Цена риска

      — Земля вызывает Грейнджер, — задорно протянул Драко, размахивая рукой перед её лицом, Гермиона вздрогнула, поворачиваясь к нему.              — Я слушаю тебя, — пробурчала гриффиндорка, чем вызвала у него улыбку.              — Конечно, и это не ты смотрела вдаль, не моргая пару минут, пока я рассказывал, что беру индивидуальные задания у Снейпа.              — И вовсе я…              — Да, Грейнджер, да, мой голос такой прекрасный, что ты просто заслушалась и ушла в свои мысли. Понимаю, такое бывает, — отшутился Малфой, разряжая обстановку, ведь он заметил, что Грейнджер была в своих мыслях и только ей было известно каким именно, а лезть ей в душу с этим он не хотел.              Она видела отличие Малфоя от Драко. Это не удивило её, ведь есть разница между Грейнджер и Гермионой, которую видят все и знает, к примеру, Гарри. Принятие факта инаковости Малфоя было тяжелым, но не невозможным. Ей было неловко от того, что он спокойно шутил с ней, разряжал обстановку, улыбался, был милым и обходительным. Он мало того, что наложил на них согревающие чары, которые Гермиона не заметила, так ещё и подстелил ей под попу свою мантию, а она явно была недешёвой.              Ей была приятная подобная забота, потому как последний, кто о ней так заботился был Гарри, Рон же частенько забывал о том, что она, вообще-то девушка, которая может нуждаться в подобных мелочах. Мерлин, да даже если бы он носил её сумку, ей было бы приятно, но и того не было.              Вопреки всему сейчас Гермиона чувствовала себя неудобно, потому как позволила себе расслабиться в компании Малфоя. Это не было на неё похоже, как и поведение слизеринца на него самого. И тут Гермиона задумалась, а что значит его собственно поведение? Ведь то, что она видит в человеке это то, что он позволяет ей увидеть. Так, мало друзей Гермионы знает, что она любит вышивать. Исключением был Гарри, который, когда она была убита ситуацией с Роном, застал её за вышиванием.              Нормальность Драко вызвала реальный интерес к нему, как к личности, ведь он вёл себя с ней так, как ведёт себя Гарри. Это было приятное открытие, особенно после всех колкостей и шипений на неё со стороны Малфоя. Однако это совсем не означало, что все его колкости она с лёгкостью забудет. Пусть не сразу, но она обязательно вернёт ему это.              Однако возвращаясь в настоящее, она не могла не согласится с тем, что сказал Драко, ведь она действительно заслушалась его голосом.              — О чём опять задумалась, Грейнджер? — поинтересовался Драко, ероша свои волосы и сдувая упавшие на глаза прядки.              — О том, что, если бы ты читал мне книги, это было бы на удивление приятное времяпрепровождение. Тебя действительно приятно слушать, — призналась Гермиона и от незнания чего от него ожидать, зажмурила глаза.              Драко с теплотой посмотрел на неё, убрал руку от головы и потянулся к ней, прижимаясь лбом к её виску, обжигающе шепча на ухо:              — Я запомню это, Грейнджер, обещаю, как-нибудь я прочитаю тебе книгу. Любую, какую ты захочешь.              Гермиона нервно сглотнула, слыша в ушах собственное сердце.                     ***              Неделя бела загруженной, найти свободное место было нереально, а учебники мадам Пинс не выдавала из-за большого спроса. Приходилось изворачиваться и брать один учебник на двоих.              — Грейнджер, не стучи ты так пером, — возмущённо бурчал Малфой, — итак голова разрывается.              — А?              — Перо, — ответил он, указывая на предмет в её руке. Гермиона ойкнула и перестала стучать.              Драко видел, что она не об учёбе думает. Что-то случилось, а он не знает что. И это ужасно раздражало.              — Что произошло? Ты явно не об эссе думаешь.              — Ничего.              А вот эта черта её характера раздражала. Если скрываешь – скрывай до конца, а не давай другим понимать, что с тобой что-то не так.              Он скрестил руки на груди и облокотился на спинку стула.              Безусловно, они не были такими друзьями, как с Поттером, но всё же небольшой кредит доверия он заработать смог. Вопрос лишь в том, захочет ли Гермиона делиться этим с ним. Драко не рассчитывал, что спустя такое короткое время их отношения изменятся до такой степени, но всё же, где-то в душе надеялся на «оттаивание» Грейнджер к нему.              Он перевёл взгляд на Пэнси, которая миловалась с Поттером, сидя не так далеко от них. Вот почему у неё получилось быть с ним так легко? Нет, она прилагала усилия, старалась, более того, сделала огромную работу, когда в замке были Пожиратели. Было пару раз, когда она попадалась и ему приходилось подтирать им память Обливиэйтом. Драко смутно осознавал, что немного завидует Пэнси, ведь у неё не было проблемы в выстраивании взаимоотношений с Поттером, ведь они крайне редко пересекались. Не было обвинения в чистоте крови, как было у него и прочего бреда, что он нёс когда-то. Да, он старается измениться, но не всё даётся сразу, а отношение это не книжку прочитать.               Безусловно, его радовало то, что подруга, счастлива. А это главное. Но теперь и он ощущал потребность в своём человеке, рядом с которым тебе не нужны маски, тебе не нужно быть удобным, правильным, подходящим. Просто быть собой.              Малфой перевёл взгляд снова на Грейнджер. Она теребила пальцы и выглядела, словно провинившийся подросток. Кажется, это беспокоило её сильнее, чем он думал.              — Рон попросил встретиться с ним, где нет лишних глаз, чтобы поговорить, — тихо проговорила Гермиона, рассматривая свои пальцы.              — Гермиона, прости, — окрикнул её Рон, когда она уходила из Большого зала.              — Я бы хотел с тобой поговорить, это возможно?              — Нет.              — Прошу, — он схватил её за руки, сжимая крепко, — пожалуйста, это важно!              — Я не хочу, Рон. При всём, — она с трудом проговорила это слово, — уважении. Мне кажется, что нам не о чем говорить. Всё уже было сказано.              — Я буду ждать тебя в пятницу! На пятом этаже, третий кабинет от окна после пяти! — прокричал он ей в спину.              Сегодня была пятница.              — Не говори, что ты найдёшь время на него? — Гермиона посмотрела на Драко, хоть он и старался придать своему голосу больше сарказма, но вот выражение его лица буквально искривилось от чего?.. Он смотрел на неё так, словно ему было больно.              — Я не хочу, но…              Малфой отказывался принимать мысль, что она, возможно, хочет наладить с ним отношения, что в принципе рассматривает вариант пойти с ним провести время наедине. С ним! С этим рыжим придурком!              Нет. Только не с ним. Не его Гермиона. Не с этим недоразумением.              — Но? — повторил он за ней.              — Мне интересно, что он скажет.              Малфой шумно вздохнул, поставил локти на стол и уронил голову, зарываясь пальцами в волосы.              — Нет…— прошептал он.              — Что? — переспросила Гермиона, всматриваясь в Малфоя.              — Нет, Грейнджер, нет, — уже чуть громче ответил Драко. Гермиона молчала, поэтому он продолжил:              — Я не собираюсь отпускать тебя на это недо-свидание с рыжим придурком. Ты не можешь знать, что у него на уме, что он может выкинуть. Вдруг он тебя изнасилует, ты об этом подумала?              Гермиона удивлённо хлопала глазками, слушая Малфоя, не веря при этом своим ушам. Рон был засранцем, но явно не был способен на подобное. Вернее, она старалась думать об этом, как о правде, хотя жизнь показала, что явно не стоит недооценивать людей, даже самых близких.              — Ты, кажется, забываешься…— спокойный голос, хотя ей было приятно то, что он заботился о ней.              — Уверен, что расскажи ты это Поттеру, он бы отреагировал также. Или к его словам ты прислушаешься, а к моим нет?              — Рон не представляет для меня такой угрозы, о которой говоришь ты.              — Ты собираешься дать ему шанс? — выплюнул Драко с таким презрением, на которое он вообще был способен.              — В гробу он этот шанс получит, Малфой, — Гермиона начала повышать голос, но заметив, как Драко начал смотреть по сторонам, перестала, — мне просто интересно, что он хочет мне объяснить. Ни с кем сходиться я не собираюсь, тем более с ним. Неужели ты думаешь, что подобное предательство я бы простила?              Гермиона не показывала, но Малфой был уверен, что она оскорбилась от того, что он предположил подобное.              — Был неправ.              Коротко и лаконично, но ей этого не хватило. Она вопросительно подняла бровь, окидывая его взглядом.              — Я не хочу, чтобы ты шла.              — Причина?              — Грейнджер…— выдохнул он, — я беспокоюсь о тебе.              — Правда, не…              — Пойдём вместе? — предложил он и увидев её взгляд, тут же пожалел. — Шучу.              Гермиона пыталась осознать его вопрос, потому что Малфой явно говорил серьёзно, да так, словно это вопрос жизни и смерти.              — Хорошо.              — Что?              — Он сказал, что будет ждать после пяти, сейчас… Темпус. Половина пятого, не думаю, что Рон такой пунктуальный. Нужно найти тебе место, где ты спрячешься.                     ***              Вот и зачем она на это согласилась? Это же бред, она знает боевую магию, не было с ней такого, чтобы она не могла дать отпор. Гермиона банально не верила в то, что она не сможет себя защитить, но то, что Малфой не хотел её отпускать саму – было чертовски приятно. Даже как-то неправильно приятно.              Нахождение в компании Малфоя понемногу становилось нормой. Ловить его взгляды, когда он думает, что делает это незаметно. Смеяться над его шутками, принимать – о, Мерлин – ухаживания. Это беспокоило её, потому что она знала, что у него есть пара. В какой-то момент она начала думать, что он на ней «тренируется», чтобы не опростоволоситься перед своей парой. Что ж, нужно отдать должное Малфою, справляется он с этим хорошо.              Драко встал между шкафом и стеной, что были недалеко от двери. Таким образом он мог видеть происходящее, а Уизли его заметить не должен. Его раздирало от двойственных ощущений, но не быть здесь он не мог.              Дверь противно скрипнула, ввалилось тело, которое и Гермиона, и Драко, предпочли бы не видеть ещё очень долго.              — Гермиона… родная, — Рон хотел её обнять, но Грейнджер выставила руку между ними. — Почему? Это же просто объятия, ничего такого…              — Я поняла, что тебе плевать, кого в свои объятия заключать, Рональд, вот только мне нет.              — Я был полный дурак, что поступил так. Это неправильно было.              —Très bien, mon ami, — не сдержавшись, выплюнула Гермиона, — это всё, что ты хотел мне сказать?              — Да. То есть нет.              Гермиона начинала терять терпение, за то время, что она не контактировала с ним, позабылось каково это – вести долгий разговор с Роном.              — Содержательно.              Гермиона попой облокотилась о край стола, скрещивая руки и ноги, ей уже хотелось уйти, и она даже начала жалеть, что не прислушалась к Малфою.              — Я мужчина. Я хочу секса – это нормально, — прорычал Рон, сжимая кулаки.              — И? ты решил озвучить очевидные факты? Так я в них не нуждаюсь.              — Ты мало мне давала! — прокричал Рон.              Ни Гермиона, ни Рон не видели, каким диким взглядом смотрел на них Малфой, сжимая кулаки.              — Так ты занимайся сексом так, чтобы твоя девушка хотела ещё, — припечатала Гермиона, Рон аж назад попятился. — Ты же думал только о своём удовольствии, напрочь забывая обо мне. Хотела я, не хотела. Тебя не волновало. Главное – у тебя чешется, значит всё, раздвигай ножки. То, что ты входил на сухую, что вообще не знаешь, что такое прелюдия, предварительные ласки, что – Мерлин – даже простыми разговорами можно возбуждать – ты не знал? Мне не хотелось секса не потому, что это ты. А потому, что мне было неприятно, дискомфортно. Не отрицаю, было пару раз, когда я почувствовала что-то отдалённое, похожее на наслаждение, но оно быстро закончилось. А почему? Потому что закончил ты. Ты эгоист, Рон. Тебе было плевать на связь, тебе тупо хотелось трахаться, плевать с кем.              — Это не так…              — Знаешь, нет никакой гарантии, что тяга к паре начинается сразу после совершеннолетия. Это может стрельнуть лет в сорок, ты знал? Вся эта связь такой бред, потому что может связать тебя по рукам и ногам похлеще Инкарцеро. Ты можешь быть связан не с человеком, а с животным, моральным и физическим уродом и что? Должен полюбить? Только я, — с агрессией, — я и только я решаю, выбираю кого мне любить и кого желать.              — И выбрала да? И как чёртов Пожиратель Малфой?! Хорош в постели, лучше ж наверно меня?! — взревел Рон.              — Закрой свой рот и не смей его оскорблять, — прошипела Гермиона, она понимала, что её маленькую исповедь слушал не только тот, кто был виновником её, но и тот, для кого это вообще не предназначалось.              — Ты мне рот не затыкай. Ублажает тебя по-всякому, да? Такой весь хороший Пожиратель. Как ты вообще с ним связалась?!              — Я не «связалась», я общаюсь. Дружу. Связываешься ты, когда ищешь очередную дурочку, которую можно развести на секс.              — Я Герой, а не Пожиратель! Это честь, лечь под меня! — Гермиону передёрнуло. Она смотрела на некогда знакомого человека и не понимала, кто перед ней сейчас. Это не Рон Уизли, это не может быть им.              — Ты не в себе.              — О, нет! Это ты явно не в себе. Чем он тебя подкупил? Насколько же охеренно он тебя трахает. — Рассуждал Рон, словно её здесь не было. А! Может он ещё и лижет хорошо?! Так, что прям до оргазма?              Глаза Гермионы округлились от страха, и нет, не из-за вопросов Рона, а из-за Малфоя, который словно дикий зверь, стоял его спиной.              Всё дальнейшее, Гермиона видела, как в замедленной съёмке. Драко слегка похлопал рыжего по плечу, чтобы тот повернулся. Рон успел проговорить «ты», а дальше кулак Малфоя впечатался в его лицо один раз. Затем ещё и ещё.              Гермиона очнулась, когда услышала грохот. Драко сидел на Роне и избивал его, пока тот старался вырваться и плевал кровью. Кажется, там был ещё зуб... или зубы.              — Малфой, эй! — Она постаралась схватить его за руку и оттащить от Уизли.              Рон уже перестал двигаться.              — Прекрати, Малфой! Хватит! — ноль реакции. — Драко, прошу…              Его занесённая рука остановилась в воздухе, он перевёл взгляд на неё. Она не плакала, нет. Но явно переживала и, может он ошибался, явно не о рыжем.              Она сидела на коленях, зарыв лицо в руках. Драко смотрел на рыжего с презрением. Этого было мало. Этого было недостаточно. Он никогда не ощущал такой жажды и нужды в отмщении. Причём это он почувствовал из-за неё.              — Всё хорошо. Я успокоился.              Драко прижал девушку к своей груди. Руки были в крови, он явно её запачкал, но ему было плевать. Он чувствовал удовлетворение. Это того стоило.              — М-м… а-а-а, — раздались болезненные стоны.              — Оставь нас вдвоём, — тихо проговорил Драко. Она вздрогнула и отрицательно качала головой. — Я не убью его, поверь мне.              Он чуть отстранился от неё, обхватил руками её лицо, заставляя смотреть ему в глаза.              — Я хочу уладить этот вопрос с ним. Лично. Поэтому, будь так любезна, подожди меня. А лучше сходи приведи себя в порядок. Я запачкал тебя. И продолжаю это делать, — он усмехнулся, потому что мало того, что обхватил лицо кровавыми руками, так ещё и скулы гладил.              У Гермионы в груди защемило от той нежности, что витала вокруг него. Голос, взгляд, прикосновения. Это точно Драко Малфой?              Она словно под гипнозом, кивнула. Он помог ей подняться. И как только дверь за ней закрылась, проговорил голосом со стальными нотками:              — Теперь мы с тобой поговорим, ублюдок.              ***              Сколько времени прошло – она не знала и знать не желала. Она сидела на полу в туалете Плаксы Миртл, только вот последняя не появлялась. Гермиона прокручивала в голове слова Рона и реакцию Драко.              Она закрыла лицо руками и улыбнулась. Это катастрофически неправильно. Гермиона не должна радоваться тому, что Драко с таким остервенением ринулся её защищать, что наплевал на последствия.              Как нельзя кстати, Гермиона вспомнила второй курс, когда Драко назвал её грязнокровкой и Рон попытался её защитить, а вышло…Как обычно, в прочем. А сейчас вон, Малфой лицо ему разбил в кровь, или, вернее сказать, месиво.              Она услышала стук, а затем тихое:              — Ты здесь?              Гермиона кивнула, потом поняла, что Драко же её не видит, поэтому ответила такое же тихое «да».              — Выходи.                     ***              Кабанья голова была не лучшим местом для разговора, но там теплее, чем возле озера. Всё остальное уже было закрыто.              Они сели поодаль ото всех любопытных. Гермиона не знала, с чего начать, но поговорить с ним об этом ей хотелось. Чёрт знает почему, но она чувствовала, что хочет быть с ним более открытой.              — Прости.              Малфой, созерцавший окно, перевёл вопросительный взгляд на Гермиону.              — За то, что пошла. В итоге получилось добавить тебе проблем.              — Никаких проблем, Грейнджер, вопрос с Вислым решён, — проговорил он так спокойно, словно не об избиении человека шла речь.              — Как?              — А вот это, моя маленькая ведьма, тебе знать не обязательно. Я итак повёл себя отвратительно, избивая его на твоих глазах. В следующий раз такого не будет.              По телу пробежали мурашки. Гарри защищал её, не один раз, даже Рон пытался, но ни на кого у неё не было такой реакции. Он смотрел на неё с трепетом и, как ей показалось, желанием. Но каким? Что он может желать от неё, если у него есть пара?              Она сжалась. Это не-пра-виль-но. Малфой какой-то неправильный и она такая же.              Что это ещё за «моя маленькая ведьма?».              — Я не маленькая. И я не твоя, — фыркнула она, скорее из желания хоть как-то себя защитить и не ощущать себя такой…не такой перед ним.              Драко хотел ответь, что вообще-то его. Но сдержался. Хватит ей потрясений на сегодня.              — Чтобы уравновесить, назови и ты меня как-то. Прошу, только не хорьком. В печёнках уже сидит, — рассмеялся Малфой, попивая кофе.              — Зачем мне?..              — А почему нет?              Во-первых, ему было интересно, что она придумает, а во-вторых, ему хотелось увидеть, как она кусается.              — Упрямый дракон…              У неё не было сил придумывать что-то оригинальное, но Малфою этого хватило, чтобы искренне рассмеяться.              — Полностью формулировку, ведьма.              — М.. — он вопросительно поднял бровь, губы расползались в самодовольной ухмылке, — мой упрямый дракон.              Это было выше её сил. Драко сегодня спать не будет.                     ***              Рон после того случая не пытался с ней поговорить и вообще держался от неё подальше. Гермиона хотела узнать о Драко больше. Правда некоторые её вопросы были похожи на прохождение анкеты для друзей, которые она заполняла, когда была в магловской школе.              —Малфой, какой твой любимый цвет?              — Забавный вопрос, Грейнджер. Слизерин – любовь моя.              Гермиона громко фыркнула. Иногда с ним было невозможно разговаривать.              — Я придерживаюсь универсальных цветов, которые сочетаются между собой: черный и белый. Ну и естественно цвета моего факультета. А твой?              — Не скажу, —заупрямилась Гермиона, Малфой рассмеялся. Иногда она обезоруживала его своей невероятно милой обидкой. Он не ожидал, что Грейнджер может вести себя как девочка-девочка, а не аврор в юбке. Его ведьма удивляла его каждый раз, а он для себя открывал новые, невероятно милые стороны Грейнджер.              Драко накрыл её руку своей, с удовольствием наблюдая, как Гермиона улыбнулась этому на долю секунды, а затем постаралась это скрыть. И чаще всего для этого она использовала его пару, переключить его внимание от себя было её защитной реакцией.              — У тебя получается наладить общение с парой?              — Более чем. Я бы даже сказал, что у нас намечается новый уровень.              Гермиона поникла, но старалась сделать вид, что всё в порядке.              — Она знает, что ты её пара?              — Нет, — Драко варил зелье для индивидуального задания Снейпа, пока Грейнджер читала «Основы целительства».              — А как ты решил ей сообщить?              Он пожал плечами. Ответ на этот вопрос Драко не знал.                     ***              Гермиона бежала по лестнице сломя голову. Гарри поранился на тренировке, и она не знала, насколько серьёзно. Нет, о друге было кому позаботиться, но не проведать его она не могла.              Прямо перед входом в Больничное крыло Гермиона споткнулась и упала бы на пол, если бы не крепкие руки парня, которого она сразу опознала по одеколону. Пряный, древесный аромат с нотками цитруса. Правда сейчас ещё смешался запах пота.              — Грейнджер, он не так сильно пострадал. Не стоило так лететь к нему, — усмехнулся Малфой, переводя её из недо-горизонтального положения в вертикальное.              — Хорошо, — согласилась Гермиона, приходя в чувство. Его аромат, его близость, его руки. Всё внутри кричало «аларм», особенно часто в последнее время, когда Малфоя рядом.              — Там сейчас Пэнси. Когда я уходил они начали обниматься и даже, кажется, целоваться, поэтому я бы не стал им мешать.              — Угу.              — Поттер ничего себе не сломал, но его хорошенько приложило бладжером. Отлежится денёк другой, а зная его и того меньше и будет, как новенький. Не переживай.              Драко уже не просто придерживал её, не убрав руки с её тела, а полноценно обнимал, только, кажется, Гермиона ещё этого не поняла.              Она была прекрасна: запыханная, лохматые волосы были в ещё большем беспорядке, чем обычно, мантия застёгнута неправильно, за ухом торчало перо. Драко был в беде, он уже какое-то время не ощущает связи, но вот стойкое желание – вполне. И отдаёт себе отчёт в том, что это его личное, а не навязанное.              — Можешь отпустить меня, я не упаду, — прошептала Гермиона, словно за ними наблюдали, хотя никого по близости не было.              — Точно? Я могу постоять так ещё, Грейнджер, — прошептал он в тон ей.              — Если твоя пара увидит нас, то может неправильно понять, — его понемногу начинало раздражать это. Что же она будет делать, когда узнает, ведь тогда её щит или, вернее сказать, крепость рассыплется и нечем будет защищаться.              — Здесь никого нет. Расслабься.              — Тебя это не волнует, да?              — Да, — согласился.              — Ты невозможен!              — А мы разве делаем что-то неправильное? Или между нами происходит что-то такое, что нужно обсудить и объяснить всем, кто нас увидит?              — Нет! Но ты не должен меня обнимать.              Малфой закатил глаза.              — С Поттером ты можешь обниматься, а со мной нет?              — Да! — она пыталась отстранится, Драко отпустил её.              — Почему?              — Я так решила! — она сложила руки на груди.              — Может потому, что ты по-разному реагируешь на наши объятия? — прошептал Малфой ей на ухо.              — Нет!              — Уверена?              — Абсолютно.              — Ведьма, я не твой тупорылый бывший, который не может узнать, что и когда ты чувствуешь. Если ты хочешь верить, что я слепой, ничего не замечающий дурак и тебе от этого легче – пожалуйста. Но мы оба знаем, что я не такой.              Гермиона вся нахохлилась, собираясь дать достойный отпор, но Драко сбил всю её спесь одним вопросом:              — Я тебе нравлюсь?              — Нет! — мгновенно ответила она.              — Если бы у меня не было пары, твой ответ всё равно был бы «нет»? — он улыбнулся, выдержал крохотную паузу и продолжил: — Мне пора, тренировка теперь у меня.              Он ушёл, оставляя её со звенящей тишиной в ушах.