Как слепой котёнок

Рейхоугольник как мог улыбнулся и тут же пропал. Герману почему-то стало спокойней. Тут же дверь в комнату Угольника открылась, и Герман, подняв поднос, зашёл в комнату, не закрывая дверь. Поднос мягко опустился на пыльную поверхность стола. «Надо бы тут прибраться...» – Герман тут же прервал эту мысль, когда увидел как одна из теней, ухватив несчастную конфетку, обернулась вокруг неё и выплюнула фантик. «Ага», – глаза юноши засияли хищным блеском. Германия забрал вазочку с конфетами, на что тень заметно поникла. Выглядело это, если честно, забавно. –Во-первых, сначала суп. А во-вторых, принесешь мне ведро воды, получишь две вазочки конфет. Но сначала – вода, – младший заметно приободрился и быстро покинул помещение, дабы сразу подготовить награду. POV Рейхоугольник Не боится. Это хорошо. Но, по-моему, обнаглел. Не боится. Странно. Отправив на поиски ведра пару теней, я нечаянно наткнулся на ещё одного обитателя дома. И давно он тут? Австрия. Давно не видел. Позже зайду. Всё таки тени – это удобно. Мысли путаются. Забываю слова. Неудобно. END POV Рейхоугольник Австрия сидел в кабинете, держа в руках рабочий блокнот. Он пытался проанализировать ситуацию, но данных пока слишком мало, надо понаблюдать. Вдруг из коридора послышался звук льющейся воды. «Он решил принять душ? Почему тогда дверь не закрыл? Или здесь так и не установили изоляцию? Надо будет поговорить об этом с Рейхом», – австриец решил, что Герману не помешала бы помощь, одна рука ведь всего. Но на удивление, свет в ванной не горел, и дверь была открыта, но Австрия был готов поклясться чему угодно, что он отчетливо видит чье-то движение в темноте. –Герман, ты чего в темноте? – мужчина потянулся к выключателю и щелк. Он замер. Два темных сгустка продолговатой формы с острыми концами, растущие откуда-то из под ванны, воевали с душем, который, видимо, кто-то забыл выключить (имеется ввиду вентиль, который регулирует поступь воды к крану или в лейку душа). Не сразу заметив своего наблюдателя, одна из теней выронила душ, и они обе "посмотрели" на мужчину, тут же скрываясь под ванной. Лейка так и осталась лежать на полу, заливая всё водой. Австрия стоял в шоке, не в силах объяснить это рационально. –Г-герман? – Австрия потерял сознание. Пришёл в себя он уже у себя на кровати. Голова жутко болела, видимо, приложился он не слабо. Но вот не задача – он ни как не мог вспомнить, как он здесь оказался. «Я сидел за столом, а что я делал? Потом вышел в коридор.... А потом: я здесь», – новая волна боли накатила очень быстро. Австрия лег обратно в кровать, и его начало клонить в сон. Мужчина бежал по лесу. Деревья царапали его руки и лицо, корни путались под ногами, а чаща не хотела заканчиваться, становясь все гуще. И вдруг – локация изменилась. Ему показалось, что он на каком-то званом ужине, в руке у него бокал шампанского, а под боком милая девушка. Но в этот раз он смотрит на себя со стороны. Играет тихая музыка, гости смеются и разговаривают, туда-сюда снуют официанты. Что-то это напоминает... Но что именно? Внезапно продукты на столах начали гнить, а гости стали больше напоминать зомби в старых тряпках. Миловидная девушка превратилась в весело смеющийся обугленный скелет. Скатерти, портьеры и ковры начали тлеть, штукатурка осыпаться, а потолки рушиться. Последнее, что увидел австриец перед тем как проснуться – это люстра, упавшая на него, и безумный взгляд Рейха, который смотрел на него из другого конца зала. Он проснулся в холодном поту поздним вечером. Рейх уже должен был прийти. Герман сидел на кухне и весело что-то обсуждал с отцом. –Я сегодня даже помог ему убраться, –гордо заявил младший. На что Рейх нервно рассмеялся. –Ты шутишь? После всего, что произошло? Германия... Эм... Расскажи по подробнее, – мужчина думал, что сейчас сам умом тронется, слышать это было больнее, чем увидеть... –Уже вернулся? – хриплый, полусонный голос Австрии прозвучал через чур безучастно – это совсем ему не свойственно. –Смотрите-ка, ну здравствуй, спящая красавица. Оставил я его значит с ребёнком, а он дрыхнет, – Рей перевёл тему, стараясь переключить сына, он понимал, что бегать от проблемы вечно не получиться, но и что делать, понятия не имел. Австрия смотрел укоризненно. –Как спалось? Будешь чай? – юноше никогда не нравилось, что два самых близких для него человека собачатся как... Как две собаки, которые не могут поделить мячик. И тут Герман задумался, ведь получается, что мячик – это он. Перестав отчуждаться, он снова включился в диалог, кажется, дядя ответил отрицательно. Но их с отцом диалоги – это отдельный вид искусства, парню даже захотелось записать их, чтобы не забыть: –Как ты не понимаешь, – Я дан тебе судьбой! – Рейх скривился, передразнивая родственника. –За какие хоть грехи? – скептично отрезал тот. –Ты же, вроде, атеист? – вмешался младший, – вас и правда не возможно слушать, взрослые мужики, а ведете себя хуже малолеток. – Герман хлебнул немного чая и чуть не захлебнулся, после того как отец на чистом русском выдал: –А ты сиди молчи, яйца курицу не учат! – и, наигранно обидевшись, отвернулся от них, скрестив руки на груди. Честно признаться никто из присутствующих так и не понял, что хотел сказать этот важный гусь, но, переглянувшись, решили, что он – "Важный Гусь" с большой буквы. Решив разбавить это неловкое молчание, Австрия сменил тему. –Меня в течении следующей недели не будет, но зато привезу, наконец, Герману протез. Сейчас, товарищ мой, померим тебя, а завтра поеду, – не успел Рейх ему возразить как вдруг Австрия продолжил, – Я оставлю денег, бери отпуск за свой счёт, надеюсь, доставку догадаетесь заказать? Оба кивнули, не зная, что ещё сказать, а тут, собственно, ничего говорить и не надо. Мерки сняты, ужин доеден, деньги оставлены, собственно, как и Рейх оставлен на домашний, видимо, арест. –Пап... – Герман осторожно заглянул в комнату отца, он часто делал так в детстве, когда ему снились плохие сны. –Да? Что-то случилось? – мужчина вышел из гардеробной в одних только домашних штанах, видимо, только что из душа. –Помоги, пожалуйста...– Герман залился краской, так и не поняв, что же вызвало у него такую реакцию, – помыться. Кажется, понял. –Иди в ванну, я сейчас подойду, – Герман скрылся за дверью. Молодой человек сидел в ванной, как ни странно, вода уже почти наполнила ее наполовину, а Герман, обхватив колени руками, ждал отца. Вдруг ему вспомнилось, то странное видение, которое посетило его тогда на кухне. Почему именно отец? И главное, почему он так хотел этого? До сих пор хочет. Он хотел быть ближе к Отцу, но это как-то не правильно. –А почему бы нам не решать, что правильно, а что нет? – на плечо парня опустилась чья-то рука, но, подняв испуганный взгляд.... Он сказал это вслух?! И как много слышал отец? Как давно он тут? Мужчина выключил воду. –Ну и чего ты застыл? Мыться будем? – и как он может так спокойно себя вести? После такого признания... –А...Ага... – Герман отвел взгляд, снова уставившись в свои колени. –И ты ничего не скажешь по этому поводу? – очень осторожно, будто ступая по тонкому льду, поинтересовался Герман. –Давай поговорим об этом после купания, мой деревянный мальчик, – Рейх так указал на скованость юноши, но, кажется, тот шутки не понял.