Болгарский лев

На берегу Черного Озера гостей ждала целая делегация. Поднявшись на верхнюю палубу и кутаясь в подбитый мехом плащ — согревающие чары справлялись слабенько — Виктор во все глаза смотрел на огромный замок, если и уступающий размерами Дурмстрангу, то немного. И он был действительно сказочным, фентезийным, всколыхнувшим в глубине души воспоминания о мирах Толкина и Сальваторе. Темные башни резко выделялись на сером, предгрозовом небе, тысячи окон приветственно горели теплым огнем, обещая покой и уют. — Красиво, — выдохнул Петр, поправляя высокую горностаевую шапку с пером, делавшую его похожим на боярина. — Немного аляповато, но мне тоже нравится, — не смогла сдержаться Туна, уже успевшая просить Виктора за недавнюю шутку. — Надеюсь, что внутри теплее, чем здесь. «Орел» величаво подошел к пристани, якорь, гремя цепью, ушел под воду, а швартовы десятками змей скользнули к вбитым в дно сваям, плотно привязывая корабль к берегу. Виктор поправил плащ и, оттолкнувшись руками от перил, пошел за своими товарищами, уже построившимися возле трапа. Первым спускался, разумеется, директор, в своей шубе и шапке напоминая злую пародию на русского царя в представлении западных обывателей. Следом шла пара преподавателей, которые должны были обеспечить обучение для тех студентов, кто не станет избранным Чемпионом Турнира. А за ними колонной шли студенты, стараясь особо не глазеть по сторонам. — Дамблдор! — воскликнул Каркаров, подпустив в голос льстивых ноток. — Как поживаете, любезный друг? — Благодарю, прекрасно, профессор Каркаров, — добродушно ответил Дамблдор, но Виктору показалось, что искренности в этих словах было мало. Это был высокий, сухопарый старик в странной, разноцветной мантии с блестками и остроконечной шляпе, он не производил впечатления могучего мага. Скорее уж безвредного фокусника с городской ярмарки. Но Виктор чувствовал скрытую в нем силу — дремлющую до поры, но готовую проснуться в любой момент. Взгляд синих глаз, скрытых очками-половинками, был цепким, от такого мало что удастся скрыть. Вот сейчас верилось, что этот человек смог победить Гриндевальда и пугать Волдеморта. Виктор улыбнулся, заметив среди студентов в ало-золотых шарфах знакомые лица — Гарри Поттера, Рона Уизли и Гермиону Грейнджер. Ребята бросали на него жадные взгляды и о чем-то переговаривались друг с другом. Улыбнувшись шире, он помахал им рукой — те замахали в ответ, да так активно, что едва не потревожили соседей. — Ты знаешь кого-то? — шепнула ему на ухо Туна, поправляя ворот шубы. — Я познакомлю тебя с ними. Один из них — Гарри Поттер, — ее глаза зажглись интересом. — Тот самый?.. — Тот самый. — Ты пообещал, — добавив в голос обертонов вышедшей на охоту львицы, произнесла Туна. — Ему четырнадцать, извращенка, — рассмеялся Виктор и тут же получил чувствительный удар под ребро. Их повели в замок по широкой лестнице, вырубленной в цельной скале. Через каждый десяток ступеней стояли парные каменные чаши, горевшие синим чародейским огнем, разгоняющим наступающий мрак. Виктор шел посередине их куцей процессии, пытаясь прочитать окутывающую это место магию. Если ему предстоит провести здесь, по меньшей мере, полгода, он должен понять Хогвартс. Настолько, насколько это возможно для восемнадцати- и тридцати восьмилетнего мага. Очнулся он только тогда, когда их привели в Большой Зал. Потолок был закрыт тучами — великолепное, забытое сотни лет назад колдовство, способное впечатлить даже камень. Оглядевшись по сторонам, Виктор не смог сдержать смеха: над столом Гриффиндора висел кривой плакат с совершенно безграмотной надписью на болгарском: «Додре Домли!». Буквы были написаны губной помадой, переливающейся в свете тысяч свечей. — Да тебя тут любят, — не мог не подколоть его Петр, кивая на плакат. — Один автограф и ты становишься героем, — хмыкнул Виктор и решительно направился в сторону плаката. — Пошли, нас ждет хорошая компания. Для них быстро нашли место за столом. Явление Туны произвело эффект детонирующей атомной бомбы — кажется, мужская часть факультета забыла, как дышать, а женская спешно вспоминала известные им проклятия. Сидящая за соседним — Рейвенкловским — столом делегация из Шармбатона глядела в их сторону с мрачным видом, особенно злой взгляд был у нечеловечески красивой светловолосой девицы. Похоже, та считала себя самой прекрасной в мире и падение с вершины пьедестала сильно ударило по ней. Но забавнее всего было наблюдать за Гарри и Роном, которые не знали, куда смотреть — на блондинку или брюнетку. — Рад вас всех видеть, — отвлек их Виктор, опасаясь за сохранность их шей — так часто и сильно мотать головой было вредно для здоровья. — Мы тоже, — единственная, кто сохранила самообладание, была Гермиона. — Позвольте представить вам моих друзей, — Виктор с улыбкой повел рукой. — Петр Поляков, Александр фон Крюгер и Туна Озтюрк. — Очень приятно, — зачарованно прошептал Гарри, не в силах оторвать взгляд от Туны, которая, однако, даже не посмотрела в его сторону, уделяя большее внимание появившемуся на столах ужину. Тем временем, появились директора остальных двух школ. Шармбатонцы послушно встали, приветствуя своего директора, когда как сокурсники Виктора проигнорировали появление Каркарова. Тот тоже никак не отреагировал на этот демарш, хотя взгляд его стал сердитым. Но с равной вероятностью это могло быть вызвано другой фигурой — Аластором Грюмом. Виктор поморщился и опустил взгляд — он не мог быть уверен на сто процентов в том, что место прославленного аврора занял Барти Крауч-младший. — Добрый вечер, дорогие гости! — обратился ко всем директор Хогвартса. — С великим удовольствием рад приветствовать вас в Хогвартсе! Уверен, что вы отлично проведете время в наших стенах и уже успели оценить удобства, которые предоставит вам нас замок! — сидевшая за столом Рейвенкло блондинка хихикнула. — Официальное объявление Турнира состоится после ужина. Приятного аппетита! — пожелал он и сел в свое кресло. — Чертовы французы, — буркнул Алекс, с печалью глядя на появившуюся рядом с ним миску какого-то супа, в котором плавали моллюски и еще какие-то морские гады. — Плюнь, — хмыкнул Петр, пододвигая к себе поближе тарелку с сосисками и соусницу. — Витя, ты принес? — Как всегда, — не стал отпираться Виктор, украдкой вытаскивая флягу и быстрыми движениями разливая по трансфигурированным из салфеток стопкам терпко пахнущий коньяк. — Вы будете? — спросил он у сидящей напротив троицы, глядящих на него с видом апостолов во время Нагорной проповеди. — Не спаивай детей, — строго произнесла Туна, изящным, отточенным движением беря стопку и медленно опустошая ее. — Ваше здоровье, хозяева, — облизнув губы, добавила она. — Будьте добгы, передайте пожалуйста, буйабес, — раздался голос за их спинами. Это была та самая блондинка, что метала молнии в Туну. Большие синие глаза смотрели серьезно и с вызовом, а широкая улыбка не казалась искренней. Виктор хмыкнул, заметив, как выпрямилась его соседка и, не используя палочку, притянула к себе блюдо. — Ставлю на то, что она вызовет ее на дуэль к концу недели, — шепнул ему на ухо Петр. — Хатун ее размажет, как наковальня — жабу, — не понижая голоса ответил Алекс и, судя по взгляду француженки, она прекрасно его поняла. — Прошу, — вежливо произнесла, тем временем, Туна, протягивая блюдо девушке. — Я понимаю, что сложно отказаться от привычек в такой дали от дома. Ох! — чаша с супом, разумеется, совершенно случайно, качнулась и все ее содержимое перенеслось на небесно-голубую мантию студентки Шармбатона. — Простите! Я такая неуклюжая! — Неискушенного зрителя могла бы обмануть искренность в ее голосе. — Позвольте, — Петр, галантный, как всегда, извлек из рукава сюртука мантии палочку и, дождавшись кивка от француженки, одним движением очистил ее одежду. — Прошу простить мою подругу, она не нарочно. — Благодарю, — прищурившись, ответила француженка и, помедлив, представилась. — Мое имя Флер Делакур. — Петр Поляков, — Виктор покачал головой и повернулся к сидящим напротив него Гарри, Рону и Гермионе, утратив весь интерес к ученице Шармбатона и распушившему хвост Пете. — Ребята, — если Гарри и Рон продолжали пребывать в прострации, то Гермиона была серьезна и спокойна — или просто не была лесбиянкой — и мгновенно вскинула голову. — Покажете нам завтра замок? — Конечно, — кивнула девушка. — С удовольствием. Ужин, тем временем, подходил к концу. В зал вошел местный смотритель — седой, усталый старик, пытавшийся придать себе бодрый вид. В руках он нес большой ларец, обитый серебром и инкрустированный жемчугом. Одновременно с ним за столом появились еще две фигуры: Крауч и Бэгмен. Они заняли места рядом с директрисой Шармбатона и Каркаровым соответственно. Тарелки опустели и со своего кресла, больше похожего на королевский трон, поднялся Дамблдор. — Торжественный миг все ближе, — объявил он, с легкой улыбкой глядя на обращенные к нему лица. — Но перед тем, как будет зажжен Кубок, я хотел бы объяснить правила Турнира. А перед этим представить наших гостей — Мистера Бартемиуса Крауча, главу Департамента магического сотрудничества, — при этих словах из-за стола поднялся смутно знакомый Виктору мужчина в строгой мантии. — И Людо Бэгмена, начальника Департамента магических игр и спорта, — тот, вскочив, весело помахал, приветствующего его аплодисментами, залу. Этого человека Виктор не знал, как не знал, какую роль он сыграл в судьбе Гарри Поттера. Вроде бы Людо каким-то образом сумел обмануть Уизли, но были ли связаны эти события он не помнил. А ведь последние несколько недель Виктор усиленно просеивал собственную память на предмет событий четвертого курса Поттера, но ничего особо путного не вспомнил. Лежащая рядом с фотографией Доры бумага жгла кожу через толстую ткань форменного сюртука, но сейчас не было возможности перечитать ее. — Итак, Турнир состоит из трех туров, — продолжил Дамблдор. — Все задания связаны только и исключительно на основе школьной программы. — Интересно, какой именно, — тихо, обращаясь скорее сам к себе, пробормотал Алекс. — В смысле? — навострила уши Гермиона. — Не знаю, как у вас, но программы Шармбатона и Дурмстранга отличаются между собой, — пожал тот плечами. — У них вообще не школа, а пансион благородных девиц, — в его словах сквозило презрение. — Ты несправедлив, — покачал головой еще один их товарищ — Герберт Штейн. — Южане хороши в чарах. Курносый, с широким, щедро усыпанным веснушками, лицом, сероглазый и вечно хмурый Герб, как его называли все друзья, был из тех студентов, про которых говорят «есть такой». Ничего особого из себя он не представлял, являясь типичным середняком, но, видать, чем-то приглянулся преподавателям, раз оказался в числе тех, кто может стать чемпионом Турнира. — Но в «боевке» сосут большой и толстый… — вспыхнул Алекс, повышая голос. — Тихо, — голос Туны звякнул бронированной сталью. — Слушайте. — …желающие принять участие в Турнире должны разборчиво написать свое имя и название своей школы на листе бумаги, после чего опустить его в Кубок. На размышление им дается двадцать четыре часа. Сам Кубок будет выставлен в холле. Однако, к участию в Турнире будут допущены лишь те студенты, кому уже исполнилось семнадцать лет, — по залу пронесся вздох сожаления. — Для обеспечения этого вокруг Кубка мною будет очерчена запретная линия. Всем, кому еще не исполнилось семнадцать, пересекать ее строго воспрещается. И последнее: желающие принять участие должны помнить, что обратного пути не будет. Если вас изберут, то обратного пути не будет. Чемпион заключает магический контракт с Кубком и обязан пройти свой путь до конца. Ну а теперь самое время отправиться спать, — улыбнулся Дамблдор, развеивая слегка мрачную, после его речи, атмосферу. — Всем доброй ночи! — Разумно, — прокомментировал Виктор. — Что именно? — осторожно спросил Гарри. — Запретная линия, — потянувшись, объяснил Виктор, украдкой вновь доставая флягу — мимо как раз проходила группа студентов Шармбатона, скрыв его от зоркого преподавательского взора. — Я немного читал о Турнире — испытания там не для детей. — Пф, — раздался голос с другой стороны стола — это было один из рыжих близнецов. — Нам всего пары месяцев до семнадцати не хватает. — Дело не в возрасте, — возмутилась Гермиона, поднимаясь из-за стола. — Мы слишком мало знаем, задания Турнира нам не по плечу. — Говори за себя, — фыркнул другой близнец. — Ладненько, ребята, — Виктор с усмешкой наблюдал за этой краткой перепалкой. — Завтра надеюсь на экскурсию. Доброй ночи, — поймав нетерпеливый взгляд Каркарова, он пошел вслед за остальными сокурсниками. Ночной воздух приятно холодил кожу, пока они шли обратно к пристани. Часть студентов уже клевали носом, не было сил даже не то, чтобы поделиться своими впечатлениями. Виктор как-то подотстал, с головой уйдя в размышления о будущих испытаниях. Хуже того, сердце холодной иглой кольнуло осознание того, что он-то не Виктор Крам. Точнее, он Виктор Крам, но не тот, что был изначально. Не поймет ли это древний артефакт? С другой стороны, смогли же Кубок заколдовать… Мысли плавно перетекли к вопросу о том, можно ли предотвратить попадание Гарри на Турнир. Что и говорить, идея была крайне соблазнительной. Не будет Поттера в лабиринте, он не окажется на кладбище, не возродится Волдеморт… И что потом? Что произойдет, если события начнут развиваться совершенно иным путем? Не сделает ли он только хуже? С другой стороны, Виктор понятия не имел, когда и как был обработан Конфундусом Кубок. Может, ночью, может, утром. Может, вообще еще до того, как его вынесли в Большой Зал Хогвартса. Слишком много «может» — никакие планы на таком зыбком фундаменте выстроить не получится при всем желании. — Янычар! — выдернул его из раздумий голос Туны. — Заснул что ли? Ты пялишься на борт корабля как баран на новые ворота. — Да ну тебя, — отмахнулся он, скривившись. — Когда мы пойдем бумажки в Кубок кидать? — Каркаров хочет с утра, — пожала та плечами, в слабом лунном свете меха её шубы переливались серебром. — Кстати, к тебе опять прилетела эта гарпия. — Ты о чем? — Сова, балбес, — протянув руку, она отвесила ему легкий подзатыльник. — Та наглая тварь, что сожрала всех мышей, что я купила для своей Ласточки. Ласточкой Туна звала огромного, наглого филина, подаренного ей вскладчину несколькими студентами на день рождения. С момента своего появления в дурмстрангской совятне, он стал грозой всех обитателей, зашугав до состояния «нестояния» мелких сычей и сов. И жрала Ласточка как не в себя — Виктор с тех самых пор дарил Туне на праздники корм для этой ненасытной твари. — Ох, да письмо-то особенное, — заулыбалась девушка, когда Виктор встрепенулся и прибавил шаг. — Рассказывай. — Нечего рассказывать, — раздраженно бросил он и чуть ли не бегом поднялся по трапу. Он знал, чья это была сова. *** Подъем был ранний, даже в школе просыпались позднее. С чего Каркарову втемяшилось отправлять студентов в такую рань кидать заявки в Кубок никто не знал, но и без того низкий авторитет директора упал куда-то на уровень Тартара. Виктор, отчаянно зевая, большими глотками пил отвратительно-сладкий кофе, который сделал ему сердобольный Алекс, прекрасно знающий, что его друг без дозы кофеина не способен на высшую нервную деятельность. Остальные выглядели не лучше — мрачные, злые, они вяло ругались на холодную погоду и чертового директора, пока шли от корабля к замку. Каркаров, к чести своей, на громкий шепот за спиной не реагировал. Однако, как оказалось, они не были первыми. В холле, помимо местных школьников, стояли студенты Шармбатона, громко переговариваясь друг с другом на французском. Виктор немного понимал их речь, касающуюся, в основном, окружающего их варварского средневековья. Особенно раздражительной была та самая белокурая девица — Флер — чья мантия пострадала на вчерашнем ужине. — Kaltak, — бросила на своем родном турецком Туна, смерив блондинку презрительным взглядом. — Чего ты ее так невзлюбила? — удивился Виктор, прислонившись плечом к каменной стене и глядя, как шармбатонцы по очереди пересекают возрастную черту, чтобы бросить в Кубок записки со своими именами. — Вейла, — поморщилась она, без особого стеснения указывая на нее пальцем. — Все вейлы — шлюхи. — Так уж и все, — не согласился Петр, смерив Флер долгим взглядом с головы до пят. Туна раздраженно зашипела, проследив за его взглядом, а Виктор понимающе усмехнулся: привыкшая быть королевой красоты, она с трудом переживала встречу с возможной конкуренткой. Успокаивающе погладив ее по плечу, он мотнул головой, указывая на приближающихся студентов в красно-золотых шарфах. От группки школьников отделилась троица и, с некоторой неуверенностью в движениях, подошли к ним. — Ну что, когда экскурсия? — поинтересовался Виктор, глядя на Гермиону — судя по ее чуть бледноватому виду, она всю ночь не сомкнула глаз. — После занятий, вечером, — ответил вместо нее Гарри, старательно протирая очки-велосипеды и пытаясь не пялиться на Туну — щеки его были красными, как кумач. — Супер, — кивнул Виктор и отлип от стены. — Ну, наш черед, — доставая сложенный лист пергамента из кармана, он первым пересек черту. Кубок вспыхнул синим пламенем, принимая его заявку. Прислушавшись к себе, Виктор почувствовал легкое изменение в собственном магическом фоне. Этот фон не имел ничего общего с растиражированной чушью про некие «магические ядра», скорее напоминая ауру. Но не в том смысле, в каком ее понимают больные на голову эзотерики. Наверно, ее можно было сравнить с теплом, идущим от жарко натопленной печи. Виктор почти не разбирался в этом вопросе, несмотря на все попытки — тема эта была малоизученной и устоявшейся теории о том, почему одни люди могут колдовать, а другие нет, так и не сформулировали. Время до вечера проторчали на корабле. Те из студентов, которым предстояло сдавать осенью финальные экзамены — то есть все, кроме Виктора — с головой погрузились в учебу. Седьмой курс, по большей части, был посвящен повторению пройденного материала с малыми, по сравнению с предыдущими годами, вкраплениями новых знаний. И пока его друзья и товарищи корпели над учебниками, он был предоставлен самому себе, пусть и не мог покинуть — до поры — борт «Орла». В письме, которое ему прислала Дора, та сообщала, что будет в Хогвартсе ближе к концу осени. Несложно было понять, каким ветром занесет в школу аврора — видимо, в это время будет проходить первое испытание. Виктор полагал, что все даты и все задания давно уже утверждены «сверху», чуть ли не пару-тройку лет назад. Оставалось надеяться, что не будет никаких неожиданностей. Вдруг вместо драконов подсунут нунду или смеркута, а вместо заплыва по озеру — восхождение на вершину действующего вулкана. Наконец, учебный день на корабле подошел к концу. Преподаватели сжалились над студентами, тем более в такой-то день, и отпустили всех пораньше. И вовремя — Виктор уже на стенку лез от скуки, не зная, чем себя занять. По логике, в замок они должны были отправиться перед самым объявлением результатов, но ему удалось убедить Каркарова в том, что ничего страшного не произойдет, если прибудут туда чуть пораньше. С другой стороны, на экскурсию собралось всего пятеро — сам Виктор, Петр, Туна, Алекс и Герб. Остальные особого желания таскаться по промерзлому замку не имели. Гермиона, стоявшая во главе небольшой группы учеников со всех факультетов (даже из Слизерина!), ждала их у парадных ворот замка. Студенты в серо-зеленых мантиях, впрочем, стояли несколько обособленно. Девушка явно смущалась и комкала в руках несколько листов пергамента — неужели составила целый план? Виктор только головой покачал при виде этой картины. Не хватало только специальной таблички в руках и какого-нибудь торговца туристической мелочевкой по типу открыток и магнитиков. Вдруг по глазам ударила вспышка, заставив поморщиться и смахнуть несколько слез. — Колин! — рявкнула Гермиона, ее голос оглушал не хуже пароходной сирены. — Это было крайне невежливо! Простите… прости его, Виктор. — Я уже привык, — криво усмехнулся он, часто моргая и прогоняя радужные круги перед глазами. — Ну что, с чего начнете показывать нам красоты вашего замка? — Эм… — Гермиона на миг опустила взгляд на записи. — С Зала Славы. — Веди нас, Вергилий, — рассмеялся он и поманил своих товарищей рукой. Помещение, в котором выставлялись награды для лучших студентов, производил впечатление. Сотни кубков, памятных табличек и иных наград плотным строем стояли на десятках полок, горя в свете магических факелов магматическими огнями. Некоторым из наград было уже под тысячу лет — он с изумлением обнаружил небольшое золотое блюдо с гербом, смутно напоминающим ему римского орла, и надписью на древнеанглийском языке. Она гласила, что за выдающиеся заслуги в деле изучения чар первое место (поощрений за второе и третье рядом не оказалось) присуждается… Мерлину. — Мерлин учился в Хогвартсе? — поинтересовался Петр, скользнув взглядом по привлекшей взор Виктора награде. — Он же был современником короля Артура. — На факультете Слизерин, — с легким самодовольством ответила белокурая девушка с серо-зеленым шарфом на плечах. — Судя по всему, это были два разных Мерлина. Один — легендарный помощник не менее легендарного короля англов, а второй — просто взял, в память о нем, себе такое прозвище, — пожал плечами Виктор. — Мир магов и не-магов был тесно связан до семнадцатого века, так что ничего странного в том, что сказания кочевали из одной культуры в другую — нет. Например… — Янычар, заглохни, — попросила-приказала Туна, демонстративно затыкая уши пальцами. — Мы не на паре по истории. — Так и помрешь необразованной, — не обиделся тот, отходя от стеллажа с наградами и находя взглядом Гермиону, судорожно мявшую бумажки в руках. — И как часто вручаются награды? — Редко. Последний раз… — взгляд вильнул в сторону Гарри, который тут же сделал вид, что он не при чем. — Пару лет назад. — Надо бы Каркарову идею подать, — задумчиво почесал подбородок Алекс, кивком указывая на громадный — на фоне остальных — кубок Чемпионов по квиддичу. — А то эти грамоты только место в шкафу занимают. — А теперь мы пройдем в библиотеку. И нечего смеяться, Рон, — сурово посмотрела на Уизли Гермиона, который беззвучно хихикал. — Библиотека Хогвартса одна из самых древних в Европе, в ней находится более сорока тысяч томов и свитков, посвященных всем разделам магии. Библиотечный зал напомнил ему — другому Виктору — о зале Публичики, в которой он провел долгие месяцы в своих исторических изысканиях. Но с тем же успехом за основу мог быть взят зал Библиотеки Британского музея или чего-то в этом роде. Библиотекарь — Ирма Пинс — без особой радости восприняла вторжение в святая святых, но общими усилиями Гермионы и той блондинки со Слизерина, удалось убедить ее сменить гнев на милость. К сожалению, потрогать руками толстые, тисненые золотом и серебром, тома не вышло, но Виктор полагал, что если он-таки станет Чемпионом, то путь сюда будет ему открыт. Гермиона все то время, что они провели здесь, шепотом рассказывала о том, какие именно здесь находятся книги, о том, сколько редких изданий можно тут обнаружить и вообще, казалось, могла говорить про это место вечно. В какой-то момент заскучала даже прислушивавшаяся к разговору Пинс и непререкаемым тоном потребовала покинуть помещение и более не «шататься здесь такой толпой». Это предложение было воспринято всеми с большим энтузиазмом — к вящему огорчению Гермионы. Следующим пунктом программы стала Астрономическая башня. Самая высокая постройка в замке, она едва ли уступала своими размерами колокольне Дурмстранга. С вершины открывался прекрасный вид на озеро, Запретный лес, а, если приглядеться внимательнее, можно было увидеть крохотные, казавшиеся игрушечными, домики деревеньки Хогсмид. Здесь же по ночам проходили уроки астрономии. Виктор полагал, что этот предмет имеет сейчас мало смысла — все необходимые знания о звездах и их влиянии (оно было, чего уж отрицать) можно было почерпнуть из многочисленных трактатов. Кажется, за уже скоро три тысячи лет маги и не-маги описали все возможные комбинации небесных светил и созвездий в обоих полушариях. Дальнейший путь вел их через внутренний двор к самому главному — по мнению всех студентов курса до пятого — месту замка: Часам Факультетов. Двор мало напоминал такой же в Дурмстранге, более походя парк в городском саду. Тут уже были студенты, жадно ловившие свежий воздух после нескольких часов пребывания в душных аудиториях, и появление гостей из другой школы, а, главным образом, Виктора, вызвало определенный ажиотаж. Ему даже пришлось несколько раз останавливаться и, под смеющимся взглядом однокурсников, раздавать автографы. — Их заколдовала сама Ровена Рейвенкло, — объясняла Гермиона, когда они вошли в небольшое, по сравнению с другими, помещение, где вдоль стены стояли песочные часы. Над каждым из них висел герб факультета, в факультетские же цвета были окрашены камушки, осыпавшиеся сверху-вниз. Больше всего камней было в часах Слизерина, меньше всего — в гриффиндорских. Это обстоятельство вызвало очередной горделивый взгляд от той блондинки, представившейся как Дафна Гринграсс. Девушка обещала вырасти настоящей красавицей, что успел отметить полушепотом Алекс, то и дело бросая на ту заинтересованные взгляды. Виктор и его обозвал извращенцем, пусть и понимал, что через пяток лет разница в возрасте уже не будет иметь никакого значения. — Странная система, — покачала головой Туна, с интересом разглядывая часы. — Получается, что если кто-то нарушает правила и теряет эти ваши «баллы», то страдает весь факультет? — Ну да, — не стала отрицать очевидное Гермиона. — Представляю, как у вас весело в гостиных… — рассмеялась грудным смехом Туна и, поймав недоумевающий взгляд хогвартсцев, пояснила. — В смысле провинившихся всей толпой бьют. Воспитание через коллектив, верно, Петя? — Как-то так, да, — кивнул тот. — Нет! — возмутилась какая-то девчушка в желто-черном шарфике. — Конечно, обидно, если кто-то теряет баллы, но драться запрещено. — А у вас не так? — погасил спор Гарри, чей взгляд нет-нет, да и вилял в сторону Туны. — Нет, — покачала та головой, слегка потягиваясь, как кошка. — У нас индивидуальный зачет, если мы не про групповые проекты говорим. — А как же факультеты? — подал голос смуглокожий парнишка в зеленой мантии. — У нас их тоже нет, — пожал плечами Алекс. — Программа одинаковая, но если кто-то хочет заняться чем-то углубленным, то идет на кафедру или ищет специалистов. — Ладно, не болтайте лишнего, — бросил предостерегающий взгляд на товарищей Виктор. — А то Каркаров нам весь мозг чайной ложкой выест. Может, покажете нам гостиные ваших факультетов? — Ну… — протянула Гермиона, быстро кидая взгляд на своих однокурсников. — Вообще, посещение гостиных студентами других факультетов не приветствуется… — Ладно тебе, — хмыкнул мальчишка в желто-черной мантии. — У нас гостям всегда рады. — А к нам просто спускаться долго, — пожала плечами Гринграсс. — Раньше все вполне ходили друг к другу в гости, мне дедушка рассказывал. — Значит, возобновим традицию, — улыбнулся ей Алекс, получив ответную улыбку. — Ох… Ну, давайте начнем с гостиной Гриффиндора? — сдалась Гермиона, убирая окончательно потерявшие свежесть листки в карман мантии. Гриффиндорцы жили в башне, которая была всего немного ниже Астрономической. Охраняющая вход в гостиную Полная Дама, поначалу, наотрез отказалась впускать внутрь студентов из других факультетов, но в итоге сдалась и, получив пароль, пропустила ребят внутрь. Зал был украшен в ало-золотые цвета, отчего находиться здесь было не очень приятно. Появление дурмстранговцев, да еще и в компании учеников трех других факультетов, несказанно удивило остальных гриффиндорцев. Но, когда первый шок прошел, кто-то сразу попытался прогнать слизеринцев. Кое-как конфликт удалось погасить и Гермиона, дождавшись, когда все успокоятся, кратко рассказала про историю факультета и его основателя — Годрика Гриффиндора. Если Виктор знал про него из своей прошлой жизни, то остальные его одногруппники слушали с огромным интересом, изредка перешептываясь друг с другом. — Кроме того, в Хогвартсе хранится реликвия Гриффиндора — его меч. Им Гарри, — при упоминании его имени паренек встрепенулся. — Победил василиска. — Нехило, — покачала головой Туна, одарив того долгим взглядом, от которого Гарри покраснел до корней волос. — Мой предок тоже схватился с такой тварью, но победа едва не стоила ему жизни. — Ты про тот случай на Крите? — переспросил Виктор, задумчиво почесывая бородку. — Первый зарегистрированный случай уничтожения василиска не змееустом? — Ну да, — немного сварливо ответила она. — Башка твари до сих пор в нашем поместье висит, ты же сам видел. — Я думал, она гипсовая, — признание вызвало дружный смех. — Теперь пойдем в гостиную Рейвенкло, — предложила Гермиона, дождавшись, когда смешки стихнут. — Падма, покажешь дорогу? — обратилась она к девчонке-индианке и та согласно кивнула. Башня Рейвенкло была неподалеку, всего несколько лестничных пролетов. По дороге Гермиона рассказала и про эти самодвижущиеся лестницы, предупредив о том, что надо глядеть под ноги — некоторые ступеньки имели неприятную привычку исчезать в самый неподходящий момент. Дверь в гостиную была закрыта, а сверху, держа наличник когтями, сидела фигура раскинувшего крылья орла. — Из ядущего вышло ядомое, и из сильного вышло сладкое, — раздался женский голос из пустоты. Стоявшие перед дверью ученики недоуменно глядели друг на друга. Падма, прикусив губу, хмурилась, Гермиона, сжав виски, напряженно думала. А Виктор улыбался — довольно и почти что счастливо. Похоже, сюда их пускать никто не собирался. Спустя пять минут, в течение которых можно было почти физически ощущать, как крутятся шестеренки в головах ребят, он сжалился и произнес: — Лев и мед. Дверь медленно отворилась, пропуская всех внутрь. Эта гостиная была украшена иначе, чем гриффиндорская, с меньшим количеством факультетских цветов. Сидящие на диванах и в креслах студенты никак на гостей не отреагировали, лишь одна девушка в странных разноцветных очках и с ожерельем из редисок, с интересом смотрела на вошедших. На этот раз слово взяла Падма, рассказав про Ровену Рейвенкло и про то, что на этом факультете учатся самые умные и трудолюбивые студенты. При последних словах Гермиона обиженно засопела, чем вызвала понимающие улыбки у Рона и Гарри. — А бывают случаи, когда загадку разгадать не получается? — спросил Виктор. — Ну, тогда остается только ждать, что дверь откроют изнутри или когда подойдет декан, профессор Флитвик — у него есть доступ, — ответила Падма, разводя руками. — Интересная система защиты, — Туна с жадным интересом осматривала стены — взор ее затуманился, она уже была не в этом мире. — М, сколько же тут всего… Руны скандинавские, а вот пиктское письмо… О Небо, даже так? — она, как зачарованная, подошла к одной из стен и начала гладить ее ладонью, что-то бормоча себе под нос. — Все, мы ее потеряли, — объяснил недоумевающим школьникам Герберт. — Она обожает чары, даже Виктор за ней не поспевает. — Хатун, очнись, — потряс ее за плечо Петр и, не получив никакой ответной реакции, развернул ее к двери. — Мы в гостях, гостям не положено лезть в защитные цепочки чужих домов. — Давайте уже к нам, — нетерпеливо произнес парень в хаффлпафском шарфике. — Заодно и перекусим. — Веди, Эрни, — попросила Гермиона, наблюдая за тем, как Виктор закидывает, окончательно потерявшую связь с реальностью, Туну на плечо и выносит за пределы гостиной. Впрочем, едва она оказалась в коридоре, как застучала кулаками по его спине, требуя опустить на грешную землю. Хаффлпафцы обитали рядом с кухней — уже в коридоре чувствовались вкуснейшие запахи, которые не могли замаскировать никакие чары. Судя по урчанию, раздавшимся из животов, всем внезапно очень захотелось есть. — В Хогвартсе живет самая большая община домовых эльфов в Англии, — сказал Эрни, толкая дверь, ведущую в гостиную Хаффлпафа. — Кажется, их тут более сотни. — Бесправный, рабский труд, — жестко припечатала Гермиона, вздернув нос. — Гермиона, пожалуйста, давай хотя бы сегодня обойдемся без твоего Г.А.В.Н.Э, — взмолился Рон — упоминание аббревиатуры вызвало удивление и легкие смешки. — В общем, мы тут живем, — привлек к себе внимание Эрни, смущенно поводя рукой. Этот зал был, наверно, самым уютным во всей школе. Обилие диванов и изящных столиков придавали ему вид какого-то ресторанчика: небольшого, не очень дорогого и с обязательными комплиментами от повара, который был и владельцем заведения. Виктору здесь понравилось — по сравнению со спартанской обстановкой общежитий Дурмстранга тут можно было не просто спать, но и просто приятно проводить время. Тем временем к ним подошло несколько ребят в желто-черных мантиях, с изумлением глядя на делегацию со всех факультетов. Но в отличие от гриффиндорцев или рейвенкловцев, их лица лучились дружелюбием. Как-то очень быстро был организован легкий перекус и чай — отказываться никто не собирался. Даже слизеринцы были тепло поприветствованы, усажены в мягкие, глубокие кресла и получили по бутерброду и большой чашке какао. — А тут очень хорошо, — протянув руки к жарко горящему камину, произнес Петр. — Пожалуй, — согласился Алекс, украдкой наливая в чашки коньяк из фляги. — Даже уходить не хочется. — Сибарит, — ухмыльнулась Туна, изящным жестом принимая поднесенную чашку и делая небольшой глоток. — Но я с тобой согласна. — Нам надо еще успеть к слизеринцам заглянуть, — Гермиона посмотрела на часы, висевшие над камином — показывало половину седьмого вечера. — Скоро ужин. — До ужина еще уйма времени, — Рон уплетал за обе щеки бутерброды. — Как думаете, кто станет Чемпионом от Хогвартса? — задал вопрос Теодор Нотт, ученик Слизерина. — Седрик, — безапелляционно заявил Эрни — остальные хаффлпафцы дружно закивали. — Он лучший ученик школы. — Хм, ну, наверно… — не стал идти на конфликт Гарри, жуя пирожок. — Хотя, Анджелина тоже бросила свою заявку. — Джонсон неплоха, — произнес обсуждаемый Седрик Диггори — высокий, симпатичный парень с обаятельной улыбкой. — Я не удивлюсь, если выберут ее. Интереснее, кто будет от Шармбатона и Дурмстранга. — От нас Виктор, — как само собой разумеющееся пожал плечами Петр. — Он уже давно всех перерос. Ему было приятно такое мнение, но уже давно не покидало ощущение, что он всех обманывает. Все же иметь разум взрослого человека, способного разобраться в науках, даром, что магических, было несколько несправедливым преимуществом. С другой стороны — не его проблема, что другие не проявляли должного усердия в изучении магии. Это была общая проблема для большинства «багрянорожденных» — чистокровных магов. Они не воспринимали ее как нечто «из ряда вон». Потому удивляться тому, что большую часть открытий в магии за последние несколько сотен лет совершили полукровные маги или маги, вышедшие из людей, не приходилось. Они-то к чародейским наукам подходили с большей серьезностью. — Ну что, заглянем в подземелья? — плотный перекус прибавил настроения Гермионе. — Гринграсс, покажешь дорогу? — Конечно, Грейнджер, — хмыкнула та, не без сожаления поднимаясь с мягкого диванчика. Для того, чтобы попасть в гости к слизеринцам, предстояло пройти чуть ли не через весь замок. Конечно, это в любом случае было удобнее, чем в Дурмстранге, но все равно занимало время. Виктор подумал, что в этом и лежала главная причина, почему студенты разных факультетов не ходят друг к другу — просто долго. Внизу тянуло сыростью и прохладой, но это все было, скорее, напускное. Магия, живущая в старинных стенах, не дала бы детям заболеть из-за холода — Основатели с умом подходили к постройке школы. Пройдя через мощную стальную круглую дверь, вызывавшую у Виктора ассоциацию с подводной лодкой, они оказались в теплом, погруженном в полумрак зале. Одна стена представляла собой сплошное, с пола до потолка, стекло, за которым плавали разные рыбки. Заметив их появление, бывшие здесь слизеринцы, поднялись со своих мест. Взгляды их были далеки от дружелюбных, особенно когда их взор падал на гриффиндорцев. Один из мальчишек, блондинчик с презрительно искривленными губами, что-то шепнул своему соседу, указывая на Гермиону, которая с тщательно маскируемым интересом смотрела по сторонам. — Кто пустил сюда грязнокровку? — повысил голос белобрысый — часть его однокурсников засмеялась, часть отвела взгляд. — Тебя спросить забыли, Малфой, — со злобой выкрикнул Рон, сжимая кулаки. — Малфой? — Виктор против воли поежился от тона, каким задал этот вопрос Александр — казалось, что температура в помещении упала до абсолютного ноля. — Маленькая французская семья, которая не смогла отыскать себе места в Нормандии? Ушедшая с Ублюдком покорять бессмысленный островок? — он смерил задыхающегося от возмущения мальчишку презрительным взглядом. — Думал, что вы все уже сдохли. — Алекс, выдохни и выйди, — непререкаемым тоном потребовал Петр, беря его за плечи и выталкивая из гостиной. — Простите, ребята, — повинился он, главным образом обращаясь к замершей в священном трепете Дафне Гринграсс, провожавшей Александра обожающим взглядом. — Фон Крюгеры воевали с франками со времен Карла Великого, — пояснил Виктор, качая головой. — Он ненавидит их всех. «Кровь предков взывает к возмездию»… — эта фраза вызвала несколько смешков, разряжая обстановку. — Странно, что он так спокойно отреагировал на шармбатонцев. — Я ему умиротворяющий бальзам выпоила, — покачала головой Туна, скрестив руки под грудью. — Иначе от южан чемпионами были бы только трупы. — Сакс — горячая голова, — кивнул Герберт. — Ну, расскажите про ваш факультет. Слово взяла Дафна, с удовольствием сообщив самые интересные факты про свой дом и старательно обходя историю последнего столетия. Наверняка ей неприятно было вспоминать, что один из самых страшных темных магов Англии был воспитанником Слизерина. Кое-что удивило даже Гермиону, которая то и дело порывалась делать записи, но ее останавливали то Гарри, то Рон. В целом, ничего такого страшного факультет не представлял. Да, как-то сложилось, что в нем учились почти всегда чистокровные британские маги, но это не являлось правилом. Были полукровки, а пару столетий назад зелено-серебряные мантии носили и маглорожденные волшебники. И, что характерно, в этом никто не видел проблемы. Виктор, с интересом слушая рассказ, в очередной раз подумал, какую свинью будущим поколениям подкинули Основатели, создав в одной школе четыре противоборствующие стороны. Ведь мало кто находил в себе рассудка отбросить школьную вражду после окончания Хогвартса. — И чтобы вы не думали, не все из нас похожи на Малфоя, — закончила повествование Дафна, вызвав смех у всех, кроме белобрысого пацана и двух его товарищей. Выйдя из гостиной, перед всеми встал вопрос — а что делать дальше? Никаких других интересных мест Гермиона вспомнить не могла, а до ужина, на котором объявят чемпионов Турнира, было еще полтора часа. Неожиданно интересную идею подал Гарри: сходить на поле для квиддича. Судя по его осторожным взглядам, направленным в сторону Виктора, парню хотелось поглядеть на того в деле. Сам Виктор был не против — погода была безветренная, пусть и прохладная, самое то для полетов. Но только добравшись до квиддичного стадиона вспомнили о том, что метлы-то они и забыли. Вернее, школьные метлы были под замком и выдавались с разрешения школьного тренера — мадам Хуч — а личные лежали в спальнях. Да и имелись таковые только у нескольких ребят. Рон сразу вызвался сбегать за «Молнией» Поттера — «одна нога здесь, другая там». Но Виктор, подумав, остановил его. — Зачем же бегать? Мы же маги, — улыбнулся он, обращаясь, главным образом, к Гарри. — Акцио «Молния» Гарри Поттера, — изящный, как по учебнику, жест палочкой довершил произнесенное заклинание. — А теперь ждем. — Что, невербально уже не можешь? — хихикнула Туна, ленивым взмахом призывая собственную метлу — тоже «Молнию». — Ты же не будешь заставлять первоклашек брать тройные интегралы? — вскинул бровь Виктор. — Кажется, «акцио» изучается на четвертом курсе? — Да, — мотнула своей гривой каштановых волос Грейнджер. — А невербальные на шестом или седьмом, не помню, — добавила Дафна. — Ну вот. Вообще, странно, что так поздно — я про «акцио», — пояснил Виктор. — Крайне полезное заклинание, работающее… Ну, так, навскидку, километров пятнадцать в радиусе. А вот и «Молния», — в ладонь прыгнуло полированное древко метлы. — Держи, Гарри. — А… может, ты покажешь, как летаешь? — с затаенной надеждой попросил мгновенно смутившийся парень. — Я видел тот финт, на Чемпионате, как ты лихо Линча обманул! — Хм… — задумался Виктор, погладив бороду. — Сейчас придумаем… Хатун, одолжи инструмент. — Не поцарапай, — Туна с улыбкой протянула ему метлу. — Еще кто-то хочет попробовать научиться? — поднялась пара дрожащих рук — Теодора Нотта и Чжоу Чанг — девчонки с Рейвенкло, решившей составить им компанию. — Тогда метлы в руки и алга. Петя, Алекс, подстрахуйте, — попросил Виктор и оттолкнулся ногами от земли. Почти сразу к нему подлетел Гарри, а следом за ним — Теодор и Чжоу. Все трое очень хорошо держались на метлах и теперь с жадным интересом смотрели на него. Виктор провел большим пальцем по горлу, усиливая свой голос — всегда, если была такая возможность, он старался не использовать палочку. К тому же никогда не было лишним пофорсить. — Взлетим повыше, — предложил он, делая знак рукой и направляя свою метлу наверх. — Финт примитивен, как пьяный тролль, но действенен. Главное — показать сопернику, что ты обнаружил снитч. Дальше дело техники — знай свой инструмент и считай время. «Молния» на максимальной скорости выходит из пике за две с половиной секунды, «Чистомет» — за четыре, «Опал», — Теодор с жадностью вслушивался в каждое произнесенное слово. — Четыре с четвертью. Главное — скорость, уверенность и холодный расчет. С этими словами Виктор подался вперед, и «Молния» со свистом понеслась к земле. Зеленое поле приближалось и, когда до столкновения оставались считанные метры, он потянул рукоять метлы на себя — прутья едва не коснулись травы. Резко затормозив, он помахал рукой все еще парящим в воздухе ребятам. Разумеется, ни с первого, ни со второго раза у них ничего не получилось — инстинкт самосохранения был сильнее желания исполнить фигуру высшего пилотажа. Но спустя десяток попыток и пару сорванных голосов особо впечатлительных девчонок, Гарри первому удалось повторить финт Вронского если и не идеально, то очень близко к этому. — Самое хреновое, — уже на земле объяснял Виктор, вернув метлу хозяйке. — Что сработает такой фокус один раз за матч. Нет, если ловец противника имбецил, то можно попытаться его поймать еще разок, но я бы не рассчитывал на это. Тренируйтесь и, быть может, на следующем Чемпионате кто-то из вас поднимет Кубок над головой. — Виктор! — позвал его Колин Криви — тот самый гриффиндорец с фотокамерой. — А можно… — Нужно, — кивнул тот. — Давайте, народ, сфотографируемся все вместе. Неожиданное предложение было воспринято с энтузиазмом. Видимо раньше никогда представители разных факультетов не делали совместных фотографий — чувствовалось легкое напряжение между учениками, хотя, казалось, оно уже успело улетучиться за эти несколько часов. Виктор трансфигурировал длинную скамейку, на которую посадили девушек, а парням предложил встать позади. Колин — так звали единственного в школе обладателя колдокамеры — сокрушался, что его не будет на снимке, но эту проблему решил уже Герберт, сотворив штатив и замедлитель. Вспышка — и дело было сделано. — Пора возвращаться в замок, — объявила Гермиона, сверившись с часами. Весело болтая друг с другом, впервые за все время позабыв про межфакультетские распри, подростки пошли в Большой зал. Группу удивленно провожали взглядами остальные студенты, не понимая, в чем причина такого единения. Виктор, как и его товарищи, такого душевного подъема не разделял, но, в целом, был доволен проведенным днем. Ужин вновь был выше всяких похвал, но мало кто уделял ему внимание. Все взгляды были сосредоточены на Кубке, стоявшем рядом с пустым, до поры, креслом Дамблдора. Наконец, тот появился — в фиолетовой, расшитой серебристыми звездами, мантии, сейчас он как никогда напоминал сказочного волшебника. Его появление было встречено звенящей напряженной тишиной — никто даже не переговаривался с соседями, мысли крутились вокруг того, кто же станет Чемпионом. — Итак, — начал Дамблдор, обведя всех добродушным взглядом. — Кубок вот-вот примет решение. Думаю, осталось ждать не больше минуты, — Виктор бросил короткий взгляд на сидевшего рядом с ним Гарри и быстро отвел глаза, мысленно помолившись о том, что все обойдется. — Когда чемпионы будут избраны, я прошу их пройти в комнату рядом с залом, — Дамблдор указал на неприметную дверь позади профессорского стола. — Там вы получите инструкции по прохождению первого испытания. Взмах директорской палочки погасил свечи и горящим остался только Кубок. Синее пламя било по глазам, но никто и не думал отвести взгляда. Кто-то смотрел на часы, кто-то что-то бормотал себе под нос. Виктор с напускной скукой во взгляде — хотя сам был напряжен, как стальной канат — подпер щеку кулаком. И вот из Кубка вырвалось алое пламя и в руку Дамблдора влетела первая бумажка: — Чемпион Дурмстранга — Виктор Крам! — объявил тот, но его голос потонул в восторженном реве и громе оваций. — Ура! — взревел Петр, тормоша Виктора за плечи, а Туна, расчувствовавшись, крепко поцеловала в щеку. — Так и должно было быть! Усмехнувшись, Виктор поднялся из-за стола и быстрым шагом проследовал в приоткрытую дверь, тут же закрывшуюся за ним. Это была небольшая комнатка с камином и несколькими креслами. Кроме него, здесь пока что никого не было — привалившись плечом к стене, он закрыл глаза и стал ждать. Спустя минуту дверь за спиной скрипнула и в комнату вошла Флер Делакур. Бросив на Виктора короткий взгляд, она села в одно из кресел и, чуть ли не демонстративно, отвернулась, устремив взор в огонь. А еще через миг в комнату вошел чемпион от Хогвартса — Седрик Диггори. Виктор протянул ему руку, тот, слегка обескураженный фактом своего чемпионства, крепко пожал ее. Шла минута, за ней другая — у Виктора отлегло от сердца. Значит, Гарри не выбрали, значит все будет иначе — спокойнее. Он почти поверил в это, как вдруг дверь с грохотом распахнулась и на пороге появился Поттер — растрепанный, с круглыми, сравнявшимися с очками, глазами и бледным, как мел, лицом. Виктор вздохнул и хлопнул в ладоши: — Добро пожаловать в клуб, приятель.