А может к чёрту любовь?

— Нет, это точно нужно заканчивать! — произнесла Ярослава вслух, на что ей, естественно, никто не ответил. — Только вот как?.. чёрт! — схватившись за голову обеими руками простонала она в пустоту.       Внезапно в голову происходит идея. Валя — это, конечно, хорошо, но ситуации она всей не знает и не должна узнать никогда, по вполне понятным причинам. Нужен какой-то независимый психолог. Ну а на что интернет-то людям создали, правильно? Приободрившись, Яся положила себе свой ноутбук на колени и открыла его. Секунда, и густые волосы собраны в привычный небрежный пучок, пока экран загорается в полутьме, показывая загрузку. Сглатывая горький ком из сомнений, мешающих здраво мыслить, женщина наконец вводит свой запрос в Гугл. «Что делать, если в меня влюбился мой ученик?»       Мышка клацает на первый попавшийся форум, и карие глаза впиваются в открывшуюся информацию. Надо же, сколько похожих случаев. Получается, она не одна двинутая? Ну и что же посоветуют психологи?       Первый же ответ на пост с похожей проблемой гласит: «Вам не стоит переживать, потому что влюбленность подростка в своего учителя — нормально явление. Понимаете: он влюбляется не в вас, а в идеальный для себя образ. Возможно у него проблемы в семье, в отношениях с матерью. Может он живёт с отцом, а в вас нашел образ той самой важной в его жизни женщины, т. е — мамы. Это обязательное пройдет, как только он выпустится и отправится в дальнейшую жизнь.» А ведь действительно… Елисея воспитывает только его отец. Мама-то где? Вроде как бросила их ещё очень давно… Вот и всё? То есть, она никогда и не была ему интересна как женщина? Скорее как проекция недостающей матери? — Ладно, а что ещё? — спросила себя вслух женщина, подсознательно не желая принимать то, чего не хочется. «Чаще всего ученик влюбляется в молодую, красивую, харизматичную учительницу, которая способна увлечь». — Ну да, я такая, — Яся тут же довольно улыбнулась, но почти сразу одернула себя. Ведь не за этим она зашла поискать выход из ситуации. Правда же? «Даже если и так, то конечно же, никакой перспективы в отношениях ученика с учительницей быть не может, поэтому Вам остаётся только прочертить видимую границу между вами и внести ясность в то, что ничего быть не может. Жалеть не надо паренька, это просто подростковая влюбленность, которая даже не конкретно в Вас, ведь юные Ромео склонны преувеличивать и драматизировать, создавать идеалы. Так же, как и девочки, которые влюбляются в своего учителя. Надежного, мужественного, харизматичного взрослого».       Может это и правда, но… Ярослава уже хотела пролистнуть вниз, как увидела ответ на этот ответ, который ее тут же заинтересовал. «Я бы на Вашем месте не была так критична, ведь любви все возрасты покорны. Что если молодой парень действительно смог полюбить своей первой, чистой любовью свою учительницу? А если это взаимно? Существуют и такие пары, которые позже превращаются в крепкие семьи». — Так… — Яся облизнула пересохшие от волнения губы. Кажется это то, что ей нужно было увидеть, хотя сознание всячески этому противится. «Ага, пойти на поводу у своих гормонов и испортить жизнь ребенку? Вы хоть думаете, что пишете?! Я сама мать старшеклассника и не могу представить, чтобы взрослая, осознанная женщина могла к нему липнуть, как банный лист! Ладно мальчики с их юношеским максимализмом, но куда, куда смотрят взрослые люди?! Это ведь педофилия какая-то, как вообще можно это поощрять?» — гласит следующий ответ в этой переписке. «Согласна, я бы сразу пошла к директору и требовала разбирательства, а может даже через министерство образования решала вопрос с проф пригодностью данного учителя. А мальчики в таком возрасте должны влюбляться в ровесниц и по этому поводу родители обязаны провести беседу. » — ещё один ответ, от которого в горле Ярославы всё пересохло.        Господи, а ведь она могла тогда, в том кабинете сказать ему «нет». Могла оттолкнуть от себя, как делала раньше, могла уйти, но мало того, что тогда совершила чудовищную ошибку, так ещё и повторяла её, поддавшись своим чувствам, а не разуму. Чувства… Как бы ни старалась она убеждать всех вокруг, кричать на Наташу, материть психиатров, а он действительно ей нравится. Запал в душу, поселился в голове, мешая уснуть. Причина ее начавшейся депрессии… Какой же она теперь учитель и как можно только подпускать ее к детям, если она совершила такое преступление? В голове Сапрыкиной тут же возникли осуждающие ее образы Вали и Макара, разбирательства в школе, позор на весь город, скандал в соц сетях…       Подорвавшись с дивана, Яся побежала к шкафчику, чтобы снова налить себе полусладкого. Осушив бокал, она поморщилась, и вовсе не от крепости напитка, а от слез, выступивших с глаз. Она ненавидит себя за то, что любит его. Всё бы отдала, чтобы повернуть время и устроиться в другую школу или пойти к психологу вместо того, чтобы находить утешение в невинном ребенке. Ещё немножко, и Ярослава Сапрыкина окончательно сойдёт с ума.       Айфон издал короткий сигнал, вырывая брюнетку из тяжких размышлений о судьбе. Прихватив с собой бутылку и бокал, женщина пошла к дивану, где и валялся гаджет. Сообщение. Глазам не верит — Елисей. «Простите, Ярослава Олеговна, я действительно поддался непонятным чувствам тогда. Забудьте обо всём, что я говорил, и я согласен с Вами — давайте ставить точку, хотя между нами так ничего и не было. Я встречаюсь с Юлей и она очень мне нравится. У нас всё хорошо, как вы и хотели. Удачи вам найти свою любовь со взрослым мужчиной. И прощайте».       Ярослава перечитала этот текст раз, по меньшей мере, двадцать пять. Каждое слово, каждую строчку. Словно глаза так и не верят в происходящее. Сердце отчаянно колотится, сопротивляясь прочитанным мозгом словам, а руки дрожат. В глазах уже начинается расплываться, а под ногами будто уходит прочь земля. Неужели… Это действительно всё? Неужели точка поставлена, но на этот раз навсегда?

***

      Она не могла поступить иначе, если нужно бороться за свою любовь. Даже если он больше влюблен в эту старую женщину, чем в Юлю, то теперь-то он поймет, что Юля — та самая синица в руках. Она будет рядом, чтобы его поддержать, когда Сапрыкина наконец исчезнет с глаз долой после этого сообщения. И вот тогда-то всё наладится. Тем более, к счастью, она уже даже не работает в их школе. Туз однозначно в рукаве у Юлии.       Взглянув на Елисея, который катался на скейте с друзьями на приличном расстоянии, чтобы видеть, что она делает, Матрёшкина быстро стёрла отправленное ею сообщение и спрятала его айфон обратно в рюкзак.       Так действительно будет лучше. Для него, для неё, для всех. Юля влюбилась впервые в жизни по-настоящему, и единственной преградой является только их бывшая учительница. Это ведь она не даёт проходу Елисею, он бы точно не стал смотреть на ту, кто им обоим в матери годится, так ведь?       Подперев щеку рукой, Матрёшкина принялась смотреть на него. Рассматривать каждое движение, каждую чёрточку на его улыбающемся лице. Вот он и подъехал к Юле, оказавшись слишком близко, а она даже не заметила, любуясь им. — Чего так смотришь? — Елисей улыбается, прищурив свои ясные, как летний день, глаза. — Ничего. Красивый ты, — ответила Юля смущённо, поднимаясь и неожиданно для всех увлекая Королёва в глубокий поцелуй. Компания друзей тут же приствистнула, а парни захлопали, улюлюкая.       Он целовал её, представляя совершенно другую. На каком-то автопилоте, чтобы заглушить эту боль внутри, заткнуть зияющую, ноющую дыру в сердце. Юля — его обезболивающее, как бы ни было стыдно это признавать. Он ведь так же ее использует, как его использовала Ярослава. Чтобы позлить её, чтобы насытить эту свою черную дыру, созданную ею. Матрёшкина такая же наивная, как он сам, но такова жизнь. У любви нет счастливого конца, это только в сказках. Вон, мама бросила отца и уехала. И у него с этой Валей, как с любой другой, что была до нее, ни черта не выйдет. Это все идиотские иллюзии. А сердце сопротивляется защитным доводам мозга и отчаянно бьётся в груди, а ему до безумия больно и оно сейчас треснет пополам. А Юля думает, что оно бьётся от трепета, когда она рядом. И она не намерена проиграть так просто. — Ты любишь меня? — спрашивает она, прервав поцелуй, и заглядывая ему в глаза. — Конечно, — врет Королёв, не моргнув глазом. Его рука опускается на ее талию, но глаза против его воли опускаются в пол, так и не видя счастливое лицо напротив.

***

      Ярослава мечется по комнате, не в силах присесть и на секунду. Хочется рвать, метать, разбивать всё кругом. Но вот она — взрослая жизнь — когда берешься за вещь и понимаешь, что купила ее за кровно заработанные, и цена, между прочим, не маленькая.       Она не может решить на кого злится больше: на себя или на него? И за что именно? За то, что сама имела его мозг, и вот, за что боролась, на то и напоролась? Или за то, что он так и не проявил настойчивость и решил таки быть с той, что ближе и что сама за ним по пятам ходит? Никакой гордости у девчонки. А у нее, у самой-то? Ведь всё, чего сейчас хочется — это сорваться и бежать. Бежать к нему в объятия. Расплакаться в его плечо, и чтобы он, как обычно, гладил ее и говорил как любит. Разве это не чертова слабость? Разве не то, чего стоит стыдиться? " А может я не люблю его, а мне просто нужно чье-то внимание? " — последняя, довольно жалкая попытка себя убедить в том, чего нет, и во что самой не верится. — Ну нет, нет, только не это, — взвыла Яся в пустоту, запрокинув голову и прикрыв заплаканные глаза.       И кого же слушать: разум, твердящий остановиться, или сердце, что рвется к нему?       Никогда бы не поверила она, что сделает это, но все же набрала номер той, которая не является ее подругой и не может ею быть, будучи по сути соперницей в прошлом. Пока шли гудки, Ярослава подлила в бокал ещё вина. — Алло, Яся? Ты чего так поздно? Что-то случилось? — прошептала в трубку Натусик. — Ты чуть не разбудила Сапрыкина, я еле выскользнула из постели. Благо я так его измотала перед сном, что… — Наташа, я так больше не могу. Я сейчас же вызову такси и поеду к его дому, — перебив новую жену своего бывшего, жалобно пропищала Яся. — Так. Вы же уже поставили точку вроде бы и ты сама сказала, что тебе больше не интересно?! — уже чуть громче сказала Наташа, видимо, будучи в полном шоке от услышанного. — Ну да. То есть, нет. То есть, я не знаю, Ната-а-ш, — всхлипывая, ответила ей Ярослава. — Отрицать очевидное бессмысленно. Ты влюблена в него, Яся. Как и он в тебя. Пора бы уже это просто признать, — вынесла вердикт Наташа, разговаривая, словно с Генри. Но ведь влюбленные- они как дети. Мозжечок-то притупляется и со стороны забавно. — Как ты можешь оставаться такой спокойной? Почему ты не ругаешь меня? Почему не называешь чертовой сукой, совратительницей малолетних? — стала кричать Сапрыкина, не в силах больше сдерживать разрушительные эмоции. — Это по-твоему вообще вот нормально, а? Ты считаешь всё в порядке?! — Ярослава еле договорила последнее слово перед тем, как ещё сильнее разрыдаться. — А это уже ты сама про себя сказала то, что думаешь! Как всегда слышишь только то, что сама себе придумала и переносишь это на других! — стала возмущаться Натусик, но Яся этого уже не услышала, ведь она в ярости бросила айфон на диван, и, оставшись наедине с собой, плакала изо всех сил, усевшись на полу и проклиная себя вслух.

***

      Кого-кого, а Наташу-то он точно не ожидал услышать. Оставив Юлю с компанией и выпивкой, Елисей отошёл в сторону. Немного поколебавшись, он таки назвал ей свое местонахождение.       Не прошло и двадцати минут, как Королёв заметил несущуюся к нему на всех парах Наташу. Никто не понял кто она и что делает здесь, но ей было глубоко на это плевать. Ни с кем не поздоровавшись, Натусик потащила Елисея за руку к своей машине. Матрёшкина растерянно уставилась им вслед, не успев понять что же происходит. — О, это чё, очередная милфа Елисеюшки? — пошутил их общий одноклассник, после чего остальные подхватили его гогот. Не смешно было только Юле, опустившей вниз свои мокрые от слез глаза и обнявшей свои колени. — Наташа, ты чё тут делаешь? Генри маму не потерял?! — сходу спросил Елисей, как обычно сощурив свои глаза в насмешке. Даже Наташа, как бы он с ней ни поладил, сейчас раздражает, ведь напоминает о ней. Как будто он хоть на секунду забывал, конечно. — Генри спит в машине, — отрезала блондинка. — Дело касается Ярославы. Тебе ведь не наплевать на нее, так? — Натусик прищурила свои голубые глаза, так и вцепившись взглядом в померкнувшее лицо Елисея. — А если плевать, то что? — хотел он уже включить клоуна, но тут же осекся, увидев выражение лица Наташи. — Что с ней случилось? — прозвучало уже обеспокоенно. Вот он — настоящий Елисей, а не защитная маска. Тот, кто готов в любую секунду сорваться навстречу к ней, спрятать ее в свои объятия, вытирать каждую слезинку с ее глаз. Тот, кто влюблен без оглядки, кто тонет в этих черных, как ночь, глазах. Кто любит спутывать пальцы в ее черных локонах, отчаянно терзая губы в страстном поцелуе. Кто готов боготворить ее и принимать какой есть. Как же он ненавидит эту слабость в себе и как же сильно он любит её. — Ты ещё спрашиваешь что с ней? Она там сейчас натурально воет одна в своей квартире. Из-за тебя. Значит, так, ты сейчас же прощаешься со своими друзьями и мы едем к ней. Пока вы не поговорите уже наконец, я тебя не выпущу. Понятно?! — стала командовать Наташа, не оставляя не единого шанса с ней поспорить.       Елисей быстро помчался за своим рюкзаком, возле которого, на несчастье, сидела Юля, верно ожидая его. Однако, не имея желания объясняться с ней, Королёв просто взял свои вещи и побежал обратно к машине, где его уже ждала Наташа, стуча ногтями по поверхности внутри машины и сгорая от нетерпения. Едва парень впрыгнул на переднее сиденье, машина тут же тронулась с места.

***

— Ну кто мне ответит почему я такая дура?! — сквозь тяжкие всхлипы обращалась Ярослава к самой себе. Рыдания больно разрывали грудную клетку и отбирали силы дышать, но ей так сильно плохо, что наверное никто в мире сейчас не мог бы этого себе представить.       Внимание женщины, так и сидящей на полу, привлек внимание звук ключа в замочной скважине. О боже, только не чета Сапрыкиных. Неужели Наташа всё рассказала муженьку и они уже пришли с новым психиатром? А может ей уже действительно к нему пора…       На удивление Ярославы, в проёме показался Елисей. Она даже было подумала, что ей кажется или снится. Яся принялась моргать, разглядывая его, стоящего в слабом свете торшера. Не прошло и секунды, как он рванул к ней, упав рядом на колени. Ещё мгновение, и его руки хватают ее мокрое от слез лицо, а губы накрывают её губы. Такие горячие… Такое неровное, рваное дыхание. Никаких слов, ведь они явно тут излишни, как и любые звуки, кроме звука столкновения губ, отчаянно желавших друг друга. Ключ в замке медленно повернулся, и Наташа, выдохнув про себя, побежала вниз по ступенькам. Утро вечера мудренее. А ночь сокровеннее дня, ведь именно она хранит под своим покровом невысказанные слова и скрытые ото всех тайны.