С мылом рай и в шалаше

Антон замечает не сразу. Он, как и всегда, возвращается домой ближе к восьми вечера, паркует машину во дворе, поднимается на лифте вместе со старушкой-соседкой с десятого этажа и ее псом — чешет его, конечно же, за ухом, получив разрешение хозяйки, выходит на своем этаже, открывает дверь ключом и извещает в глубину квартиры: «Арс, я дома!». Арсений тут же выглядывает из ванной и торопливо идет встречать мужа, придерживая рукой живот — Антон умиляется его чуть косолапой походке. — Привет. — Арсений дожидается, пока Антон снимет обувь и куртку, и чмокает в губы, немного привставая на носочки, чтобы дотянуться. Он и раньше так делал, потому что разницу в семь сантиметров в росте между ними никто не отменял, но в последние несколько месяцев добавилось еще и препятствие в виде живота, который только увеличивается. — Привет, мои хорошие. — Антон ласково улыбается и гладит ладонью Арсения по животу, здороваясь со своей будущей дочуркой. А потом Антон идет переодеваться в домашнее, мыть руки и ужинать вместе со своим беременным мужем. Ничего необычного не происходит: такие вечера у них каждый будний день с тех пор, как Арсений вышел в декрет. И замечательно — Антон этому рад, потому что с самого начала беременности переживал, что его муж слишком много работает и нервничает по пустякам. После ужина Антон вызывается помыть посуду и снова ничего необычного не замечает: Арсений прибирает со стола, относит посуду в мойку и оставляет мужа с ней один на один. Антон включает воду, берется за первую тарелку и краем глаза провожает Арсения с кухни — тот почему-то заходит по пути в ванную, хотя вроде собирался пойти прилечь в спальню — но и на это Антон внимание не обращает: мало ли, может Арс руки захотел помыть или вспомнил, что собирался закинуть стирку. Арсений недавно только жаловался ему на свою рассеянность, которая до беременности у него никогда не проявлялась, а теперь крайне раздражает, потому что он привык все держать под контролем — даже если это касается каких-то мелких бытовых дел. Но Антон знает, что рассеянность, на самом деле, не самое странное из «последствий» беременности. Они с Арсением уже успели пережить и токсикоз, который мучил омегу весь первый триместр, и новые вкусовые предпочтения (Арсу как-то раз вечером ужасно захотелось селедки, и он ел ее чуть ли не со слезами на глазах — рыбу-то он никогда не любил, даже запах не переносил, в отличие, видимо, от своей дочки), и перепады настроения, когда Арсений начинал плакать из-за любой ситуации, которая его мало-мальски расстраивала. Так что да, рассеянность, пожалуй, не самое странное в беременности. Антон, домыв посуду, заваливается на кровать в спальне. Рядом лежит Арсений, подперевшись подушкой для беременных, и листает ленту в телефоне со сложным лицом. — Чего там интересного пишут? — Антон привстает и целует арсеньевский живот, а потом укладывает на него ладонь, стараясь поймать момент, если малышка начнет толкаться. — Да я смотрю что еще надо будет взять в роддом. Мы с мамой сегодня созванивались, вместе выбрали кое-что по мелочи и заказали, но все время ощущение, что мы про что-то не подумали… Арсений все свое свободное декретное время теперь посвящает подготовке к самому главному событию, покупает что-то, читает всевозможные статьи и книжки про роды и первые месяцы жизни ребенка. Антон тоже старается участвовать, насколько может: они даже вместе на выходных ходят на специальные курсы для будущих родителей, а еще готовятся к партнерским родам — Антон сам предложил, потому что не представляет, как сможет оставить Арсения в этот момент одного, пусть даже вокруг него будет акушер и медсестры. Они с Арсом обсуждают, что все-таки еще надо будет взять с собой в роддом, и даже о чем-то действительно вспоминают, но все покупки решают отложить на завтра и включают на ноутбуке сериал, на который в последнее время вдвоем залипли и смотрят каждый вечер по парочке серий. Где-то в середине первой серии Арсений ставит на паузу и уходит в туалет: Антон знает, что малышка давит ему на мочевой пузырь, поэтому не удивляется, когда муж и перед второй серией снова слегка неловко поднимается с кровати и уходит из спальни. Когда через какое-то время ситуация повторяется, Антон уже более встревоженно спрашивает, все ли у Арсения в порядке, но тот лишь уверенно кивает и успокаивающе улыбается. И уходит. Антон не прислушивается специально, но все равно по привычке замечает все передвижения Арсения по квартире: вот он зашел в туалет, скрипнув дверью, а вот уже через пару минут вышел и направился в ванную, чтобы помыть руки — Антон слышит, как журчит вода. Потом журчание прекращается, и Антон ждет, что муж появится через мгновение на пороге спальни, но этого не происходит ни через минуту, ни через две, ни через пять. Тишина в квартире начинает напрягать, и в голове проносятся все самые тревожные мысли, начиная от той, что Арсению стало плохо, и заканчивая начавшимися раньше срока родами. Антон торопливо поднимается с кровати. — Арсюш, у тебя все хорошо? — Осторожно стучит в дверь ванной, а потом тянет ручку и заходит внутрь, не дожидаясь ответа. Арсений стоит возле раковины и, когда замечает Антона, как-то подозрительно нервно и быстро уводит руки за спину, будто что-то прячет. Антон на это обращает внимание во вторую очередь, потому что в первую секунду облегченно выдыхает: с Арсением, вроде как, все в порядке. По крайней мере, он не валяется здесь в обмороке или еще чего похуже. — Ты чего тут? — Антон подходит ближе и повторяет вопрос. — Все хорошо? — Да. — Арс кивает, но продолжает стоять в той же позе и уводит глаза в сторону. — Ты там что-то прячешь, что ли? — Нет. — А руки чего за спиной держишь? — Антону почему-то становится немножко смешно с их диалога. А еще накрывает детским любопытством: сразу хочется узнать, что там у Арса за спиной. Арсений как-то обреченно вздыхает и показывает то, что держал в руках: а в руках у него оказывается их мыльница, в которой лежит, собственно, мыло. — Я просто руки мыл. — Неуверенно пожимает плечами Арс и убирает мыльницу на место — на край раковины. — Хорошо. А зачем за мыльницу схватился? — Просто. Схватился и схватился, какая разница? — Арс. — Антона уже пробивает на смешки от абсурдности этой мыльной ситуации. — Ну что? — Да ничего, не нервничай только, мой хороший. Просто тебя долго не было, я испугался. Арсений смягчается и делает шаг к Антону, чтобы оказаться в его объятиях, всем своим видом показывая, что переживать не стоило. Они еще немного нежатся близостью друг друга, а потом Арсений, не поднимая глаз выше Антоновой груди, все-таки рассказывает: — Я… ну, не руки мыл. — А что делал? — Понимаешь… — Арс мягко отстраняется и поворачивается к раковине, снова берет мыльницу в руки. — У нас мыло так вкусно пахнет. Я не могу, постоянно сюда прихожу, мне весь вечер хочется его нюхать. А еще откусить кусочек. Но нельзя… Но оно так вкусно пахнет… Антон! Арсений возмущенно хмурит брови и дергает руками, едва не роняя несчастную мыльницу, когда замечает, что муж уже в открытую смеется с него. — Не смейся! — Прости, солнце… — Антон, как может, сдерживает себя, но получается с переменным успехом. — Правда так вкусно пахнет? Арс смущенно кивает и подносит мыльницу ближе к лицу, вдыхая все-таки запах мыла, чем снова вызывает у мужа смешки, которые прекращаются, стоит Арсению сверкнуть глазами на него. — Дай я тоже понюхаю, — весело произносит Антон, и Арсений протягивает ему мыльницу. Мыло действительно пахнет чем-то очень приятным, что неудивительно: это все-таки не кусок хозяйственного мыла из ближайшего хозмага, а брендовое мыло со всякими полезными маслами для кожи — Арсений только такое и покупает. — Вкусно же? — спрашивает Арс и сам снова тянется понюхать, а Антон вдыхает вместе с ним за компанию еще раз. Так они стоят вдвоем и нюхают мыло посреди ванной. — Вкусно, вкусно. Ты, главное, все-таки не кусай его. — Ну я же не совсем дурак, — Арсений обиженно дует губы, но Антон тут же их примирительно чмокает. — Да я знаю, родной, просто шучу. Если хочешь, давай мыльницу возьмем с собой в спальню, чтобы ты больше не бегал сюда. — А руки чем будем мыть? — Да я сейчас новое мыло достану и здесь положу. — Антон лезет в шкафчик и достает еще одну красивую упаковку брендового мыла. Но стоит ему открыть его, как Арсений тянет и это мыло к себе. Антон опять не удерживает улыбку, глядя на мужа. — И это… это тоже вкусно пахнет.