Я пойду за тобой туда, куда ты захочешь.

Благодаря заботе Крисании Рейстлин поправлялся. Через неделю после того, как он пришёл в себя, он уже мог ходить по комнате, опираясь на свой посох. Жрица часто навещала его, и минуты их встречи были наполнены нежностью и любовью. В Бездне чувства Маджере притупились. Нельзя было сказать, что он разлюбил Крисанию - нет, он любил её, но кроме чувства в нём были кошмары Бездны. Теперь же он начал потихоньку оттаивать, и его любовь к Жрице превратилась во всеобъемлющую страсть. Он желал её так, как только способен мужчина желать женщину. Он бы сказал ей об этом, но он был ещё слишком слаб, чтобы уделять время долгим беседам. Со временем Рейстлин слегка окреп, и тогда решил рассказать Крисании о силе своих чувств. Он дождался, когда она придёт, и даже подготовил всё для того, чтобы новое признание получить как можно более романтичным. Крисания вошла, села рядом с Рейстлином и взяла его за руку. Маджере посмотрел на неё. - Крисания, ты знаешь, что я тебя люблю, но ты не догадываешься, насколько сильны мои чувства. Если ты не согласишься провести эту ночь со мной, я сгорю в огне собственной любви, - с жаром прошептал маг. Жрица отпрянула. Она не узнавала Рейстлина. Ещё недавно слабый, почти беспомощный мужчина стал здоровым и таким прекрасным буквально за одну неделю. Жрица почувствовала, как сильно бьётся её сердце. Она не могла отказать ему. - Рейстлин.... Я тоже тебя люблю.... Моя жизнь - твоя жизнь. Я согласна быть твоей возлюбленной в эту ночь и на протяжении всей жизни! - ответила Крисания, бросаясь в распахнутые объятия любимого мужчины. Бережно обняв её, Рейстлин поцеловал её прямо в алые губы, чувствуя, что сгорает изнутри. Он осторожно расстегнул платье на Крисании, плавно опустил его вниз, и несколько минут любовался голой возлюбленной. Крисания улыбнулась, протянула руку к застёжке на мантии мага, расстегнула её и легко сбросила с Рейстлина его мантию. Несколько минут она пристально изучала совершенное тело своего мужчины. Несмотря на природную хилость и болезненность, тело Маджере было восхитительным, и самое главное - невинным. Они оба были невинны, как дети, много лет сохраняя свою невинность друг для друга. Наконец, Рейстлин решил, что пора начинать. Ещё сильнее обняв любимую, он возбуждал её постепенно, целуя шею, грудь, лицо, губы и всё тело. Крисания тихонько стонала, пытаясь подавить нарастающее возбуждение, но у неё ничего не получилось. Плавно изгибаясь под каждым поцелуем Рейстлина, Жрица понимала, что ей никогда в жизни не было так хорошо, как было сейчас. Она изнемогала от желания и попросила Рейстлина: - Возьми меня.... Рейстлин накрыл своими губами губы Крисании и плавно, но сильно вошёл в неё. Он брал глубоко и нежно, доставляя неимоверное удовольствие, от которого у Жрицы Паладайна кружилась голова. Она отдалась ему со всей страстью, на которую только была способна. Почувствовав, как её нежная плоть раскрывается навстречу движениям его члена, Маджере вошёл глубже, стараясь, однако, не причинять боли своей любимой женщине. Крисания поняла, что находится на высшей точке возбуждения. Не выдержав наслаждения, она громко застонала и толкнулась навстречу члену Рейстлина. Это вызвало ответное возбуждение у мага, и Рейстлин издал стон блаженства, чувствуя, что скоро кончит. Крисания застонала ещё громче и сделала ещё пару толчков. Рейстлин не выдержал и кончил прямо во влагалище любимой. Крисания тоже стала мокрой, и словно поняв это, маг отпустил Жрицу. Немного отдохнув, Крисания обняла Рейстлина и прошептала: - Это было чудесно и восхитительно. Ты великолепен, мой любимый. - Ты - само совершенство, моя драгоценная, - отвечал Маджере, обнимая её в ответ. Так началось возрождение их любви, изменившее их жизнь с начала до конца. Пообнимавшись с любимым, Жрица встала и пошла писать письмо Карамону, чтобы сообщить ему, что его брат жив и что он зря горевал по Рейстлину. Написав письмо, Жрица запечатала его и отправила в Утеху. Теперь оставалось только ждать, когда Карамон прочитает письмо и навестит Рейстлина, найдя его в добром здравии и хорошем настроении.