Яркая для Бога Яркости

Прошло несколько дней, прежде чем я смогла начать писать. Я садилась за бумагу снова и снова, но как только я это делала, все мысли вылетали из моей головы. Со мной столько всего произошло с тех пор, как я написала свой последний рассказ, что я понятия не имела, что я теперь хочу выплеснуть на бумагу. Однако чем дольше я размышляла над этим, тем сильнее потребность именно выплеснуть что-то изнутри себя казалась жизненно необходимой. Странным образом все мои мысли свелись к Тенгену. Все, что между нами произошло за это время, снова и снова терзало мою память, мучая что-то внутри и вызывая совершенно непристойные фантазии. Я прекрасно понимала, что никогда не пойду на то, о чем думала все чаще в последние дни, по крайней мере, не добровольно. "Не добровольно", - едва я представила нечто совершенно невообразимое, как мои щеки вспыхнули как два факела, и я закрыла лицо руками, пытаясь вытряхнуть подобное содержимое из своей непутёвой головы. Однако чем рьяней я пыталась это сделать, тем настойчивее эти мысли лезли, и я сдалась и, не найдя ничего лучше, начала переносить свои отвратительные фантазии на бумагу. Мне было ужасно стыдно об этом писать, но в конце концов, никто же этого не увидит, правда? Едва я закончила, мне заметно полегчало. Я будто заперла все свои непонятные чувства и желания в другом мире, запечатала на бумаге, и теперь наконец могу спокойно жить дальше, не думая о всяких глупостях. Спрятав свой рассказ под футон, я взглянула на оставшуюся стопку. - Ого, я смотрю, ты всерьез взялась за это дело, - в дверях показался Тенген, однако даже это не смогло отвлечь меня от моего занятия. - Как продвигается? Уже можно что-нибудь прочесть? Он подошёл ближе, однако я не обратила на это никакого внимания. - Да, я как раз хотела с Вами посоветоваться, - бросила я между делом, не отрываясь от письма и не поднимая головы. - Со мной? - удивлённо спросил Тенген, присев возле меня. - Да, - я наконец закончила главу, и выпрямилась, разминая шею и утирая пот со лба. - Очевидно, Вы в этом разбираетесь лучше меня, я хотела спросить, как бы это выглядело в реальности... Точнее, не так, как правильнее описать эти движения? Я перебрала исписанные листы и, найдя то, что нужно, протянула сидевшему передо мной мужчине. Он внимательно изучил написанное и удивлённо уставился на меня. - Что? - Ничего, просто... Я не думал, что ты пишешь о таком, это ведь... - Не в феминном стиле*? - я усмехнулась. - Не все женщины в нем пишут. Он задумчиво рассматривал мое лицо, думая о своем, затем вдруг посмотрел на мой лоб и улыбнулся. - Что ж, чтобы объяснить это движение, мне придется показать на своем примере. Он поднялся, прошел за мою спину и сел прямо за мной, невольно вызвав этим целую толпу мурашек на всем моем теле. Он обхватил правой рукой мое запястье, крепко, но аккуратно, и мне показалось, что я перестала дышать. - Смотри, если ты блокируешь мечом снизу, то твое запястье может выгнуться только под таким углом. Видишь? Оно крутится только по траектории горизонтальной арабской восьмёрки, соответственно, если ты хочешь сделать замах отсюда, то руку тебе придется... Он ещё что-то говорил, но я перестала понимать, что именно - его грудь была прижата вплотную к моей спине, его колени вплотную обхватывали мои бедра, и все, о чем я могла думать в данный момент... - Ты поняла? - он поднялся на ноги, и я прочистила горло, коротко кивнув. - Спасибо. - Без проблем. Так когда это можно будет прочитать целиком? - Думаю, через неделю, - неопределенно ответила я, собирая листки обратно в стопку, избегая взглядом его лица. - Здорово. Если тебе понадобится моя помощь ещё в каком-то вопросе, не стесняйся обратиться, - весело произнес мужчина, покидая мою комнату. Вздохнув, я подошла к зеркалу, пытаясь оценить, насколько сильно покраснело мое лицо. И увидела, что весь мой лоб перемазан чернилами. Через несколько дней моя работа была завершена. Я не знала, почему с таким волнением наблюдаю за тем, как Тенген внимательно ее читает, и почему мне вообще важно его мнение по поводу того, что я написала. Я сидела, кусая губу, глядя, как его глаза быстро бегают вверх-вниз, отчего-то комкая в руках одежды. Он то хмыкал, то улыбался, то хмурился, и я вся изнервничалась, пока он наконец не отложил рукопись. - Слушай... Мне неистово захотелось зажмуриться. Я боялась услышать то, что он скажет. Наверное, потому что знала, что именно он произнесет - я слышала это десятки раз. - Это очень здорово написано, мне действительно понравилось. - "Что?.." - Местами заметно, что тебе не хватает жизненного опыта в некоторых вопросах, но в общем и целом это было очень интересно читать. Особенно на моменте, когда ему нужно было сделать выбор, это было настолько напряжённо. Ты молодец. Но пару сцен сражений все же нужно подправить, особенно с копьём, завтра я покажу эти движения, чтобы ты смогла правильно описать, и... - Вам действительно понравилось? - я смотрела на него во все глаза, не понимая до конца, что происходит. - Конечно! Стал бы я дочитывать до конца, если бы мне не было интересно. Если честно, я не ожидал, что это будет настолько захватывающе, даже немного стыдно - я искренне полагал, что все женщины способны писать лишь эту эфемерную философскую хренотень или любовную любовь и ничего более. И это... эй, ты чего? - Он в ужасе уставился на мои полные слез глаза - надо сказать, я даже не заметила, что вот-вот расплачусь. - Я тебя обидел? Извини, я просто не особо разбираюсь... - Нет, я просто... Всю жизнь я слышала лишь... - Я никак не могла собраться с мыслями. - Я не думала, что Вы... - Вот что, - он неожиданно оказался прямо передо мной, и его горячие пальцы снова стирали мои слезы, странно, как привычно мной уже воспринимался этот жест, - давай отпразднуем завершение твоей работы. У меня как раз завалялась бутылка хорошего саке. Как ты на это смотришь? - Я поспешно кивнула, лишь бы поскорее избавиться от чувства этой странной близости, которая не сулила мне ничего большего, и Тенген ушел за выпивкой. Внезапно меня накрыло целой волной эмоций, очень противоречивых, горьких и сладких одновременно. Стоит ли отрицать и дальше, что я что-то чувствую к этому человеку? Стоит ли продолжать бороться с этим? Насколько это чувство настоящее? Что, если оно лишь вызвано желаниями моей легкомысленной плоти? Но почему я не могу им поддаться? Все эти вопросы множились в моей несчастной голове, буквально раздирая меня на части. Пока я наконец не ответила себе на них - я не могу. Потому что что бы я к нему не чувствовала, этот человек никогда не даст мне того, чего я хочу. Он никогда не станет таким, каким я хочу его видеть. Не говоря уже о том, что у него уже есть три жены и неисчислимое количество любовниц. От одной мысли об этом все внутри меня перекорежило, стало так больно, будто кто-то проткнул меня насквозь огромным лезвием и, не удовлетворившись результатом, теперь нещадно прокручивал его внутри меня. Мне хотелось бежать отсюда - так далеко, как только смогла бы, лишь бы только больше никогда его не видеть. И в то же время от одной мысли о том, что я больше его не увижу, мне делалось ещё больнее. Почему за всю свою жизнь я ощутила это странное тепло лишь от такого человека, как он? Стоило вспомнить все его прикосновения, как мое глупое сердце сделало кульбит. Сколько раз я читала все эти любовные рассказы, каждый раз поражаясь - как женщина могла полюбить мужчину, который заведомо ей не подходит, который ужасно себя ведёт, который не обещает ей ни верности, ни семьи? И вот, только попав в такую западню самостоятельно, я наконец поняла, каково это. И всё же... Я уставилась на свой футон - туда, где под ним были спрятаны все мои сокровенные желания, которых я никогда не озвучу вслух. Я выдохнула, стирая слезы, постепенно успокаиваясь. Все, что я чувствую, все, чего я хочу, оно будет там, жить своей жизнью в мире моих грез, ему необязательно совершаться в реальности. Оно навсегда останется в моем сердце и на этой бумаге, которую никто никогда не увидит, кроме меня.