Тени детства

Алёша вернулся в садик чуть позже других детей из за похорон бабушки. Он был мрачен, неразговорчив, не хотел ни с кем гулять, а просто сидел в стороне и думал о чём-то своём. Увидев состояние мальчика к нему подошла Алиса: - Привет! Почему ты всё время один? - Потому что не хочу быть с кем-то. - Почему? - Тебе то что? – буркнул Алёша. - Мама говорит, что вопросом на вопрос отвечают только невоспитанные люди. - Мне всё равно, что говорит твоя мама. - И всё-таки, скажи, пожалуйста. Алиса попыталась заглянуть в глаза нахмуренному Алёше. Мальчик решил, что раз хочет, то пусть знает. - Потому что все в итоге умрут. - И что? - Что значит «и что?». Ты что, не понимаешь? Значит нет смысла ни в чем. Алиса пожала плечами и села рядом с Алёшей. - Мой папа говорит, что смерть – это часть жизни. Когда умер Мухтар… - У тебя тоже умер пёс? – удивился Алёша. Алиса кивнула: - В прошлом году. Так вот, когда умер Мухтар, я плакала очень сильно, но папа сказал, что не стоит, потому что он прожил очень хорошую жизнь. И ничего страшного, что он умер, возможно он где-то начнет жить сначала щенком. - Это как? - Проживать другую жизнь. Взгляд Алёши посветлел. - Думаешь, те кто умер начинают жизнь сначала? Алиса кивнула и вскрикнула: - Ой! Я забыла! Но Алёша не обратил внимания на то, что девочка убежала. Он задумался над её словами. Значит и Полкан… и бабушка… начнут жить заново? Значит смерть не так страшна, как он думал? На лице Алёши мелькнула улыбка впервые со дня смерти бабушки. Он поднял голову и увидел Алису, которая бежала к нему, неся в руках какую то игрушку. Когда она подбежала ближе, он узнал своего медвежонка. - Потапыч… - невольно протянул мальчик и улыбнулся. - Да! Ты видимо забыл, что тогда был наш последний день, но я его сохранила! Для тебя! Мама его даже постирала! Девочка протянула ему медведя, а мальчик обнял его как родного и с благодарностью посмотрел на девочку. - Спасибо, Алиса! - Ты пойдешь гулять со мной? – немного смущенно спросила она, теребя краюшек юбки. - Пойду, - сказал мальчик. И они вдвоём отправились к шумной толпе на детской площадке садика. И снова их гомон раздавался на десятки метров вокруг, солнце пригревало траву, раскинувшуюся изумрудным ковром, а небо было чистым апатитом.