Но у нас дома нет моцареллы!

      Родители вернулись, семья сразу же села ужинать. Илье с Никитой дали задание – убрать в погреб банки и разобрать лук. Для Никиты это было чем-то новым и интересным. Интересным это было до того момента, как он увидел маштабы комнаты, куда придётся лезть. – Ты в белом будешь? Снимай, – Илья смерил Никиту взглядом, белая рубашка улетела на диван. Лесняк остался в одной облегающей водолазке, благодаря которой наконец стало видно, ради чего он пахал в спортзале.       Когда с банками было покончено, Никита облегченно выдохнул. В этом маленьком погребе не развернуться нормально. Так не далеко и до клаустрофобии. Илья сидел на лестнице, обводя глазами всю проделанную работу, определяя точно ли они сделали всё, что мама просила.       Никита, собравшийся как можно скорее покинуть столь тесное место, пытался развернуться. Нога парня наступила на что-то круглое, что тут же вылетело из-под ступни. Лесняк неловко покачнулся, полетев прямиком в объятия деревянной лестницы.       Никита зажмурился, готовясь упасть, но этого не случилось. Упал он не на лестницу, упал он на колени Ильи, нос уткнулся тому в шею, в область ключицы. Всё произошло так мгновенно, что ни один из них и понять не успел.       Никита молниеносно встал, пытаясь бороться с неловкостью. Он отряхнул одежду и выжидающе смотрел на удивлённого Илью. – Капец ты дятел неуклюжий, – хихикнул Илья, в очередной раз стебясь.– Вылазим, пока ты себе тут нос не сломал.       Вечер проходил в более разряженной обстановке. Как и вся семья Путинцевых, Илья безумно интересовался русскими традициями. Сейчас, родители и дети репетировали перед своим концертом, а Никита завороженно наблюдал.       Наблюдал не за музыкой, не за перебором струн, не за звонкими голосами. Внимание больше привлекали блестящие глаза Ильи, его длинные пальцы, скользящие по грифу балалайки, его губы, что изредка растягивались в улыбке.       Все члены семьи горели деятельностью, которой занимались. Они были так близки, что не видели жизни друг без друга. Иногда самому Никите этого безумно не хватало: простой любви и общих интересов с родителями.       Когда Никите предложили сыграть с ними на бубне, тот удивился. Хотя у него даже вроде бы неплохо получалось, для человека, который данный инструмент держал в руках первый раз в жизни.       Как оказалось, на концерт в ресторан Никиту планировали взять с собой, да и не просто взять, а заставить играть там. На сцене, конечно, приходилось выступать не впервой, но все-таки парень нервничал, что присуще любому человеку, умеющему чувствовать.       Ночью Никита не мог долго уснуть, поэтому, когда квартира порузилась во мрак, парень решил ненадолго выйти прогуляться: район не шумный, что может случиться?       Дисплей часов показывал около часу ночи. Замечательно, утром Никита будет похож на ходячий труп.       Лесняк захлопнул входную дверь, покидая квартиру. Он накинул тёплую куртку поверх пижамы. Наверняка на улице никого нет, выряжаться ради ночной прогулки желания не было, хоть всегда и нужно выглядеть с иголочки.       Никита втянул свежий воздух лёгкими, чувствуя головокружение. Парень упал на лавочку рядом с домом. Он откинулся на спинку, взгляд устремился в небо.       Не прошло и пяти минут, как дверь подъезда со скрипом вновь открылась, и рядом на лавку приземлилось тело. – Не спится? – голос Ильи нарушил вязкую тишину, а Никита прекратил разглядывать звезды. Он повернул голову в сторону только пришедшего собеседника, который видимо также не мог уснуть. – Нет, а ты чего не спишь? – задал в ответ вопрос Никита и посмотрел в чужие глаза, ища в них ответ, но увы, ничего там не увидел. – Нервничаю немного, – Илья это громко выдохнул, выпуская вместе со словами, кажется, ком пара. Никита удивился, будто не ожидал такого ответа. – Вот так вот, даже выступая достаточно часто на сцене, я умею нервничать. Прикинь? – хмыкнул Илья, зевая, и прикрывая рот рукой.       Никита не ответил, лишь так же опрокинул голову, любуясь на рассыпчатые белые точки в небе.       Рука Лесняка лежала близко к руке Ильи. Путинцев не увидел ничего зазорного в том, чтобы накрыть ладонь Никиты, своей. Потрясённый парень замер, но руку не убрал.       Ладонь Ильи оказалось тёплой, а кожа на пальцах – нежной, что было удивительно.       Парни не помнили как пришли домой и уснули крепким сном. Уснули вместе, во временной комнате Никиты.        Как повезло, что утром мама зашла в комнату уже после того, как Илья проснулся и успел выбраться из-под лежащего на нём Никиты.       Проснулись они в обнимку, голова Лесняка покоилась на плече Ильи, сам он мирно посапывал. Ладонь Никиты лежала на чужом животе, как бы обнимая.       Именно этой ночью Никита спал лучше всего, ведь его не мучали кошмары и лишние звуки, даже холодно не было. Удивительно.