Волчья невеста

      — И даже на смертном одре скажу, что был прав, когда крикнул тебе: Сго-р-а-а-а-а-а-й! В огне, мясник, сго-р-а-а-а-а-а-а-й!       Вообще-то в планы Тони никак не входило то, что мальчик упьется до чертей. В промежутках между стопками он кое-как сумел накормить Питера пастой и парой кусочков стейка, но так и не успел понять, между какой из рюмок текилы всё пошло наперекосяк.       — Вот блин, да ты же пьяный в очко!       — Лишь самую малость, — парень ткнул его пальцем в нос. — Буп.       — Дуралей.       — Возьми меня на ручки, пожалуйста.       — Питер, да что ты…       — Ну пожалуйста, — заканючил он, накуксив губы. — Мне так понравилось, когда ты меня через порог перенес. Хочу еще один разочек.       Знал бы Тони, что этот прелестный паренек становится еще милее, когда пьян, то давно бы уже напоил его. Мужчина смущенно улыбнулся в ответ и пригрозил пальцем.       — Обещаешь, что не наблюешь в машине?       — Отшлепаешь меня, если пожелаешь, — омега ласково потерся щекой об жесткий пиджак. — Ну возьми на ручки!       Питер и правда обрывал шкалу мимишности. Этим следовало воспользоваться. Тони наклонился вниз и, перехватив его под колени, потащил наверх, удобно устраивая в захвате. Юноша выдохнул ему в шею с удовольствием, тесно сжимая в капкане объятий. Впервые Старк шел к машине настолько медленно в попытке продлить приятный момент. Как только его молодой супруг протрезвеет, он уже не будет просить о подобном.       Парень потерся носом о теплую кожу, а затем прижался мягкими губами к тонкой жилке, слыша запах дезодоранта. Еще один поцелуй застыл под челюстью. Хватка на его ногах стала чуть тверже.       — Питер, ты что, пытаешься соблазнить меня?       — Возможно.       — Так, маленький негодник, а ну забирайся в машину.       — Как прикажет мой альфа.       Он крайне неохотно слез с чужих рук и пару раз подергал ручку дверцы. Тони пришлось сжать пальцами глаза, чтобы не видеть открывшегося зрелища. Питер на четвереньках забрался в салон и долго пытался сообразить, как же ему следовало сесть в кресло. Дверца наконец мягко хлопнула.       Черт возьми, этот мальчик находился за пределами его привычного понимания. Мужчина обошел машину по кругу и плюхнулся на своё сидение, глянул на Питера. Другой такой возможности просто не предоставится. Он достал из кармана телефон, слегка повернулся и, включив запись видео, проговорил:       — А давай ты выполнишь три задания и получишь за это вкусненькое. Готов?       — За вкусненькое я на все готов!       Тогда для начала помяукай, как кошечка.       Господи. Он перекинет это видео в резервные папки, даже если Питер потребует его удалить. Парень попытался сфокусироваться и, сложив руки наподобие лапок, издал нежное «мяу».       — Прекрасно, следующее задание будет сложней. Попытайся дотронуться до носа.       Осоловевший Питер прикрыл глаза, по-видимому, чтобы случайно не попасть себе в глаз пальцем, и, наощупь отыскав нос на собственном лице, прижал к нему фалангу.       — Шедевр, — хихикнул Старк, и телефон слегка затрясся в его руках. — Третье будет самым сложным. Скажи: я люблю тебя, Тони.       Парень приоткрыл пьяненькие глазки и, улыбнувшись, показал сердечко, урчаще проговорив:       — Я люблю тебя, Тони.       — Покажи как сильно.       — В-о-о-о-т так сильно, — он развел руки насколько позволяло его положение в кресле.       — Это определенно лучшее, что я снимал на камеру.       Видео наконец сохранилось, и вожак довольно быстро перекинул его еще и на резервный сервер, чтобы оно точно никуда и никогда не исчезло. Пока тот возился с телефоном, парень изучающе скользил взглядом по мужчине.       На самом деле ему правда чертовски повезло, у Питера был весьма привлекательный муж, не имевший привычного тяжелого мускусного запаха альфы, от которого обычно тот воротил нос, и, будучи раздетым, Тони нравился ему гораздо больше, чем одетым в треклятый костюм тройку. Форд, конечно, постарался на славу, но загорелая горячая кожа куда лучше ощущалась под пальцами.       Тони удивленно выдохнул, когда парень, весьма наглым образом наклонившись вниз, обдал горячим дыханием ткань его брюк.       — Малыш-малыш, подожди! Давай-ка ты ляжешь обратно в кресло, да?       — Не хочу. Я хочу другого.       — Ты пьян, и мне бы не хотелось, чтобы потом, когда ты протрезвеешь, мой милый зайчик упрыгал в кусты с горящими, как маков цвет, щеками.       — Н-е-е-е-т, — недовольно загудел тот, отталкивая руки.       — Ладно, давай сыграем в игру?       — Игру?       — Именно. Очень простую игру. Тебе сейчас нужно забраться на заднее сидение, лечь и сосчитать про себя до пятисот. Если сосчитаешь, то победишь и я разрешу тебе делать что хочешь. Идет?       — Пффф… легкотня! — отмахнулся он, наконец вновь приняв сидячее положение. — Готовься к проигрышу. Я буду делать что хочу и первым делом отсосу тебе.       — Всенепременно, — он с важным видом закивал в ответ.       Пусть очень неуклюже, с кряхтеньем, но Питер все-таки пролез между сидений и, устроившись на заднем, развалился на обивке, стащив в себя свитер. Парень подложил его под голову и стал покорно считать про себя. Не прошло и минуты, как послышалось тихое сопение. Маленький нежный волчонок отключился так быстро, что там не то что до пяти сотен не успел дойти, а дай бог до двадцати.       Тони обвел умиленным взглядом распластанное на сидении белое тельце, так сильно контрастирующее с шоколадным цветом обивки. Будто Питер был молоком в чашке крепкого кофе, придавая ему более нежный вкус. Всё как и с жизнью самого Старка. После появления Питера его маленький мирок наполнился нежностью.

***

      Когда он открыл глаза в следующий раз, то почувствовал под щекой подушку, а тело укрывало тяжелое теплое одеяло. Питер осоловело протер глаза в надежде понять, где он находился. Над головой были высокие черные потолки с мелкими светильниками, такие же высокие окна и широкая дубовая кровать. По всей видимости он был дома и спал в их с Тони постели. Вот только как он здесь оказался? Последнее, что он помнил… Машина. Запах телячий кожи. Грубая ткань брюк и жар, идущий от чужого тела. Парень смущенно закрыл руками лицо, пока за окном яркими пионами расцветали фейерверки.       — Проснулся, волчонок?       — О боже… — он сполз под одеяло, прячась под ним, точно это его надежный домик.       — Что такое? — осклабился Старк, присев на край постели.       — Нет, ничего. Вовсе ничего.       — Тогда зачем ты прячешься?       — Чтобы не позориться.       — Как голова? Не болит?       — Нет, — пробухтел он, еще сильнее сжавшись под одеялом.       Тони улыбнулся в ответ и, поставив стакан на тумбочку возле кровати, пододвинулся ближе, перехватив свой маленький кулек, перевернул как ежика. Питер смущенно закрыл ладонями лицо.       — Ты такой милый, когда пьяный. Просился на ручки, признавался в любви и почти требовал дать тебе отсосать. К слову, теперь, когда ты уже протрезвел, я должен спросить: акция еще в силе?       — Тони-и-и-и!       — Нет, я-то просто совсем не прочь осуществить твои фантазии. Ради таких пряников я могу по свистку прибегать.       — Ну прекрати, умоляю тебя!       — Ладно, ладно, — он мягко сотрясся от спазмов молчаливого смеха. — Как насчет того, чтобы сходить на праздник? Там много вкусной еды, танцы и пара вернувшихся ребят после путешествия, сможешь познакомится с ними. Как тебе такая идея, ммм?       — Думаешь, это будет уместно?       — Джейн и Тор очень тебя ждали и расстроились, когда я сказал, что ты уснул от усталости.       — Вот как, — он потеребил пальцами край одеяла.       — Так как, ты собираешься?       — Да, пожалуй.       Питер поднял на мужчину взгляд, замер глазами на его губах, которые так и просили поцелуя. Ему пришлось выгнуться, чтобы тронуть их собственными. Пальцы нежно замерли на подбородке, украшенном короткостриженой эспаньолкой. Тони довольно сощурил глаза в улыбке.       — Какой ты нежный. Можно я еще поношу тебя на ручках?       — Ну хватит!       Тони держать его не стал, по крайней мере в этот раз, и позволил пареньку выбраться из одеяла. Юноша натянул через голову свитер, что лежал на спинке стула, и, что-то бормоча под нос, двинулся в сторону лестницы. Старк неторопливо пошел за ним следом.       Снаружи всё еще грохотали фейерверки, и веселье лилось рекой, было слышно музыку. Когда он оказался по ту сторону дома, залюбовавшись видом расцветающих высоко над головой ярких всполохов, Тони залюбовался им самим. Тем, как отражались яркие цвета от его кудрявых волос, как он завороженно смотрел в небо, захваченный красотой.       — О, так вот он какой, наш новый альфа стаи? — раздалось сбоку.       Питер оторвал взгляд от яркого ночного неба и посмотрел на паренька, что вальяжно привалился спиной к дому вожака. На вид он был чуть младше самого Питера.       — Познакомься, Питер. Это Харли. Он пару часов назад вернулся домой после двухлетнего путешествия.       — Двухлетнего путешествия?       — Да, — отозвался юноша, наконец подойдя ближе. — Традиция стаи. Сначала волки растут в стае до шестнадцати лет, где о них заботятся, потом учатся заботиться о себе в путешествии, а после возвращаются обратно и учатся уже заботиться о других. Таков цикл взросления. По мне, довольно устаревшая схема. Я бы ее усовершенствовал и повел стаю в более современном направлении.       Молодой альфа бросил странный взгляд на Тони. Это напоминало вызов. Вот только Старк никак не отреагировал, ну разве что украдкой усмехнулся в ответ.       — Мне, конечно, пока неизвестны все тонкости вашей общины, но я бы не сказал, что тут есть что-то, что надо совершенствовать.       — А ты, стало быть, в этом понимаешь куда лучше меня, чужак?       — Попридержи язык, Харли, — строго отозвался Тони.       — Разве я не прав? Он чужой здесь. Не знает ни порядков, ни правил поведения.       — Ты уж определись, ты консерватор или реформатор? На двух стульях одной задницей не усидеть.       — Зато на трех можно полежать, — он уже угрожающе навис над Питером.       В воздухе замерла та самая тяжелая атмосфера, от которой будто электризовался воздух, и Харли, поморщившись, замотал головой, сдавая назад. Питер расслышал знакомые шаги. Тони отодвинул молодого омегу назад, закрывая собой.       — Сопляк вроде тебя пока не дорос до того, чтобы изображать из себя вожака. Выполняй свои обязанности и подчиняйся тем, кто мудрее тебя.       — Ты должен понимать, Тони, что рано или поздно придется уступить дорогу молодому поколению.       Воздух стал настолько тяжелым, что и Питера парализовало, а молодой волк заныл, стиснув пальцами виски. На дощатый пол его опрокинули с такой легкостью, будто тот в самом деле ничего не весил. Мужчина навис сверху, плотно сжав пальцами его под горло.       — Открой глаза и посмотри на меня, мальчишка.       Не повиноваться было просто невозможно. Он медленно приоткрыл светлые глаза и посмотрел на Старка.       — Чтобы быть вожаком ты должен сначала научиться подчиняться и действовать не в своих интересах, а во благо других. Ты пока не умеешь ни первого, ни второго, и если не хочешь, чтобы я задал тебе знатную трепку, то делай то, что я тебе приказываю. Ты понял меня, Харли?       — Понял, сэр.       — Тогда подними свою задницу и рысью беги к Джейн и Тору. С сегодняшнего дня ты у них на побегушках.       — Но я же…       — Что, слишком горд для того, чтобы следить за домом и помогать с ребенком?       — Нет, сэр.       — Итак, тогда скажи мне то, что я хочу услышать.       — Я должен буду помогать Джейн и Тору по дому и с их ребёнком, сэр.       Хватка на шее наконец разжалась, и парнишка быстро отполз назад. На коже остались синяки от пальцев. Питер их сразу заметил. Наконец молодой оборотень поднялся на ноги и уже трусцой побежал вперед. Тони неторопливо развернулся лицом к своей омеге.       — Прости за эту неприятную сцену.       — Не знаю, мне понравилось. Конечно, я бы не хотел быть на его месте, но это было очень круто.       — Вот как? — теперь он уже расправился как павлин.       — Мой отец всегда заставлял меня сидеть тихо и не подавать лишний раз голоса, а всякий раз, когда ему что-то не нравилось, он жестко меня прессовал, не давая толком никаких задач. Я не мог быть полезен, потому что он не разрешал мне таким быть. Ты же наоборот заставляешь быть полезным и снимаешь лишнюю спесь. Мне сложно даже представить, насколько тяжкий груз лежит на твоих плечах, — Питер потер смущенно руки. — Однако в одном он был абсолютно прав. Я не знаю о вас ничего. Не знаю ни правил, ни устоев, ни традиций и совсем не знаю, чем мог бы быть полезен.       Рука, еще недавно сжимавшая в мертвом захвате Харли, сейчас была удивительно ласковой. Тони с нежностью поглаживал мелкие кудри каштановых волос, перебирал их пальцами. Парень коротко выдохнул, когда вторая дернула к себе на встречу, и Питер впечатался в твердое тело.       — Я расскажу тебе всё, что ты хочешь знать, — отозвался мужчина с теплотой, заглядывая ему в лицо. — А задачи нарисуются сами собой. Теперь, когда ты показал себя определенным образом и помог Джейн, остальные будут искать твоей поддержки и помощи. Так что ты не останешься без дела. Чем охотнее будешь помогать им, тем охотнее и они будут помогать тебе. Ты хороший человек, рядом с тобой моей семье бояться нечего.       — Ты правда так думаешь? — его обычно и без того большие оленьи глаза стали, казалось, еще больше.       — Правда.       Когда очередная яркая вспышка фейерверка пронзила небо, он почувствовал себя так, как еще никогда не ощущал. Он правда был нужен. Он мог быть полезен. Его слушали. Питер расплылся в самой лучезарной улыбке из всех, что доводилось видеть Тони. Вот тут, под расцветающими синими и красными огнями.       — Есть у меня одна идея, а ты не сопротивляйся.       — Что?       Питер удивленно выдохнул в тот момент, когда мужчина достал телефон из кармана и, вытянув его вперед, сделал снимок. Зачем? Для чего? Почему? Понять он так и не смог. Да и спрашивать не стал.       — А теперь пойдем, наконец, праздновать, — рука ловко перехватила его под спину и потянула за собой.       На поляне возле большого патио стояли ровным рядком длинные столы с закусками, в воздухе висел запах стейков и гриля, а из установки диджея гремела музыка. Одним словом, веселье шло полным ходом. Питер почувствовал себя неуютно. Он очень редко был на подобных мероприятиях и потому стал идти значительно медленней. Если бы не Тони, что удерживал его, то остановился бы вовсе или спрятался. Юноша заметил знакомую группку людей, состоявших из Наташи, Стива, Тора и Джейн. Именно к ним и направлялся Старк, по дороге то и дело здороваясь с остальными.       — О, мальчик ожил! — вдруг подал голос Тор и быстрым шагом направился к нему навстречу.       Оборотень хлопнул его по плечу так, что тот едва не врос на пару сантиметров в землю.       — Тони сказал, что ты очень устал и уснул. Тяжело, наверное, было в институте целый день без сна?       — Я же студент, мы часто проводим ночи без сна. Так что я привык.       — Но теперь-то ты отоспался и можешь повеселиться с нами. Джейн очень хотела тебя видеть. К тому же, ты должен разрешить нашу дилемму.       — Я? — моргнул он удивленно.       — Я заберу его у тебя ненадолго, кроха Старк?       — Разве что совсем ненадолго, — отозвался он, тихо улыбнувшись.       — Так, пойдем. У нас там стейки и много всякой всячины. В самый раз для истощенного студенческого тела, — с этими словами он стал толкать несчастного паренька вперед.       Питер был растерян, но и отступать было поздно. Остановился он прямо рядом с Джейн. Женщина казалась уставшей и сонной, сидела со стаканом сока за одним из столиков. При виде Питера та немного ожила.       — Садись, — почти в приказном тоне сказал Тор и, плюхнувшись на длинную скамью, похлопал по местечку рядом с собой.       — Хм. Ладно.       К нему деловито пододвинули чистую пустую тарелку и почти грубовато всучили столовые приборы. Питер не обижался, уже понял, что у мужчины просто был такой характер. Он улыбнулся в ответ и посмотрел на Джейн, тактично поинтересовавшись:       — Как вы себя чувствуете?       — Устала и хочу спать, а в остальном более-менее. Это если не погружать тебя в лишние подробности.       — А где малышка?       — Спит под присмотром Гвен. Тор ведь тебе уже рассказал, что у нас возникла дилемма, да?       — Верно, рассказал.       — Я считаю, что её надо назвать Любовь. А Джейн уверена, что это глупое имя, и предлагает… что ты там предлагала? Милли?       — Молли.       — Я что, должен решить, как вам назвать родную дочь? Серьезно?       — Почетная задача.       — Ну, я… — он тихо прокашлялся в ответ. — Мне больше нравится Любовь.       — А! — волк показал пальцем на свою половинку. — Что я говорил? Вот видишь, альфа на моей стороне!       — В школе засмеют.       — А она их погрызет.       — Тор, — вздохнула женщина.       — Детям не нужны поводы для издевок, им просто доставляет удовольствие приносить боль другим, но с такими родителями ей ничего не будет страшно, и неважно, как при этом будут звать вашего ребенка.       Умиление на лице Джейн стало теплым и таким нежным, она наконец кивнула.       — Ладно, пусть будет Любовь.       — Ну хоть раз моя взяла! Наконец-то! — мужчина с явным удовольствием вскинул руки, а затем одна из них рухнула Питеру на плечо. — Спасибо, малыш. По такому поводу я специально приготовлю для тебя стейк. Большой кусок.       Парень хотел было возразить, что вообще-то большой кусок он никак не осилит, ведь он-то не волк, но Тор уже исчез возле жаровни. Ему лишь осталось обреченно вздыхать. И не откажешься ведь теперь.       — Ты ему очень нравишься, — тихо проговорила женщина, — и я понимаю почему. Однако, отчего ты так стесняешься и не знакомишься с остальными?       — Мне неловко.       — Помнишь, о чём мы говорили? — она украдкой подмигнула.       — И всё же… я так не могу. Не умею. Что, просто подойду к любому здесь и скажу: хееей, я Питер Паркер, муж Тони. Приятно познакомиться, как ваши волчьи дела?       — Мои волчьи дела превосходны, — отозвался знакомый голос.       Рядом с ним на скамью тихо приземлился Старк. Он по-хозяйски подцепил пальцами из стопки чистую тарелку и взял столовые приборы. Питеру было еще учиться и учиться держаться вот так уверенно. То, как действовал вожак, как расслабленно себя вёл, было хорошим примером для подражания. Это заметила и Джейн. Питер напоминал птенчика, который наблюдал за взрослыми с жадностью первооткрывателя. А Тони был и не прочь показать.       — Я тут направил вам на подмогу Харли. Он теперь будет помогать, — сказал деловито тот, загребая в тарелку овощи.       — Наказал мальца за противный характер?       — А-а-а-а-гась, — настала очередь маленьких тефтелек. — Вам проще обоим будет, а если щенок начнет ерепениться, сразу отправляйте ко мне. А ты чего с пустой тарелкой сидишь?       — Он ждет стейк Тора.       — Ууууу… какая честь. Даже я не ел этих стейков. Ты, похоже, подмазался к нему?       — Ничего подобного!       — Поздно, мы уже разгадали все твои грязные планы.       — Да не подмазывался я!       На скамейку рядом с Тони, будто влекомые магнитом опустились Наташа и Стив, а следом и женщина, которую парень пока не знал как зовут. Похожая на смуглую амазонку она вполне удобно развалилась по другую сторону стола с бокалом в руках.       — Ты заказал мало выпивки, — проговорила волчица.       — Тебе и цистерны будет мало, — лениво хмыкнул Старк, добавив: — Знакомься, Питер, это Бруннгильда.       — Мы вчера видели друг друга, но толком не познакомились. Не до того было.       — Верно, — отозвалась она, сделав пару глотков. — Вчера ты неплохо себя показал. Я была уверена, что потеряешь сознание.       — Почему?       — Парни частенько на моей памяти плюхались в обморок при виде родов. Не хочешь выпить?       — Ну, чисто теоретически можно.       Тони с легкой ухмылкой отправил в рот тефтельку, видимо, решив не сдавать того с потрохами. Не особо интересуясь мнением Питера, женщина подтянула свободный чистый бокал к себе и плеснула в него что-то странное. Янтарная жижа пахла пьянящим до ряби в глазах мёдом. Еще парой минут спустя пришел Тор с грилем в руках, и на тарелку парня плюхнулся кусок мяса размером с эту самую тарелку. Юноша тихо сглотнул. Черт возьми, он ведь в самом деле столько никогда не осилит.       — С-с-с-спасибо.       — Угощайся.       — Ух ты, ты пожарил мальчику стейк? — отозвалась амазонка. — Я, между прочим, тоже помогала родить твоей жене. Где мой кусок мяса, варвар?       — Он выполнил две важные задачи. Помог Джейн и поддержал меня, так что ему стейк и достался.       На самом деле, в идеале Питер бы его просто поделил. Всё равно столько ему было не по силам сожрать в одну тощую тушку, но предлагать поделиться было невежливо. Так ему казалось. И вот, вылупившись на громадный кусок, он решался, как к нему подступиться.       — Что-то не так? — обеспокоено проговорил Тор.       — Нет. Нет. Всё в порядке. Он просто…       — Что?       — Вы слишком щедро оценили мои физические возможности.       Ричард бы сказал: «Меня это не слишком интересует. Твоя задача делать то, что требуется». Питер виновато поджал губы и покрутил вилку и нож в руках, потихоньку приобретая сероватый оттенок. Но, к удивлению, он услышал совсем иной ответ.       — Тогда просто поделись им с другими и оставь столько, сколько можешь сам съесть. Я не умру, если эти засранцы угостятся, но явно буду недоволен, если все мои труды пойдут насмарку, когда тебя начнет выворачивать от переедания.       Парень посмотрел на него с благодарностью. Джейн же перевела обеспокоенный взгляд на Тони. Ей совсем не понравилось, какое облегчение вызвали слова её мужа, это заставило насторожиться. Сам же Питер разделил кусок на три одинаковых по размеру и поделился с Тони и Бруннгильдой. Не удержалась от подкола лишь Наташа.       — А как же я? Я тоже участвовала.       — Оставь мальчика в покое, — огрызнулся вожак. — Иначе сейчас тебе и свой отдаст. Тор, лучше чуть позже угости Наташу сам. Так будет честнее всего.       — Меня уже угостили, я просто решила пошутить.       — Значит, не шути так больше.       — Хорошо, не буду. Прости, Питер.       — Ничего, я не в обиде.       Это было не совсем в характере их альфы, вот так агрессивно бросаться и кусаться. Значит, на то была какая-то причина, о которой никто из них пока не знал. За столом появилось напряжение, которого не было прежде. Ощущение расползлось по задворкам и растаяло так же внезапно, как появилось, когда Тони поднялся за столом со стаканом, наполненным той самой светлой жидкостью, пахнущей медом.       — Я хочу сказать тост.       Музыка постепенно стихла, и Питер, в очередной раз удивленно вылупился на собравшихся людей. Они что, в самом деле настолько его уважали, что, забыв на пару мгновений о своих делах, стали слушать? Вот это да. Ему и правда до Тони как до луны пешком.       — Пусть ваша дочь будет украшением семьи. Смелой как её отец и мудрой как мать. Хочу, чтобы у неё было счастливое будущее, наполненное любовью родителей, признательностью семьи и добротой окружающих.       Питер заслушавшись, едва не пропустил тот момент, когда должен был пить. На вкус то, что он попробовал, и правда напоминало мёд. Легкие и желудок обожгло жаром, и в голове тут же забряцали хмельные колокола, на языке осталась только сладость и привкус какого-то цветка, название которого он не знал.       — Что это? — поинтересовался парень.       — «Ирландский туман» или же «Вересковый мёд», — усмехнулся Тор.       — Ого, убойная штука.       — Ты пахнешь им, — проговорил Тони заговорщески.       — Я пахну вот так же? Как же ты еще трезвым остался?       — А кто сказал, что я трезв, находясь рядом с тобой? — мужчина ответил ему слегка потемневшим взглядом. — Ирландские вожди пили вересковый мёд, а теперь и я сам пью, хмелея до белых пятен перед глазами.       Он заметил, как все остальные, сидевшие за столом, смущенно перевели взгляды на небо, деревья, на что угодно, лишь бы не встречаться взглядом с этой парочкой. Парень и сам хотел бы смотреть куда угодно, но знал, чем это закончится. Тони потребует смотреть в глаза. Поэтому, заметно смутившись, всё же посмотрел в ответ.       — Моя умничка, — улыбнулся тот. — А теперь, как ты и просил, я тебе расскажу одну важную вещь об устоях нашей семьи. Музыка не включится до тех пор, пока и ты не скажешь тост. Такова традиция.       — Я?       — Не бойся, — прошептала вдруг Джейн. — Это совсем не страшно, а мне будет очень приятно.       Он коротко сглотнул в ответ. Не то чтобы у него был большой опыт в подобных делах. Да, они шутливо поздравляли друг друга с ЭмДжей и Нэдом, но чтобы вот настолько серьёзно, да еще и в окружении толпы? Едва ли. Что он мог сказать? Чего бы мог пожелать?       Питер осторожно приподнялся за столом со стаканом в руках, где, как и прежде, игралась в свете луны янтарная жижа, и ответ пришел сам собой. Он знал, что должен желать. Оставалось лишь набраться смелости.       — Я хочу… — он прочистил горло и заговорил чуть громче. — Я хочу пожелать вашему ребенку свободы. Потому что любовью вы её окружите, признание она получит от семьи, а окружающие наполнят её добротой, но свободу никто не даст, она может взрастить её лишь сама. Я хочу, чтобы у нее была возможность ощущать эту свободу прежде всего внутри себя. Пусть её мечты воплощаются в жизнь, даже вопреки всем трудностям, желания становятся реальностью и пусть хватает решимости для того, чтобы давать отпор даже вам, её любящим родителям, в те моменты, когда вы будете хотеть уберечь её от всего на свете. Пусть она совершает собственные ошибки, несет ответственность за принятые решения и становится всякий раз после ударов судьбы чуточку мудрей.       В этот момент, пожалуй, можно было бы услышать звук сверчков на лугу, если бы была пора лета. Питер почувствовал себя последним дураком и быстро сел на место. Молчание разрушило тихое всхлипывание самой Джейн. Ну вот, он сказал что-то поистине страшное. Всё. Приплыли.       — Это так… трогательно, — вдруг выдохнула она.       — Отличный тост, — закивал Тор. — Ну, чего замерли? Давайте выпьем!       Когда к его стакану потянулись сидевшие за столом, Питер слегка порозовел. Стук хрусталя и стекла стал звонким. Странно было ощущать себя вот так, в центре всеобщего внимания. Люди смеялись, люди разговаривали. Загрохотала и музыка. Питеру еще столькому предстояло научиться и так много узнать новых вещей в совершенно незнакомом мире.       Пальцы тронуло обжигающее тепло. Он посмотрел на руку Тони, что легла поверх его собственной. Мужчина приподнял стакан второй, в глазах Старка блестело удовольствие. Не осуждение и не строгость, к которым он так привык.       — Ты молодец, мой мальчик, — стакан тихо стукнулся о его собственный. — Это был правда очень хороший тост.