Мечты Бродвея

- Раз, два, три! Раз, два, три! - командовал Джек, когда они с Грегори учили вальс на заднем дворе особняка. Сэвидж танцевать не мог из-за ноги, поэтому он просто наблюдал за брюнетом и контролировал его. Сэквилбек, пока вальсировал, успел вымотаться. Однако стоило признать, что парень достигал немалых успехов. - Если ты устаёшь, значит, ты делаешь успехи, - улыбнулся Джек, заметив что Грегори уже выдохся и едва делает шаги. - Вы же тоже были артистом? - спросил у него Грегори с выдохом, остановив танец. Он давно уже подозревал, что Сэвидж когда-то выступал на сцене, так как он учил его так, будто у него был в этом опыт. - Без разговоров! - командным тоном произнёс голубоглазый. - Ещё раз! Тренировали они не только танцы, но и всё остальное, что у Грегори не получалось. Например, то же ораторское искусство. Каждый день они разговаривали друг с другом, чтобы Сэквилбек научился вести переговоры, не срываясь ни на кого, как это ему свойственно, но при этом отстаивать своё мнение. Обучал его Джек и вокалу. Он заметил, что Грегори отлично поёт рок и жёсткий джаз, но вот с классикой и мягким джазом были проблемы. Иногда они даже совмещали домашние дела с тренировками. - Чтобы напеть мелодию, нужно петь её громче и с чувством, - сказал он, когда Грегори мыл посуду и мычал что-то под нос. И так каждый день. - Чтобы дотянуться до полки, нужно встать на полупальцы, - подсказал голубоглазый, когда кареглазый пытался дотянуться до верхней кухонной полки, чтобы достать оттуда приправу. Сэквилбек встал на носки. - Чувствуй баланс, - добавил Джек, но брюнет с криком упал. Каждый вечер Джек делал Грегори масаж ног в своей коморке, сидя на конце кровати и уложив своего подопечного в сторону подушки. - Пальцы ног должны быть гибкими, как обезьяна, но сильными, как кирпич, - говорил Джек, сначала поглаживая пальцы на ногах парня так, что они «пригладились», а потом сгибая их в правую сторону. Он заметил, что Сэквилбек заснул, и согнул его пальцы сильнее, с хрустом, чтобы разбудить его. Это сработало. Грегори тут же вылетел из сна и завопил «Деньги вертят шар Земной» из «Кабаре», ведь именно это Джек всегда заставлял его петь первым. Семья Грегори заметила пропажу одного из членов. Конечно, это должно было так или иначе произойти, и Сэквилбек это знал, поэтому подготовился к такому заранее. - Прости, пап, - сказал он отцу по телефону. - Я сбежал в Нью-Йорк, чтобы стать артистом. Небольшое молчание. - Сынок, ты должен... - начал было Фредерик. - Я ничего не должен, пап! Извини, но мне пора идти. Пока! - сказав это, Грегори бросил трубку и вошёл в поезд, который только что прибыл, и поехал в институт. В институте дела у Грегори шли как по маслу. Причём не только в плане учёбы, но и в плане друзей и романтичных отношений. Он отлично сдружился с Мьюном, Меридой, Альфредом и Варандой, а отношения с Изобель были для него настоящим раем. Особенно он сблизился со своими друзьями из актёрского факультета. Он давно рассказал своим новым друзьям о том, что встречается с Дэниэлс, и, кажется, что Варанду эта новость расстроила. Только вот Грегори не знал, настоящие ли чувства у белокурой к нему или нет. Но ему казалось, что он знал. Баронесса ничего не знала. Не знала, что вместо её внука занятия в институте бродвейского театра посещает помощник его слуги; не знала, что письмо, которое она должна была получить, попало к не тому адресату. Зато Том всё знал. Грегори рассказал ему о том, что он притворился им, чтобы попасть туда, и тот не обежался на него, хоть Грегори и чувствовал себя виноватым. Хеллман показал ему свои иллюстрации к разным литературным произведениям, которые он рисовал в тайне от бабушки. И надо признать, что рисование у него получалось не хуже, чем сценические искусства. - Да ты чуть ли не Леонардо да Винчи! - восторгался Сэквилбек, когда темно-русый показывал ему иллюстрацию к «Ромео и Джульетте», которую Том назвал: «Ромео на балконе Джульетты». На ней был красиво изображен Ромео в темно-синем дуплете и с чёрными кудрявыми волосами, а Джульетта была с прямыми каштановыми длинными волосами и одетая в белую сорочку с коротким рукавом-фонариком. На фоне было темно-синее ночное небо. Джульетта стояла на балконе, Ромео держался за перила и упирался на импровизированную лестницу из заросших цветов, обвивавших балкон. - Спасибо, - смущённо пролепетал Том. Про обман Грегори его друзья из института всё ещё не знали. Сэквилбек пока что не решался на такой рискованный шаг. - Ты уж давай по-быстрее со своим разоблачением, а то ведь они всё равно узнают твою настоящую личность! - говорил ему Джим каждый раз, когда он разговаривал с ним. - Хорошо! - раздраженно отвечал Грегори. С Джимом и Рокси Сэквилбек общался почти каждый день либо по телефону, либо по ноутбуку. У тех дела тоже шли хорошо. Однажды Грегори и Джек репетировали современный балет. И стоит признать, сейчас у Сэквилбека оно получается уже лучше. - Это уже лучше, - со спокойной улыбкой сказал парню Сэвидж, когда брюнет сел рядом с ним на скомью после репетиции. - Ну, теперь я точно готов к прыжкам и поп-песням! - утверждал Сэквилбек, гордо выпрямив спину и поставив руки в балетной позе. Почему Грегори говорил сейчас про какой-то прыжок? Просто в современном балете, которую они с Джеком сейчас тренировали, для него самым сложным и крутым были прыжки. Это он понял ещё тогда, когда впервые станцевал перед Джеком «Моя вечность». - А я Александр Гамильтон, - слегка смеялся Джек. - Да правда! - возмущался Грегори. - Конечно я верю тебе. Но можно быть готовым исполнить это, а можно быть готовым исполнить это правильно. Ты научишься выполнять тройной тулуп когда сможешь ответить на вопрос почему ты выступаешь. - Я же уже говорил! Это моя мечта! Кареглазый встал и забрался на бочку, которая была на заднем дворе. Он запел первые строки из «Моей вечности». В нужный момент он прыгнул с бочки... Начало было отличным, но что-то пошло не так, и Грегори в итоге неправильно поставил ноги при приземлении и упал. Джек медленно покачал головой и улыбался. Тут заработал будильник на телефоне, находящийся в карманах джинс Сэквилбека. Грегори взял его в руки, на экране белым было написано: «14:00. У вы собираетесь дома у,Каллисто!» - Мне пора! - брюнет поднялся на ноги. - Мы с друзьями сегодня собираемся навестить Варанду. Он побежал в коморку. - Возвращайся не позже пяти! - крикнул ему вслед Джек. - Хорошо! Взяв с собой барсетку и положив туда телефон, Грегори побежал за двор, где его уже ждали Альфред, Мерида и Мьюн. - Привет, - поздаровалась с ним Данброх, увидев парня. - Ну, раз уж все в сборе, давайте как можно скорее пойдём к Варанде, а то мне уже не терпится у неё побывать! Через час ребята уже подходили к дому Варанды. Это был голубой двухэтажный дом. Вообще, Варанда среди всех друзей была единственная, кто родом из Нью-Йорка. На улице уже стояла Варанда, ожидая своих друзей. - Наконец-то вы пришли! - обрадовалась она, увидев своих товарищей. Когда они вошли в дом, Каллисто стала показывать им дом. На был магазин гончарных изделий «Уют», которым, по словам Варанды, владела её мать. Стены магазина были бежевого цвета, там были касса и куча полок с разноцветными горшками и вазами. Надо признать, что у матери семейства Каллисто был талант к гончарному изделию. Дальше была гостинная-кухня, где ребята и увидели родителей Варанды. - Мам, пап, это мои друзья! - произнесла Варанда. В комнате была стройная брюнетка со светло-синими глазами и длинными волосами, подстриженными под ассиметричное каре, одетая в бирюзовую клетчатую рубашку с засученными руками, голубыми облегающими джинсами и красными туфлями на высоких шпильках и в коричневом фартуке. Ещё там был худой шатен с лазурно-голубыми глазами, одетый в синюю рубашку-поло, голубые джинсы и белые кросовки с красными и зелёными вставками. На руках у него были серые наручные часы. Женщина возилась около плиты, а мужчина сидел на кресле и читал газету, но стоило им услышать голос своей дочери, они оба отвлеклись от своих дел и посмотрели на вошедших. - О, добро пожаловать к нам! - приветливо улыбнулся мистер Каллисто, вставая с кресла и откладывая газету на столик. Они представились друг с другом. Отца Варанды звали Дэвидом, а её мать Роуз. После знакомства с родителями Варанда стала показывать ребятам дом дальше. Кухня-гостинная состояла из серо-голубых стен, белой пластиковой мебели на кухне и такого же столика в зоне гостинной, под котором был белый треугольный ковёр из меха, комплекта оранжевой мебели из двух кресел и дивана, белого камина и пола деревянного паркета. Также там первом этаже была ванная. Она была вся белая и в современном стиле. Дальше был второй этаж. Там был первым холл, который очень походил на кухню-гостинную. Далее была родительская спальня с салатовыми стенами, очень красивая, и спальня Варанды с белым туалетным столиком, кроватью, шкафом, рабочьим столом и манекеном, на котором висела раскошная шляпа. На стенах висели эскизы. Последней комнатой была мастерская Роуз. После осмотра дома был обед. - Ребята, вы вовремя! - улыбнулась Роуз, заметив свою дочь и её друзей. - Попробуйте моё Чили! Она поставила на стол чашки с супом Чили, но стоило отметить, что Чили был не похож на Чили. Оно было более светлого оттенка, а также оно было украшено по центру белым соусом и укропом сверху. - Моя мама любит эксперементировать с едой, - с улыбкой прокоментировала Варанда, заметив изумленные лица друзей. - А это точно Чили, мисс Каллисто? - осторожно спросила у неё Мерида. - Это новый рецепт, - объяснила Роуз. Ребята сели за стол. Чили оказалось очень вкусным. За обедом друзья и семья Каллисто разболтались между собой. Выяснилось, что родители Варанды познакомились ещё в старшей школе, и что Дэвид работает пилотом авиалинии. - Вот завтра у меня будет рейс в Италию, - рассказывал отец семейства. А Грегори всё ещё не рассказывал никому свою тайну. Вдруг Мерида заметила, что Варанда смотрит на Грегори подозрительно. Таким взглядом смотрят только тогда, когда встречают свою судьбу. И Данброх решила, что ей надо поговорить с ней. - Извините, мистер и мисс Каллисто, но нам надо с Варандой обсудить кое-что в туалете! - подала свой голос рыжая. Варанда недоуменно посмотрела на кудрявую. Какие это вещи им надо обсудить? - Хорошо, если вам надо... - протянула Роуз. Мерида взяла за руку темно-русую и побежала с ней в ванную. - Рассказывай! - сказала она, закрыв дверь ванной. - Я видела, как ты странно смотришь на Тома. Ты что, влюбилась? - Ну... - синеглазая замялась. - Да. Знаешь, у него такие прекрасные и живые глаза, а ещё у него отличное чувство юмора... Он, конечно, иногда груб, но мне он кажется милым. - Ну, а так чего ты молчишь ему об этом! - Данброх бойко улыбнулась. - Слова на язык и вперёд! - Легко сказать, - печально вздохнула Варанда. - Я как только увижу его, сразу теряюсь. Тем более он встречается с Изобель. - Точно, я забыла! - Мерида ударила себя по лбу. Варанда снова печально вздохнула. - Мда, подруга, сочувствую тебе, - сочувственно протянула студентка актёрского факультета, а после похлопала по плечу студентки костюмерного факультета. - Да ты не переживай, может, ты найдешь себе другого! - Спасибо тебе, - Каллисто улыбнулась, глядя на подругу. После этого обе вышли из ванной

***

Баронессе казалось подозрительным то, что письмо из бродвейского института до сих пор не прислали. Прошло уже две недели с начала учебного года, а от Леодора ни слуху, ни духу. Поэтому, сидя за рабочьим столом своего кабинета, женщина решила позвонить Златогриву. - Ало? - произнесла она, когда на звонок ответили. - Мистер Златогрив, у вас ещё долго будет идти ремонт театра? Уже две недели с начала учебного года прошло, а вы так и не прислали нам своё приглашение на отбор. - Я не понимаю, о чём вы. Я присылал вам приглашение и уже даже внука видел на отборе. Он поступил, - сказал Леодор. - Что?! - опешила Баронесса. - Вы можете прислать его фото? - Да, конечно, - ответил директор театра, и через секунду послышались звуки СМС. На экране женщина увидела фотографию. Сняв сообщение с блокировки, она разглядела на фото знакомого ей помощника её слуги. Хеллман наполнилась ярости и решила, что не оставит ситуацию так, как есть. Встав из-за стола, Баронесса подошла к окну позади него. Внизу она увидела того самого паренька, который выдавал себя за её внука. Он бежал к воротам особняка. На губах женщины появилась злая улыбка. Кажется, она знает, что делать.