое. Польша приглядывается к незнакомцу и улыбается. На его щеках появляется румянец. Обладатель бархатного голоса имеет привлекательное телосложение. Польше хотелось бы взглянуть на его лицо тоже. — Кто я? Воплощение твоих кошмаров. Тень, которая присутствует в каждом твоём сне и которую ты никогда не замечаешь… Так бы я ответил, но это неправда. — Незнакомец пожимает плечами и присаживается под деревом. — Я таким не занимаюсь. — Ха… — Польша для приличия улыбается в ответ на необычный юмор. — Меня зовут Рейхугольник, — представляется незнакомец. — Ты тут один? — интересуется он. — Один, — кивает поляк и пытается понять, почему столь нестандартное имя, явно выдуманное, кажется ему знакомым. — Меня зовут Польша. — Он подходит ближе и протягивает руку. Рейхугольник пожимает её. Несмотря на холодную погоду, ладонь его приятно тёплая. Польша не сразу её отпускает, на что Рейхугольник усмехается. — Тебе не холодно? В отличие от поляка, закутанного в несколько слоев одежды, Рейх одет в один классический костюм. Будь Польша на его месте, уже заледенел бы. Даже ради образа, он ни за что не стал бы рисковать здоровьем. Похоже, его новый знакомый был закалён. — Нет, — Рейхугольник пожимает плечами. Он похлопывает рядом с собой, приглашая присесть. Польша, не долго думая, соглашается. Это интереснее, чем быть одному. Да и вечер, кажется, налаживается. В душе поляк надеется, что их знакомство не ограничится сегодняшней ночью. Он давно ни с кем не знакомился, и этот человек сейчас выглядел посланцем судьбы. Словно не зря оказался здесь вместе с Польшей, хотя излишняя романтичность поляка не отменялась. Конечно, он мог это выдумать и посчитать за правду для себя, а этого человека он, скорее всего, больше никогда не встретит. И всё же шестое чувство намекало, что знакомство необычное и, как минимум, ещё один раз они встретятся. Это дарило маленькую надежду. — Мы сегодня с другом собирались демона вызывать, но он не смог прийти, — рассказывает поляк. — Демон или друг? — от смеха Рейхугольника у Польши бегут приятные мурашки по коже. Ему немного стыдно за симпатию к тому, кого он знает минуты две, однако ничего поделать с собой Польша не может. — Оба, пожалуй. Ничего не произошло ведь, когда я это прочитал. — Польша снова достает листок из рюкзака и разворачивает. Взгляд цепляется за верхние строки, где описано имя демона, облик и последствия призыва. У последнего пункта стоит зловещий прочерк. Польша разглядывает в темноте знакомые буквы и замирает, перед этим еле заметно дрогнув. Имя: Рейхугольник. — Это-о какая-то шутка? — Польша начинает нервничать, что, естественно не укрывается от глаз Рейха. Он заглядывает в листочек и указывает пальцем на внешнее описание. — А вот это неправда, — говорит он. — Я выгляжу не так уж и ужасно, как там написано, — Рейхугольник трогает лицо. Польша также хватается за его голову и бесстыдно щупает, с ужасом понимая, что это вовсе не праздничная маска, а настоящая голова. Поляк заметно бледнеет. Последствия вызова чётко прописаны не были, точнее, их не было вовсе. Максимум три слова для остринки: «пеняйте на себя». Теперь, похоже, ему предстоит лично узнать про последствия. — Так, значит… У меня получилось призвать тебя? — Польша поднимает глаза, они встречаются взглядом. — Ну, вообще я пришел сам, но если тебе так нравится, то считай, что призвал. На деле же, я был здесь с самого начала. Следил за тобой с тех пор, как ты зашел на кладбище. — Рейхугольник проводит по щеке Польши ладонью, а тот застывает на месте, не в силах отстраниться. Прикосновение вызывает в нем смешанные чувства. — Ты мне понравился, не скрою. И я тебе, кажется, тоже, хм? Польша краснеет сильнее, и демон смеётся вновь. — До чего же люди милые создания. — Он забирает из руки поляка листок и откидывает в сторону. Самого Польшу Рейх усаживает на свои бёдра , к удивлению, не встретив сопротивления. Польша, наоборот, успокаивается, и былой страх перед нечистью исчезает. Убивать его уж точно не намерены, да и не призывал он никого сам, как оказывается. Но… Он понравился Рейхугольнику? В груди образовывается приятный комок. С какой-то стороны, Польша даже рад ответной симпатии, и может не стесняться своей, но сущность Рейхугольника смущает. Польша перечеркивает эту мысль в голове. Нет, смущает только то, что Польшу Рейх не начинает привлекать меньше. — Для демона ты какой-то добрый, — подмечает он и ёрзает. Поза, в которой они оказались благодаря демону, уже не подходит для разговора двух незнакомцев. Польшу это малость интригует. — А ты для человека какой-то смелый, — отвечает Рейх и помещает руку на шею поляка. Он оглаживает мягкую кожу и забирается пальцами под черную водолазку. Польша отворачивает голову. — Или просто фетишист. Неужели тебя привлекают такие создания, как я? И неужели совсем не в том плане, в котором можно было бы подумать? — тянет Рейхугольник. — Для чего изначально ты хотел меня призвать? — Польша с каждым новым вопросом всё больше вжимает голову в плечи. Ему хочется спрятаться от этого внимательного взгляда, требующего ответы на неудобные вопросы. — Не знаю, — бубнит Польша. — Просто хотели обряд провести, попугать себя. Кто же думал, что ты настоящий. — Он смотрит исподлобья на демона. — Если ты правда демон, а не левый прохожий, который решил разыграть меня. — Польша берется за голову Рейха и тянет, снова ощупывает, пытается найти неровности на переходе шеи к голове, и благодаря этому убеждается, что демон всё-таки реальный. Любой другой давно потерял бы сознание от страха или убежал, однако Польшу пугала только теория о том, что перед ним мог оказаться человек. Почему-то ему страшнее казался шанс оказаться обведённым вокруг пальца непонятно кем. А вот настоящий демон вызывал приятное щекочущее чувство в груди. Насчет увлечений поляка демон попал в яблочко. Его всегда привлекало нечто потустороннее. Нечеловеческие персонажи книг или фильмов влекли больше, чем люди. Произведения с ксенофилией привлекали чуть больше, чем отношения между людьми. О вкусах Польши знал только Венгрия. Ему было не стыдно говорить об этом. Теперь скрытая мечта Польши сбылась. Он встретил то самое нечто. Это будоражило и заставляло бабочек порхать в животе. Особенно, после понимания, что он не погибнет страшной смертью. Кончина смогла бы отодвинуть извращённые мечты подальше. — Я тебя ни в коем случае не осуждаю, — предупреждает Рейхугольник. — Так будет даже проще. — На его лице не видно рта, однако по тону Польша понимает, что тот улыбается. — Проще что? — Узнать, какой ты на вкус, — шепчет демон и накрывает его губы. Польша широко распахивает глаза. Он чувствует, как по его губам проводят влажным языком, щекоча. Поляк поджимает их и отстраняется, слушаясь крупицы здравого смысла, предсмертно барахтающиеся в разуме. — Погоди, это ведь неправильно, да? И вообще, я должен был сбежать, ещё когда понял, кто ты… Нет, когда только увидел! — Польша старательно игнорирует привлекательный клыкастый разрез рта и высунутый из него чёрный длинный язык. — Встретить незнакомца на кладбище ночью ведь опас… — Польшу прерывают. Рейх притягивает его обратно и прикусывает нижнюю губу. Поляк дёргается от боли и чувствует последовавший за ней привкус крови. Он снова пытается вырваться, но демон придерживает его и не даёт сбежать. Рейхугольник зализывает укус и продолжает сминать губы уже без боли. Его руки перемещаются под одежду на спину и оглаживают, легко царапая когтями. Польша боится, что его рот растерзают, но острота клыков не возвращается. Теперь демон мягок. Когда поцелуй прерывается, поляк горячо выдыхает и льнёт к Рейхугольнику. — Я не фанат боли, — предупреждает он. — Что за зубы у тебя такие? И эти, — он ёрзает, из-за чего чужие коготки ощутимо скользят по коже снова, — когти. Демон забавы ради слабо царапает спину поляка, и тот вздрагивает. — Зубы… — Рейхугольник вновь приоткрывает рот, на разглядывание которого у Польши было не так много времени. Множество небольших клыков предстаёт прямо перед его лицом. Он сглатывает, но не спешит отпрыгнуть. Тянется и осторожно тыкает в один из клыков. — Сексуально… — выдыхает он. — У тебя специфичные вкусы. Мне нравится. — Рейхугольник одним чётким движением снимает куртку с плеч Польши, на что тот всё-таки проявляет сопротивление. — Так, стой, я же замёрзну! — Поляк натягивает вещь обратно, но демон упорно тянет её вниз. — Со мной — нет, — обещает Рейх. — Пока мы не зашли дальше, есть одна проблема, которую стоит решить. — Локация? — Твоя зажатость. Я вижу, ты не полностью расслаблен. — Он проводит по щеке Польши костяшками пальцев. — Отдайся своим желаниям. Разве у нас всё сложилось не прекрасно? Я положил на тебя глаз, когда ты только зашёл на территорию, а ты извращенец. — Не могу успокоиться из-за понимая, как всё это неправильно, — фыркает поляк. — А ещё мы даже особо не знакомы. — Всё решаемо, но потом займёмся этим. — Я думал, мы с тобой, так, сошлись-разошлись. Одна ночь в компании друг друга, а потом можно забыть обо всём, как о странном сне, — говорит Польша, из-за своих же мыслей поникнув. Его мнение насчёт демона расходится. Одна часть души тянется и считает его до боли привлекательным, точно люди влюбляются с первого взгляда и хотят быть вместе, а другая не признает ничего из того, что сейчас происходит, правильным, включая фетиши Польши. — Не думаю, что ты после этой ночи легко от меня отделаешься, — дыхание обжигает кожу. Язык скользит по ушной раковине. Поляк машинально вжимает голову в плечи. — То есть… Прям вообще? — в голосе слышна радость. Польша уверен: он не хочет, чтобы эта ночь стала последней для их знакомства. — У меня в планах не было отпускать тебя. Как удачно, что твои планы сошлись с моими. — Рейхугольник усмехается. Польша серьёзно размышляет. Демон наблюдает за тем, как хмурятся его брови, как бегает взгляд, как Польша прикусывает губу и, в конце концов, твёрдо кивает. — Чёрт с ним, ты мне правда нравишься, и я не хочу упускать этот шанс. Знал, что самые лучшие отношения начинаются случайно? Рейхугольник кивает и снимает с Польши верх. Холодный воздух окутывает и заставляет задрожать. — Правда, не уверен, что лучше начинать отношения с секса, но, черт возьми, ты слишком хорош. — Польша ухмыляется. Даже если демон солгал, поляк всё равно получит прекрасную ночь, которая раньше могла быть только во сне. Шанса переспать с нечистью может больше никогда не выпасть. — Могу спросить, почему тебя не слишком шокировало то, что я не человек? — Демон оглаживает голую грудь. Польша замечает, как температура вокруг них становится более комфортной, и холод отступает. Он с облегчением выдыхает. — Частичкой души верил в существование потустороннего, — пожимает плечами Польша. — Хотел верить. Хотя из-за того, что не встречал ни разу ничего сверхъестественного, вера стухала. А тут ты. — Он вырисовывает узоры указательным пальцем на груди демона. — Ты интересный, — шепчет Рейхугольник и разворачивает Польшу к себе спиной. — Э? — только и успевает выдать поляк. Он замечает тёмные щупальца рядом с собой и замирает в предвкушении. Эта ночь начинает нравиться ему всё больше. — Боже, я хочу, чтобы эти штуки оказались во мне… — тихо произносит он. Демон смеётся. — Будет сделано. Рейхугольник расстегивает джинсы, и щупальца стягивают их вместе с обувью. — А можно сделать так, чтобы я не касался травы? — просит Польша и приподнимается чуть выше, нависая над землёй. Это условие ему неприятно. Конечно, ничего не поделать, когда вокруг сплошные могилы и земля с жёлтой травой, усыпанной сверху опавшими листьями, однако Польше кажется, что Рейхугольник сможет что-то сделать. — Подвесить тебя на дерево? — шутливо предлагает демон. Польша обидчиво пихает его локтем. — Хорошо-хорошо. — Демон щёлкает пальцами, и под ними расползается тень, накрывая землю. — А так? — Что это? — Польша с интересом стучит по тёмной поверхности, выглядящей точно чёрная дыра. Возможно, под солнечным светом это выглядит иначе, но поляку кажется, что эта материя поглощает свет. — Тьма. Щупальца тоже из неё. Тьма — моя составляющая. А теперь не хочешь насладиться процессом? Рейхугольник проводит языком вдоль шеи поляка, укладывает его обратно на себя и подцепляет нижнее белье, на котором уже образовалось небольшое влажное пятнышко. Щупальцами он стягивает его и кладёт на остальную одежду. Польша не стремится прикрыться, вопреки ожиданиям демона, и не стесняется своего возбуждения. Он тянется к члену, но его руку перехватывают и заводят за спину вместе со второй, где оплетают тонким щупом и обездвиживают. Рейхугольник хорошенько смачивает ладонь слюной и обхватывает орган, осторожно, чтобы не поцарапать. Он медленно водит по нему, а второй рукой гладит внутреннюю часть бедра. Поляк расслабляется и протяжно выдыхает. Демон не обходится без того, чтобы царапнуть кожу бедра и опасно, но без крови, надавить когтями, из-за чего Польша настораживается, но уже не боится. Польша в нетерпении раздвигает ноги шире. Он видит, как щупальца ползут по его ногам выше, и откидывает голову на чужую грудь. Он прикрывает глаза, стараясь отдаться тактильным ощущениям, прочувствовать прикосновения каждой клеточкой тела. Вот щупальца добираются до паха, оплетают яички и образуют кольцо у основания члена. Один щуп покрупнее, уже обильно смоченный вязкой слюной, массирует анальный проход и толкается внутрь. Он извивается в поисках комочка нервов, и когда натыкается на него, Польша выгибается со стоном наслаждения. Его голову поворачивают вбок и накрывают губы. Рот демона мокрый и горячий, а язык приятно гладкий. Польша подаётся ближе и активно отвечает, постанывая в поцелуй, стоит щупальцу снова надавить на простату. Они переплетают языки, Польша обхватывает губами язык Рейха и посасывает. Руками, всё ещё связанными за спиной, он, как может, тянется к промежности демона и касается её. Становится интересно, отличается ли его физиология хоть как-то от человеческой. Демон набирает темп, подводя Польшу к пику и останавливается. Он убирает руку, щупальцем сжимает основание органа и освобождает анальный проход. — Что? Почему? — Потому что ещё рано. Польшу толкают вперёд и валят на живот, освобождая руки. Его таз приподнимают и сжимают ягодицы. Рейх очерчивает пальцем колечко мышц. Польша складывает руки перед собой и кладёт на них голову. Он старается восстановить дыхание и с интересом ждёт дальнейших действий. В мыслях пробегает благодарность Венгрии за то, что он не пришёл, хотя Австрию было поистине жаль. Рейхугольник наклоняется ближе. Он делает паузу, в течение которой скапливает слюну, и высовывает язык, по которому стекают к проходу большие капли. Польша сжимается, когда чувствует, как по коже, щекоча, стекает слюна, и практически подскакивает, когда меж ягодиц проводят скользким языком. Рейх опасно касается чувствительной кожи коготком и смеётся, когда поляк в лёгком испуге пытается отстраниться. — Если очень хочешь, могу дать шанс отказаться сейчас, — шепчет демон на ухо и гладит живот Польши. — Не хочу отступать, — твёрдо отвечает поляк. Рейхугольник хмыкает. Он ожидал получить такой ответ, но ему было приятно услышать согласие ещё раз. Он поцелуями по спине опускается снова к ягодицам. Раздвигает их и толкается внутрь языком. Польша вздрагивает, поджимает пальцы на ногах и пытается ухватиться за что-либо руками, но на площадке, созданной демоном для них, нет ничего выступающего. Он охает и утыкается лбом в предплечья. Чужой язык внутри него извивается толкается всё глубже. К нему подключаются щупы. Они осторожно проникают и раздвигают проход, помогая растяжке. Поляк виляет бёдрами и жмурится от странных, но дико приятных ощущений, которые доселе никогда не приходилось испытывать. Он определённо ни о чем не жалеет и наслаждается, пока может, попутно надеясь, что никто не объявится на кладбище в этот момент. Польша со стоном протяжно выдыхает. Он укладывает голову боком и вдруг подмечает, что тёмная материя немного мягкая. Он ведёт по ней пальцами и надавливает. Демон за спиной издаёт урчащие звуки, не похожие на привычное мурчание котов. Так могут звучать только монстры из каких-нибудь страшных фильмов. Все прикосновения в момент исчезают. Польша думает, что происходит это из-за его действий и оборачивается. Демон расстегивает брюки и спускает ниже вместе с бельём, тогда же поляку предстаёт его половой орган. Длинный, большой и немного неестественной для человека формы, с небольшими выпуклыми округлыми элементами и с чутка заостренной головкой. С кончика уже сочится смазка, такая же чёрная, как тень, которую Рейхугольник брал под контроль, и которая, как он сказал, является его составляющей. Поляк переворачивается на спину и сглатывает, неотрывно смотря на достоинство демона. Он поджимает ноги и неловко улыбается. — Красивый… А войдёт? — Несомненно, — Рейхугольник подтаскивает Польшу ближе и раздвигает его ноги. Он пристраивается у сжавшегося входа и нежно гладит внутренние стороны бёдер, дабы успокоить. Польша укладывается на спину и закрывает лицо руками. Страшно смотреть вниз. Ожидать, когда в него начнут входить — ещё страшнее, но даже так он не намерен отступать. Польша заставляет себя расслабиться и чувствует, как в него толкаются. Головка члена проникает внутрь и оказывается плотно сжата. Польша скулит больше от страха, чем от боли. Рейх ведёт рукой по его рёбрам, перебирая пальцами, обводит сосок и наклоняется ближе. Он убирает руки Польши от лица и кладёт ладонь на щеку. — Знаешь, ты очень милый, — говорит он тихо, — и нежный. — Демон ведёт языком по шее вверх, к щеке и останавливается у глаза, одновременно с этим медленно входя глубже. Польша мычит с придыханием и утыкается в ладонь Рейха. Он обнимает его предплечье. У уха ощущается горячее дыхание и то же клокотание, которое поляк слышал ранее. Демон не сдерживается, входит до конца одним толчком, и Польша, дрожа, выгибается, открыв широко рот с хриплым стоном, но с приятным удивлением подмечает, что ему совсем не больно. Он кусает ладонь демона, а на плече появляется ответный укус, из-за боли от которого Польша сильнее сжимает зубы на руке. Множественные клыки впиваются в его плоть, но входят неглубоко. Демон слизывает кровь, вбирает раненый участок в рот, спрятав зубы, и посасывает. — А ещё люди вкусные, — шепчет он, когда отстраняется. Польша разжимает зубы, и выдыхает. Рейхугольник перемещает обе руки на его бёдра, приподнимает таз и начинает движение. Он плавно толкается, слушая томные вздохи и с удовольствием наблюдая за выражением лица Польши, больше не стремящегося закрыться. Тень подкрадывается к половому органу. Она оплетает его, полностью покрывая, и начинает ходить волнами. Тонкий кончик проникает в уретру и принимается стимулировать простату. Из груди Польши вырывается протяжный стон. Пальцы крепко сжимаются на тёмной подстилке и сминают её. До нового открытия Польше нет дела. Глаза закатываются, а из приоткрытого рта течёт ниточка слюны. Тело словно пробивает током. Рейхугольник выходит почти полностью и замирает на секунду, а после — резко входит на всю длину снова, проехавшись по железе́, одновременно массируя её щупом. Крик наслаждения проносится по кладбищу. Польша дрожит, по телу растекается приятный разряд. Демон набирает темп, не забывая активно стимулировать и член. Он тяжело дышит и утробно рычит. Когти впиваются в кожу поляка. Капельки крови стекают по телу, но Польше нет дела до этой боли, такой незначительной сейчас. Демон обильно изливается в нутро Польши, дошедшего до пика в тот же момент. Он ложится сверху и обнимает обмякшего поляка, прижимая к себе, затем делает последний толчок и замирает. Переворачивается на спину, а Польшу укладывает на себя. Поляк прерывисто дышит. Он обессиленно растекается на груди демона и прикрывает глаза. Все теневые отростки исчезают, в том числе и площадка под ними. Польша чувствует, как трава прикасается к его ногам. Придя в себя, он предпринимает попытку встать, чему демон не препятствует. Польша приподнимается, чужой орган выскальзывает из него, а из прохода начинает вытекать семя, всё того же тёмного цвета. Поляк корчится и давит на живот ладонью. Сперма стекает по бёдрам, щекоча кожу. — Странный вопрос, но у тебя нет салфеток случаем? — Польша садится на живот демона и смотрит в его довольное лицо. Рейхугольник лежит, подложив руку под голову, второй рукой он гладит ногу Польши. — Могу вылизать тебя, — предлагает демон. — Да нет, спасибо… — Польша ёрзает. Как же ему ехать домой так? Слава Богу, что машина своя есть, уже не так страшно возвращаться грязным и мокрым. Его никто не увидит по дороге. А там, у дома, уже быстро прошмыгнет в темноте в подъезд, поднимется к себе и примет душ. — Завтра утром загляну к тебе на завтрак. Думаю, нам нужно многое обсудить, — подмигивает Рейхугольник, смеясь, и вычерчивает круги на животе Польши костяшкой пальца, дабы не ранить больше. Поляк улыбается довольно, как кот, и кивает. Он ложится снова на грудь Рейха, подпирает голову руками и игриво смотрит в его глаза. — Буду только рад.