Гельминтофобия

Пол — отмыт теми же спиртовыми растворами от крови и остатков паразитов, особо крупное мясо Руки и червей — сожжено, а костяная маска Фрэйл — промыта и продезинфицированна, хотя сама Аури пока не спешила её надевать из-за банального отвращения к паразитам, бывших в ней. В то же время, Боуман был кое-как приведён в чувства и как следует пробинтован. Фрэйл понимала, что для полного выздоровления ему потребуется ещё хотя бы неделя лечения и очистки кровотока, однако, вместе с этим, она уже как минимум избавила организм Человека от первопричины болезни — неизвестных червей-паразитов. Алхимик и была бы рада изучить их, но сейчас она, в первую очередь, врач, а не исследователь. Один червь, однако, всё ещё находился где-то в доме и не давал лишь одним своим существованием покоя Фрэйл… Она его боялась. Не так, как какого-либо ужасного монстра, а как Плохую Загадку. Аури любила Загадки — маленькие задачки для развития логического мышления, с конкретным вопросом и конкретным ответом. Но это лишь Хорошие Загадки, а Плохим Загадкам же чего-то из вышеперечисленного часто не доставало. В данном случае — ответа. Именно этого Аури боялась больше всего: так и не найти ответа на вопрос природы паразитов, в итоге будучи в бессилии перед ними. Одно было известно точно: в этом доме нельзя было оставаться. Было банально опасно оставаться в такой обстановке, что Аури, что её пациенту. Окончательный осмотр можно было и на улице провести… Нужны были лишь необходимые приспособления. Наспех смастерив волочные носилки из двух досок ветхого паркета и простыни с кровати, Аури водрузила в них полусознательного мужчину, особо не спрашивая у того разрешения, ведь он всё равно, в состоянии бреда и с охрипшим от воплей горлом, не смог бы предложить хоть какую-то толковую идею. После, бывшее содержимое саквояжа вновь было собрано, сам саквояж взят в руку, костяная маска под подмышку, а тканевый свёрток у шкафа — за спину. Фрэйл, мысленно прощаясь с этим кошмарным домом, поволокла пациента в коридор, на выход. _________________________ Огонёк свечи в коридоре, как маяк, вёл Алхимика к хлипкой двери, за которой был свежий воздух, пространство вне этого сумрачного жилища. Подпружинив шаг, натужно истягивая подпорки носилок, Аури распахнула дверь… И чего Фрэйл не ожидала лицезреть за ней, так это переливы восхода. Во мрак коридора вторгся тусклый, багровый солнечный свет. Такой, когда Светило ещё не успело взойти над горизонтом, однако его лучи уже сияли, отдавая алым заревом. Лёгкая рябь, отдававшаяся в отвыкших от света золотых глазах Аури, давало довольство и умиротворение… Всё та же, что и вчерашним вечером, улица и всё те же, казалось бы, наглые вороны, клокочущие на покрошившейся уличной плитке сланца. Настолько спокойное и мирное зрелище зачинающегося утра, что Аури на минуту замешкалась у порога, придерживая дверь и пациента, налегающего на носилки. … Но, вдруг, не пойми как и кому надобно, в гуще домового мрака, за спиной Фрэйл, начали раздаваться шёркающие звуки, будто жёсткая кожа тёрлась об захудалую древесину… Ох, Бездна, как же Аури не хотелось оборачиваться. Всё что угодно, только не это. Убежать и забыться, побросав всё дрожащими руками — ужасный соблазн… Он был прерван лишь одним тихим, бурчащим всхлипом мужчины, что, лёжа на носилках, заглянул за фигуру Алхимика. — Гх-эгх… Ну ч-шево ты, по’ося? Да выздо-вею… сраз-з-зу раз-зде-лаю!.. Эти еле-слышимые хриплые вздохи пробили Фрэйл на тремор. Она без оставшихся сомнений обернулась и взглянула на…что-то. Деревянный ветхий стол проламывался под массой бултыхавшегося нечто. Свет, падавший на груду мяса, раскрывал множество червей из-под простыни тьмы, что копошились в месиве плоти тела… одного конкретного, свиного тела, с тесаком в грудине и торчащим из черепа пальцем. «… Хряк! Как же я могла про него забыть? Всё это время паразит питался именно Свином. При этом, все белки и жиры — уже почти разложены, а имуннитета, в отличие от организма Человека, вообще не было, отчего Червям давалось полнейшее раздолье… Если один Червь смог расплодиться так за какие-то жалкие четыре часа, то… Темнейшая Бездна, какой кошмар… Что за скорость размножения?! Ни один известный гермафродит на такое не способен!.. Что это… такое?» — прикрывши клюв рукой и отшатнувшись, Аури ошеломлённо глазела на свиной труп, что был уже как гнездовая обитель для паразитов, лихо вертящихся в мясной массе под прямыми солнечными лучами. _________________________ Вдруг, скрип половицы порога в подступи Алхимика встревожил уличных птиц… Вороны заклокотали, быстро отлетев и так же быстро подлетев обратно, засматриваясь чёрными глазами-бусинками на дверной проём дома. Парочка ворон скаркалась в хоре, словно бы увидив издалека блестящих, лоснящихся червей в трупе свиньи. Казалось, и сами Черви отреагировали обоюдно на карканье снаружи, подструнивая копытца хряка общими усилиями к нерасторопному конвульсивному движению… Они хотели сбросить свинью со стола, дабы затем сблизить труп к проходу наружу. Фрэйл смотрела на всё это с недопониманием и пренебрежением… … Пока её не осенило. «… Дура. Я такая дура…» — посупив взгляд на паркет под ногами, проговаривала про себя Аури, — «Как же я могла до сих пор до этого не догадаться!.. Во тьме Черви питаются и множатся: пещеры и чрева живых существ. Когда же паразиты достаточно размножены, то они стремятся к свету… Свет — их раздражитель и стимулятор одновременно. Уже на свету, на открытой местности, Червей склёвывают Птицы — переносчики. Это базовый инстинкт… для переноса паразитических яиц и финн. Уже после этого, предположу, через птичий помёт или же после смерти переносчика, цикл возобновляется. Именно поэтому, видимо, Черви и были так привлечены мной и моей маской — мы обе просто-напросто схожи с обычными птицами…» — дрожь в руках усиливалась по ходу мыслительного процесса Фрэйл, — «… И ежели вороны разнесут паразитов по своим гнездовьям, по всему Ярыку и, что ещё хуже — по солидной трети Доминиона, то… Бездна, страшно представить, какая катастрофа разольётся по этим землям.» Вновь перебросив свой взгляд то на ворон с улицы, то на пациента в носилках, то на шлёпнувщегося со стола на пол Хряка, Аури сглотнула ком в горле… Она осознала целиком и полностью что за наисеръёзнейшая угроза была перед ней, а также если Червей не изничтожить прямо здесь и сейчас, то вскоре этого невозможно будет сделать никогда. Аури хватило неимоверных сил, дабы не уйти за порог и взять колоссальную ответственность на себя. Быстро, обрывисто пройдясь руками в саквояже, Аури взяла бутылёк с оставшимся спиртом в одной руке, быстро запихнув один-единственный сосудразвернула обвяз свёртка ткани… В нём всё это время валялось свёрнутым копьё Аури, чей наконечник был обмазан фосфорным раствором, из-за чего, только развёрнутый, слегка светился в потёмках. «Не позволю…» — искрящееся свечение золотых, полнящихся доблестной решимостью глаз, перекликалось со свечением копья, растворяя оставшуюся тьму перед Фрэйл — «… Не позволю каким-то Червям провести меня вокруг пальца. Не бывать паразитарной пандемии! Я знаю о них предостаточно… и больше мне их бояться не в прок.» — безо всяких лишних разглогольств, Аури опустила носилки с Человеком на подъём порога, после чего ногой столкнула их, заставив их скатиться по нескольким ступенькам и остановиться на плитке улицы, распугав при этом всех самый ближних ворон — «И тем более…» — дверь тут же захлопнулась, стоило Фрэйл её затворить, и теперь ни птицы, ни Свин не пройдут через неё, а Боуман же будет в безопасности, пока Аури выставила на приближавшийся труп конец копья — «… Это уже дело принципа.» Визг из свиной диафрагмы, выдавленный коллективной хваткой Червей, ознаменовал взбешённость общего разума паразитов неспланированным затемнением, объявляя воронного доктора врагом номер один. Искажая свиные пропорции и ткани, Черви пытались оценить своего врага, адаптировать труп к предстоящей схватке… Аури адаптироваться не было нужды, ведь она уже просчитала бой на два хода вперёд. На её стороне — воля, разум и огонь свечи, да камина в комнате… Всё было предрешено. Здесь и сейчас, раз и навсегда. _________________________ Первые движения Фрэйл — наиболее быстрые и резкие, насколько это вообще было возможно. Подрез бока Хряка, вдобавок с разрезом пары-десятка Червей под его кожей, и методичный отход в сторону входа в жилую комнату. Вместе с этим, Аури преднамеренно выдавила из себя сиплый, громкий вскрик, что был очень даже похож на обычное воронье карканье. Со стороны было очевидно, что Фрэйл подманивала паразитов к себе, подальше от входной двери, дабы они уж точно не покинули дома. Но, всё же, Черви сейчас действовали как можно более прямолинейно. Хряк, перекроив сухожилия конечностей под собственным весом, шатко направился к Вороне. Однако та в свою очередь отшагивала дальше и дальше по коридору, пользуясь неповоротливостью трупа свиньи… Ровно до того момента, пока коллективное сознание Червей не решило «сменить тактику» боя. Кости копытцев Хряка начали трескаться и выворачиваться в противоположные стороны под давкой Червей, связки и мышцы — расстягиваться и рваться. Каждый шажок Свина становился обрывистей и обрывистей, покуда труп абсолютно не встал на месте… Ключевое слово — «встал», причём теперь на двух конечностях, а не на четырех. Свин, стоя на вытянутых, искарёженных ногах, выглядел одновременно и нелепо, и до одури кошмарно. Черви калечили и перестраивали анатомию трупа, как им заблагорасудится, дабы адаптироваться к стычке с Аури, одновременно с этим вытягивая и расправляя «плечи» свиньи, делая из мёртвого животного невесть что — настолько страшную и неестественную монструозность, что у Аури уже и не поднимался язык называть это Нечто «хряком». Фрэйл была озадачена ужасными метаморфозами трупа перед собой… Есть ли вообще у этих Червей хоть какие-то грани обыденности? Хотелось в это верить, но верилось с трудом. В любом случае, Аури было ещё рано заводить труп в комнату. Прежде всего — ослабление Червей, а уже потом — окончательное их изничтожение. Так, подметив, что Хряк стоял около комода с зажённой свечёй, Аури припомнила бутылёк спирта у себя под рукой. Фрэйл обязана была воспользоваться колебанием уже прямоходящего трупа свиньи. Резво облив рыло Свина спиртом, Аури тут же подцепила копьём стаканчик свечи, опрокинув её на ходячий труп. Пламя фитиля, лишь коснулось спиртовой испарины, моментально подожгло облитую, мокшую и грубую свиную кожу. Само собой, боли Хряк уже не чувствовал, а вот Черви под его кожей — да. Однако эффективность поджога была слегка переоценена: кожа Свина была слишком уж плотной, отчего пока что Черви ощущали лишь жар пламени, но не горели сами. Это, по своей сути, только злило их. Усилив сокращения мышц трупа, паразиты направили таранный набег на доктора, оттесняя её к концу коридора. Ворона не ожидала такого напора, из-за чего не успела вовремя уклониться, позволив Свину ударить себя в грудину копытом. Всё же, отскочивши, Фрэйл боялась не самого ушиба от атаки, сколько огня… Несколько разводов спирта на плаще Аури подцепили пламя от набежавшего трупа. Лишь успев в одно мгновение скомкать горящую область плаща и плотно накрыть её другим концом, дабы перекрыть доступ к кислороду, Фрэйл затушила огонь. После, переведя дух на секунду-другую, Аури ничего не оставалось, кроме как отходить к жилой комнате… ________________________ Опасливый проход в глубь комнаты, в которой доктор провела всю эту кошмарную ночь, пришёлся кстати — фурнитура, навроде шкафов и комодов, тормозила неуклюжий труп, давая Аури так нужное ей время. Пара таранящих атак Хряка угождала каждая в стены шаткого строения, встряхивая несущие балки кровли, стоило Вороне лишь увернуться от новых нападок. Со стороны действия что Червей в трупе, что Фрэйл могли показаться хаотичными и беспорядочными, особенно учитывая то, как смотрелся прямоходящий, ревущий и бегущий по сторонам Свин с горящей мордой, из поведения которого нельзя была предсказать ничего толкового. Однако у Аури был козырь в рукаве — ритм сражения. Она, будучи зачастую в силовом меньшентсве перед соперниками в боях, заимела интересную и полезную привычку — вести счёт с самого начала битвы, как если бы она танцевала вальс: «Раз, два, три. Раз, два, три…» — так ей было значительней проще сконцентрироваться и держать нужный, непрекращающийся ритм сражения. И сейчас, наблюдая, как Свин, подставив свой сочащийся гноем бок, неуклюже разворачивался к доктору, стоя при этом прямо у горящего очага камина… Так манило на самую действенную стратегию — затолкать Хряка в камин и сжечь там всех Червей до единого. Разгром от ужасающе разрушительных пробежек Свина грозил не только обычным беспорядком, но и очередной проблемой: пламя с его горевшего рыла перекидывалось на хоть и отсыревшую, но всё же деревянную мебель, отчего в комнате зачинался пожар. Вдобавок, упавшая ещё во время потасовки в коридоре свеча также внесла свою лепту в общее пожарище, из-за чего Аури не имела больше никакого шанса на поблашку — нужно было немедленно избавиться от Червей, пока жар и дым огнища не заполонил весь дом. «Раз, два…» — продолжала бурчать про себя Фрэйл, с наскоком от бока подрезая голень Свина и отшагивая влево, — «Раз, два…» — вновь атака, но уже в корпус Хряка, остриём копья толкающая монстра к очагу камина, дополнительно надавливая последующим шагом — «Раз, два, три!..» — быстрый удар древком по рылу, наскок и… … И тут, совсем неожиданно, Черви показали свой «козырь в рукаве»: паразиты со всей возможной коллективной силы сломали трупу ещё целое ребро, после чего приличный кусок того с пугающей точностью отлетел в руку Аури на древке копья, серьёзно царапая ту и прерывая довершающую атаку. Ошарашенная внезапным грязным трюком от Червей, Фрэйл не смогла поспеть вовремя за следующей атакой Свина, позволив тому отшатнуть себя очередным нападением. В последний момент, Аури сумела перенаправить рывок свиньи в другой конец комнаты, однако в любом случае она пострадала очень весомо: рваная рана тыла ладони, ушибы торса и накатывавшийся перенагрев от атмосферы полымя в комнате… да и, вдобавок, огонь от Свина вновь перекинулся на плащ Алхимика. Всё крепло отчаяние Фрэйл, ведь ситуация начала выглядеть поистину безысходной. Ритм сбивался на «раз, два», а дым от пожара проникал глубоко в измученный организм Зверолюда… Она не могла так просто сдаться. Необходимо было лично убедиться в том, что Черви не покинут пределов этого полыхающего дома… даже если придётся остаться в нём самой. На кону стояло гораздо больше жизней, чем один Человек и один Зверолюд, так что ставки были чресчур высоки. _________________________ Выжав из своих окоптившихся лёгких хриплое, натужное карканье, лишь из цели вновь привлечь внимание Свина, Аури вытащила бутылёк спирта… Одна шестая, лишь на самом дне — этого вполне хватит. Не снимая горящего плаща, но задёрнув его за капюшон, Аури резко облилась сверху оставшимся спиртом. Горючая жидкость просачивалась в саму ткань накидки, тут же вспыхивая ярким пламенем. Перья на шее, руках и голове, вместе с остатками одежды в виде обмотков тоги, начали гореть тоже, хоть и не так сильно, как чуть отведённый рукой плащ. Бутылёк — брошен к полу, копьё в одной руке, а край плаща, готовясь быть снятым полностью, в другой. Аури терпела боль обжига заживо, скрипя клювом и ожидая отклика Свина. Рыло трупа плавилось от озватившего его огня, пока Черви шкворчали, как сало на сковороде. Паразиты ровно так же, как и Аури, не имели времени прозапас, так что провокация последней сработала на ура: Хряк, шкребнув копытом по паркету, с неистовым визгом побежал на Фрэйл, готовившуюся к чему-то… _________________________ Ровно за секунду до столкновения, Аури, сверкнув глазами в тёмном как смоль дыму, отскочила с траектории рывка Хряка, тут же набросив на него пропитанный спиртом плащ. Свин, поддавшись инерции и дизориентации, побежал прямо в очаг камина, что был так удобен для сдерживания ослабшего монстра в нём… Наскочив, Фрэйл пырнула Свина в спину, окончательно заталкивая того в очаг и обтягивая плотный плащ вокруг него. Одержимое Червями тело корчилось в их агонии, пытаясь тщетно выбраться из огненной западни… Аури, несмотря на ожоги и головокружение от дыма, давила копьём на труп в плаще со всей силы, не оставляя Хряку и Червям ни шансу на то, чтобы выбраться. Фрэйл ослабила напор лишь когда в камине проглянулись обуглившиеся кости… Кости и более ничего. _________________________ Лицезрение сгорающих до тла Червей, жалобно-противно визжащих в агонии, было для Аури опытом очень… удовлетворяющим, успокаивающим. Она, изнемождённо и измучено, стояла на месте, словно позабыв про своё состояние и про пожар вокруг неё. Выглядело так, будто она, добившись поставленной цели, просто лишилась любой мотивации на что либо ещё. А что же ей ещё оставалось делать? Боуман — в безопасности и, если всё пройдёт хорошо, вскоре полностью выздоровеет, а записи Фрэйл сейчас так же находятся в одних носилках с Человеком, значит, даже если сама Аури этим утром сгинет в огне, то её идеи и знания, запечатлённые на бумаге, будут жить вечно… Тогда назревает вопрос, а с чего ей вообще пытаться уйти из горящего дома? Она устала, так изнемождена после этой кошмарной ночи, что не хотела больше ничего, кроме того как забыться в ласковых объятиях огня. Иль, быть может, всё же, рано было Фрэйл на покой? Больно уж она хотела стать первооткрывателем чего-то «этакого» — её записи банально не подходили такой характеристике, а значит, как говорится, нет предела совершенству. Быть может, она хотела перед скоропостижной кончиной хотя бы проведать своего старика, да сказать, мол: «Есть тебе по чему за меня гордится»?.. Быть может, и вовсе что-то иное до крайности… Прояснив кашу в голове, Аури пошла на выход. Просто обычным шагом направилась к двери из дома, сквозь наименее воспламенившиеся дощечки паркета. Она шла, несмотря на жар и дым, лишь сжав копьё в руке. И вот, двери были прямо перед ней. Одним благоговейным движением, они отворились, слепя вышедшую, разбитую, но всё ещё державшуюся за остатки рассудка Аури Фрэйл первыми лучами настоящего, полностью проглядываемого Солнца…