Обещание.

— Огай, я так не могу больше. Эти двое мне весь мозг вынесли. Что Рампо, что Йосано. Ну не могу уже.. Фукудзава судорожно шёл по темной оранжерее, кою освещал лишь лунный свет. В холодных лучах растения приобретали невероятный, волшебный оттенок, который можно было узреть лишь когда луна находится в зените. Романтично? Безусловно. Однако сейчас все сходит к тревоге, напряженной обстановке. Свет стал пугающе холодным, Усталость, которую так долго впитывали молодые ростки пробилась в воздух, и ей уже нельзя было противостоять. Юкичи тихо бубнил что-то про себя, наконец сев на излюбленную лавочку, пока Мори всеми силами пытался его успокоить. — Я возвращаюсь к себе и вижу квартиру в ужасном состоянии.. А если они еще надумают подшутить надо мной? Живу весь на иголках.. Огай сел рядом с Фукудзавой, который места себе не находил. Сидел, уткнувшись лбом в сцепленные в замок руки и настукивал ногой быстрый ритм. Мори тем временем взял в руки подушку-котика, которого оба мужчины решили назвать Куро. Помял её в руках и принялся предпринимать попытки утихомирить собеседника. — Как это похоже на мою Элизу.. Эй, Юкичи, смотри, Куро тоже тебя успокавает. Врач водил игрушкой по плечу партнера, создавая приятные, нежные поглаживания и пародируя фразы кота смешным манерным кошачьим тоном. Он часто так делал. Это помогало отвлечься от рабочей суеты, когда любовники начинали просто дурачиться, играя с милым плюшевым котиком. Словно восполняя счастье и детство, которого у них особо и не было. — Мрряу, милыйй Юкичи.~ Тебе нужно успокоиться, мяяу.~ — Как же тут успокоиться, Куро? — тихо начал Фукудзава, сам уже не замечая, как начал подыгрывать кукольному театру. Мечник тяжело вздознул и лег, облакотившись о спинку сиденья и положив руку на глаза, — да и Элис у тебя одна.. уже легче. — Тогда отдайй Йосано Морри, мрряу.~ — Ну уж нет. — Так категорично? — Мори резко сменил тон , так называемого, кошачьего на обычный, но потом опомнился и продолжил — Морри обещает, что будет не так стррог мяяяу. — Огай, нет. Я тебе Йосано не доверю. Я знаю, как ты хочешь её использовать, и я знаю, какая Йосано ушла от тебя. — Даже если так — голос Мори стал серьезнее. Подобные разговоры всегда ему не нравились, ведь обе стороны не могли прийти к чему-то, через какое-то время просто решая закрыть глаза, забыть, что какие-либо обсуждения были и просто жить дальше, хотя в душе таилось что-то, что вновь и вновь поднимала такую неполюбившуюся этим двоим тему, — я делал это не для себя, а для пользы общества. Раве я виноват, что ты это не понимаешь? — Никогда не пойму то, что хорошие люди страдают и гибнут. — мечник напрягся и встал со скамьи, подойдя к окну, надеясь, что пейзаж как-то успокоит его пыл. И работало, смотря на проезжающие машины, наблюдая за прохожими людьми, держать эмоции было легче. И правильнее(?). "Не поддаться эмоциям во время конфликта — самое главное". — А погибло бы больше, Юкичи! Мори подошел ближе, встав за спиной Фукудзавы. Тот обернулся. Выражение его лица было серьезным, видно, что мужчина раздражен, но все еще старается держать себя в руках, как делал это всегда. Как учил Нацумэ. — Всегда есть выбор, как поступить. Ты поступаешь так, как считаешь нужным, но твои планы лишены человечности, как и ты сам... — на секунду Юкичи задумался, переводя взгляд на пол — видимо ты не тот человек, с которым мне следует связать судьбу... От сказанного в глазах Огая появилось ошеломление. Все же за долгое время он успел привязаться к этому человеку, успел.. полюбить?.. И видеть сейчас, как он уходит. Видеть темный силуэт, который с каждым шагом становится все меньше, было больно. Больно настолько, что хотелось кричать. И дверь громко захлопнулась.