монокль, вазелин и гитара

лу запрокидывает голову, прижимая скользкий пакет со льдом к пульсирующей от боли переносице. ждёт полминуты, морщится и сплевывает кровь. напротив стоит мужчина в чёрном форменном кителе со значком инквизиции. под ключицей перевязано, лицо болезненно-бледное. собственно, как и в их первую встречу у здания кс, только волосы теперь распущены и длинными волнами ниспадают на плечи. — а вы чего ждёте? меня допрашивал ваш коллега, даже на камеру записал. за лёд спасибо, конечно. она снова подносит холод к коже. облизывая губы, ощущает на них металлический привкус. кей болтает с коллегой-эмпатиком, все куда-то разошлись. рид трет ладонью скулу, та саднит, — видимо, синяк — и убирает рыжую прядь за ухо, наблюдая за непроницаемым выражением лица дознавателя. Тонкая бровь изгибается в искреннем удивлении. Промелькнувшая на лице эмоция прячется так же быстро, как и появилась — в едва вздёрнутом уголке рта, в еле уловимой сетке морщинок вокруг глаз. Яркий свет бликующих фонарей и мигалок на спецмашинах, припаркованных полукругом, оттенками красного и синего освещает пространство: где-то сбоку снуют бойцы Корпуса, в отдалении виднеется строгая фигура Марка, отдающего распоряжения. — Прошу прощения за столь грубое задержание. Иво размыкает сухие губы, со снисходительным видом лёгким кивком указав вперёд: подсохшая дорожка крови из разбитого носа не вяжется с привлекательной внешностью девушки. Только вот Мартен, пытаясь убедить себя в этом, всё никак не может отвести тёмный взгляд от её лица. — Ваш нос в порядке? Боец на блокпосту не сломал? Иво делает несколько шагов вперёд, едва склонив голову к плечу. Шуршит плотная ткань форменного кителя, расстёгнутого до самого конца. Протянув здоровую руку, он с сомнением замирает, прежде чем прикоснуться тонкими пальцами к женскому подбородку, жестом приподнимая голову. — Позвольте осмотреть. лу едва сдерживает смешок. — прощаю. без блокатора на этот раз, спасибо. она выпускает лёд из руки, вытирает влажные пальцы о джинсы и бегло прощупывает переносицу. — нос как нос, заживёт, не… рид не успевает договорить, как замирает от прикосновения к челюсти. его руки холоднее разгоряченной от адреналина кожи. она сглатывает накопившуюся слюну с привкусом крови и делает небольшой шаг назад, краем глаза замечая, что кей как-то подозрительно косится в их сторону. — не стоит, у вас своих проблем хватает, месье. хотя, признаюсь, вам даже идёт бинт. лу удивляется, откуда в ней столько смелости на идиотский флирт. и не с каким-то пижоном из клубешника, а, блядь, с инквизитором, на которого все боязливо косятся. даже на того злобного — как там его, жонсьер? — так не смотрят. чтобы остановить поток излюбленных саркастичных шуток, она затыкает рот сигаретой — достаточно помятой, но всё еще целой. Неудивительно, что мадемуазель пытается уйти от прикосновения — короткий разговор с Даниэль дал отчётливо понять, что в компании месье Стоуна была псионичка. В подтверждение этому Иво мельком различает знакомый символ на тонком запястье, когда девушка подносит сигарету к губам. Он действует быстрее, чем сознание успевает обработать движение руки: сказывается действие вколотого обезболивающего. Зажигалка с щелчком вспыхивает перед её лицом. — А вам удивительным образом идёт кровь, мадемуазель. Погода меняется за считанные минуты. Ввиду отсутствия энергетических зонтов, Иво на время прячется в просторном салоне спецмашины Корпуса, пока Марк в окружении бойцов торопится к одиноко стоящему домику. Проверка комнат занимает не так много времени — уже через двадцать минут Мартен располагается в скромной спальне на втором этаже. Кортеж приходится задержать: если начнётся погоня, велика вероятность уйти в кювет по мокрой дороге. Если остаться здесь, выставив по периметру дома вооружённых бойцов, дождь можно будет переждать, пускай и с опасением. Отдав короткий приказ, Иво с болезненным вздохом снимает китель — не без труда, действуя одной рукой. Хилер задерживается, а повязку необходимо сменить уже сейчас. — Вы наверняка считаете меня дерзким, мадемуазель Рид, — роняет Иво негромко, услышав скрип входной двери. Повернувшись, он с лёгким прищуром бросает взгляд на застывшую в проёме женскую фигуру. — С другой стороны, вам так понравились мои бинты, что я позволил себе маленький каприз. Имеете опыт с перевязками? в воздухе витает характерный запах сырости. лу любит дождь и поэтому не двигается с места ни на шаг. стоит, прикрыв глаза, наслаждаясь тем, как холодные капли дождя скатываются со лба на подбородок. докурив, она не спеша идёт за вооруженным конвоем в сторону небольшого здания: типичная фермерская трехэтажка для постоянных работников. в пальцах вертит чужую зажигалку, рассматривая незамысловатый рисунок — выгравированные инициалы и.м. охранник проводит ее до комнаты и остаётся стоять у двери, рассмотрев лу уж с больно напряженной рожей. рид это забавляет. она заходит внутрь и подбрасывает в воздух зажигалку, так же ловко ловя ее обратно в ладонь. мужчина стоит в полурасстегнутой рубашке, здоровой рукой распутывая бинт вокруг раны. лу косится на дверь и делает несколько шагов вперед. кладет зажигалку на прикроватный столик. — дерзкие парнишки и девчонки термитника не обращаются ко мне на «вы». месье скорее достаточно терпелив, раз умудряется пропускать мимо ушей то, от чего у ваших коллег глаза из орбит повылезали. я всё видела. она смеется и скидывает на стул влажный серебристый плащ. — перевязать смогу, но боюсь не удержаться и ткнуть вас пальцем в пулевое отверстие. это же пулевое, не так ли? чтобы посмотреть, как изменится выражение лица. лу говорит тихо, но четко, ни на секунду не сомневаясь, что некто с инициалами и.м. внимательно прислушивается к тону её наглого, бесстыжего голоса. может, мимика у этого фарфорового господина и отсутствует, но вот тёмный пытливый взгляд ощущается каждым сантиметром кожи. Если и можно сконцентрировать человеческую наглость, то определённо в этой девушке. Она не держит язык за зубами, но держится в пределах хоть какого-то приличия — Иво забавляет её тон, лёгкость в жестах и буквально наигранная грубость. На такое поведение грех обижаться по-настоящему: что с неё взять, если мадемуазель до сих пор понятия не имеет, кто вызвал её в эту спальню. — Боюсь расстроить вас отсутствием реакции. Мне досталась убойная доза препаратов. Он прекращает свою бесполезную попытку размотать плотный слой бинта, расположившись на краю скромной кровати. Матрас натужно скрипит под весом тела, прогибается хлипкими пружинами. Иво легко собирает ладонью распущенные волосы, чтобы перебросить их через другое плечо. Расстёгнутая рубашка движется от жеста, её Мартен неловко стаскивает одной рукой, одновременно с этим указав кивком на крупную аптечку, оставленную поверх одеяла. Рыжие пряди волос в помещении кажутся обжигающим пламенем. В таком когда-то давно сжигали ведьм — чем дольше Иво разглядывает мокрые прядки, тем быстрее сгорает сам. — Можете приступать, мадемуазель Рид. Со снисходительной улыбкой он расставляет ноги чуть шире — лишь для того, чтобы ей было удобно. лу притворно хмурит брови, демонстративно закатывая серые хитрые глаза. — интересно, как быстро меня вырубит ваш огромный охранник, когда он услышит, что вы корчитесь от боли. она краем глаза замечает покачнувшуюся тень мужчины, который изваянием стоит около полуприкрытой двери. сполоснув руки, лу открывает большую пластиковую коробку, вынимая оттуда стерильную марлю, бинт, ножницы и обеззараживающую мазь. раскладывает справа от бедра инквизитора и аккуратными движениями принимается разматывать повязку, поддевая запутавшиеся части острым краем ножниц. — как вас зовут? мягким касанием ладони рид сдвигает ткань чёрной рубашки вбок, стягивает с плеча, чтобы лучше рассмотреть рану. поджимает губы и кончиками пальцев осторожно ведет по верхнему краю ключицы, будто задумавшись о чем-то. взгляд скользит по длинной шее и наконец-то останавливается на лице. коротко улыбнувшись, лу наносит мазь на квадратный кусочек марли и с нескрываемым удовлетворением плотно прижимает его к коже, другой рукой уверенно удерживая за плечо. отсчитав пять секунд, она убирает ладонь и разматывает новый бинт, закрепляя первый слой на рёбрах под грудью. — столько суеты, а потом хилер всё равно подлатает. она звучно цокает языком, перевязывая наискосок через грудную мышцу к шее, закрепляя в несколько слоев, повторяя траекторию. — Иво Мартен. Он отвечает почти сразу же, как только с её рта слетает вопрос. Наблюдает из-под полуопущенных ресниц за чёткими, уверенными движениями, на мгновение и украдкой задержав дыхание: умелые пальцы вскользь касаются обнажённой ключицы, будто этот жест можно посчитать обыденным. Необходимым, если притвориться и решить, что ранение не находится ниже. — Должность вас не интересует? Лёгкий отголосок боли иголками впивается вокруг огнестрельного, по краю отверстия. Незначительное ощущение, которое почти не трогает непроницаемую маску равнодушия на лице. Иво лишь терпеливо выдыхает носом, следом заполнив лёгкие смесью запахов: табака, едва уловимого парфюма и сырости с улицы, принесённой порывом ветра со стороны приоткрытого окна. Иво ловит женское запястье, как только процесс перевязки заканчивается. Кидает взгляд на входную дверь и, убедившись, что боец чётко контролирует проход к лестнице, с усмешкой бросает: — Приор Инквизиции, мадемуазель. Рад знакомству со столь храброй девушкой. «иво мартен» лу повторяет про себя несколько раз, пытаясь различить нечто неуловимое, что назойливо вертится в памяти. — а должна? инквизитор и инквизитор. судя по тому, как все вокруг вас пляшут, важный. она выкидывает использованный бинт в мусорку под столиком и последний раз проверяет узел на новой повязке. не успев качнуться назад, отойти, замирает, пойманная властной хваткой длинных пальцев. сердце, кажется, пропускает удар. в животе сводит и не от того, как пристально месье мартен всматривается сначала в проем двери, а затем в ее лицо, а от, мать его, вполне обоснованного удивления, на мгновение пронзающего осознанием пустую голову беспечной рид. — крэп. приор. она бубнит себе под нос, с явным желанием что-нибудь ебнуть об стену. да и в тюрьму не хочется. она уже на неё напиздела, лет эдак на пять. ладно фамильярность, но угрозы про палец в дырке от пули… с другой стороны… с другой стороны. лу не замечает ни единого намёка на агрессию. человек напротив сидит в более чем расслабленной позе. да, держит крепко, но угрожает ли? в любом случае она теперь в дураках. — полагаю, мне нужно извиниться? она смотрит на него сверху вниз и только потому, что Иво сидит, продавливая хилый матрас старой кровати. выше он, наверное, чуть ли не на две головы. выше, и, если не считать телекинеза лу, физически намного сильнее. В светлых стальных глазах напротив мелькает осознанный страх — всего на мгновение, но этого достаточно, чтобы мадемуазель Рид наверняка обдумала своё недалёкое будущее. Возможно, тюрьма. Работы на очистительных станциях в пределах Периметра. Шахты. Иво вскользь гладит тонкую кожу чужого запястья. Мягким жестом перехватывает узкую ладонь, настойчиво потянув её обратно, к обнажённому плечу. — Всё верно. Вам стоило бы извиниться за свою беспечность. Будь на моём месте кто-то другой, менее расположенный к интересной беседе, вы бы оказались в незавидном положении. Охрана в коридоре обращает внимание на происходящее. Боец спешно кладёт ладонь на подствольник, повернувшись корпусом. Иво качает головой, небрежным кивком безмолвно приказав закрыть хлипкую дверь. — Вам известно, что такое покаяние? В прежние времена согрешившие приходили в лоно церкви за прощением, — Мартен выпускает женскую ладонь. Прикасается пальцами на пробу к крепкому бедру, едва стиснув хорошо ощутимые мышцы сквозь одежду. — Присядьте, мадемуазель. Нет, не на кровать. Он опускает взгляд на своё колено, давая вполне явный намёк. лу вслушивается в низкий звучный голос, ощущая под ладонью движение мышц руки. смотрит, не отрывая взгляд от чёрных глаз. иво кивает охране, и дверь с глухим щелчком захлопывается. она не перебивает, кончиками горячих пальцев задевая пряди цвета воронова крыла. что ж, видимо, ей позволено делать и это. его рука касается, сжимает. она резко втягивает воздух, удерживая себя. медлит, наблюдает, прочищает горло, прежде чем ответить, не скрывая заинтересованности. — вы же не собираетесь, ну, со своей-то рукой? лу опускается на великодушно предложенное колено, все еще не до конца осознавая реальность происходящего. повинуясь какому-то внутреннему импульсу, подается вперед, осторожно, чтобы не задеть перебинтованное плечо, и вдыхает слабый древесный запах парфюма, исходящий от рубашки. Тяжесть её тела отзывается давным-давно позабытым ощущением, от которого он отказался по собственной воле — ничто не должно мешать ему на должности, никакие низменные, плотские желания. Иво служит во имя Единого, во имя генетической безопасности, однако. Откровенная близость пробуждает в нём те самые мрачные мысли. Тонкий шлейф парфюма чувствуется более явно. Что-то из дешёвого магазина, лишь для галочки — но на коже он удивительным образом раскрывается новыми нотами. Иво крадёт глубоким вздохом этот аромат, на мгновение опустив дрогнувшие ресницы. Осторожным жестом поддевает широкую лямку на женском плече, прежде чем скользнуть ладонью ниже, обхватив небольшую грудь длинными пальцами — они оба понимают, к чему ведёт эта близость. — Поверьте, вам будет достаточно одной моей руки, — терпеливо поясняет Мартен, сухими губами прикоснувшись к изгибу тонкой шеи. Здесь парфюм раскрывается иначе, отчего Иво бегло проходится языком по губам, чтобы ласково втянуть нежную кожу с влажным звуком. лу крепче хватается за его шею, беззастенчиво прижимаясь к ладони, накрывшей грудь. острая волна тягучего возбуждения охватывает тело, давит внизу живота, ускоряет сердцебиение. — блядь. она наклоняет голову, открывая шею, подставляясь. дрожащие пальцы спускаются ниже по мышцам пресса и вдруг задевают что-то металлическое. возвращается движением, чтобы проверить наощупь. не показалось. — у вас проколот пупок. с хитрым смешком лу слабо царапает кожу низа живота у пряжки ремня. Иво вздрагивает. С тихой усмешкой лезет холодной ладонью под бюстгальтер, поражаясь самому себе — мадемуазель Рид в его руках отзывчивая на каждое прикосновение, словно осознание того, что её трогает сам Приор, ничуть не выбивает из колеи. Лишь разжигает внутри запретное вожделение сильнее. Он ловит упругий, твёрдый сосок пальцами. Накрывает небольшую грудь всей шириной ладони, чтобы выпустить её из плена бюстгальтера и обхватить ртом, настойчивой рукой скользнув по вздрогнувшему животу ниже. Пуговица легко выскальзывает из петельки на штанах. Следом подчиняется молния, позволяя пробраться пальцами под плотную ткань — Иво касается сквозь нижнее бельё пробным движением, задержав дыхание. едва сдержав стон, она упирается лбом ему в районе челюсти, зажмуриваясь от терзающих тело ощущений. дыхание сбивается. прошептав что-то совершенно нецензурное, лу останавливает руку мартена, наспех роняя: — черт, погодите… отпрянув, поднимается, и не сводя взгляда потемневших от предвкушения глаз, стягивает через голову футболку с топом, бросая их на пол. она дает себе несколько мгновений, чтобы рассмотреть лицо иво в эту секунду, и следом стягивает джинсы, оставляя лишь тонкое хлопковое нижнее белье телесного цвета. рид подходит ближе и опускается на его колени, голыми ляжками обхватывая его узкие бедра в форменных брюках. касаясь здоровой руки, кладет тонкую ладонь на лобок, поверх ткани. — продолжайте, месье Мартен. она плавно качает бедрами, прикрывая глаза, двигаясь навстречу длинным холодным пальцам. Он бы безбожно соврал, сказав, что лицом к лицу ему нравится меньше: трогательное выражение, эта едва уловимая складка между бровей, неловкий взгляд из-под опущенных ресниц. Мадемуазель Рид выглядит в глазах Иво как истинная мученица, что пришла к нему за прощением. В её искренности он не сомневается ни на мгновение — даже когда приходится торопливо убрать ладонь, поднести её к разомкнутому рту, мягко скользнув подушечкой пальца по горячему языку. — Оближи. Он не замечает, как переходит на ты. Зато слышит тихий, едва уловимый стон, стоит только проникнуть пальцами под ткань белья, коснувшись влажных, нежных складок — мадемуазель на его коленях становится мокрой так же быстро, как в собственных брюках твердеет возбуждение. Прихватив зубами торчащий сосок, Иво находит большим пальцем чувствительный клитор — неторопливым движением оглаживает его по кругу, машинально прижавшись эрекцией к внутренней стороне бедра. послушно приоткрыв губы, она проводит влажным языком по подушечкам пальцев, собирая слюну во рту. в этот же момент лу разрешает себе снова мысленно вернуться к факту, что она будет трахать приора, сука, инквизиции. к лицу приливает кровь и щеки предательски пылают. бедра подрагивают, пресс напряжен из-за позы. тихо простонав в смоляные волосы, ладонью накрывает затылок, прижимая сильнее к себе, к груди. между ног пульсирует. рид ловит его движения, потираясь промежностью о влажные от смазки и ее слюны пальцы. интересно, натечет ли из нее на пол? она чуть опускается, крепче сжимая его ноги своими, и разгоряченной кожей внутренней стороны ляжки ощущает твердые очертания эрекции. лу двигает ягодицами так, чтобы приблизиться еще плотнее к его паху и надавить. — я испачкаю вам ваши чудесные отглаженные брюки, вам это нравится? лу шепчет у порозовевшего уха, прихватывая его зубами, обжигая дыханием. С влажным звуком Иво выпускает из терзающего плена зубов покрасневший, мокрый сосок. Упругая, покрывшаяся мурашками грудь легко качается на весу от движения, от тяжёлого вздоха, перемешанного с высоким стоном — Мартен тщательно, с каким-то странным удовольствием на лице растирает вязкую влагу между пальцами, прежде чем на пробу толкнуться одним по упругим горячим мышцам внутрь. — Вы считаете испачканные брюки главной проблемой, мадемуазель Рид? Иво не узнаёт собственный голос: низкий и тягучий, он заполняет пространство скромной комнаты, перебивая тихий хлюпающий звук внизу. Внутри неё невозможно мокро и горячо. Иво сгибает фалангу, пользуясь чужой позой — мелкими и ритмичными движениями кисти проникает глубже, жадными глазами пытаясь запомнить каждую мелочь на красивом лице. — Тебе стоит быть тихой, — торопливо бормочет в распахнутые мягкие губы, вновь оглаживая головку клитора большим пальцем, — иначе это будет считаться нарушением неприкосновенности члена Церкви Единства. лу буквально сжимается внутри, ощущая давление пальцев, частые движения. она всё так же тихо стонет ему в ухо, прижимается носом к коже виска, вздрагивает от короткой боли в переносице. — у вас такой красивый нос… рид смеётся, насаживаясь, подрагивая, целиком отдаваясь коротким электрическим разрядам, что бегут по коже. он просит её быть тише, шепчет у самых губ. лу жалобно вздыхает и кончиком языка проводит по нижней губе иво. не целует, но дразнит. может, глава инквизиции и не станет целовать какую-то псионичку, может, таких как лу он ест на завтрак, обед и ужин. это заводит еще сильнее. она вспоминает быстрые перепихоны в клубах и долгие ночи с теми, кто обычно трахает на сухую, ну или снисходительно плюнув на член. зачем глава инквизиции выпендривается перед ней, да еще и единственной здоровой рукой, лу рид не понятно. если бы мартен просто взял ее у стены, лицом к затылку, она бы не удивилась и не расстроилась — так даже проще. «возможно, у него просто фетиш на рыжих» — как скажете, месье Приор. Это хлёсткое месье Приор на мгновение выбивает из хрупкого равновесия. Лёгкая ирония, учитывая сложившиеся обстоятельства: псионичка на его коленях, её выделения вязкими каплями текут по пальцам, пачкают внутреннюю сторону бедра. Мокрое пятнышко расползается на чёрной ткани левой штанины — мадемуазель совсем не скромно придвигается ближе, стараясь усилить вожделенное трение. Вульгарность. Похабщина. Иво прерывисто выдыхает в районе обнажённой груди, прежде чем спешно вытащить пальцы из податливого тела. Лёгкий шлепок по бедру оставляет липкие следы на коже. — Встань, — он помогает ей одной рукой приподняться, неловко меняясь местами. Тонкая преграда из нижнего белья, влажного в промежности, оказывается лишней — Иво стаскивает его нетерпеливым движением, отбрасывает на кровать, чтобы в следующий миг опуститься на колени перед мадемуазель, подтянув её за бедро к краю постели. Мягкий язык накрывает припухшие от прилива крови складки. Мартен пытается распробовать её вкус, под протяжный вздох сверху проводя упругим кончиком вокруг податливого входа во влагалище — терпкая, вязкая влага вмиг пачкает подбородок. лу падает на жесткое покрывало, и пружины предательски громко скрипят. она приподнимает бедра, помогая стянуть с себя нижнее белье. инквизиция на коленях перед псионичкой: носом упирается между ног, горячо дышит, исследует языком. рид упирается ступней в здоровое плечо, другое бедро отводит в сторону и прикрывает рот ладонью, сдерживая громкий стон, просящийся наружу. — чёрт. она хрипло шепчет, вся подается навстречу умелому языку и губам. ее выделения и слюна мартена стекают между ягодиц, капают на край простыни. Широким мазком уверенного языка Иво вновь и вновь лижет бархатную кожу, собирая щедрую влагу губами. Подключает пальцы, растягивая упругие стенки мышц сразу двумя — всё же несмотря на существенную разницу в положении, Мартен считал себя gentilhomme. Насилие для него позволительно, только если является обоюдной игрой с чёткими правилами дозволенного. Он отстраняется, облизав мокрые губы. Щёлкает пряжкой ремня, чтобы приспустить брюки и бельё. Перехватив себя ладонью, легонько шлёпает возбуждённым членом по влажной промежности несколько раз, на пробу раздвигая головкой половые губы. Приходится опуститься коленом на прогнувшийся с противным звуком матрас, чтобы было удобнее. Волосы, разметавшись чёрным водопадом, липнут к покрытым испариной плечам. Он медленным коротким толчком погружается в жаркую тесноту, со сдавленным, низким стоном зажмурив на мгновение глаза — возбуждение затопило мысли настолько, что он даже не думает о возможной опасности со стороны этой рыжеволосой дьяволицы. — Чёрт возьми, — глухо пробормотав, Иво замирает, прежде чем мягким движением бедёр войти до конца, плотно стиснутый узкими мышцами. лу приподнимается на локтях и обхватывает ногами ягодицы Мартена, прижимаясь теснее. смотрит, как вздымается грудь, как напрягаются мышцы пресса. взгляд скользит ниже, к лобку, к полоске черных волос. она прикусывает губу и запрокидывает голову назад, резко выдыхая, когда крепкий член толкается в неё, проникает глубже. ругательство, срывающееся с губ флегматичного холодного церковника, веселит её. рид ухмыляется и, подтянувшись на локтях, подается назад, соскальзывая с него. — лягте на спину, вместо меня, ну. справляясь с лёгким головокружением, она поднимается на кровати, вставая перед ним в полный рост, красуясь влажным возбужденным телом. ей хочется провести языком по серебряному колечку в пупке, прикусить чувствительную кожу мошонки, вырвать с тонких губ резкий стон. Рыжая бестия из Термитника, острая на язык. Такие как она пугают чистых своим откровением и любовью к свободной жизни, которой их лишают церковными запретами. Иво, вопреки своему статусу, неприкрыто любуется подтянутым влажным телом. Ласкает взглядом её крепкие бёдра, готовый в данную минуту расшибить лоб перед её ногами, пасть перед ней как самый преданный верующий. И плевать, что в рыжих волосах он отчётливо видит опасный, уничтожающий всё на своём пути огонь. Подтянув к изголовью кровати подушку, Иво с поразительным послушанием устраивается на скрипучем матрасе, жадным взглядом пытливых тёмных глаз стараясь запомнить мадемуазель Рид в мелочах: как красиво поднимается её небольшая грудь на каждом вздохе, как она делает плавный шаг вперёд, к нему, качнув изгибом бедра. Иво судорожно сглатывает, приподняв подбородок. — Вы худшее, что со мной случалось, — бросает тихим, вкрадчивым голосом, готовый хотя бы на мгновение отдать себя в её руки, — худшее, потому что я обязан трезво и рационально мыслить в любой ситуации. — о, иво мартен, худшее еще впереди. рид пошатывается на неустойчивом матрасе, наблюдая за ним сверху вниз: послушный, податливый, весь её. она встает на колени, опираясь ими по обе стороны от его узких бедер, и плавно опускается к лобку. ласкающим движением проводит пальцами по члену, аккуратно сдвигает складку кожи и направляет головку между половых губ. не отрывая взгляда от чёрных глаз мартена, она легким нажимом ведет от клитора к влагалищу и обратно, с наслаждением подрагивая от стимуляции. — месье приор, попросите. серые лукавые глаза следят за реакцией, губы приоткрыты в дерзкой ухмылке. она едва приподнимается, не давая ему толкнуться внутрь, кончиком большого пальца массируя уретру, растирая смазку. Столь сладостная пытка, возведённая в абсолют одной-единственной девушкой, уничтожает все рамки и нормы поведения — он хорошо различает в лукавых глазах стального цвета смену ролей. Ведомый женским телом, требовательным голосом, Иво подчиняется контролю с лёгким намёком на болезненную гримасу. Человеческая психика, заключённая в определённые стандарты, дробится от ощущения беспомощности: негоже Приору изнывать перед соблазном вновь оказаться глубоко внутри податливого тела. — Прошу, мадемуазель Рид. Он торопливо выталкивает слова изо рта, ласковыми пальцами скользнув по аккуратной ноге. Кожа под ладонью упругая, влажная от пота. Иво едва шевелит бёдрами под тяжестью тела, мазнув головкой по раскрытым соблазнительным складкам промежности. Кадык дёргается вверх-вниз. Иво Мартен, окончательно потерявшись в этой наглой девушке, терпеливо выжидает — следит широко распахнутыми глазами за тем, как твёрдая плоть мягко раздвигает половые губы, наконец проникая обратно в восхитительную тесноту. просьба, срывающаяся быстрым нетерпеливым шепотом, ласкает слух. она млеет от прикосновения пальцев, от глубоко дыхания, жадного, просящего взгляда. иво толкается в нее — раньше, чем она сама позволяет. охнув, лу качает головой и цокает языком, специально сжимая мышцы вокруг горячей крупной головки. — я не разрешала. снова толкается вверх, пережимая член у основания, ладонью ощутимо надавливая на мошонку, на грани удовольствия и боли, очень медленно, внимательно наблюдая за реакцией. ей не хочется перегнуть, никакого «стоп» слова не обговорено. действует она на свой страх и риск, наслаждаясь ситуацией, иллюзией контроля. — ещё раз. рид наклоняется вперёд, проскальзывая промежностью от основания до лобка, наклоняется всем корпусом и поддевает зубами сережку в пупке: аккуратно тянет, выпускает, проводит языком по коже вокруг. Это и правда иллюзия контроля в женских руках. Ему ничего не стоит прямо сейчас скинуть эту девушку с себя, подняться и вызвать бойца, смирно охраняющего дверь спальни. Вопросов к внешнему виду не будет — чем занимается Приор, с кем проводит время и кого ласкает ртом дело сугубо личное. Настолько, что любой намёк на интерес будет строго наказуем, вплоть до героической смерти за жизнь своего начальника. Притуплённая боль из-за препаратов отзывается еле уловимо на торопливое движение. Иво дёргает перебинтованным плечом, сдавленно бормочет себе под нос нечто, что не пристало говорить Приору. Приору бы вообще не следовало быть в подобных обстоятельствах, но горячий язык подхватывает серебряное украшение, а вместе с этим тонкая кожа вокруг прокола натягивается, принося ему по-настоящему мазохистское наслаждение. Иво откидывает голову назад. Ощутимо бьётся затылком о металлический каркас изголовья, машинально зарывшись длинными пальцами в яркие рыжие пряди. На мгновение ему кажется, что он вот-вот сойдёт с ума. — Обезболивающее, — сбивчиво проговаривает Мартен. На его бледном лице застывает маска беспокойства. — Действует ограниченно. Прошу, Лу. Он ласковым жестом заправляет прядку за тёплое ухо, задержав касание. Просит не только словами, но и взглядом: умоляющим, полным слепой благодарности хотя бы за то, что она осталась в этой комнате. лу хочет впиться влажными губами в кожу рёбер, оставить яркий засос, но сдерживает себя. не сейчас, а может и никогда. то, как иво извивается под ней, как отзывается на незатейливую игру с пирсингом, невероятно заводит. она любуется его фарфорово-белым телом, сильным, гибким. вдыхает запах кожи, языком задевает сосок, втягивая в рот, и в этот же момент опускается на пульсирующий в руке член, резко, до самого основания. она трется о него, короткие черные волоски касаются клитора, раздражая, стимулируя. лу опирается на ладони, приподнимая себя над ним, и ритмичными движениями бёдер скользит вверх-вниз, с каждым мгновением тихо постанывая, зажмуриваясь от нарастающего жгучего жара между ног. она переносит вес на ноги, выпрямляется, продолжая беззастенчиво трахать, насаживаться. смачивает кончики пальцев в слюне и касается себя между ног, находя идеальную позицию, делая именно так, как ей нравится. она уже чувствует, как редкие волны спазмов сжимают стенки влагалища, но держит себя на пределе, не давая оргазму разлиться по телу. — скажите, как соберетесь кончать. она ловит его взгляд и улыбается, наблюдая из-под полуприкрытых ресниц. Чёртова кровать скрипит под ними на каждом ритмичном движении, будто в издёвке распространяя по скромной комнатушке вульгарные хлюпащие звуки. Он ведь только пережил неудачное покушение, только столкнулся лицом к лицу с возможной смертью, а теперь вовсю наслаждается открывшимся видом. Женская грудь с твёрдыми сосками мягко подпрыгивает, вызывая слишком явное желание сжать упругую плоть в ладони, приласкать эту сумасшедшую, дикую девушку с неприкрытым удовольствием на красивом лице. Превозмогая боль в огнестрельном ранении, Мартен всё же находит более устойчивое положение, чтобы оттолкнуться лопатками от подушки и накрыть призывно качнувшуюся грудь длинными пальцами. Губы торопливо обхватывают соблазнительный сосок, Иво втягивает его в рот, с жарким и откровенным стоном разжав ладонь — рука бессознательно гладит ниже, спускается на крепкую ягодицу, которую он с силой сжимает, помогая мадемуазель Рид двигаться. — Сейчас, — он машинально вскидывает дрогнувшие бёдра вверх, лишь бы продлить это невероятное чувство, сжавшее со всех сторон влажной теснотой. Разжимает свою ладонь, позволяя Лу творить всё, что только ей вздумается. лу плавится, дрожит, жмется к ласкающей руке, а затем к губам, касающимся чувствительного соска. от его звучного стона и крепкой хватки на заднице она теряет последние крупицы самообладания. — сука… пальцы скользят по клитору быстро, так, что у нее уже ноет запястье. вся промежность отзывается резким сжатием, пульсацией, мокрыми хлюпающими звуками. с трудом останавливая себя, подается вверх и назад, все еще ощущая дрожь от оргазма в коленях. ладонь умело сжимается у основания члена, перекрывая канал, задерживая. свободной рукой, продолжая ласкать себя между ног, собирает влагу пальцами, массирует набухшие от прилива крови половые губы. ртом накрывает головку члена, смачивая обильно в слюне, разжимает крепкое кольцо пальцев. язык уверенным давящим движением скользит по уздечке к уретре и обратно, она знает, что он вот-вот кончит ей в рот. Она до едва уловимого дискомфорта, невозможно узко и тесно обхватывает мокрой пульсацией изнутри. Иво различает в торопливых движениях подступающий женский оргазм — хочет было прикоснуться к ней пальцами, но сам с еле различимым, надсадным звуком выскальзывает из разгорячённого тела, чтобы в следующий миг ощутить упругую полость умелого рта. Крепкая ладонь прихватывает растрёпанные рыжие волосы на затылке: в нетерпении Мартен позволяет себе толкнуться глубже, оттягивая нежную сторону щеки чувствительной головкой. Иво Мартен на секунду теряет себя. Тонет в болезненном, ломающем мышцы оргазме — конвульсивно дёрнувшийся член, согретый теплом рта, наконец выплёскивает щедрую порцию терпкой спермы. Он не против, если она сплюнет. Не против, если показательно проглотит. Да что уж там, даже если размажет сперму вместе со слюной по его животу — Иво Мартена не существует в данную минуту. Он с тяжёлым хриплым вздохом пытается восстановить дыхание. Ласково приглаживает рыжие завитки волос на виске, прежде чем заставить себя приподняться. — Месье Приор! Хилер прибыл. Разрешите войти? — Доносится чёткий голос по другую сторону двери. Иво позволяет себе лёгкую, промелькнувшую на губах ухмылку. Поднимает наспех брошенные на пол брюки, одевается неторопливо, чувствуя сытую удовлетворённость. На глаза попадается женское бельё. — Не разрешаю. Пускай теперь дожидается меня, — с напускным равнодушием громко отвечает Приор, под удивлённый взгляд серых глаз спрятав в карман брюк скомканное бельё мадемуазель Рид. ласковые касания дрожащей руки инквизитора вызывают улыбку. она вздрагивает от резкого голоса охранника за дверью, наблюдая за тем, как месье пытается прийти в себя. лу тянется за бельем, но мартен ее опережает. приподнимая брови в немом вопросе, рид толкает себя с кровати и уходит в туалет за салфетками — не хочется размазывать по джинсам все, что из нее натекло. — это что, трофей? едва повышает тон голоса, скрываясь за дверью ванной комнаты, обтираясь и споласкивая рот: сидеть с кеем в машине по дороге в центр будет презабавно. она наспех одевается, приглаживает растрепавшиеся волосы, и, задержав взгляд серых лукавых глаз на лице иво, уходит.