ENCASSATOR – Lil Sky!
У многих сложилось ошибочное мнение, что ученики в частных школах намного прилежнее и умнее, нежели в обычных. Но это далеко не так. Как раз из-за того, что родители детей достаточно богаты, в таких школах творится полный беспредел. Самый страшный тому пример – процветание торговли наркотиками.🍒🍒🍒
Минхо бредёт по пустому школьному коридору. Имеется же у него тупая привычка – засыпать к концу последнего урока. И так каждый день. Наручные часы показывают половину седьмого вечера. С учётом того, что уроки закончились в три. Что-то слишком долго парень засиделся. Благо, он живёт в школьном общежитии, так что с тем, как добраться до комнаты, проблем у него не возникает. Выходя из здания, Ли заворачивает на задний двор, где находится вход в общежитие. На улице уже стемнело. Было довольно прохладно из-за ветерка, что дул прямо в лицо. Парень поёжился, всё больше кутаясь в тёплую куртку. Неожиданно краем глаз он замечает компанию из шести человек, что сидит на лавочке в тёмном углу, куда не достают камеры наблюдения. Хо полностью поворачивается в их сторону, щурясь и немного подходя ближе. Чуть позже парень понял, что это были его одноклассники, курящие сигареты. Но по внезапно ударившему резкому запаху стало ясно, что это вовсе не они. Это натуральная шмаль. Парни его замечают. Один из них медленно поднимается и в развалочку идёт навстречу. Чёрт бы побрал Ли Минхо и его любопытство. – Ну-ка, кто тут у нас? – прямо перед лицом появляется Джисон с зажатым косяком в пальцах, – Хо? И что ты тут делаешь в такое позднее время, м? В свете фонаря Ли замечает неестественно расширенные зрачки Хана. Тело непроизвольно дёрнулось, отступая на шаг назад. Совсем не хочется иметь дело с Джисоном и его компашкой. – Извини, я уже ухожу. Парень уже было развернулся, но его хватают под локоть и резко тянут на себя. – О-о? Нет-нет, ты пойдёшь к нам. Минхо не успел опомниться, как уже оказался сидящим на скамейке и зажатым между Сынмином и Чонином. – А теперь рассказывай, – неподалеку сидящий Чанбин затягивается и с интересом смотрит, спрашивая, – что ты тут забыл? Стало до ужаса некомфортно, а ядовитый дым начал душить. – Я заснул на последнем уроке, – голос на последнем слове дрогнул и Ли сглотнул, – а сейчас возвращаюсь в комнату. – Пиздишь, – выплёвывает лежащий на коленках Со Чан, – говори давай, кто тебя к нам прислал? – Да никто меня не присылал! – выходит резко и жалобно. Джисон ухмыляется и достаёт из рядом стоящей сумки самокрутку, поджигаяя её и раскуривая. – А ты докажи, – Хан подносит к чужим губам наркотик, – Иначе нам придётся предпринять меры. Минхо с отвращением смотрит на предложеную дурь и отворачивается. – Что? Не хочешь? – Джи корчит недовольное лицо, – Ох, как жаль... – А как насчёт его младшего братишки, м? – встревает в разговор Хёнджин, – Думаю, он бы неплохо смотрелся с моим членом в заднице и укуренным. Как думаешь, Минхо? Ли резко поворачивается в сторону Хвана и с ужасом уставился на хищную улыбку. –Только не Феликс! – Тогда бери молча, – Хан тычет самокруткой в губы, – и мы не тронем твоего драгоценного Ликси. Хо скривился в отвращении из-за изуродованного чужим поганым ртом милого прозвища брата. Он дрожащими руками берёт шмаль и затягивается. – Только попробуй об этом кому-нибудь рассказать, – слышаться над ухом, – тогда твой братишка пойдёт на растерзание Джинни. Минхо закашливается. Дурь бьёт по вискам и перед глазами всё поплыло. – Хороший мальчик. Давай, до конца. Ли ещё раз затягивается. С каждым вдохом ядовитого дыма в лёгкие голова пустеет, а настроение внезапно взлетело до небес. Всё кружит и скачет, серый до этого мир приобрёл яркие краски. Неожиданно стало жарко, хотя каких-то жалких пять минут назад было ужасно холодно. Минхо чувствует, как Хан толкает его в грудь, заставляя откинуться на спинку скамейки, и забирается сверху. – Умница... – горячо шепчет Джисон в губы и свободной от косяка рукой накрывает чужую щёку. Губы сталкиваются в одурманивающием поцелуе, заставляя забыться. – Воу-воу, – Хёнджин усмехнулся, – похоже, кого-то хорошо так вштырило. Минхо не осознаёт, что происходит с ним. Под закрытыми веками черти пляшут, а мир прыгает. Он чувствует мокрый язык, который проник в рот и сталкивается с его, жадно вылизывая. Руки, что безвольно покоились вдоль тела, перехватили чужие ладони и переложили, по всей видимости, на ягодицы. – Сожми... – слышится горячее и рваное сквозь поцелуи, – Блять... И Ли послушался. Парень слегка сжимает, притягивая ближе. Чертовски хорошо. Пальцы на плотной ткани джинс горят, а ладони непроизвольно потеют. Чужой язык нагло толкается в рот, вызывая ещё одну бурю приятных ощущений. Крышу сносит в прямом смысле этого слова. Голову кружит по-страшному. Где-то на подкорке сознания здравый смысл трубит тревогу, но она была настолько слабой, что Минхо попросту и не понял. Он жмётся вплотную к распалённому телу и целует жарко, да так, что слюна начала вытекать за пределы ртов, пошло чмокая и пачкая подбородки. – Ебать, только не сожрите друг друга. – сидящий рядом Сынмин скривился, – Хёнджин, разнимай. Хан сам отлипает от распухших губ и облизывается. Слюна со вкусом шмали тянется ниточкой от их ртов, разрываясь от чужого языка. Минхо приоткрывает глаза с неестественно расширенными зрачками и смотрит мутно, расфокусированно. Голова сама по себе легко качается на месте. Ли пытается что-то произнести, но выходят лишь мычания и хрипы. – Пизда, он готов. Джисон слезает с расслабленного тела и потягивается. – Джинни, отнеси его в нашу комнату. – Хан мотнул головой в сторону Хо, – Не будем пугать Ликси. Хван кивнул и, поднявшись, дёрнул на себя накаченного травкой парня. Джисон, попрощавшись со всеми, следует за Хёнджином. Они благополучно проскальзывают мимо спящей вахтёрши и направляются в комнату. По прибытии дверь запирается на замок, а сумка с наркотиками, что захватил Джи, летит в угол между кроватью и окном. Ли спихивают на кровать Хана. – И чё мы с ним делать будем? – Пусть пока у нас проспится. – Джисон хмыкает и садится рядом с отрубившимся телом, – А если распиздит, то ты знаешь, что делать. Хёнджин скалится и довольно кивает. Неожиданно мобильник, что находится в кармане куртки, зазвонил. Хан достаёт его и видит вызов от контакта «Ликси». – Минхо! Боже мой, ты куда опять пропал? – на конце трубки слышится обеспокоенный голос младшего. – Не волнуйся, твой братишка сейчас у меня, – Джи противно улыбнулся, перебирая спавшие на глаза Хо прядки волос. – Мы договорились, что сегодня он ночует у меня в комнате. А ты что, не знал? – Нет... Он мне ничего не говорил, – повисло неловкое молчание, – а почему ты ответил? – Ох, жаль, – парень драматично выдыхает, – не жди его сегодня. Сейчас Минхо спит, поэтому лучше пока не тревожить. Давай, Ликси. Ли на другом конце трубки хотел что-то сказать, но Джисон сбросил вызов, откидывая телефон на край кровати. – Беспокоится? – Хёнджин подходит ближе, нависая над Ханом. Он жмётся вплотную, приближаясь лицом на столько, что их носы соприкасаются. – Мгм, – Джисон смотрит хитро, – ты что, хочешь прямо сейчас? Хван медленно кивает, жарко выдыхая прямо в рот. – Но тут Мин- – Да поебать мне на него... – Джин рычит, – Я думал, что взорвусь, пока наблюдал за тем, как ты вылизываешь его. Ты, оказывается, пиздецки хорошо выглядишь на другом парне... Хан усмехается, закусывая нижнюю губу. Мгновение – и их губы сливаются в мокром и развязном поцелуе. Пока Минхо сопел на кровати Джисона, парни на соседнем матрасе утопали в друг друге в одурманивающем тихом омуте веществ.А они курили только шмаль, взлетая в небеса.
🍒🍒🍒
Утро следующего дня. Минхо просыпается от дикой головной боли и сильной тошноты. Помимо этого всего было до ужаса душно из-за неснятой куртки. Парень успел уже много раз пожалеть о том, что вообще существует. Ли громко мычит и дышит через раз. Рвота поступает к горлу. Перед глазами звёзды мелькают и всё вокруг плывёт. Хо мотает головой по сторонам, замечая двух парней, что лежат в обнимку и голые. Ли ошарашено смотрит и не может поверить своим глазам. Они что?... Даже не хочется об этом думать. Минхо медленно поднимается и усаживается, скривившись от боли во всём теле. Живот опять скрутило и парень закашлялся. Мутит по-страшному. Кое-как вставая с кровати, он неспешно добирается до двери и дёргает за ручку. Заперто. – Блять... Ли закусывает губу и прокручивает любимый браслетик со звёздочками, что подарил ему на день рождения Феликс. Глядя на него, в груди внезапно потеплело. Немного кривой и большой, но сделанный собственными руками младшего братишки. До безумия хочется обратно в свою комнату, к Ликси, и проплакать у него на плече. И всё-всё рассказать. Но страшно. Страшно, потому что с его солнышком могут сделать ужасные вещи. Яркое и тёплое чувство резко испарилось, оставив после себя ноющую дыру переживаний и паники. Что же будет дальше? Просто так это точно нельзя оставлять, иначе в школе будет царить хаус. Но что шестнадцатилетний парень может сделать с большой компанией богатеньких наркоманов, которые грозятся сделать больно Феликсу? Если бы не его младший братик, то Ли сразу же что-нибудь предпринял. К сожалению, тут даже родители не помогут, потому что они в достаточно хороших отношениях с семьёй Хан. И навряд ли они будут готовы портить их из-за такой, как они обычно говорят, «мелочи». Не то, чтобы отец с матерью не любят своих детей. Очень даже любят. Но когда дело касается работы и денег – пощады нет никакой. Минхо, чувствуя, что сейчас заблюёт весь пол, на дрожащих ногах подходит к спящим. – Джисон!... – Ли толкает парня за плечо и трясёт из последних сил, но тот лишь только шипит, – Сука, меня сейчас вырвет! – Только попробуй – и будешь вылизывать весь пол... Хан, щурясь и протягиваясь, стаскивает одеяло с Хёнджина, что даже не пошевелился, и укутывается в плед. – Сегодня на занятия не идём.– Джисон отпирает дверь ключём, лежавшим под ковром, – Ты выглядишь, будто тебя камазом перехало. Минхо рот рукой зажимает и глубоко вдыхает. Сил терпеть уже совсем не осталось. – Блять, иди сюда. Джи закидывает руку себе на плечи и тащит до ванной. А Ли просто повис, не в силах удержаться. По приходе Хан аккуратно опускает дрожащее тело к унитазу и, мягко обнимая за грудь, шепчет: – Давай. И Минхо рвёт. Рвёт сильно, скручивая в узел органы. Чужая ладонь мягко поглаживает по спине, а одеяло прикрывает озябшие ноги из-за задравшихся школьных брюк на холодном кафеле. Парень громко кашляет, стонет, рычит. Вся дурь, вся шмaль выходит из него. Перед глазами темнеет и Хо едва ли не падает прямо в туалет, но Джисон держит крепко. А рвота не прекращается. Она всё продолжает выходить из желудка, сжигая внутренности. Минхо держится на честном слове, чтобы не упасть в обморок. Размытый слезами взгляд падает на подарок брата. Маленькие жёлтые звёздочки красиво переливаются в свете люстры, даря мягкое ощущение тепла. Лживое ощущение тепла. Парень делает глубокий вдох и откидывается назад. Наконец-то всё закончилось. Сидищий рядом Джисон горячо в ухо дышит и хрипло усмехается. – Вот это ты сопляк... – руки сильнее обхватили грудь, прижимая ближе, – Так хуёво только от одного косяка... Минхо молчит. Под прикрытыми веками пятна разноцветные мерцают. Хоть голова до сих пор и раскалывается, но стало определённо лучше. – Сколько времени? Джисон кладёт подбородок на плечо парня и ведёт носом по шее. – Пять утра, вишнёвый. Вишнёвый?... Хо поворачивается в сторону Джисона и вопросительно смотрит. – Что? – Хан тихо, но мелодично смеётся, обнажая ровные зубы, – От тебя пахнет вишней. Приятно. Минхо вздрогнул. Сердце будто пропустило пару ударов, а живот скрутило каким-то непонятным чувством, но до ужаса приятным. Без того озябшие ноги задрожали, руки непроизвольно сжались. Где-то в районе груди сладко-сладко потянуло. Вишня. Он пахнет вишней. Джисон ведёт носом до затылка, зарываясь в мягкую копну волос. Отчего-то холодные ладони Хана согревают, ну а прижавшаяся сзади грудная клетка успокаивает своим размеренным дыханием. – Пошли, – доносится горячий шёпот в ухо, – прогуляемся. И Минхо кивает, не в силах отказать чарующему тембру вкупе с холодным теплом. Но... Почему? Почему Ли ведётся на эту обложку? На это фальшивое чувство спокойствия? Это так действует на него шмаль? Или, быть может, он ещё не проснулся? Тогда почему чувства такие настоящие, сжигающие изнутри? Хо тряхнул головой. Неважно. Хан просто рядом, пока Ли было плохо. По его же вине это и произошло. А сейчас нужно было срочно прогуляться. Парни медленно поднимаются. Джисон всё ещё аккуратно придерживает его, помогая добраться до комнаты. Заходя, они обнаруживают, что Хёнджин уже не спит и смотрит на вошедших злобно, съёживаясь. – Отдай одеяло, – Хван протягивает дрожащую от холода руку, – мог бы и своё взять. Джисон молча отдаёт вещь и натягивает тёплую толстовку с широкими тёмными шортами по колено. – Так, – Хан поворачивается в сторону Минхо, – нам придётся лезть через окно. Главный вход сейчас охраняется, а на нашу комнату как раз не направлены камеры. Ли кивает, надевая стянутую до этого куртку. Джи открывает нараспашку окно и, обувая какие-то кеды, прыгает вниз. Минхо тушуется, но под давлением недовольного взгляда снизу, он аккуратно слезает, цепляясь за подоконник. Парень хватает Ли за кисть, утягивая его на какую-то узенькую тропинку. Было темно, поэтому Хо не знал, точнее не видел, куда его ведут. Утренняя прохлада бьёт по лицу, заставляя немного сжаться. Свежесть при каждом вдохе наполняет лёгкие, а роса уже давно перепачкала все ноги. Вскоре они выходят на спортивную площадку. Рядом горят уличные фонари, освещая всё вокруг. И Минхо видит туман. Такой чудный, прелестный и чародейный. Он повсюду: на деревянных лавочках, на тренажёрах, покрывает асфальт, просачивается сквозь сетку, огораживающую баскетбольное поле. Ли чувствует эйфорию, пленящую его тело и душу. Стало так легко и беззаботно, что улыбка сама залезла на лицо. Он определёно любит туманное ранее утро. Джисон, стоящий рядом, смотрит на него внимательно и тоже улыбается. Хо достаёт из кармана Chapman, хватая губами одну сигарету и тут же подкуривая. По округе разносится аромат вишни. – Так вот почему от тебя вишней пахнет... – Хан подходит чуть ближе, слегка наклоняясь, – А мне? И Минхо достаёт вторую сигарету, протягивая её вместе с зажигалкой Джи. Теперь на спортивной площадке курят уже два подростка вишнёвые сигареты. Они молча прогуливаются вдоль сетки, слушая мягкое завывание несильного ветерка. Минхо постепенно приходит в себя, но голова даёт о себе знать. – Слушай, – начинает Ли, слегка зажимаясь, – а зачем вы вообще курите наркотики? В чём смысл? Хан тяжело выдыхает и расслабленно улыбается, делая большую затяжку. – Тебя это не касается, вишнёвый. – сказал твёрдо Хан, делая акцент на глупом прозвище. Минхо вновь вздрагивает и внимательно смотрит в глаза напротив. Было довольно сложно понять, что таится на дне радужки, но стало ясно одно – это была больная тема, судя по проскользнувшей тоске и боли. – Давай возвращаться. – Джисон выкидывает окурок и, разворачиваясь в обратную сторону, смотрит на экран смартфона. – уже семь часов. Хан уходит вперёд, оставляя Хо одного. Парень закатывает глаза и ускоряет шаг, едва поспевая за Джи. Вскоре они вновь оказываются у раскрытого окна. Первым залезает Джисон, после подавая руку парню и как-то хитро улыбаясь. Первое, что видит Минхо, когда оказывается в комнате – это Феликса, сидящего вплотную к Хвану и листающего какую-то тетрадку. – Хён, ты так красиво рисуешь! Минхо застыл. Руки сильно затряслись, а душа будто покинула тело. Что он здесь забыл? – Ликси?... – Хо на ватных ногах подходит к брату. Нужно как можно быстрее уводить отсюда брата. Нельзя впутывать его в это дерьмо. Он ещё слишком маленький и солнечный для подобной мути. Этим людям нельзя доверять. Феликс поднимает голову и смотрит изучающе, а после хмурится. – Ну и где ты был? – мальчик слегка сжимает лежащую в руках тетрадку, – Ничего не сказал и пропал. А я ведь волнуюсь вообще-то! – Успокойся, я тебе всё объясню... – Феликс, – Хёнджин наклоняется чуть ближе к Ли, укладывая подбородок на его плечо, чем привлекает внимание обоих братьев, – хочешь, я потом тебя нарисую, м? Злостное лицо в миг разладилось и на губах появилась тёплая улыбка. Ликс мягко гладит рукой волосы Хвана и кивает. А Минхо передёрнуло. Почему его брат так реагирует на этого морального урода?... – Конечно, хочу!! – Феликс вновь поворачивается в сторону Хо. Взгляд мальчишки похолодел, – А с тобой мы позже поговорим. Сейчас мне надо на учёбу собираться. Ликс встаёт с кровати и, укладывая на одеяло тетрадь, смотрит как-то выжидающе на Хёнджина. Тот, видимо догадавшись, говорит: – Подожди меня немного, я с тобой пойду. А Феликс быстро машет головой и выбегает счастливый из комнаты. Хван же начинает собираться. Минхо так и стоит возле кровати, не в силах сдвинуться. В груди будто убили душу. Стало так больно. Кончики пальцев задрожали с новой силой, а в ушах что-то зазвенело. Сердце мечется, наровясь вот-вот разорваться. «Хочу каменное сердце, – думает Хо, – чтобы не чувствовать ни обиду, ни боль, ни разочарований...» Слишком много вопросов, но так мало ответов. Феликс на него обиделся? Похоже, что да. И очень-очень сильно. Органы скручиваются противным узлом отчаяния. Он обязан защитить своего братишку, во чтобы ему то ни стало. Он обязательно извинится перед ним и подарит много цветастых наклеечек и пряных зефирок, которые так любит Ликси. Принесёт ему новые раскраски и купит самые лучшие цветные карандаши. Лишь бы он послушал Минхо и перестал общаться с этими придурками. Сильные переживания обрушились сверху огромным снежным комом, леденящим душу. Минхо даже не заметил, как Хан притянул его к себе за шиворот и расстегнул куртку, кидая её куда-то на пол и забираясь пальцами под рубашку. От прикосновения по-горячему холодных рук к оголённой коже живота Ли дёрнулся, стальной хваткой откидывая от себя чужие ладони. – Не лезь ко мне. – прозвучало негромко, практически шёпотом, но такое жёсткое и ненавистное. А Джисон только лишь улыбнулся, хватаясь практически до боли за бока и прижимаяясь ближе. В глазах его пляшут чертята, а глубже, на дне радужки, плескается некая грубость вперемешку с напором и чем-то отвратительным, желчным. – Что сказал, м? – парень наклоняется к лицу Хо всё ближе, заставляя его отстраниться. Заглядывая в эти зеркала души, Ли понял, что постепенно вязнет в этой черноте. Он словно зыдыхается от внезапной нехватки воздуха, всё дальше уходя на дно. Конечности оцепенели. Тело вмиг сковал страх. Что происходит? Хан, гипнотизируя взглядом, толкает одноклассника на кровать, нависая сверху. Не прерывая контакта, он стягивает сначала рубашку, а после – брюки, оставляя Минхо в одном нижнем белье. – Ч-что ты делаешь?... Ответа не последовало. Джисон молча снимает с себя одежду и утягивает Ли под тонкое одеяло, обнимая его со спины, за грудь. Хо чувствует размеренное дыхание в свой затылок и совсем не понимает, что происходит. А тело совсем не слушается, отказываясь двигаться. Но, как бы это ужасно не звучало, вырываться не хочется. Усталость накрывает с головой, стоит хоть чуть согреться от холодной прижимающейся груди к его спине. – Давай спать, вишнёвый. И Минхо кивает. Головная боль постепенно отходит, оставляя после себя лишь пустоту. Запястье, где покоится браслет, горит адским пламенем.🍒🍒🍒
Шум в просторной столовой оглушает. Огромное количество детей, от мала до велика, сидят за столиками и что-то обсуждают, попутно кушая. За одним из таких столов сидят двое парней, один из которых изучающе смотрит на другого и как-то странно улыбается. Феликс, довольный, поедает полюбившийся острый карри, запивая молочным коктейлем. Ли то и дело поглядывает на Хёнджина, который пока что даже не притронулся к своей тарелке. – А ты чего не ешь? – в перерывах между интенсивным жеванием спрашивает Ликс. Хван улыбается шире, наклоняясь через стол к младшему и стирая с его щеки соус, после облизвая испачканный палец. Феликс на сие действо смущённо отворачивается, рукой прикрывая глаза. – Я вот думаю, как лучше тебя нарисовать. Хёнджин мечтательно разглядывает тонкие черты лица и останавливает свой взор на щеках. Россыпь веснушек, словно созвездия, украшают маленький нос и кожу. Они везде: на шее, на лбу и даже на ушах. Каждая точка словно впечатывается в душу Хвана, оставляя там какой-то особый след. Ему думается, что этот паренёк красивый до безумия. А глаза... Какие они большие, яркие, тёплые. Будто горячий шоколад... Губы пухлые, красноватые и обкусанные. Где-то на подкорке сознания мелькает мысль о том, что хочется их собственноручно намазать бальзамом, а после – потрогать пальцами, ощутить их мягкость и упругость. Феликс, сам того не осознавая, притягивает к себе внимание. Хёнджин это понял, когда мальчишка зашёл сегодня в их с Ханом комнату в поисках своего нерадивого братца. Такой нежный и напуганный. Как он злился, не найдя Минхо, а потом как загорелись глаза, когда Хван предложил посмотреть его рисунки. Почему вообще захотелось показать своё творчество? Он же даже Джисону толком не даёт на них поглядеть. А вопрос остаётся без ответа, потому что чёрт его знает. Наверное, это было просто неожиданное тепло и свет, которое принёс за собой Ликс в тёмную и холодную от раскрытого окна комнату. Хёнджин аккуратно отпивает из стакана любимый горячий шоколад, не отрывая взгляда от миловидного лица. Отчего-то невозможно отвести глаз от смущённого внезапными словами Феликса. – Можно я тебя сфотографирую? Ли встрепенулся, поднимая взгляд от опустевшей тарелки к лицу Хвана. Он быстро вытирает близлежащей салфеткой остатки карри на губах и мягко улыбается. – Конечно. Джинни ухмыляется. Парню нравится до безумия смущать младшего. Он достаёт телефон и наводит камеру на Феликса. Щелчок. Фотография сделана. Хван тыкает на неё и смотрит-смотрит-смотрит. Слишком красиво, слишком чарующе. Как же Хёнджину нравятся настолько притягательные люди, а рисовать их одно удовольствие. Черты лица открытые, легко запоминающиеся. В голове уже складывается картинка, как карандаш плавными движениями вырисовывает глаза, губы, нос. – Ну как? – Ликс наклоняется через стол, любопытно заглядывая в экран смартфона, – Красиво получилось? Хван пару раз моргнул и наконец оторвал взгляд от фотки. Приходя в себя, он говорит: – Фантастически. А Феликс, смущённый, садится на место и, опуская взгляд, потягивает остатки коктейля. Когда с напитком было покончено, Ли аккуратно встаёт из-за стола и слегка кланяется. – Спасибо за угощение, хён. – мальчишка хватает сумку и, уже собираясь уходить, оборачивается и машет сидящему за столом парню, – Увидимся позже!! И он убегает. А Хёнджин так и остался сидеть, глядя на место, где только что стоял Феликс. Хван делает глоток. Горячий шоколад обжигает горло и после согревает желудок. Тарелка с неострым карри остаётся нетронутой. В голове огромный ворох мыслей, от которых уже раскалывается черепушка. Но Хван отбрасывает их, после чего на губы залезает противная улыбка. О да, похоже, ему получилось втереться к этому мальчишке в доверие. Если Минхо накосячит, то будет намного проще разобраться. Чёрт, какой же Хёнджин гений.🍒🍒🍒
Ли ворочается и тихо стонет. Было безумно холодно. Вдобавок ещё адски болела голова. Кое-как открыв свинцовые веки, Хо щурится и, зашипев, утыкается носом в ледяную подушку. Всё, что успел разглядеть парень, так это бьющий по глазам свет от включенной настольной лампы и сидящую на стуле чью-то скрюченную фигуру. Всё тело дрожало от дикого холода, заставляя кожу под тонким одеялом покрыться мурашками. Особенно сильно замёрзли пальцы на руках и на ногах. Минхо непроизвольно злостно рыкнул. Он ненавидит холод. – Оу, проснулся наконец? – раздаётся где-то сзади насмешливый голос, – Уже вечер, вишнёвый. А ты всё спишь. Посмотри, как за окном темно уже. Как-то переборов себя, Ли поднимает голову и сморит нараспашку открытое окно. И правда, Джисон не соврал: на улице уже давно стемнело, а на небе появились звёзды. Кажется, совсем недавно прошёлся дождь, так как с улицы тянет свежестью. – А сколько сейчас времени? А Хан почему-то усмехается. Неожиданно он садится на край кровати и наклоняется ближе, к самому уху. Горячее дыхание опыляет ухо, заставляя вздрогнуть от контраста температур, и Джи шепчет: – Семь вечера, вишнёвый. И Минхо сипло выдыхает, резко поворачивая голову в сторону Джисона и едва ли не сталкиваясь с ним носами. Почему каждый раз на этом идиотском прозвище его так дёргает? Почему в груди будто что-то взрывается? А Хан в это время медленно ведёт ладонью по оголённой спине Ли, кончиками пальцев пересчитывая позвонки. Было немного щекотно, отчего кожа вновь покрылась мурашками. Рука плавно переходит на рёбра, вырисовывая какие-то непонятные узоры, согревая. Неожиданно сделалось как-то тепло, а дрожащие до этого конечности успокоились. Минхо был очень удивлён и не понимал, по какой причине ему так хорошо и почему он до сих пор не послал этого парня. Лишь истуканом молча лежал и плавился под томными, по-холодному горячими прикосновениями. Джисон прижимается ближе, обхватывая грудную клетку руками и носом утыкаясь куда-то в шею. А Хо безвольной куклой подчиняется, не смея пошевелиться. В голове бушует непонятный комок мыслей, пока Хан ведёт ладонями по груди, мягко спускаясь к животу. Все его действия совсем были непонятны Ли. Они противоречили друг другу, холодили. Но в то же время согревали. А больше всего парень не понимал себя. Чёрт его знает, зачем он позволяет себя трогать, зачем позволяет манипулировать собой. Хо вздрагивает от неожиданности, когда горячий язык проходится по сонной артерии, а после обкусанные губы целуют облизанное место. Резко запахло сигаретами с открытого окна. – Хан, ты тут? – раздался шёпот с улицы. Джисон оторвался от своего увлекательного занятия и, встав с кровати, подходит к окну. – М? Что такое? Стоящие напротив парни загудели, посмеиваясь. – Фусбалшпилер, чувак. – судя по манере речи, это был Чанбин, – Ещё Хёнджина с Минхо прихвати. У нас есть сюрприз. Стоило только Ли услышать своё имя, то он тут же залез под одеяло, будто его тут и вовсе нет. Хёнджин же, что сидел за столом и что-то старательно вырисовывал, резко поворачивается в сторону окна и безумно улыбается. – Вау, и что же за сюрприз? – Узнаешь, Джинни, – усмехается Чан, – не всё и сразу. Послышались торопливые шаги, а после Хо чувствует, как с него стягивают одеяло. Парень вздрагивает и старается прикрыть оголившееся тело руками в жалких попытках согреться. Как только Джисон ушёл, отчего-то стало невыносимо холодно. Хван без слов хватает его своими горячими ладонями под руки и поднимает, словно котёнка. Парни под окном шокировано выдохнули, но слова не сказали. – Одевайся, – шепчет Хёнджин в ухо, – пойдёшь с нами. И это не обсуждается. – парень хмыкает, – Не забывай об этом. Сердце пропустило пару ударов, а в глазах резко потемнело. Ликси. Он ни за что не пострадает от лап этих идиотов. Грубо откидывая чужие руки от себя и отталкивая прижавшееся тело, Минхо начинает быстро собирать по полу свои вещи. На сие действо Хёнджин лишь криво улыбнулся, а Хан смотрит как-то непонятно, что даже не определишь по глазам. Быстро натягивая поднятое, Минхо хватает свою куртку и накидывает на плечи. – Хороший мальчик. – Джисон с расслабленной улыбкой и прикрытыми глазами подходит к Ли, собственноручно застёгивая молнию чужой одежды. Минхо наблюдает за тем, как парни начинают собираться. Вскоре все трое вылазят через окно. В руках Хвана был тот самый злополучный рюкзак со шмалью. На улице холодило. Сырая трава вновь мочила ноги, а ледяной ветер пробирался под куртку. Опять стояла та же погода, что и в тот самый роковой вечер после школы. Минхо жалеет о своей идиотской привычке. Если бы не она, то младший братишка был бы в безопасности. Парни о чём-то бурно переговаривались, только один Ли шёл молча, смотря себе под ноги. На душе будто кошки скребли. Настроение до ужаса паршивое. Оглядываясь по сторонам, Хо понял, что путь они держат к беседкам. Там как раз нет камер и навряд ли сейчас там кто-то будет сидеть. В груди затаилось странное предчувствие. Казалось, что вскоре должно произойти что-то плохое, но парень не может понять, что именно. От этих мыслей начала гудеть голова. – Молчишь, Минхо? – непонятно откуда резко взявшийся Хёнджин наваливается сверху, обнимая одной рукой за шею, – Да не кипишуй ты. Если будешь делать так, как скажем мы, то с твоим драгоценным Ликси ничего не произойдёт. Будь уверен – мы точно держим своё слово. – Отвали, чудовище. – Ли смотрит исподлобья на внезапно громко рассмеявшегося Хвана, – Что? – Как ты меня назвал? – Джинни широко улыбается и ближе жмётся, – Ладно, мне нравится! В один момент Минхо понимает – Хван не плохой парень, относительно. Если бы не эти ебучие наркотики, то с Хёнджином он, наверное, подружился. Однако, имеется то, что есть. Да и где гарантия, что без шмали он бы был хорошим человеком? Поток несвязных мыслей опять наполнил голову. Ли громко вдыхает свежий вечерний прохладный воздух и трёт переносицу. От того, что Хо так часто хмурится, меж бровей скоро проляжет морщинка. Что-что, а парень в этом уверен. Под громкий хохот компания наконец-то заходит в одну из многочисленных беседок. Выбрали они самую дальнюю. Располагаясь за столом, Чанбин лезет к Чану и, целуя куда-то в скулу, что-то неразборчиво шепчет на ухо своему парню. Бан криво усмехается и кивает. – Так, – парень прокашливается, – сегодня я хочу вам кое-что предложить. Мы уже люди взрослые, поэтому можно попробовать что-то и покрепче шмали. На стол прилетает пакетик с белым порошком. Глаза Минхо в ужасе расширяются, а руки панически затряслись. Нет. Не может быть. Ладно травка. Есть возможность понять. Школьники просто от нечего делать балуются. Но глядя на лежащий предмет, в горле всё пересыхает. Это же... – Мефедрон. – встревает Чанбин, – Мы с Чан-и кое-как достали этот пакетик. И всё для вас, так что угощайтесь. Повисла гробовая тишина. Все тупо уставились на порошок, детально разглядывая. Но спустя лишь мгновение Джисон захихикал, а следом Хёнджин достал из заднего кармана джинс свою чёрную карту. – Ну раз вы старались, так давайте оторвёмся! Шестеро парней потянулись вперёд, распределяя наркотик между собой. Хо смотрел на это с отвращением. Его едва ли не выворачивает от довольных улыбок, граничащих с безумием. Стало страшно. Кто знает, что могут сделать подростки под воздействием мефа? – А что насчёт Минхо? – Сынмин глядит внимательно, пронзительно. У Ли даже прошёлся неприятный холодок по спине. – Пусть покурит, – Джисон достаёт из рядом лежащего рюкзака косяк, – рано ему ещё нюхать. Давайте вспомним, что с ним было только от одной марихуаны. Все согласно кивнули. Хан аккуратно поджигает самокрутку и передаёт её Хо. – Давай, вишнёвый, не сопротивляйся. И Минхо сдался. Он послушно хватает губами предложенную шмаль и делает небольшую тяжку. Ядовитый дым попадает в лёгкие, а перед глазами мутнеет. – Умница... – Джи наклоняется ближе и, расстёгивая горлышко куртки, ведёт носом по сонной артерии. Довольно улыбнувшись, он невесомо целует и отстраняется. А Хо очередной раз вздрагивает, свободной ладонью потирая целованное место. По столу стучит чужая чёрная карта, образуя дорожки соли. Парни что-то обсуждают между собой, но Ли особо не слушает. Под пытливым взглядом Чонина, что иногда посматривает на него, он делает ещё одну слабую затяжку. Грудь неприятно сдавливает и Минхо тихо закашлялся. Придя в себя, парень переводит взгляд на сидящих. Самый первый решил попробовать Хёнджин, занюхивая белый порошок. Он откидывается на спинку кресла и широко улыбается, облизвая губы. – Бля-ять, – опьянённо тянет Хван, – это нечто, отвечаю. Стоит весёлый гул. Остальные поспевают за Хёнджином, занюхивая остатки порошка. В воздухе витает запах жженой травки и мефедрона, от которого идёт кругом голова. Хо стряхивает пепел на улицу. Он сидел возле входа, поэтому в лицо бил свежий и влажный воздух, отрезвляя. Наблюдать за нанюханными одноклассниками не приносило никакого удовольствия, лишь только отвращение вкупе с небольшой ненавистью. Отворачиваясь, Минхо смотрит на покачивающиеся кроны деревьев в темноте их пришкольной огромной территории. А из-за шмали настроение было приподнятое, поэтому неожиданно захотелось громко и истерично засмеяться. Оголённая шея побаливала от кусачего холода, а пальцы рук уже онемели, грозясь вот-вот уронить косяк прямо в мокрую траву. Наркотическая сигарета уже практически закончилась и заметивший это Чанбин впихнул ему подкуренную вторую. А парни уже зачем-то нюхали непонятно откуда взявшийся второй пакетик, громко хохоча и пьяно покачиваясь на месте. Минхо делает затяжку, наблюдая за красиво сияющими звёздами. Ночное небо напоминает ему о Ликси, что сейчас, наверное, спокойно либо делает уроки, либо рукодельничает. Сердце болезненно сжалось, а браслетик на руке будто обдало огнём, Ли даже дёрнулся. Он трясёт головой и, прикрывая глаза рукой с косяком, грустно улыбается. До безумия хочется к брату, так и тянет. Хо оборачивается на ничего непонимающих подростков и хмыкает. Прошло каких-то жалких двадцать минут, а они уже готовы. Медленно поднимаясь с насиженного места, Ли выходит из беседки. Ему плевать, если кто-то заметит его отсутствие. Он хочет домой. Выкидывая наполовину стлевший окурок на пол беседки, предварительно затушив его об железный косяк, Минхо в последний раз глядит на компанию. Они даже и не обратили внимания на уходящего парня. Ну, оно и к лучшему. Медленно бредя по длинной дороге в сторону общежития, Ли задумался. О том, что будет дальше. Что с ним будет, когда одноклассники обнаружат его отсутствие? Точнее не с ним, а с Феликсом. Неожиданно отчего-то стало трудно передвигать ногами. Возможно, это от наркотика в крови. Хоть Хо и сделал всего парочку маленьких затяжек, но в голову ударило знатно. В какой-то мере бесило, что он так реагирует на крошку шмали. Парень качает головой и замедляет шаг. Одеревеневшими и дрожащими от холода руками Минхо достаёт пачку любимых сигарет и закуривает. Запахло вишней. А Ли медленно плетётся и не думает ни о чём. Точнее, старается не думать. В голову всё равно лезут всякие непонятные мысли, что холодят внутренности. От этого на душе становится всё тяжелее и тяжелее. Очередной раз выдыхая ядовитый дым, Хо едва ли не падает, запутавшись в собственных ногах. Сигарета выпала из рук и он матерится, доставая ещё одну и подкуривая. Чёрт бы побрал этот собачий холод. Но Минхо в последний момент решил немного прогуляться, резко сворачивая в сторону. Нужно прийти в себя. Прошло минут тридцать, прежде чем перед глазами возникло здание общежития. Ли полностью протрезвел, что несказанно радовало. Петляя между чьими-то окнами, Хо проходит к комнате Хана и Хёнджина. Окно было по-прежнему открыто, запуская в комнату свежий и холодный воздух. Цепляясь за камешки, Минхо кое-как забирается в комнату, чуть ли не сваливаясь прямо на пол. Тяжело дыша, парень трёт переносицу и спрыгивает с подоконника. На столе замечается ключ от двери комнаты и Хо спешит к нему. Хватая нужную вещицу, на глаза тут же бросается рисунок Хёнджина, который он не удосужился убрать. Очертания были сначала резкими, потом местами мягкими, где-то чётко, а где-то размыто. В наброске виделся человек, которого Минхо узнал не сразу. Но в момент он приметил такой родной маленький нос, необычной формы губы и много маленьких веснушек. Это был его Ликси Дыхание неожиданно выбило из груди, а в глазах помутнело. Рука сама взяла рядом лежащий карандаш и на автомате с силой надавила на рисунок. Бумага с треском рвётся под грифелем, а некрасивые линии порочат по-нежному грубый набросок. Минхо ни за что не позволит лезть к своему брату. Он отбрасывает карандаш в сторону и злобно усмехается, глядя на испорченный портрет. В груди теплится месть. Неожиданно настроение само по себе поднялось. Воодушевленный, Минхо отпирает комнату и, оставляя в скважине ключ, выходит. Как только Хо заходит в свою комнату, то тут же замечает сидящего за столом брата. Тот, отрываясь от домашнего задания, поворачивается на шум. Его глаза удивлённо расширились, стоило мальчишке увидеть старшего. Но он тут же нахмурился, отворачиваясь. А Минхо на дрожащих ногах походит к столу и печально улыбается. Он в порядке. От осознания этого внутри будто бы взорвался фейерверк из приятных чувств. Он скидывает в угол куртку. Оледеневшими руками Ли аккуратно зарывается в голубую макушку и чувственно целует. На это действие Феликс шипит и дёргается. Да, похоже, он и правда сильно обиделся. – Ликси... – голос предательски дрогнул, срываясь на жалкий шёпот, – Пожалуйста, иди сюда... Младший резко поднимает голову и смотрит со вселенским беспокойством в глазах. На дне радужки плескаются переживание, грусть и обида. Парнишка срывается с места и буквально падает в тёплые объятия старшего брата. – Где же ты был... – Феликс громко всхлипывает, пуская в плечо слёзы, – Я весь извёлся. На звонки не отвечаешь. Про сообщения вообще молчу. Даже не предупредил... И Ликси натурально зарыдал. Его тело неконтролируемо затряслось, а низкий вой заглушался тканью перепачканного школьного пиджака. Минхо прижимает его всё ближе, успокаивающе поглаживая по спине, хотя сам чуть ли не плачет. – Прости-прости-прости... – словно мантру шепчет старший, – Я такой еблан... Хо сам себе клянётся, что защитит своего брата чего бы ему потом это не стоило. Пусть даже ценой его жизни. А за окном начался ливень. Небо плакало вместе с парнями. В комнате пахло вишней вперемешку со шмалью и мефедроном. Стало наконец-то тепло.