Дилемма "Адрианетт"

      Париж сегодня воистину безмятежен: погода прекрасная, солнце пригревает, а белые пушистые облака способны поразить многообразием своих форм. Люди гуляют, купаются в солнечных лучах, и для них будто не существует забот, а в мире, таком простом и понятном, ничего не происходит.       Мир будто замер в ожидании чуда, а пока чуда нет, то можно спокойно расслабиться и помечтать о чём-то своём, что и делает девушка в Коллеже Франсуа Дюпон, пытаясь досмотреть прерванный будильником приятный сон.       Птицы тихо щебечут за окном, а мягкие солнечные лучи ласково греют кожу. Улыбка уголками губ на лице Маринетт сменяется недовольной миной. Она закрывает лицо рукой и губы снова расплываются в улыбке с привкусом ванильного крема от круассана, что ей пришлось есть буквально на бегу.       Казалось бы, заботы в такие дни и героям не присущи, но нет – кто-то же должен присматривать за городом, но это всё так выматывает, что и на личную жизнь иногда времени не остаётся.       Девушка умудряется всё успевать: и учиться сносно и город защищать, и даже помечтать на досуге о любви, но порой ей приходится жертвовать сном. Вот и сегодня она поспала всего три часа, ломая полночи голову над тяжёлым домашним заданием, а до этого ей пришлось снова спасать город от жадного до талисманов Хищной Моли.       – Маринетт, – Адриан всей ладонью качает девушку за плечо, пытаясь разбудить её, а она отмахивается другой, свободной от защиты от солнца, рукой и сладко причмокивает. – Маринетт.       – Алья… я сплю…       Адриан мысленно захихикал, находя представшую перед глазами картину невероятно милой. Он бы и рад не беспокоить Маринетт и дать ей поспать ещё оставшиеся пять минут до урока, но, увы, такой роскоши у него нет – нужно обсудить с ней один очень важный вопрос.       – И когда это я успел стать Альей?       – Нино… ты?       Девушка отрывается от парты и потирает кулачками слипшиеся веки. Она открывает глаза и её щёки в то же самое мгновение покрываются румянцем.       – А… А… Адриган… Адри-ан, – она сильно кусает себя за язык, пытаясь перебороть смущение. – Т-ты чего-то х-хотел?       Все мысли из головы прочь! Сладкий сон, что Маринетт не досмотрела, был как раз с участием Адриана в главной роли: они вместе готовили торт на кухне и он, капнув немного крема на указательный палец, размазал крем по её губам, пообещав убрать его поцелуем.       Сон прервался, когда между их губами оставался всего лишь один дюйм. Она чувствовала на своих губах его горячее дыхание и липкость заварного крема, а её пальцы разжались, позволяя венчику пуститься в свободный полёт. Девушка отвела взгляд в сторону. Чёлка закрыла её бездонные голубые глаза, покрывшиеся мириадами счастливых искорок.       – Нино и Алья заболели, а один я сидеть не хочу. Может…       – Я с радостью составлю тебе компанию! – Хлоя перебила Адриана и направилась к нему, совсем не обращая внимания на стоящую у неё на пути Сабрину. Не сиди бы Маринетт за партой, то и она бы отлетела, перекувыркнувшись через ряд приземляясь на место, где обычно сидит Адриан. – Ты же не против?       Адриан быстро нашёл в своей голове несколько причин для отказа:       Хлоя будет мешать ему учиться, прилипая к нему всякий раз, как представится «удобный» случай. Может и вовсе дойти до того, что спрячет от него тетрадку или учебник лишь допустив мысль, что он уделяет больше внимания учёбе, а не ей. Хлоя прожжёт в нём дыру взглядом.       Из-за Хлои репутация хорошего и ответственного юноши может быстро превратиться в репутацию отпетого хулигана, срывающего уроки. Его будут постоянно вызывать к директору, а это всё ещё обязательно станет и отцу известно, а он уж точно примет не самые приятные ограничения к своему собственному сыну, не особо разбираясь кто прав, а кто виноват.       – Прости, Хлоя, – Адриан сел рядом с Маринетт, заставляя и без того смущённую девушку съёжиться и ещё сильнее покраснеть. – Я не хочу с тобой сидеть.       В голове Маринетт воцарился полнейший бардак: она не особо понимает, что происходит и почему она стала центром внимания. Почему Адриан отказал Хлое? Почему Хлоя сейчас ей на затылке своим полным гнева взглядом дыру прожжёт? Почему…       Кстати, а почему Адриан вообще решил, что ему можно сесть рядом с Маринетт?       Покопавшись в памяти, девушка вспомнила, что Адриан что-то говорил, про Алью и Нино.       В этот самый момент телефон Маринетт завибрировал у неё в кармане, а Хлоя продолжает смотреть на Адриана с надеждой на то, что он передумает и позволит ей сесть рядом.       Он же передумает, ведь так?       Правда же? Правда?       Нет.       Адриан качает головой, разбивая вдребезги хрупкие мечты Хлои. Она рычит, признаёт поражение и с гордо поднятой головой возвращается к себе на место, обещая, при случае, поквитаться с Маринетт.       – Адриан… пожалуйста, пересядь. Аль… Алья сейчас подойдёт.       Телефон в карме яростно завибрировал, принимая одно сообщение за другим. Девушка не смогла его больше игнорировать, достала из кармана и открыла мессенджер.       Двадцать восемь сообщений от Альи Сезер… двадцать девять… тридцать…       Ты где? – быстро набирает сообщение Маринетт и отправляет его до того, как придёт тридцать первое сообщение. – У меня тут большая проблема!       Алья отправила стикер с белым человечком, держащим во рту градусник, а на голове он придерживает одной рукой пакетик со льдом.       Прости, подруга. Заболела.       Нет, Алья! – вскипала от злости Маринетт. Её пальцы заныли от быстрой скорости набора сообщения. – Ты здорова! Ты прекрасно себя чувствуешь и сейчас ты придёшь сюда и сядешь рядом со мной!       А что случилось? – Алья скинула стикер, где человечек хитро улыбается, потирая пальцами подбородок. – А, кажется догадываюсь! Адриан решил составить тебе компанию на занятиях, сказав, что Нино заболел, а один он сидеть не хочет?       Так это твоих рук дело, Сезер?!       Глаза Маринетт округлились. Такой подставы от подруги она никак не могла ожидать, а Адриан наблюдал за всей перепиской с невероятным любопытством. Если бы он мог, то непременно заглянул бы в телефон и подсмотрел переписку, но это было бы в высшей степени невежливо.       Ну, заболела я по своей собственной глупости: хотела интервью у ЛедиБаг вчера взять, потащила на это дело Нино, а мы под дождь попали и оба слегли с простудой.       В переписке наступила неловкая пауза. Девушка пытается переварить прочитанное, но получается у неё только злиться: она не раз говорила Алье, чтобы та не бегала за ЛедиБаг, тем более в плохую погоду, а она ещё и Нино в это втянула.       Но да, признаю. Это моих рук дело, – человечек, улыбающийся во все тридцать два. – Я подговорила Адриана сесть рядом с тобой, сказав ему, что тебе без меня будет одиноко.       Алья!       Ничего не знаю и знать не хочу, Маринетт! – Алья разозлилась, прислав гневный стикер. Анимированный белый человечек крушит всё на своём пути, а в конце вырывает кусок гипсокартонной стены и грызёт его акульими зубами. – Если я узнаю, что ты не сидишь вместе с Адрианом, то я, даже с температурой под сорок! Даже в предсмертном бреду! Клянусь, я приду в коллеж и расскажу всё о тебе Адриану. Всё, я спать!       Алья выключила телефон и через краткий миг провалилась в сон. Нет никакой радости, когда соплей полон нос, когда кашель раздирает горло, а градусник показывает 39,4.       Маринетт нервно сглотнула, убирая телефон в карман джинсов. Такого предательства от лучшей подруги она не ожидала, а последнее сообщение так и вовсе вызвало бурю не самых приятных эмоций. Девушка сделала глубокий вдох и долгий выдох, собираясь с мыслями.       Всё в порядке?       Адриану было неловко от своей бесцеремонности, но иначе поступить он не мог – нужно было показать Хлое, что «хотя бы здесь ему не нужна её навязчивая компания», но ценой этого стало полнейшее смущение подруги и затянувшееся молчание. Он всё ещё ждёт ответа:       Да?       Или всё же нет?       Что она выберет?       Маринетт задумалась. Ей выпал… вернее Алья с Нино дали ей такой прекрасный шанс сблизиться с Адрианом, а она не может решиться. Она признаёт, что ей проще не пересекаться взглядами, а смотреть на его спину. Признаёт, что проще мечтать о том, как однажды её тоненькие пальчики смогут зарыться в его пшеничных волосах. Как подушечки пальцев смогут прикоснуться к его коже под одеждой. Как… как их губы наконец-то смогут сойтись в поцелуе в реальности, а не в её воображении.       Все попытки Маринетт признаться Адриану провалились, и она решила, что её удел – это сдаться, сложить руки, поднять белый флаг и просто мечтать о любви, а не пытаться и дальше добиться внимания Адриана.       Мечты так и остаются мечтами.       Девушка, продолжая краснеть, подняла голову и посмотрела на парня.       Я могу сидеть рядом с тобой? – в его глазах читается надежда. Искренняя мольба, просьба не отталкивать и недвусмысленный намёк на то, что в случае отказа ему придётся сидеть рядом с Хлоей и далеко не по своей воле.       Время взвесить все «За» и «Против».       Плюсы: Адриан будет сидеть рядом. Если он что-то попросит на уроке, то она сможет ему помочь, если, конечно, не умрёт от смущения. Она будет чаще смотреть именно на живое лицо Адриана, а не на его лицо из плакатов.       Минусы: Придётся держать себя в руках и как-то прятать влюблённый взгляд. Придётся контролировать смущение и бороться с желанием убежать куда-нибудь на край света всякий раз, как он будет смотреть на неё.       Маринетт сделала глубокий вдох и выкинула все минусы из головы, пообещав себе, что она с ними как-нибудь справится. Она хотя бы должна попытаться воспользоваться данным Альей шансом, а если не получится, то она… возможно она оставит мечты об Адриане, окончательно убедившись в том, что признаться ему она попросту не способна.       «Почему ты так долго думаешь?» – думал Адриан, внимательно наблюдая за калейдоскопом эмоций на лице девушки: смятение, разочарование, злость, обида, страх, а так же счастье, волнение, а иногда в её взгляде будто бы проскакивало что-то хитрое. Её улыбка была странной, но приятной. Щёки горели от стеснения. Иссиня-чёрная чёлка съехала, частично спрятав от его взгляда бездонные голубые глаза.       Она по-своему милая, но знать ей об этом не нужно, а то точно потеряет связь с реальность и куда-нибудь убежит, оставляя его одного с мыслью, что он где-то напортачил.       Маринетт делает глубокий вдох, собирает в себе остатки смелости и наконец-то отвечает на вопрос, мучавший её возлюбленного и её главную соперницу за его сердце:       Хорошо, – кивает она, – Можешь сидеть со мной, но, – грозный, но слегка забавный вид вызывает улыбку у Адриана, а Маринетт теряет дар речи и отводит взгляд в сторону, делая вид, что вот-вот задумается о чём-то важном. – Н-н-но…       Всё понял, – по-детски улыбаясь, он заверительно поднял руку. – Я вернусь на своё место как Алья выйдет с больничного?       Маринетт неуверенно кивнула и, положив голову на парту, спряталась за руками.       Как скажешь.       Вот теперь Хлоя окончательно признала поражение.       Если приглядеться, то можно заметить, как от головы Маринетт взвиваются и клубятся клубы пара, оповещающие о выходе из строя её нервной системы. Не будь бы она в классе, то кричала бы во всё горло, не веря в произошедшее, но реальность здесь!       Вот она!       Маленький шаг на пути к великому сделан: они сидят вместе. Осталось только сблизиться хотя бы как друзья, потом признаться, начать встречаться, поцеловаться, жениться, построить домик на окраине Парижа, родить пару замечательных детей, завести собаку и прожить остаток жизни в счастье и гармонии.       Маринетт с трудом себя отдёрнула от «потенциальных планов на будущее». Она много раз строила планы и много раз разочаровывалась в них, заливая подушку слезами всякий раз, как у неё не получалось признаться.       Адриан же рад, что он смог выполнить просьбу Альи и Маринетт не будет теперь одиноко, а ещё так он надеется с ней сблизиться и узнать её получше за то время, пока друзья будут на больничном.       У них в запасе точно есть неделя.       До звонка оставалась минута. Адриан решил проверить сегодняшнее расписание и с радостью выдохнул, когда увидел там отсутствие фотосессий. После шести вечера он будет полностью свободен, если только запланированная на десять вечера важная встреча вдруг не отменится.

***

      Понедельник. Казалось бы, что такого в этом самом обычном дне не считая того, что надо вставать и идти на учёбу после выходных?       Для Маринетт этот понедельник официально признан лучшим и одновременно худшим днём в жизни, а всё из-за сидящего рядом Адриана.       Сердце юной девушки бешено бьётся, словно в агонии, истерике, но не от боли, а от счастья. Она часто забывает как дышать, а иногда ей кажется, что в лёгких у неё не кислород, а гелий – её голос ей самой кажется подобием писка резиновой уточки, набравшей в себя воду почти до предела.       Следить за уроком и конспектировать стало невозможно, так что Маринетт открыла тетрадку посредине и ударилась в романтику, рисуя на полях сердечки и пытаясь писать любовные стихи. Она с трудом удерживает себя в реальности, поглядывая на Адриана, ведь если он заметит, чем она занимается вместо конспектирования, то он точно завалит её не самыми удобными вопросами.       Сердце Маринетт переставало биться всякий раз, как из её дрожащих и липких от пота рук выскальзывала ручка и укатывалась к Адриану. Он возвращал её с обезоруживающей улыбкой и продолжал конспектировать урок, понимая, что в этом есть его вина – они хоть и друзья, но в его компании она жутко нервничает.       Интересно почему так происходит вот уже целый год? Целый год между ними будто какая-то стена, которую оба не в силах преодолеть.       Она делает шаг и что-то идёт не по плану, а причина этого порой настолько абсурдна, что и поверить трудно: то автобус сломается, то планы резко поменяются, то Хищная Моль появится в самый неподходящий момент и придётся «бежать в панике и искать укрытие». Как будто на неё повесили магнит, притягивающий все неудачи мира к ней одной.       «Может проблема во мне?»       Он делает шаг и ему мешает абсолютно всё: от приставучей Хлои до резкого изменения в расписании по воле отца. Он уже не берёт в расчёт то, что когда у него всё же появляется возможность как-то сблизиться с Маринетт, она стесняется его настолько, что и слова сказать не может или же и вовсе убегает.       «Может проблема во мне?»       Они оба думают, что проблема в них самих.       Маринетт оглядывает класс и встречается взглядом со своей извечной соперницей – Хлоей Буржуа. Соперница явно недовольна таким положением вещей, одаривая девушку крайне недобрым и надменным взглядом.       Именно из-за неё! В основном именно из-за Хлои Маринетт и согласилась на столь тяжкие испытания – ей было бы ещё тяжелее видеть, как Хлоя липнет к Адриану и тянет к нему свои намазанные блеском губы. Даже поцелуй в щёку уже приравнивался бы к одновременному нападению десяти злодеев, посланных Хищной Молью за талисманами ЛедиБаг и Кота Нуара.       Больничный Альи и Нино, а также манипуляции Альи сыграли во всём этом далеко не последнюю роль, но именно Хлоя стала той, кто придал Маринетт решимости ответить Адриану согласием.       Как же глупо всё обернулось…       Мадмуазель Бюстье! – Маринетт резко, даже для самой себя, подняла руку. Учительница прервала лекцию и посмотрела на ученицу, уже догадываясь, что на этот раз будет за просьба. – Можно мне… ну… надо… очень…       Учительница устало выдохнула и кивнула, понимая, что Маринетт до конца урока вряд ли появится – для неё это вполне обычное дело. Девушка со скоростью света вылетела из класса, чуть не выбив дверь с петель, и побежала в туалет.       Её одноклассники переглядывались и перешёптывались друг с другом, пытаясь понять, что же это сейчас было. Некоторые из них в курсе, что рядом с Адрианом она ведёт себя немного странно, порой глупо, но что бы настолько?       Для всех это стало полной неожиданностью, а Адриан так и вовсе почувствовал себя идиотом, сделавшим что-то не так. Снова.