Сказки на ночь

— Бабушка? — М? — Расскажи сказку, пожалуйста…       Сакаки отвлеклась от чтения, подняв голову. Её любимая внученька сидит на подушках — не вышло сделать «домик» — и выжидающе смотрит на неё. В зелёных глазах ни тени сна. Хотя на дворе глубокая ночь, коей предшествовал тяжёлый день в академии и вечерние работы в саду. Видимо, пока девочка строила убежище от злого Баку — которому она упорно не хотела отдавать ни приятные сны, ни кошмары — она успела утомиться, затем взбодриться, перебодриться и плюнуть на всё. И лечь, наконец. Вот только расслабляться и спать уже не хочется. Бабушка захлопнула новенький справочник по садоводству и выпрямилась. Значит, придётся прибегать к проверенному годами методу. — Какую сказку? — размяла затёкшую шею и костяшки. Старые суставы захрустели, словно засохшая корочка хлеба — Любую! — подпрыгнула девочка — Лишь бы была и в сон клонило. — Ну хорошо, — пожала плечами Сакаки и сняла очки.       Встала, достала с полки толстую книгу и пошла к внучке. А та проследила за зевающей бабушкой и лишь, когда та устроилась рядом, легла на устроенную ею кучу. Из пледов, матов, игрушек и подушек. Поёрзала, потолкала, попинала — чтобы удобнее и мягче — и закуталась в одеяльце. Сакаки тем временем открыла нужную страницу, прочистила горло. — Ты же помнишь о Бесконечном Саду и Цветочных Демонах? — глянула на внучку, та активно закивала — Хорошо, потому что эта сказка будет связана с ними, — положила книгу с иллюстрациями на пол — Это сказка о Краснооком Охотнике…       …Давным-давно, во времена, когда не было ни Пяти Великих Стран, ни Великой Империи Огня, ни единства Десяти Народов Огня, ни Чакры. Время до нашей эры…       На севере существовал целый клан охотников. Очень необычных, с одной отличительной чертой — алыми, как рубины, глазами. Яркое сияние, которых помогало в работе: ловле необычных существ, чистых проявлениях Ци — высшей энергии, энергии жизни и всего сущего. Каждый раз, когда человек подвергался нападению духа, демона или порождения энергии, эти охотники приходили и ловили нарушителя спокойствия. Часто убивая его. Также люди не гнушались звать их во время вторжения на территорию природы. Когда рубили лес, расширяли поселение, осушали болото или озеро. А охотники и не были против, они любили свою работу. Настолько, что могли напасть на воплощение Ци без причины, лишь завидев.       Однажды, один такой охотник увидел на ночном небе огни. Тёплые, оранжево-алые пятна, словно фонарики на ниточке, клином растянулись под тёмным куполом, затмевали летние звёзды. Его красные глаза разглядели в них стаю фениксов, перелетающих с юга на север. Лик мужчины озарила улыбка. Конечно, какая удача: увидеть фениксов, во время перелёта, на территории Нихонов? Это практически невозможно. Потому, не думая, он взял лук, вытащил стрелу и натянул тетиву. Прицелился. Выстрелил. И одна горящая птица выбилась из стройного клина, мешком упала вниз, в чащу. Мужчина побежал за ней, не собираясь ловить остальных. Истребить всю стаю — ему рук и стрел не хватит. А фениксы, по легендам, при смерти обращаются в пепел и горящие угли. Не сразу. Но хоть кого-то поймать надо?       Он добежал до опушки. Завидев переливающиеся мягким светом перья, охотник потерял дар речи. Круглое тело, длинная шея, золотистые лапки и клюв, хохолок из огненных нитей и искорок, пышный хвост-костёр — всё в птице совершенно. Наполнено изяществом и грацией. И первородным огнём.       Схватив обмякшую добычу, он быстро отправился в клановое поселение. Размахивая телом, он воскликнул: — Я поймал феникса! Я убил его! Смог подстрелить!       И все охотники, до селе огненной птицы не видавшие, бросились к нему. И стар, и мал, и женщина, и ребенок. Все выскакивали из домов, через окна и двери, лишь бы увидеть её. Хоть одним глазком.       Старейшины окружили везучего юнца. Взяли его под рученьки и увели в старый дом. Там они решили разделать добычу, поделить на составляющие. Все знали, что каждое существо, созданное чистой Ци, отличалось не только необычайным разумом и силой, но и свойствами своими. У одного ядовитые клыки, очи другого в камень обращают, а у третьего — когти-бритвы. Грех таких не обобрать! Но фениксы отличались от северных созданий. Рождённые и выросшие на юге, они обладали слезами и кровью, способными вылечить от всех болезней. Плоть их могла наделить съевшего её бессмертием и вечной молодостью. А перья горят и светятся лучше факелов и ламп. И выглядят до невозможного красиво: почётные дамы и господа отдадут все сокровища за украшение с такой диковинкой. Ну не удача ли? Одна птица озолотит всю деревню на долгие годы.       Но не знали красноокие, что стоит их ножу коснуться живота феникса, как тот раскалится до бела. Словно его только вытащили из печи кузнечной. Опасаясь за скорое обращение добычи в пепел, они разодрали птицу голыми руками. Перья полетели во все стороны, голова с хохолком покатилась по полу, лапы и крылья упали на скамью, горячая кровь залила их хакама. Однако все их усилия были напрасны: все, что было под кожей, обратилось в угли горящие. Об которые обожглись все к разделке причастные. Затем всё отброшенное обратилось в пепел, а кровь — в сажу.       Но сожалели они недолго. Как-то утром, герой-охотник проснулся от криков на улице. У одного из старейшин сгорел дом. Причину нашли сразу: у маленьких внуков того открылось «огненное» дыханье. Играя со свечами, детки намеревались потушить огоньки, подув. Но вместо этого усилили пламя и ненамеренно спалили дом. А ведь до них подобное могли только либо благословлённые драконом дети человеческие, либо его чешую евшие.       Вскоре, подобные дары открылись и у остальных — кто-то выпускал искры ударами палец о палец, кто-то мог держать в руке пламя или потушить его одним прикосновением, кто-то перестал чувствовать холод. В том числе и у нашего героя. Огонь его не трогал. Он мог пройтись по углям, коснуться горячего металла, пройти в пожар или костёр — и не получить даже самого маленького ожога. Ушлые охотники воспользовались новыми умениями и принялись их совершенствовать. Покорение столь разрушительной стихии — очень полезный навык. Теперь они выделялись не только благодаря чудесным глазам… Эта птица и правда озолотила всю деревню. — Это ужасно! — М?       Сакаки выгнула бровь, смотря на вскочившую внучку. Сакура утерла нос рукавом пижамной рубахи и всплеснула руками. — Это кошмар! Жуткая несправедливость! Разве могло приручение огня начаться с такого? С убийства священного животного, изображённого на нашем флаге! — стукнула кулачками о колени, возмущённо фыркая. — Да, — кивнула женщина, снимая очки, — по восточным и южным легендам покорение Ци северянами началось с убийства. Либо Дракона, либо Феникса. — Неважно кого! Это ужасно! — задрала нос и отвернулась — Они могли пробудить огонь иначе! — Ты права, — Сакаки хитро улыбнулась, — и с тобой согласны, не только я и все Люди Огня, но и боги, — Сакура повернулась, заинтересовавшись — А здесь начинается вторая часть нашей истории…       …Однажды, тёплой ночью, внезапно для охотников в их садах расцвело несколько цветов: Сливы, Трава удачи, Камелии, Нарциссы, Персики, Сурепица, Сакура, Тюльпаны, Глицинии, Гвоздики, Гортензии, Ирисы, Гардении, Лилии, Лагестрёмии, Вьюнки, Леспедеции, Хиганбаны, Османтусы, Космеи, Сазанка, Хризантемы, Мушмулы, Цувабуки. Все цветы восточного календаря, распустились вместе, сразу. А не по порядку, как положено. Но красноокие охотники не обратили на это внимания. Испив вечернего чаю, они легли спать. Даже часовых сморил сон. И под покровом ночи, из-за пелены опадающих лепестков, появились загадочные фигуры. Маленькие, шустрые прошмыгнули в дом героя — подстрелившего феникса. Да так тихо, что чуткий слух не потревожили нежные голоса, а нос охотника не уловил сладкого аромата благовоний. Пробудился он, только когда кинжал раскалённый пронзил сердце. Окружённый лепестками и фигурами в алых одеждах, мучился герой недолго. Захлебнулся в крови и погрузился в темноту.       Но вдруг, почувствовал он влагу во всём теле. В ушах, в носу, во рту. Раскрыл глаза и тут же в них ударил яркий свет. Охотник задёргался, забарахтался, словно сброшенный ребёнок. Но всплыть не смог. И тут его подцепили за ворот, и вытащили. Бросили на берег, покрытый ковром из лепестков. Откашлявшись, он поднял красные очи на спасителя… Измученное тело охватила острая боль. Шок сковал железными цепями. Пред ним стоит фигура в три метра ростом, бледнее снега, без рта и носа, вместо глаз — лисьи щелочки, с алыми изогнутыми рогами, растущими из висков. Но сильней всего охотника поразили волосы: вместо человеческих прядей, мириады цветущих паучих лилий, что словно растут из лиан. — Явился, охотничек? — сказало оно, наклоняя голову. Голос неизвестного существа, как и облик, причинял неописуемую боль. Нечто напоминало и мужчину, и женщину одновременно. Даже голосом. — Много о тебе слышали, рады, наконец, увидеть! — прозвучало смешливо. Показались другие, похожие существа. Но в других одеждах, с другими рогами и цветами, вместо волос. — Где я? — спросил он. Говорить он мог с трудом, как и дышать. — В Бесконечном Саду, — развело руками существо с венком из пионов — В загробном мире, как говорят люди. — А… кто вы? — поинтересовался охотник. Он не видел похожих существ, ни в книгах, ни в жизни. — Цветочные Демоны — повелители этого мира, — ответил демон с вьющимися волосами-лепестками лилий — Добро пожаловать, покойничек… — И что же случилось дальше? Что они с ним сделали? — Они судили его.       Все 24 Цветочных Демона собрались для вынесения вердикта. Для них деятельность охотников — кощунство. Они сами порождения Ци. Весь их мир — соткан из чистой Ци. Естественно они хотели дать ему худшее наказание. Но что могло быть хуже пребывания в мире, для которого ты не предназначен? — Он должен быть в Дзигоку, — сказал демон Хиганбана — Пусть его накажут те, чьих сородичей он убивал изначально. — Верно, — певуче протянул демон Уме, — там же находятся все его предки и часть семьи! — Нет! Это будет поблажкой, — вставил Цубаки, — он должен мучиться, как убитый Феникс! — Тогда отдадим его её мужу, Лун-Вану? — поинтересовался Суйсен — Чтобы тот отомстил за свою жену? — Лун-Ван Донхай не мстительная натура, — влез Момо — И людей он любит, как своих детей… — Тогда пусть его заклюют сёстры Фениксы, — предложил Чуриппу, — они его точно жалеть не станут. — Мы не можем запятнать их в поганой крови его! — запротестовал Фукуджусо. — Точно, — согласился Канешон, — к тому же — участь эта слишком легка для него. — Верно, ему бы наказание потяжелее… — отметила Аджисай. — Тогда, — задумался Ханашобу, — стоит ли нам оставить его в Бесконечном Саду? — В загробном мире — в котором его быть не должно, — констатировал Кучинаши. — В мире — в котором ему больно существовать, — посмеялся Хаги. — Но не без дела, — сважничал Мокусей. — Конечно, — согласился Косумосу, — он отработает свой грех сполна. — Вечная работа в мёртвом поле, среди падших, — зачитал Сазанка. — Их убийство и очищение — как положено человеческому покорителю Ци, — завеселился Цувабуки. — Терпеть боль, причиняемую ими, — дополнил Бива. — Не без сиюминутного исцеления, — чуть смягчил наказание Кику. — Характерного для бессмертной души, — поправил Асагао. — Как ты рвал Феникса, также будешь рвать падших — голыми руками, — прорычал Сарусубери. — И красные глаза твои в этом деле не помогут, — захихикал Юри. — И так ты проведёшь не одну тысячу лет, — декларировал Фудзи, — Красноокий охотник. Пока не осознаешь всю тяжесть своих поступков. — Но, — и тут встал Сакура, — мы дадим тебе лук и возможность ходить по нашей земле. Чтобы наказание было справедливым, скоро присоединятся соучастники твои. Без возможности перерождения!       Нанохана ударил молотом, чей звон громом пронёсся по Бесконечному Саду. Знаменуя конец заседания и оглашение конечного вердикта… — Вот так закончилась эта история, — Сакура нахмурилась — Что-то не так, моя дорогая? — девочка запыхтела. — Мне всё равно не по себе от этой истории, — надула щёки — А он точно отработал свой грех? — Сакаки пожала плечами. — Кто знает. Это лишь сказка — миф. Возможно, он уже переродился, а возможно он до сих пор очищает падших духов. Это же не задокументированное событие, — встала, подошла к лампам. Сакура вздохнула, плюхаясь на подушки. — Хотя, — протянула ехидно, — может, если уж мы с тобой ведьмы, Цветочные Демоны дадут ответ, — малышка сжала одеяло в ладошках. — А они могут? — женщина выключила свет, на последок обернувшись. — Если ты обратишься напрямую.

***

Два часа ночи. Сакура выглянула из-за перегородки, отделяющей гостиную от прихожей, со всеми шкафами, обувными полками и корзиной для зонтиков. Самое захламлённое место в бабушкином доме. Ну, помимо комнаты внучки и чердака. Бумажные стены в темноте выглядят зловеще, как из комиксов, которые любят Наруто или Киба. Даже на ярких гравюрах с цветами, птицами, насекомыми, ветвями бамбука, иероглифами и прекрасными образами людей — в уголках можно увидеть маленькие чертежи, следы пребывания дедушки — виделись жуткие образы. Качающиеся тени от деревьев, падающие на полупрозрачные стены ситуацию не улучшали. Луна светит ярко. Будто дом окружён фонарными столбами. Хотя на деле их нет. Сакура вышла в коридор, осторожно вышагивая. Пол не скрепит, — не настолько стар, как стены или пресловутая корзина для зонтиков — но осторожность не помешает. Проходя мимо вазы, вынула две засушенные вишнёвые ветки. Прыгнула в первые попавшиеся ботинки, натянула пальтишко и выбежала на улицу. Зашла в сад. Дошла до ближайшей лавочки, с маленьким прудом и кувшинками, окружённым клумбами. Положила на неё ветки, раскрыла книгу, прихваченную ранее. «Руководство по самовызову и магии» Пометка от Фудзи Х.: Не работает абсолютно. Возможно, нуждается в дополнительной проверке в лабораторных условиях. Дополнение: Стоит найти дополнительную литературу.       Согласно кивнув приписке от покойного деда, Сакура пролистала несколько страниц. Девочка так и не смогла уснуть, всё ворочалась, крутилась, считала попугаев, быков, даже горных овечек из Страны Молний… И резко встала с подушек, словно мумия в гробнице. Её разрывало от любопытства и интереса. Пусть она особенно во всякие мифы и не верила, и придерживалась взглядов научных, в шесть лет, попробовать вызвать бога родной культуры хотела. Тем более существование параллельных миров — доказано, и Техника Призыва была создана. Ещё и книжка подходящая нашлась сразу. Проверенная дедушкой, со всеми пометками на полях и прикреплёнными сносками внизу, с указаниями который шаман шарлатан, какой призывник дурак, и где ингридиенты и слова написаны неправильно.       Найдя Демона Сакура, Харуно зачитала слова про себя: переводя с мандаринского на нихонго. Затем прокашлялась и начала: — О Солнце-прародитель! Господь, Хуа Таянг, я дитя твоё! Освети меня пламенем своим и дай встретиться с покровителем моим! Пропусти его ко мне! Отложила книгу и взяла ветки. Скрестила, вытянула вперёд и закрыла глаза. Пошла по кругу. — Древо цветущее, древо волшебное, покажи мне Демона Сакуры! Остановилась и распахнула веки. В месте, на которое указывали ветки, никого не было. Фыркнув, и раздосадовано забубнив, Сакура закрыла книгу и развернулась. — Какая глупость! Конечно, это не работает! — и с громким хлопком закрыла дверь — Дедушка был прав! — Пожалуй, — пропело что-то над ухом. «Кем-то» назвать говоруна девочка не решилась. Харуно подскочила и повернулась, сразу всплакнув с испугу. В конце коридора, она увидела сидящую, вытянутую фигуру в нежно-розовых одеяниях, с острыми, резными краями и обрамлённые кружевами. Без лица, как маска Анбу, но без носа, рта и линий, и вместо отверстий для глаз — высечены очертания лепестков Сакуры. На лбу маленькие сдвоенные рога, в когтистых руках резной веер, за головой корона-нимб из большого цветка. Испуг и восхищение смешались в один ком, повисший в грудной клетке грузом. Девочка не могла сдвинуться. Увиденное существо было прекрасно, но в тоже время неестественно для их мира. Вдруг, оно сдвинулось. Сакура ахнула, зажмурилась и отшатнулась, зайдя в тень от шкафа. Мгновенье и она не существо, но видит его тень. Огромная фигура, не помещающаяся в доме, склонилась и тянет руки к ней, через коридор. Харуно отвернулась, сжав веки. Начала считать. Десять, девять… Вдохнула и выдохнула. Приоткрыла правый глаз. А Демона и след простыл. Девочка хлопнула себя по щекам, протерла лицо и прищурилась. Гравюра с сидящей девой, за ней демон рогатый. В её руках веер, рядом колышется штора. Похоже, бабушка открыла окно в библиотеке и подул ветер. Переводит взгляд на сёдзи, ведущие на кухню — на них всё также падает длинная тень дерева. Которое покачивается. От ветра. Сакура спокойно выдохнула, забормотав: показалось. Сбросила ботинки, сбросила пальто. И наконец-то отправилась спать.