Отряд Особого Назначения

- Последний вопрос, товарищ Нечаев. Насколько хорошо ты усвоил, что "Аргентум" - отряд особый? Специальный. Сергей Алексеевич Нечаев, сидя на дешёвом, довольно потрёпанном стуле, который, видно было, прошёл саму войну, поднял непонимающий взгляд на своего почти-командира. Вопрос такой понятен ему не был, находился он сейчас в этом не самом приятном помещении именно по той причине, что прекрасно понимал, в какой отряд он собирался вступать. И напугать его какой-то там особенностью его не представлялось возможным. Был Сергей молодой, да вот мальчиком он не был. Войну прошёл, твою мать. - Товарищ командир? - Я не могу подписать бумагу, пока не убежусь, что ты полностью готов. В твоей голове должно быть чёткое понимание, что приказы здесь не обсуждаются. Если сказано было - должно быть выполнено. Без вопросов, без сомнений. - Я.. всё понимаю. Товарищ командир, не поэтому я здесь, разве? Александр Кузнецов нагнулся над старым шершавым столом, приближая лицо к собеседнику и не отрывая взгляда от светлых глаз. - Парень ты умный, Нечаев. Сам знаешь, через что нам обоим пришлось пройти. Как и всем членам отряда. Звание капитана в твоём возрасте - не за просто так, того гляди и до майора стрелой здесь долетишь. Знаешь первую причину, по которой товарищ Сеченов захотел тебя здесь видеть? - Никак нет, товарищ командир. - Потому что приказы ты исполняешь беспрекословно и с рвением совести. "Аргентум" и Дмитрий Сергеевич ценят это больше всего, это понятно? - Так точно. - Хорошо... - Кузнецов слегка прищурился, делая глубокую паузу, словно пытаясь залезть парню в душу. - Товарищ командир, разрешите вопрос? - Разрешаю. - Не сочтите за неуважение, и я бесконечно ценю подаренную мне возможность. Но сейчас я не до конца понимаю, к чему Вы клоните. Сергей совсем потерялся в мыслях. Он прекрасно всё и давно понимал, об отряде этом бредил два года, из кожи вон лез, чтобы оказаться сейчас здесь - в грязной, вонючей то ли подсобке то ли кабинете, провонявшей керосином, табачным дымом и хрен ещё пойми чем. И если Кузнецова это кабинет, то кто он такой, чтобы задавать вопросы. Ещё больше уважения он теперь испытывал к "Аргентуму", как видно до роскоши им совершенно не было никакого дела. Сразу видно, настоящие мужики, верные только своему делу, службе и начальнику. Начальник тот был первой и самой главной причиной, по которой Сергей Нечаев хотел попасть к нему на службу. Ещё подростком слышал он о нём, слышал о достижениях, об открытиях. Видел по телевизору, слушал его великие речи. Были у Дмитрия Сергеевича Сеченова, признанного учёного во всём мире, грандиозные мысли и идеи, которые должны были возвысить СССР на новый уровень. За Родину Сеченов пёкся, и Сергей это сильно уважал и хотел помочь. Когда такой великий человек борется за правое дело, стоять в сторонке было нельзя. Вот и решил парень, что попадёт под его начало чего бы ему это не стоило. И теперь вопросы Кузнецова сбивали его немного с толку. Александр откинулся на своём кресле и достал из кармана пачку сигарет, сразу же закуривая, выпуская дым под потолок. Одна его кисть покоилась на столе, барабаня пальцами по деревянной поверхности. Ногу он под углом закинул себе на другое колено, на котором теперь подёргивалась его ступня в ботинке в такт скрипучему радио, играющего из угла недокабинета. - Сергей. - начал медленно он. - Всё это я веду к вопросу. А вопрос такой: готов ли ты исполнять все приказы? - Так точно. - Нет, парень. В глаза-ка мне посмотри. Сергей без стеснения заглянул старшему по званию в лицо. - Готов ли ты выполнять все приказы? - Товарищ командир, все Ваши приказы будут мною исполнены. - Не только мои, товарищ капитан. Командир я отряда - это верно. Но ты прекрасно понимаешь, кому мы все здесь служим. - Я понимаю, товарищ командир. Приказы Дмитрия Сергеевича не обсуждаются и ради него я пойду на всё. - На всё? - Без раздумий. Кузнецов сделал очередную затяжку и слегка дёрнул уголком губ в полуусмешке. - Будешь выполнять все приказания? Без вопросов, без колебаний? Не усомнишься в правильности или неправильности? Как у тебя с моральными устоями, капитан? - С моральными устоями... - Сергей на минутку задумался, а затем взглянул на мужчину. - Товарищ командир, если Дмитрий Сергеевич прикажет стрелять в ребёнка - я не задумаюсь. - Ого. - промолвил Кузнецов, затягиваясь никотином. - И даже не спросишь у него - зачем? - Не спрошу. Не моё это дело. Моё дело - служить Отечеству, а Дмитрий Сергеевич знает, что делает. И если он решит, что посвящать меня в детали не следует - то так тому и быть, товарищу Сеченову я всецело доверяю. - И стало быть, выполнишь все его приказы... - промолвил Александр, щёлкая зажигалкой. - Хорошо, хорошо... Сергей, ты ведь понимаешь, что приказы могут быть... разного типа? - Как Вы сами напомнили, мы с Вами через много прошли и многое видели. - Это верно. И что-то мне подсказывает, что в детей тебе стрелять, всё же, приходилось. - Не горжусь, но было дело. - Сергея передёрнуло от воспоминания, убийцей он не был, но на войне и не такое бывало. - Не переживай, капитан, осуждать тебя здесь никто не станет. Не маленькие. Серёжа... - Да? Кузнецов выпустил очередную порцию дыма, как-то странно улыбаясь, послав по телу Нечаева волну непонятных мурашек. - Давай проясним. Выполнять приказы Дмитрия Сергеевича ты намерен беспрекословно, это я понял. Хочу тебе так же вдолбить в голову, что Сеченов - это твой приоритет. - Безусловно. - Если он звонит в два часа ночи и зовёт к себе - ты подрываешься и мчишься на зов. И твой единственный к нему вопрос - "Куда нужно ехать, шеф?". - Вполне логично, товарищ командир. - Если говорит он прыгать, в голове у тебя должно быть только как высоко. Доходчиво объясняю? - Так точно, вполне доходчиво. - кивнул мгновенно Сергей. - И если в него направлен пистолет, ты встанешь между ними, и пулю ту в грудь себе примешь. Проблемы с этим? - Никак нет. Для меня будет честью погибнуть спасая Дмитрия Сергеевича. Я для этого здесь, товарищ Кузнецов. - Ага... А если, допустим, идёте вы вместе, а он тебе приказывает перебить десяток мимо идущих граждан, что ты будешь делать? - Решу, что они враги Народа или, может быть, шпионы. В любом случае, сначала я выполню приказ, а думать я уже буду потом. Собственно, думать - не моя работа. К вам я хотел, чтобы руками товарища Сеченова стать. - А ты будешь послушным цепным псом, Нечаев. Рассмеялся Александр, даже вызвал улыбку на лице товарища капитана. Затем протянул он свою же пачку сигарет, слегка тряхнув у него перед лицом, когда понял, что Нечаев из уважения к его рангу сомневался, принять или нет. Щёлкнув зажигалкой, откинулся он обратно на спинку кресла наблюдая, как затягивался парень напротив табачным дымом. - Не зря он тебя так к себе хотел, я полагаю. - промолвил командир. - Правда? Дмитрий Сергеевич хотел меня в отряд? - Правда, правда. Самолично дело твоё всё рассматривал, а потом у меня перед лицом крутил. Хочу, мол, бойца этого к себе, Саша. И как ты понял, приказ его был выполнен. Потому что приказы его, Сергей... что? - Беспрекословно выполняются. - Молодец. - он сделал паузу. - А если он прикажет тебе расстрелять весь "Аргентум", товарищ Нечаев? Чуть ли не поперхнулся Сергей сигаретой, застигнутый таким вопросом врасплох. С чего бы Сеченову такую глупость приказывать. Своих лучших бойцов и на тот свет? Была ли это проверка сейчас? Нахмурился Сергей на секунду, но думать долго не стал, ответив от чистого сердца: - Выполню. - Если зайдёт сюда сейчас и скажет: Сергей, убить Кузнецова! - Я Вам в голову выстрелю, товарищ командир, извините. Александр хмыкнул, одобрительно улыбаясь, туша сигарету об грязную пепельницу. - А если я тебе завтра скажу, что шеф наш - предатель и против вождя пошёл, что Родину подвёл и весь Советский Союз ему смерти желает? - Я Вам не поверю. - А если увидишь, как я кидаться на него начинаю? - Я даже не стану разбираться, Вы это или нет. Выстрелю. - Хорошо. С загадочной улыбкой Кузнецов подобрал со стола пахучую печать и шлёпнул её на грязно-белого оттенка листок бумаги с фотографией капитана Нечаева в углу. - Поздравляю. Твоя служба начинается с данной секунды, Плутоний. - Так точно! - отложив сигарету, поднялся сразу Сергей со стула и отдал новому командиру честь. - Вольно, капитан. Твой личный позывной узнаешь у самого Дмитрия Сергеевича. Брови Сергея слегка нахмурились, только что позывной его был уже произнесён. - Личный позывной, товарищ командир? Не Плутоний разве? - Плутоний - в основном для членов отряда. Под таким будешь и задания выполнять. А шеф... может будет тебя... по-другому называть. - усмехнулся Кузнецов. - И такой позывной у каждого в отряде? - Именно. - А какой у Вас, товарищ командир, если не секрет? Легко рассмеялся мужчина, вставая с кресла, на выход пройти приглашая. - Секрет это, Сергей. И свой лучше в тайне от всех держи. - Настолько всё серьёзно? - Только Сеченов будет знать и так тебя называть, усёк, боец? - Я всё понял. - Ещё вопросы? Вышли они в тухлый тёмный коридор, залитый очень старыми жёлтыми лампами. - Когда я снова смогу увидеться с шефом и выказать ему моё уважение, командир? - Прекрасный вопрос, потому что ждать он тебя будет сегодня без часу полночь, прямо здесь. - Здесь? - удивился Нечаев, оглядываясь. - Да, Сергей, в этом же кабинете, откуда ты сейчас вышел. - Так это.. товарища Сеченова? - М.. не совсем. - пожал плечами Кузнецов. - Нравится ему так. Вопросов мы не задаём. - Понял. - Времени у тебя до ночи вагон, поэтому можешь отдохнуть. И душ прими. - Слушаюсь. Разрешите идти? - Погоди. Форму тебе Наташа выдаст внизу. Будет в комплекте много всего, а на встречу комбинезон надень, ясно? - Мне следует быть готовым отправиться сегодня на задание? - Мне нравится, как ты даже не спросил почему так поздно.. - ухмыльнулся мужчина, смерив Нечаева взглядом. - Ноо... да, можешь считать это заданием. Так сказать, первым, посвятительным. И последнее... Сергей выпрямился, стараясь запомнить всякую маленькую деталь. - Запомни, что порой исполняющий становится... приказывающим. - Командир? - замялся сбитый с толку Нечаев, загадки он не любил. - Но даже так это всё ещё приказ. Не забывай об этом. - Я.. Так точно. - Свободен, капитан. Слегка ошарашенный, направился Сергей по коридору. И правда, думать - это не его работа. Последние слова своего командира он выкинул из головы.

***

- Думаешь, понял он всё? Будет выполнять все мои указания? - Думаю, что не подведёт Вас, шеф. - Хорошо. Дмитрий Сергеевич Сеченов, звучно хмыкнув, даже не обернулся, сидя в кресле посередине маленького, если так можно было его назвать, кабинета и, вальяжно сложив ногу на ногу, смотрел маленький телевизор, стоявший на крышке замусоленного бежевого холодильника. - Сколько времени? - Без десяти одиннадцать, шеф. - взглянул Кузнецов на свои наручные часы. - Должен быть здесь скоро. - Сигареты есть у тебя? - С каких пор Вы курите? - изумился командир Аргентума, поднимая бровь и смиряя чужой затылок взглядом. - Это не для меня. Мальчишка курит же? - слегка повернул голову Сеченов, не отлепляясь от экрана. - Так точно. - Прекрасно. На стол помести. Послушавшись, Александр дошёл до стола, за которым сам этим утром разговаривал с новеньким членом отряда, и оставил полупустую, слегка помятую пачку сигарет. - Разрешите идти? - Разрешаю. Саша... - через секунду позвал он. - Шеф? - Далеко не уходи, на связи будь. Для тебя тоже будет... задание. - Слушаюсь. Оскалившись сам себе, Кузнецов вышел из помещения, оставляя шефа своего, ни разу на него не взглянувшего, продолжать смотреть телевизор. Ровно через десять минут, прямиком в одиннадцать ноль ноль, дверь снова отворилась. Никому бы Сеченов не признался, но сердце у него ёкнуло. - Люблю пунктуальных людей. - промолвил он, всё так же не отлепляясь от экрана. - Добрый вечер, Дмитрий Сергеевич, разрешите войти? - Разрешаю. Послышался осторожный шаг сапог по грязному, сто лет немытому, паркету. - Стул возьми себе, Сергей, напротив меня поставь. И телевизор выключи, будь любезен. - Как скажете, шеф. Статная фигура перекрыла ему вид на передачу и, надо признать, на ту передачу ему уже было наплевать. Сеченов улыбался краешком губ, а его голову лениво подпирали пальцы. Рассматривал он капитана с какой-то ухмылочкой, а глаза его блестели. Уместился Сергей на стуле, выдерживая дистанцию в метр, а сам улыбается. Снова ему посчастливилось оказаться в присутствии знаменитого профессора, хоть и вот в таком вот странном месте. Дмитрию Сергеевичу подходило что-то более приличное, более великое. Но сейчас находился он в мерзкой каморке, явно принадлежащая то ли механику, то ли слесарю, а может вообще чистильщику унитазов. Капитан мог поклясться, что в ведре, находившееся в углу, вода была как раз после чистки фаянсовых друзей. И совсем наружность академика помещению не подходила. Солидные брюки, белая рубашка, галстук, впритык сидевшая жилетка, чистые лакированные туфли. - Честь для меня с Вами вновь встретиться, Дмитрий Сергеевич. - Говорят, ты из-за меня в отряд хотел, правда это? - улыбался Сеченов карими глазами. - Так точно. - совсем не стесняясь отчеканил Нечаев, смущаться правды было незачем. - Я глубоко Вас уважаю и давно мечтал ходить под Вашим началом. - Мне нравится твоя прямота, капитан. Слышал, что и преданный ты сильно. - Предыдущие начальники ни разу не пожаловались, шеф. - Знаю, читал дело твое. Нравятся мне такие парни как ты. Скажи мне, пожалуйста, товарищ Нечаев, кто твой начальник? - Дмитрий Сергеевич Сеченов. - Кому ты служишь? - Вам, шеф. - Товарищ Кузнецов мне сообщил, что и выстрелишь в любого, если я прикажу? - Выстрелю. - Выполнять будешь любые мои приказы? - Несомненно. - Будешь верен и предан всегда и во всём? - Шеф, я умру за Вас, можете в этом не сомневаться. Дмитрий Сергеевич, оторвав руку от лица, скрестил ладони в замок и заглянул в светлые глаза напротив, где прочитал он бесконечную преданность, решительность и уверенность. Его пробрало каким-то приятным холодом, и он удобнее устроился на старом кресле. - Куришь? - Есть такое, шеф. - Возьми со стола, не стесняйся. - Спасибо. Боковым зрением он проводил парня, прошедшего мимо него к столу и, замерев с улыбкой, стал ждать. Сергей добрался до пачки, вытянул примятую сигарету зубами и щёлкнул зажигалкой, лежавшей рядом. - Вы будете, Дмитрий Сергеевич? - Не курю. Ты мне поводок с ошейником принеси, рядом они лежат. - У вас собака есть? Сергей пробежался по маленькой комнате глазами, будто правда до этого мог не заметить собаку. Была она, судя по всему, совсем не маленькая, потому что чёрный кожаный ошейник, с маленькими торчащими шипами, был средних размеров. Не немецкая овчарка, конечно, но на лабрадора налезет. Подхватив предметы, Сергей вернулся обратно, передавая их в руки Сеченову, который медленно поднялся со стула. И дальше Сергея как молотком прибило к полу, и он так и замер с дымящей сигаретой в зубах. Чужие тонкие прохладные пальцы коснулись его шеи, надевая этот же самый ошейник, застёгивая ремешок и убеждаясь, что сидел он на нежной коже достаточно крепко. - Есть. - промолвил Сеченов с вожделением, заставив передёрнуться молодого капитана. Смотрел Нечаев сверху вниз в карие глаза и не мог оторвать взгляда. Он сам не понимал ещё, какого рода чувства охватили его в тот момент. Удивление, злость, негодование? Смущение, страх, животное желание? А может всё вместе и вперемешку. Это явно была своего рода шутка и, возможно, даже проверка. В конце концов, согласился он выполнять любые приказы и делать всё, как ему скажет его начальник, которому он только что буквально поклялся в верности. Теперь же проверял Сеченов его на прочность, в этом не было ничего удивительного. - Ш-шеф...? - сигарета слетела с его губ и он поймал её пальцами. - Предан ты мне будешь, правда? - Так точно. - будто забыл Сергей всю нелепость ситуации, сразу же ответив со всей серьёзностью. - Объяснил тебе товарищ Кузнецов, что Аргентум - это отряд особого назначения? - задал Сеченов свой вопрос очень вкрадчиво и чуть ли не шёпотом. - Да, шеф, объяснил. - Что выполнять нужно любые приказы? - Не подведу Вас. - Что служить надо хорошенько? Теперь же Сергей увидел, как поднесли изящные руки к его шее поводок, цепляя за колечко, совсем слегка притягивая. Настолько капитан был шокирован, что кажется, ещё не до конца понимал происходящее, продолжая таращиться на своего нового босса. - Понимаю, шеф. Готов служить. - Кому, Сергей? Кому служить будешь? - академик подтянул поводок посильнее, ещё немного и их носы столкнутся. - Вам, шеф. - Хороший мальчик. - прошептал Сеченов практически ему в губы. Член в его новом сером комбинезоне заметно дёрнулся, и Сергей испугался, его зрачки расширились, губы слегка приоткрылись. И только сейчас информация замедленным потоком, наконец, дошла до его ошалелого сознания. Отряд особо назначения.... Не могло же быть такого пиздеца наяву. Он не мог позволить себе так опуститься, так над собой надругаться. Ему всегда нравились бабы, а задницу подставлять - это для проституток. А был ли у него теперь выход. Сам же он теперь согласился выполнять любые приказы, не зря Кузнецов так настоятельно к нему докапывался. Ситуация приобретала совсем уж нехороший поворот. После такого поворота мужиком то он больше не будет, девочкой его сделать хотят. Хотелось Сергею поинтересоваться, понимает ли он что-то не так, да дураком тупым казаться не хотел. Когда надевают на тебя ошейник, когда притягивают за поводок прямиком к своему лицу, когда называют хорошим мальчиком - вариант, что не трахнуть его хотели сразу отпадает. Да он ведь Сеченова в три раза крупнее. Скрутить академика ему не составит труда и одной рукой, пусть хоть связанный он будет. Такого и обнять страшно, хребет сразу переломится посередине, а заодно и шея. И вот такая мысль сейчас Нечаеву явно симпатизировала. Но солдатская выдержка помешала ему сделать опрометчивый поступок и он сжал зубы. - Честно скажи мне, Серёжа... нравлюсь тебе? Хоть немного. Член снова дёрнулся, среагировав на хитрый шёпот довольно приятного мужского голоса. Слепым Нечаев тоже ведь не был, прекрасно видел его лицо. И да, может быть даже любовался им через экран телеящика и научных советских журналов. Не дрочил он, нет, но не признать, что был знаменитый профессор для мужика, довольно-таки, красивым, он не мог. И в мыслях не было у него никогда, что будет он с ним в постели как баба кувыркаться, да за такое и в ссылку отправить могли. С мужиком то, блядь, где это видано. И если уж кувыркаться, то не ему подставляться надо, а как раз таки профессору. На такую то фигуру, поди, и платье налезет, и чулки. Член на такую мысль поднялся ещё выше, а злость на самого себя начинала застилать ему разум. - Нравитесь. - прохрипел капитан сквозь зубы, заметив сразу же расплывшуюся похабную улыбку на тонких губах. - Сделай затяжку. Не отрываясь от тёмных глаз, поднёс Нечаев сигарету ко рту, затягиваясь. - А теперь поцелуй и выдохни дым мне в рот, капитан. Сказано это было тоном, ослушаться которого было нельзя, приказ это был. Да, был это просто полный пиздец, и выхода то у Нечаева больше не было. Мог бы он конечно и по лицу тому красивому больно врезать, чтобы до хруста и крови, мог бы и в живот кулаком заехать, чтоб пополам согнулся на мерзком полу. Можно было потом отсюда выйти нахуй и послать всех к чертям ебаным. Только вот, наверное, не жилец он потом бы был. Аргентум - это, блядь, не шуточки, а отряд особого, сука, назначения. Всё, блядь, приехали. Открывай сраку и принимай чужой хер. Пиздец. Взгляд его упал на проклятые тонкие губы, к которым через секунду прикоснулся он своими, чувствуя, как натянулся кожаный поводок, притягивая его ближе к Сеченову, которому поцелуй его невесомый не понравился, и он языком пытался проникнуть в чужой рот. Бабой Нечаев не был, а шеф его тоже, поэтому нянчиться, ещё и со своим буквальным насильником, он не собирался. Тут же перебил он его язык, перехватывая главенство, буквально врываясь в чужой горячий рот, выдыхая внутрь дым, толкаясь мышцей глубже, исследуя, и плевать ему было на покашливания учёного, которому явно нужен был воздух. Хотел целоваться, вот и пусть получает, извращенец проклятый. Упёрлась лёгкая рука Сергею в грудь, слегка отталкивая, и он послушался. Ну прямо, блядь, как собака, которой он теперь, видимо, и являлся. - Объясню тебе правила, Серёжа. - промолвил Сеченов, откашлявшись и облизав губы, не переставая пошло улыбаться. - Как только ты слышишь слово "Восход" - то делаешь со мной, что захочешь. Выходить из помещения нельзя, убивать меня тоже. - он хмыкнул. - После этого слова я в твоём распоряжении. Но как только ты слышишь это же слово, то останавливаешься, понятно тебе? В штанах правда было горячо настолько, что отчаянно хотелось содрать с себя проклятый комбинезон. Так это ему задницу предлагали, а не наоборот? Да даже так было всё это ненормально, грязно и мерзко. Мужик, блядь, с мужиком. Представилось ему, как стягивает он с него идеально выглаженные брюки, как сплёвывает себе на член и входит прямо так, без подготовки. Представилось, как кричит его шеф от боли, а ему насрать с высокой колокольни. Он дёргает чужие бёдра на себя и натягивает на всю длину маленькую высокомерную суку. Ну да, блядь, мужик с мужиком, зато вот член стоял колом и в этого самого мужика сильно просился. - Не забывай, что при любом раскладе - я твой начальник. Понял меня? - Понял. - процедил Нечаев, свирепо сверля мужчину взглядом. - Хороший мальчик. Профессор похлопал его по щеке, расслабив поводок, отпуская от себя. - Выброси сигарету. - тут же улетела она в сторону, Сеченов улыбнулся. - Опустись вниз. Вот теперь ситуация обретала те самые обороты. Теперь то уже всё, осквернение тела и души по полной, блядь, программе. Сейчас Сергей Нечаев будет мужику сосать, от одной только мысли хотелось ему выстрелить себе в голову. Но Сергей послушался. Как самая покорная тварь на свете, опустился он на колени, и теперь в лицо ему чуть ли не упирался явный, что ни на есть мужской, стояк. И самое страшное, Сергей словил себя на мысли, ему не было противно. Представился ему на этом же самом месте Кузнецов, а вот от такой картины хотелось сблевануть, и, скорее всего, полез бы он в самую настоящую драку на смерть. - На меня посмотри, Сергей. Сергей посмел поднять глаза, где на него уже смотрела пара карих. И ведь не хотелось же, блядь, бить его. Был перед ним самый настоящий дьявол, но вот лицо то ангельское, симпатичное. И уверен был Нечаев, что и тело у него такое же, понял он вдруг, что посмотреть хотелось. Понял, что не прочь задницу ту увидеть, даже сжать в крупной ладони, она то, наверное, в одну руку поместится. Сглотнул капитан, член пытаясь свой игнорировать. - Служить. От глубокого тона и пошлой улыбочки его затрясло и отчаянно захотелось к себе прикоснуться, но он сдержался. Выждав секунду, оглядев бугорок в чужих штанах, Сергей, как будто с трепетом, прикоснулся к нему губами через ткань, опаляя горячим дыханием. Чужая рука тут же упала на его голову, а сам Сеченов издал тихий стон. Уже было незачем строить из себя недотрогу, все границы были стёрты, когда на него надели ебучий шипованный ошейник. Оставалось только покорно исполнять приказы. Губы Нечаева сомкнулись сильнее, массируя, даже покусывая, заставляя мужчину трепетать, что даже ласкало капитану самолюбие. Сам Дмитрий Сеченов сейчас получит от него горловой минет, а ведь он на этого мужика чуть ли не молился всё это время. Зубами подцепил он собачку молнии, ведя её вниз, пальцами спустил и брюки, и трусы, вытаскивая наружу крупный, налитый кровью член. Ведь и у самого профессора на него хорошенько так стояло, блядь. Не думал Сергей, что когда-нибудь придётся видеть чужой мужской член, да ещё и так близко. Не думал он так же, что этот самый член окажется у него во рту, и будет он грязно его облизывать и пытаться заглотить как можно глубже. Профессор же теперь непроизвольно двигал бёдрами, пытаясь насадить парня немного глубже, его ладонь гладила полувыбритую голову, а сам он гордо улыбался. Темп его становился всё быстрее, и он глубоко стонал, вцепившись ему в заплетённые волосы. Второй рукой он натянул поводок до упора вверх, но его новый питомец не обратил на это внимания, продолжая заниматься приказом. - Какой хороший мальчиик... - прошептал он, запрокинув голову и прикрыв глаза. Нечаев же двигал головой, издавая задыхающиеся звуки. Ему срочно нужна была передышка, а ошейник слишком больно впивался в горло, до жжения стягивая кожу, но от похвалы Сеченова, почему-то, теперь хотелось только усиленнее работать ртом. О том, как ненавидит он себя, думать он будет попозже. - Серёжа. - остановился профессор, придерживая чужое лицо двумя пальцами, глядя затуманенными зрачками на своего нового секс-партнёра. Сергей сразу же прекратил свои действия, выпустив член из своего рта, утирая локтем слюнявую дорожку, бежавшая по его подбородку. Хватку на его поводке тоже расслабили, он заглянул надменному профессору в глаза. - Восход.