One shooter's game (Пленник этого Достопочтенного Демона)

Сена резко открыл глаза. Все его тело нещадно болело, он этого ожидал. Но совсем не ожидал оказаться в незнакомом месте. Он вытянул руку, с легким недоумением, разглядывая тонкую ручку ребенка. - Что это? – его голос снова был по детски звонким, хотя невнятная хрипота прослеживалась. Шея горела. Душили его, что ли? - Что это? – кто-то ехидно передразнил его, и Сена резко сел, тут же собирая силы воедино, привычка, выработанная годами и не только спортом. Далеко не только спортом, хотя смотря как называть их далеко не законопослушный бизнес? Это место абсолютно точно было ему незнакомо, хотя зрение не отличалось четкостью. В груди болело особенно сильно. Сена понимал, что случилось непоправимое. Но он здесь. Душа болела, душа была не на месте. Он понимал, что ему надо вернуться, но где-то в отчаянной глубине сознания ему было понятно, он здесь именно потому, что пути назад нет. Он прижал руку к разбитой голове, не потому что она болела, глумливый смех его тоже совсем не напрягал. Можно сказать, он привык быть окруженным врагами. Это была его жизнь с того момента, как он закончил университет, но не смог оставить своего капитана. Противники на поле сменились настоящими врагами. Это то, чем не мог похвастаться ни один обычный налогоплательщик. Сена пытался вспомнить, что случилось. Но воспоминания были подобны разбитому стеклу, заляпанному кровью. Сена знал, он соберет осколки, он смоет кровь и заглянет в тот Ад еще раз, потому что обязан. Потому что он был не один! Сена стиснул зубы. Он понимал, умом понимал, что смотреть в этот Ад смысла нет, там будет пусто. Но сердцем признать это не мог. Сена упрямо поднял подбородок, игнорируя боль в мышцах. Он был уверен, что это, как минимум, другое время. Болотистое лесное место, каменный дом с претензией на дворянство… Школьный курс мелькнул в голове, остро намекая, что это не родная Япония. Корея? Китай? Сена попытался вспомнить на каком языке его сейчас передразнивали, но не мог даже воспроизвести. Голова болела от удара, а головную боль Сена терпеть не мог, становясь очень злым. В его среде все знали, что злить бывшего Токийского MVP, мягко говоря, не стоило. От милого и наивного подростка с огромными глазами остался, пожалуй, лишь общий обманчивый образ. И конкуренты, и партнеры знали, какое именно развитие получил его характер. Сена сжал зубы. Он не мог думать о Йоичи. От малейшей мысли в его сторону душу начинало рвать на части. Сена решил сначала позаботиться об этом тщедушном теле. Быть может, после его восстановления хоть что-то будет иначе? - Эй! – к нему со смехом потянулась рука, и Сена перехватил чужую кисть. Замутненное зрение не мешало ему. Он привык к атакам, которые не увидеть. Его скорость реакции подобна скорости света, и даже Агон остался далеко позади со своими божественными замашками. Его реакции неважно, что у него за тело. Пусть он не поднимет в нем даже сорока килограмм, его отточенные навыки, его интуиция, и его характер при нем. - Ой, - якудзы бы в этот момент попадали перед ним на колени, чувствуя, что Сена-сама не в духе. Сена поднял глаза, разглядывая лицо подростка. Буллинг? Кажется, его телу действительно досталось. Что за удивление? Сена оскалился. - На… - на каком он языке говорит? Для Сены в голове был японский, но слова из глотки выходили другие. Вроде китайский и в то же время совсем нет. Только не Вьетнам! – мысленно взмолился Сена. – Там слишком влажно. Это плохо для моей кожи! Сам он слегка усмехнулся собственной иронии. Если он мог иронизировать, значит, он действительно еще жив. Усмешка его не была доброй. Обычно она несла за собой разборки со смертельным исходом. Усмешку Сены боялись и совсем не зря. Такое обманчивое доброе и наивное лицо менялось в миг, будто у него два лика. Да, такое же на вид, но глаза и усмешка выдавали его истинную суть. Он заметил за двумя подростками лежащего на земле паренька. Кажется, тот был без сознания от удара по голове, Сена видел кровь на светлых волосах. - Как ты можешь вообще стоять? Мы тебя мало били?! – поинтересовались у него. Сена отметил в вопросе не только упрек и обиду, но и страх. Сена любил страх, страх был для него сродни адреналину и заставлял облизываться, предвкушая. Сена медленно провел инспекцию собственного тела, отмечая, что постарались его противники на славу. Он чуть повел головой, чтобы посчитать их всех. Пятеро. Судя собственной по руке, ему лет десять-двенадцать. Не слишком ли дико нападать таким числом, будучи на два-четыре года старше? Подросток, запястье которого сжимал Сена, попытался вырваться и ударить, но у него не вышло. Сена просек примитивный маневр, давая немного свободы, и тут же выворачивая чужое запястье, скручивая его. А другой рукой ударяя под дых, а потом с разворота в бок по коленным чашечкам. Звук ломающихся костей и дикий вопль, казалось, услышал весь лес. Другие невольно попятились. Сена ощерился. - Детишки, куда лезете? – поинтересовался он, проводя языком по своим зубам. Он хотел почувствовать их остроту, но у него они были обычными. Сена сделал шаг, и остальные отступили. - Почему вы боитесь? – деланно удивился Сена. – Боитесь меня? Те, кто издеваются над слабыми, всегда боятся силы. Тех, кто считают себя всесильными, особенно приятно ломать. Он раскинул руки, предлагая атаковать. Внутри поднимался любимый им азарт, когда на кон ставилась жизнь. Как же он любил ритм, что задавал ему Йоичи… Боль прострелила грудину, но Сена устоял, продолжая улыбаться. Один из подростков не выдержал напряжения и, схватившись за короткий меч, с криком бросился на него. Сена дернулся в сторону, проверяя насколько плохи мышцы, и потом вперед. Он ловил кайф от собственной слабости и от момента, когда он ее превозмогает. Он испытывал приступ ностальгии. Как давно такие мелочи не радовали его! Ему требовалось все больше и больше, чтобы испытать стресс, получить свой наркотик. И вот он снова так слаб, что ему надо действовать на пределе и за пределом. Он снова идет на риск. Ему казалось он почти способен почувствовать вкус жизни. Если бы не боль, что сковала душу. Сена никогда не занимался фехтованием, но такой короткий меч всего лишь длинный нож, а ножами торговцы огнестрелом орудуют прекрасно, он уж точно. И орудует, и кидает. Подросток атаковал в спешке, не очень умело, поэтому тут же попал в перехват. Сена выбил меч, ломая другой рукой запястье, и уже на следующем шаге в развороте перерезая вену на шее. Кровь окатила их обоих, а Сена с наслаждением расхохотался. Та мораль, что он признавал, относилась к совсем другому миру. И, конечно, была особенной. Что же до этого места? Сена не считал нужным сдерживаться. Ибо кто он здесь? Это имеет какое-то значение? Его тело изранено до предела. Почему он должен быть милосерден? - Ты же… Ты же… - троица решила испуганно отступить. – Как ты можешь двигаться вообще! Сена догадывался, что после того, что сделали с его телом, наверное, это удивительно, но Сена переживший ни одну мясорубку мог двигаться вперед на одной силе воли. Его взгляд упал на вторую жертву. Невольно он склонился к нему. Юноша был красив… Даже с закрытыми глазами, или быть может именно с закрытыми глазами, его грудь вздымалась, он дышал, но… Сена потер глаза. Зрение еще хромало, но… Это был не глюк. Это был эльф. Он не в другом времени. Он в другом мире. Глядя на нелепо и мило торчащий клык, светлые волосы, Сена невольно застонал. Он не читал романов на досуге, но прекрасно понимал, что, скорее всего, это значит. Он мертв. В своем мире он мертв. И лишь по какой-то мистической случайности он здесь. Может по той, что этого мальчика, чье тело он занял, тоже убили сегодня. Сена глянул на оставшихся троих. В его взгляде не было ни капли снисхождения. Ни капли наивности. И двенадцати лет ему не было. Кобаякава Сена, тридцать четыре годика, торговец смертью, приятно познакомиться. - Сяо На! Давай поговорим! – предложили испуганные подростки. Кажется, они впервые получили отпор от своей жертвы. Сена задумался. Сяо На? Все-таки вариация Китая? Неудивительно, что он не узнал сходу. Это вам не какой-нибудь Путонхва*! Как могли говорить в Китая лет эдак 1500 назад, а то и больше? Уж точно не так, как после реформы. Сена провел рукой по щеке эльфа. Зрение не могло позволить оценить, как тот выглядел, но сердце все равно сдавило. Как это напоминало Йоичи. В мире, где эльфов никогда не существовало, он больше, чем кто-либо его напоминал. Вот Сена распрямился. Его тяжелый взгляд уставился на подростков. Двое из них почему-то обмочили штаны. Сена знал себе цену, но никогда не переоценивал. Чего вдруг такая реакция? Подумаешь, одного вырубил, другого убил. Но трое смотрели в его глаза и отступали. Красная тряпка для такого как он. Но в этот момент голову будто прострелило. Чужое воспоминание было подобно взорвавшемуся снаряду. Этот Сяо На был добрым, наивным, всегда пытался всем помогать. Но его ненавидели все. Все. Особенно отец. - Ты принесешь мне смерть! – именно этот момент увидел внезапно Сена. Отец говорил про пророчество, ругался на сына и гнал его прочь, но Сена особо не вслушивался. Его губы снова изогнулись в мрачной улыбке. Быть по сему. Он принесет смерть. Всем, кто пойдет против него. В этом мире он одинокий гость, но разве он когда-либо позволял дать себя в обиду? В один миг Сена оказался прямо перед своими мучителями. Скорость его ног была не меньше, а может даже больше, что приятно удивило Сену. Подросток перед ним упал. Приблизившись так быстро, Сена буквально насадил его меч, пробив живот насквозь. Остальные закричали дурным голосом. - Демон! Демон! Сена усмехнулся. Как только не называли его за ту жизнь. Догнать и схватить, уронить на землю. Силы нет, скорости достаточно – он проходил это и знал, на что способен. Пусть у него снова нет силы, у него остались все знания, навыки и умения. - О я, - он ощерился. – Вам почему-то не нравится? Мне казалось, вы любите такие развлечения? Несчастные собачки, бедные люди… эльфы. Сену передернуло, резко мелькнуло короткое, но ужасное воспоминание. Зачем? Зачем вырезать глаза? Это вызывало отвращение вплоть до рвотного рефлекса. Они хотели сделать тоже самое с этим эльфом? Сена приложил меч к лицу одного из подростков, чуть надавливая, разрезая щеку. - Прости нас! Прости! Се-ванцзы, мы не ценили твоей доброты, прости нас! Сена насмешливо расхохотался. Так его и зовут почти так же? Се На? Так он еще и принц? Очевидно, что далеко не первый в порядке наследования, так еще и похоже, проклятый какой-то гадалкой. Когда-то ему было свойственно милосердие. Когда-то он был добреньким Сеночкой. Но он никогда не прощал тех, кто наслаждался убийством. Даже в лучшие свои годы, когда был так безрассудно счастлив. - С чего ты взял, что для таких как ты, существует прощение? – с холодным любопытством поинтересовался он. - Прошу вас, Се-ван! Пощадите глупых смертных! Сена усмехнулся. Он вырос до короля за какую-то секунду. - Нет, - коротко ответил он, на секунды чувствуя, что мир погрузился в гибельную зелень болот, а потом вернулся на место. Мертвец пришел занять место мертвеца. Теперь он волен поступать так, как хочет. Больше никто ему не указ. В этом мире просто нет человека, способного указывать ему и задавать рамки. Такой человек был единственным в его жизни. Его меч опустился два раза и поднялся на его плечо, снова окропляя этим взмахом лицо и одежды кровью. Наверное, он мог выглядеть эпично, но не с такой битой-перебитой худосочной фигурой. И все же, если бы было кому смотреть, то наблюдателю было бы страшно. Израненная, будто поломанная фигурка, перепачканная своей и чужой кровью, окруженная аурой преисподней. Сена услышал шум и повернулся. Эльф с трудом сел, оставаясь к нему спиной. - Так тебе двенадцать? – странный вопрос, безумно странный, но Сена понимал, что странный только для него, но, видимо, не для этого мира. - Видимо. Скорее всего это какой-то сакральное число. Какой-то переходный возраст. Сене показалось немного смешной такая игра. В той жизни его цифрой стало двадцать один, а теперь двенадцать? - Что теперь? Меня тоже убьешь? - Эльфы - моя любовь. Я не убиваю эльфов, - усмехнулся Сена. - Что, и глаза им не выдираешь? – несмотря на ситуацию, у юного эльфа хватило сил на черную иронию. - Даже языки и уши не рву. - Только любишь? – усмехнулся эльф. Сена глубоко вдохнул воздух, чувствуя, как болит грудь, сердце и душа. Он слышал не только иронию в этом вопросе, но и болезненный намек. Сена поднял обе руки вверх, уставившись в чистые синие небеса. - Люблю! – ответил он с силой. Он признавался в любви тому, кого оставил. Оставил навсегда. Как бы он хотел докричаться, как бы хотел увидеть его еще раз. Но он понимал, что все кончено. Для них обоих. Его любовь продолжит жить в его сердце, пока он не ляжет в землю. Но он больше никогда не заглянет в те веселые зеленые глаза… По щекам его текли слезы, он не стирал их, он продолжал смотреть в Небеса. Зачем они дали ему второй шанс, разве в нем есть смысл? Эльф наблюдал за ним, поэтому Сена наконец пришел в себя и спросил: - Сможешь дойти до дома? - Смогу. Сена слышал в коротком ответе абсолютную уверенность. - Ты спас меня. Я у тебя в долгу. Придет время, я верну этот долг. Сена сомневался. Он был уверен, его время в этом мире будет подобно восковой свече. Очень скоро он исчезнет вновь, потому что сожжет себя дотла. К месту действия приближались трое. Они искали его, испуганно звали. Потом Сену сжали в объятьях, потом были крики ужаса, видимо, увидели трупы, но его почему-то продолжали обнимать. Это не трогало его сердце. Сена лишь скосил глаза, чтобы убедиться, что эльф успел сбежать. Вот его потрясли за плечи, что-то настойчиво спрашивая. Лица казались смутно знакомыми, но Сена ничего не отвечал. Слова неохотно складывались в предложения, смысл постигался в замедленном темпе. Но слова эльфа, его душевная боль стремительно проникали в душу. Сена, которого тянули за руки, замер, и знакомцам Се На пришлось остановиться. - Твоему отцу прислали эльфийку позабавиться. - Ей вырвут глаза? – хрипло спросил Сена, проверяя догадку. - Вероятно. После того как развлекутся. Говорят, они у нее небесно-синие! - И лет ей столько же, сколько тебе! Может лишь немного старше! - Зато ты сможешь спрятаться от своего отца и отдохнуть, - его будто жалели. Сена закрыл на секунды глаза. А, вот оно что. Вот почему он в этом мире. Он открыл глаза и не-его знакомцы вздрогнули. Они внезапно опустились на одно колено. - Се-ван! Что они видели в его глазах, что повышало его ранг? Сену это мало волновало. Значит эльфов можно насиловать и выдирать глаза? Уж точно не в его смену. Сена оскалился. - Мы с тобой, Се-ван! Он навел на них меч, но эти трое даже не вздрогнули. - Если на ваших руках есть кровь эльфов, вам лучше признаться сейчас, - его сладкий голос не обещал ничего хорошего, но троица удивилась. - Мы не были бы твоими друзьями, если бы поступали так. Сена интуитивно понял, либо их мысли были слишком сильными. По какой-то причине их жизни принадлежали Се На. И они готовы были принять смерть от его руки, потому что их так и так уже не должно было быть в этом мире. - Тогда идем, - просто сказал Сена. – У меня есть претензии к правящей династии. Ночь темна, мир отчаянно пуст Облака плывут домой До тебя долетит моя грусть Упадет с ресниц слезой Жизнь и смерть всего лишь два мгновенья Бесконечна только наша боль...