--------------------------------
В первый раз это случилось в один из тех дней, когда океан затих, а вместе с ним и паруса. Экипаж, обычно неспокойный при подобном развитии событий, казалось, коллективно согласился с тем, что в этот день они будут развлекаться. Большинство из них провели утро в комнате отдыха, осторожно тестируя пиньяту. Судя по визгливому хохоту, Эд решил, что всё идет хорошо. Что же касается Олуванде, Джима и Арчи, то из их комнаты не доносилось ни звука. Возможно, это потому что Эд не прислушивался, но всё же. Он надеялся, что им тоже было весело. На палубе воздух был влажным, но ещё не слишком душным. Он подозревал, что после полудня жара будет просто убийственной. Лучше наслаждаться хорошей погодой, пока она есть. Иззи и Стид, должно быть, думали о том же, потому что они уже стояли лицом к лицу, рукава засучены по локоть, мечи подняты. Эд заметил, что Иззи стал лучше работать ногами. А вот Стид... – Шевели ногами, Стид, – сказал Эд, подойдя к нему сзади. Стид подпрыгнул, вскрикнул от неожиданности и крутанулся на пятках. – Чёрт! – вскрикнул он. (Позади него, Иззи фыркнул, подавляя ухмылку.) Стид прижал руку к груди, задыхаясь. – Эдвард, я, конечно, люблю тебя, но не надо меня так пугать! Эд хихикнул. – Прости, приятель. Если хочешь, я могу повесить колокольчик обратно. Действительно, это было первое утро, когда Эд мог обходиться без колокольчика. Накануне вечером Стид созвал собрание, чтобы оценить, как все себя чувствуют. Решение снять колокольчик было принято с небольшим перевесом, но оно было принято. Эд по-прежнему находился на испытательном сроке, но, по крайней мере, он снова мог носить свою дерьмовую одежду. Часть Эда задавалась вопросом, не связано ли это с тем, что ему не разрешали стирать мешок с тех пор, как он получил испытательный срок неделю назад, но это было неважно. Он был согласен на всё. Стид оглядел его с ног до головы. Эд наклонил голову и позволил осмотреть себя - снова в коже и цепях, но теперь ещё и с ржаво-красным шнурком, который он нашёл среди вещей Стида и свободно повязал на шее. – Нет, – прошептал Стид. – Ты мне нравишься таким. Его взгляд остановился на Эде, и тому захотелось сделать шаг вперёд. Если бы он двигался достаточно медленно, то ему бы и колокольчик не понадобился, чтобы предупредить Стида о своих намерениях. Он мог бы поцеловать его, предварительно предупредив и это было бы... Иззи прочистил горло, и они оба испуганно моргнули и переглянулись. – Знаешь, Боннет, а ведь Эдвард прав, – сказал Иззи с таким видом, будто хотел уже вернуться к делу. – Тебе действительно нужно шевелить ногами. – Да ладно, – насмешливо сказал Стид, поворачиваясь к нему лицом. – По крайней мере, у меня есть две ноги, чтобы шевелиться, а? Маленький смешок проскользнул между губ Иззи, хотя он и покачал головой. – Ну что ж, давай. Уничтожь меня. Когда Стид взмахнул мечом по широкой дуге, Эд прислонился к перилам, наблюдая за происходящим, и ухмыляясь.--------------------------------
В следующий раз это произошло через два дня, когда солнце ещё бледнело сквозь тонкие утренние облака. Грудь Эда вздымалась от адреналина, волосы выбились из пучка, а пистолет был ещё тёплым от предупредительного выстрела. Команда рассредоточилась по палубе голландского корабля, собирая разбегающихся матросов и подбирая монеты, носовые платки, кинжалы и другие предметы, которые попадались им на глаза. Эд ждал возле фор-мачты. По его мнению, он должен был пройти весь путь возвращения в море поэтапно. Потихоньку, на случай, если он снова зайдёт слишком далеко. Так что Стид нашёл его стоящим возле фор-мачты. Его светлые волосы были взъерошены, а глаза горели азартом. На нём снова была красная рубашка, и Эд быстро отвёл взгляд от того, как она распахнулась на груди. – Знаешь, – с ухмылкой сказал Стид, подходя к нему, – ты сумасшедший, и я тебя люблю. Эд засмеялся и протянул тряпку Стиду, который принялся протирать ею свой клинок. – Я сочту это за комплимент. – И правильно. Кому ещё придет в голову начинать набег, раскачиваясь на веревке и крича, что ты горишь? – Но ведь работало, не так ли? Привлёк их внимание. Стид хихикнул, и Эд засиял в ответ.--------------------------------
Затем был тот случай в дверном проеме капитанской каюты. Эд прислонился к стене, определенно не позируя, потому что это выглядело бы странно и немного жалко. Стид стоял напротив него, и в его словах слышалась сонная нотка. Они разговаривали мягким тоном, растягивая ночь ещё на несколько минут. Наконец, когда Стид прервался на полуслове, чтобы зевнуть, Эд закатил глаза. – Иди уже спать, Стид. Он вздохнул с притворно измученным выражением лица. – Ох, ну хорошо. Они оба отошли от стен и остановились, когда встретились посередине. Глаза Стида казалось, сверкали даже в тусклом свете. – Я люблю тебя, Эд. Могу ли я поцеловать тебя на ночь? – вздохнул он. Эд насмешливо хмыкнул и попытался ударить ногой по стене. Стоя в нескольких футах, он даже не попал по ней, ну и ладно.. – Ну, да. Конечно. Если хочешь. Стид усмехнулся и прижался губами к щеке Эда. – Спокойной ночи, – прошептал он и отступил назад. Как джентльмен. Эд улыбнулся ему, закрывая дверь. – Спокойной ночи, Стид.--------------------------------
Однако после всего этого Эд не мог перестать думать о словах Стида. Эдвард, я, конечно, люблю тебя. Ты сумасшедший, и я люблю тебя. Я люблю тебя, Эд. И чем больше он думал об этом, тем больше замечал закономерность. Эд хорошо разбирался в закономерностях, улавливал мелкие детали. Именно поэтому он так хорошо разбирался в наебках. У него было хорошее воображение и наблюдательность. Итак, он заметил закономерность, но, как бы ни старался, причина её появления ускользала от него. А он очень не любил, когда что-то ускользало от него. Почему Стид это сказал? Ну, в смысле, не почему он это сказал. Вопрос был не в этом. Скорее, почему он сказал это так, как сказал? Чёрт, его внутренний голос начинал сбивать с толку даже его самого. Может быть, ему стоит... затронуть эту тему в разговоре? Это было бы нормально, верно? Поговорить о таких вещах со своим... партнером, или как там его? Не то чтобы они были партнерами. Уже нет. Не то, чтобы они вообще когда-то ими были. На этот раз они не торопились, оба пытались найти способ снова быть вместе, оба пытались вписать свою странную жизнь в жизнь другого. Старались не спугнуть друг друга. Старались не гореть слишком ярко, потому что в прошлый раз искра чуть не взорвала всё вокруг. Тем не менее, Стид продолжал говорить это, так разве это не значило хоть что-то? Ведь медлительные люди так не поступают. И если Стид говорил это, значит, Эд мог спросить об этом, верно? А, чёрт его знает. Может быть, ему стоит просто подождать и посмотреть, не придет ли к нему ответ сам. Да, это могло сработать.--------------------------------
Однако на следующий день его терпению пришел конец. Солнце над головой пригревало, дул прохладный ветерок. Эд и Стид стояли вдвоем на палубе и передавали друг другу бутылку с подслащенным лимонным соком. В последний раз, когда у них был переизбыток цитрусовых, Роуч разлил по бутылкам целый ящик этого напитка, видимо, взяв на себя личную миссию по предотвращению цинги. Обычно экипаж смешивал сок с ромом, но Эд решил, что пока ему лучше отказаться от спиртного. Кроме того, сочетание терпкости и сладости в этом соке было чертовски впечатляющим само по себе, не то чтобы он сказал об этом Роучу. Не стоило раздувать его эго. Так что он передал бутылку обратно Стиду, который так хихикал, что чуть не промахнулся. – Неправда! – задыхался он, глаза его блестели от смеха. – Правда! Ты что, не веришь, что кто-то может кататься на дельфине? – Конечно, нет! – сказал Стид, всё ещё хихикая. – Эд, ты замечательный, и я тебя люблю, но прости, я тебе не верю. – Он покачал головой, затем сделал глоток сока. Эд захихикал, но старательно отводил взгляд, чтобы не видеть, как Стид глотает. Затем он быстро протрезвел, потому что они опять прозвучали. Эти три слова преследовали его, словно они были частью тени Стида, или вшиты в его рукава, или написаны на его коже, постоянно сталкиваясь с Эдом. Он вырвал бутылку из рук Стида и глотнул ещё сока. Не для того, чтобы выиграть время или ещё что-нибудь, конечно нет. Стид ещё не заметил, что между ними что-то изменилось. Он всё ещё улыбался, глядя на море с таким удовлетворением, что Эду захотелось утонуть в этом выражении лица. Вместо этого он открыл рот. Никакой стратегии, никакого плана, только вопрос, который был кислее самого кислого лимона, но почему-то слаще сахара. – Тебе что, блять, никогда не хочется услышать это от меня в ответ? – Что? – Стид снова рассмеялся, но когда он посмотрел на Эда, его глаза были растерянными. – Что услышать в ответ? – То, что ты всегда говоришь. Улыбка померкла, слова приобрели настороженный тон. – Что именно? – Те слова... – Он вздохнул. – "Я люблю тебя". Ты всегда, не знаю, смешиваешь это с другим дерьмом, на которое я должен ответить. Ты не хочешь услышать это в ответ или что? – Я... я не хотел давить на тебя. – Стид слегка мотнул головой и использовал дурацкий вежливый тон, который обожал Эд. Чёрт бы его побрал. В любом случае, какого хера он вообще затеял? – Давить на меня? – Эд насмешливо хмыкнул. – Я не чувствую никакого давления, почему я должен чувствовать давление? Он и правда не чувствовал давления, только не со стороны Стида. Конечно, команда, по крайней мере, те, кто к нему снова потеплел, в последнее время немного подталкивали его. Одаривали его многозначительными взглядами. Стратегически ускользали всякий раз, когда Эд и Стид оказывались рядом друг с другом. Они не знали о том, как Эд поцеловал Стида под лунным светом, но, похоже, они понимали, что к чему. А что касается Эда... что ж. Иногда - особенно после того, как он заметил эту закономерность - он чувствовал, как слова вертятся на языке, сидят за зубами, готовы и хотят вырваться наружу. Причем в самые странные моменты. Например, когда Стид сосредоточенно нахмуривал брови, глядя на карту. Или когда он так глупо ухмылялся после удачного парирования Иззи. Или когда он торжественно размахивал рукой, в десятый раз рассказывая, как они с Эдом познакомились, хотя при этом событии присутствовали почти все слушатели. Нет, любое давление, которое испытывал Эд, исходило изнутри. – Ну же, – поднажал он. – Дело не в давлении, должно быть что-то большее, чувак. Стид вздохнул. Наконец он заговорил. – Ну... я полагаю, что я... не заслуживаю того, чтобы услышать эти слова, не так ли? Что? Он, должно быть, издевается над Эдом, верно? Новый вид миниатюрный наебки, не с помощью дыма и зеркал, а словами, так? – Да ладно, серьёзно? – сказал он. – Всё, что ты делал, и вполовину не так плохо, как то, что делал я. И тем не менее ты постоянно говоришь мне эти слова. – Да, но... – Стид опустил взгляд, судорожно сцепив руки на перилах. – Дело ведь не в том, чтобы заслуживать этого, – продолжал Эд. – Это же очевидно. Я имею в виду, посмотри на меня, я самый большой засранец на корабле, полном засранцев. Я последний человек, который заслуживает того, чтобы слышать то дерьмо, которое ты мне говоришь. – Эд... – Но ты всё равно это говоришь, – сказал Эд, не обращая внимания на умоляющий тон Стида. Какого чёрта он вообще должен был умолять? – И я уверен, что ты говоришь это всерьёз, что... ну, просто безумно. Он вздохнул, глядя на накатывающие вокруг них волны. – Ты говоришь это, и... это приятно. Мне нравится. Типа слушать такие вещи. На периферии он увидел мягкую улыбку Стида. – Мне нравится это говорить, – сказал Стид. – И ты действительно заслуживаешь этого, Эдвард. В тебе столько всего интересного... – Разве ты не понимаешь? – прервал его Эд, повернувшись. – Дело не в этом. Я не думаю, что ты говоришь это потому я заслуживаю этого. Мне кажется, ты говоришь это, потому что, ну, ты действительно чувствуешь это, верно? Стид моргнул. – Я... я действительно чувствую это. К чёрту эти глаза. Как там сказала Мэри Рид? Стид был так чертовски серьёзен и искренен. Да. Она была права. – Именно, – сказал Эд. – И я хотел бы, чтобы ты дал мне шанс сделать то же самое, чувак. Выражение лица Стида сделало то сложное колесо эмоций, которое он иногда делал. Эд никогда не мог уследить за всеми его эмоциями. На этот раз он уловил растерянность, сочувствие, тоску, но, возможно, он пропустил ещё несколько эмоций. – Капитан! – позвал Олуванде. – Э... вы не могли бы подойти на секунду? Звучало это не очень хорошо. Эд, держась одной рукой за перила, откинулся назад, пытаясь разглядеть, что происходит. Он мельком взглянул на Френчи, его кожа снова стала красной. В его руках были те самые орехи, которые они недавно забрали у бразильца. Эд не мог вспомнить, как они называются. Стид насмешливо хмыкнул. – О, ради всего святого! – огрызнулся он. – Френчи! Я же объяснял тебе, что это не из-за проклятия! Он взглянул на Эда, явно намереваясь закончить разговор. Но Эд покачал головой. Стид был капитаном, и мелкое медицинское ЧП было важнее, чем этот разговор. – Давай, иди отсюда, – настаивал он, легонько похлопывая Стида по плечу. – Похоже, эти орехи не собираются есть сами себя, что, вообще-то, не очень хорошо. – Точно, – кивнул Стид. Он выпрямился и ушёл, но, как заметил Эд, оглянулся через плечо. Эд просто прислонился спиной к перилам, устремив взгляд на горизонт. Один уголок его губ дернулся вверх. Видишь, Стид? - подумал он, поднося бутылку с соком к губам. - Иногда даже тебе нужно всё обсудить.--------------------------------
В ту ночь температура воздуха понизилась. Не сильно, но достаточно, чтобы Стид решил, что огонь в камине вполне оправдан. Никому другому не было так холодно, и никто не был настолько долбанутым, чтобы разжигать огонь на деревянном судне, но Эд и пальцем не пошевелил, чтобы остановить Стида. Вместо этого он растянулся на диване и грелся в золотистом свете. – Ну вот и всё, – сказал Стид, когда бревна полностью схватились. Он откинулся на пятки и смахнул сажу с рук, затем огляделся по сторонам. Эд приглашающе наклонил голову, довольный тем, что ухмылка Стида стала ещё шире. Джентльмен-пират усмехнулся. Эд столкнул ногой подушку с дивана, и Стид уселся на неё на полу, упираясь плечом в диван так, что его лицо оказалось всего в футе от лица Эда. – Привет, – сказал он. Эд улыбнулся. – Привет. Между ними повисло молчание, но оно было комфортным. Ничто не напоминало ту тишину, которая была на причале, где Эд ждал рассвета. Или тишину в форте из одеял, где мерцала одна-единственная тусклая свеча и пыталась не погаснуть. Или тишина под водой, когда веревка стягивала его талию и умоляла его утонуть. Размышления Эда прервал приглушенный стук вдалеке, и он поднял бровь. – Надеюсь, они не переборщат с лимоном и ромом? У Стида приподнялись уголки рта. – Они сегодня много работали и заслужили выходной. – В последнее время они так делают практически каждый вечер. – Ну, они практически каждый день тяжело работают. Эд хихикнул. – Верно. – По правде говоря, он был рад услышать этот отдалённый смех. Уже несколько месяцев на «Возмездии» не был слышен смех. Он скучал по нему. – А ты? – спросил Стид. – Хм? – Он нахмурился. – А что я? – Ну, есть ли что-нибудь конкретное, чем бы ты хотел заняться сегодня вечером? Чтобы расслабиться? Эд и не думал, что ему привиделось, как взгляд Стида опустился к его губам и снова поднялся. Но это было не совсем то, что он имел в виду. – Вообще-то, да, – сказал он. Стид поднял брови. – О? И что же? – Хочу кое-что сказать. – Потому что да, его тошнило от приторного вкуса слов, которые он продолжал сглатывать обратно. Его уже не волновало, что Стид считает, что не заслуживает их услышать. Эд чувствовал это, и он хотел, чтобы Стид знал. Поэтому он позволил словам вырваться на свободу. – Я люблю тебя, Стид, – сказал он. – Я... я люблю в тебе всё. Стид издал недоверчивый выдох. – Эд. Эд наклонился вперёд на дюйм или два, затем приостановился. Он позволил Стиду преодолеть оставшееся расстояние. Как обычно, губы Стида были мягкими. Эд почувствовал возбуждение: теперь он знал, что это такое - текстура и температура губ Стида. И дальше это знакомство будет только усиливаться. Поэтому Эд погрузился в поцелуй, в осознание того, что этот поцелуй принадлежит ему. Нет, не ему. Им обоим. Дверь в каюту с грохотом распахнулась. – Чёрт, простите! Стид отстранился с раздражённым стоном. – Ну что опять? – огрызнулся он. Эд немного повернулся и увидел, что в дверях стояли Френчи и Джим, оба запыхавшиеся и... обожжённые? – Ну... – Джим переместили свой вес. – Капитан, вы знали, что ром... э-э... легко воспламеняется? Эд и Стид обменялись встревоженными взглядами. – Да, знал, – медленно ответил Стид. – Почему вы спрашиваете? – Ну, забавная история, – сказал Френчи, фальшивый смех украсил его слова. – Мы... только что узнали об этом. – Френчи, ты что, поджёг мой корабль? – Нет! – вскрикнул он. – Ну... обеденный стол на камбузе - да. Но не весь корабль. Стид поднялся на ноги. – И что же вы сделали, позвольте спросить, с обеденным столом? Френчи сглотнул. Джим толкнули его локтем. – Выбросил его за борт, – пробурчал он. Стид ущипнул себя за переносицу. – Кто-нибудь... пострадал? Джим покачали головой, и Стид вздохнул. – Ладно. Хорошо. В таком случае... – Он наклонился и посмотрел в коридор, где почти наверняка ждали остальные члены экипажа, как кучка провинившихся школьников, и повысил голос. – Я думаю, вам всем уже давно пора в постель! Раздался коллективный стон. Да, Эд это заметил. – Нет, – продолжал Стид. – Я ваш капитан, и я говорю "Тушите свет и марш в постель!" Последовало бормотание и звук удаляющихся шагов. Стид удовлетворенно кивнул и снова повернулся к Френчи и Джиму. – Теперь пошли. Джим, я думаю, твоя смена за штурвалом вот-вот начнётся, так что иди подмени Иззи. А Френчи, идёт со мной. Мне нужно посмотреть на повреждения... Он махнул рукой, и Френчи поспешно удалился. Джим, однако, задержались на мгновение, улыбнувшись Эду впервые за несколько недель, а может быть, и месяцев. Они переглянулись со Стидом, а затем подняли вверх большие пальцы. Эд точно не покраснел. Он был чёртовой Чёрной Бородой; он не краснел. Тем временем Стид тоже приостановился. –Эд? Ты хочешь пойти со мной или...? – Не-а. – Эд покачал головой, в нём разгоралась любовь ко всем им, к Стиду и к экипажу – Ты справишься с этим, малыш. Я буду здесь, когда ты вернёшься. – И затем, поскольку он мог, он добавил. – Люблю тебя. Улыбка Стида осветила комнату гораздо сильнее, чем огонь из камина. – Я тоже тебя люблю, – вздохнул он. И ушёл, пружинисто ступая. Джим притворились, что их передернуло. – Ой, да заткнись ты, – сказал Эд, хотя в его голосе не было ни капли яда. Хихикнув, Джим ушли, а Эд позволил своей голове откинуться на диванную подушку. И тоже засмеялся. Жизнь это чертовски странная штука. Но на этот раз он был уверен, что не собирается терять голову.