Отравленный сон

Идя по коридору переполненного историей дирижабля, Лилит не могла не заметить нарядную горничную, которая внимательно убирала номера. — Миледи, — окликнула её Лилит с мягкой и изящной улыбкой, — не могли бы вы принести мне чашечку чая в мой номер? Горничная с благоговейным восхищением в глазах взглянула на Лилит, словно перед собой стояла воплощение истинной женственности и изысканности. Склоняя голову в знак уважения, она пообещала, что выполнит просьбу Лилит с самой высокой степенью внимательности и деликатности. Зайдя в номер, Лилит села за столик рядом с окном. Ей осталось дождаться конца экзамена, и наконец-то она сможет поговорить с Иллуми. Раздался стук в дверь. Миниатюрная девушка робко зашла в номер. Она держала поднос, на котором был маленький чайник и чашка. «Будто кролик», — подумала Лилит. — Я подумала, что вам понравится чай Байхао Иньчжэнь, — стесняясь, произнесла девушка, — но если вам он не понравится, я приготовлю другой. — Меня он устраивает, спасибо, — ответила Лилит, — я хотела попросить об одной услуге. Предупредите меня, когда объявят о конец этапа. — Конечно, — горничная заулыбалась и поспешила удалиться, чтобы оставить девушку отдыхать. Проводив её взглядом, Лилит откинулась на спинку кресла. Вдыхая аромат горячего белого чая, девушка аккуратно отхлебнула и довольно улыбнулась. Сразу накатили приятные воспоминания. Гото всегда заваривал этот сорт чая, когда девушка возвращалась после тренировок. Вспоминая поместье Золдиков, в котором она прожила последние десять лет, Лилит слегла загрустила. Как бы сильно она не хотела остаться, ей пришлось принять твёрдое решение уехать. Её никто не выгонял, нет, наоборот, Кикё очень расстроилась. Но Лилит хотела создать свой собственный уголок в этом мире. А для этого надо было переехать. Она понимала, что поместье Золдиков всегда будет первым домом для неё. Погрузившись в воспоминания, девушка не заметила, как чай уже остыл. Поставив чашку на блюдце, Лилит решила немного поспать. Как только лицо девушки коснулось мягкой подушки, она почти моментально провалилась в сон. Несколько часов спустя Лилит разбудил стук в дверь. — Заходи, крольчонок, — сонно пробормотала девушка, не раскрывая глаз. Дверь раскрылась. В следующую минуту Лилит почувствовала, как кто-то лёг рядом с ней. — Не думала, что ты такая смелая, — рука девушки потянулась, чтобы притянуть к себе горничную, но вместо миниатюрной девчонки она почувствовала жёсткие мускулы и раскрыла глаза, — Хисока. — Тебя одну нельзя оставить даже на пару часов, — недовольно проговорил мужчина, — сначала юношей целуешь, теперь на горничных руки распускаешь. — Моё отношение к тебе и к другим разное, — Лилит слегла засмеялась. — А какое у тебя ко мне отношение? — серьёзно спросил он. На мгновение девушка замерла, погруженная в размышления о том, что такого особенного находит в Хисоке на фоне всех остальных. Разум замер, усиленно потрясаясь от внутренних противоречий и бурлящих эмоций. Хисока был неимоверно привлекателен и загадочен. Его янтарные глаза властно проникали в самые скрытые уголки её души, заставляя чувствовать себя обнажённой перед ним. Промелькнувшей улыбкой, он мог притупить её неуверенность и страх, пробудив в ней неподконтрольное желание пробудиться в его объятиях. Он был уникален, отличаясь от всех прочих. Хисока не стеснялся быть именно таким, каким он и был. И в этой свободе быть самим собой он обретал свою силу. А девушка, увидевшая в нём что-то неуловимое и притягательное, ощущала, что и сама получает частичку этой свободы. В его присутствии она чувствовала себя свободной. Они были связаны взаимной зависимостью, которая казалась непостижимой. Хисока манипулировал ею, но она позволяла ему это делать. Почему? Ответ находился в их неясной связи. Она знала, что играет с огнём, предаваясь его притягательности. Но она позволяла себе совершать эту опасную игру, подчиняясь необузданной страсти и неуёмному желанию. Хисока воплощал её мечты о запретном и непознанном, о том, что за рамками обыденности и рутины. И вот, замерев в самом сердце своих размышлений, девушка осознала одну важную вещь: Хисока был всего лишь отражением того, что жило в её душе. Он стимулировал её ум и чувства, разрушая запреты. — Ты смотришь на меня без осуждения. Я могу быть собой со всей своей порочностью, и ты принимаешь меня такой, какая я есть, — ответила она, — мне кажется, что наши отношения похожи на взаимную зависимость. — Мне нравится это слышать, — в глазах Хисоки промелькнул недобрый огонёк, — но я ужасный собственник, мне не нравится делиться. — Хочешь сказать, что мне прикасаться можно только к тебе? — усмехнувшись, спросила Лилит, — если ты ставишь подобные условия, то и сам должен быть готов к подобному. — Хм, не думал, что это обернётся и в мою сторону, — мужчина задумался, весь это диалог похож на открытое признание с обеих сторон. Он неуверенно спросил, как будто обращался сам к себе, — Раз нам не нравится видеть друг друга в объятьях других людей, то наверное лучше просто остаться вместе? — Ты резко решил превратиться в верного и порядочного парня? — Лилит ожидала чего угодно, но точно не этого, — Хорошо, давай так, если в течении трёх месяцев мы не нарушим «твоё правило», то попробуем. Я буду с тобой, только когда увижу подтверждение твоим словам. — Не забывай, что тебя это тоже касается, — Хисока притянул Лилит к себе и поцеловав в щёку, произнёс— Киллуа убил Бодоро, экзамен закончен. — Что? — Лилит была очень удивлена. Он рассказал, что произошло на экзамене. Хисока пришёл к ней, потому что всех участников пригласили послушать лекцию и получить свои лицензии. Собравшись, они пошли в зал, где уже были все, кроме Гона и Киллуа. Хисока сел рядом с девушкой. Началось обсуждение, Курапика и Леорио пытались оспорить решение комитета. Настаивая на том, что Иллуми манипулировал Киллуа. Лилит очень злила эта ситуация, но она старалась сдерживаться, ведь Илл никак не реагировал на их нападки. Как вдруг в зал вошёл Гон и направился прямо к Иллуми. — Извинись перед Киллуа, — обратился к мужчине Гон. Началась перепалка. Мальчик требовал, чтобы Иллуми рассказал, где Киллуа и что он с ним сделал. Неожиданно Гон схватил мужчину за предплечье и резким движением выдернул его из-за стола. По залу раздался хруст ломающихся костей. В воздухе повисла напряжённая тишина, которая пронзала Лилит до самых костей. Мгновение колебалось, взвешивая её решение, а злость, пропитанная доселе неизведанным гневом, тянулась из её внутреннего мира и вырывалась наружу, превращаясь в нескрываемую ярость. Потрясение, которыми Лилит была охвачена, пробилось сквозь маску её безразличия. От злости вены на лице начали набухать, окрасившись тёмным оттенком. Её взгляд был заряжен местью, а сердце колотилось непокорными ударами. Безумный порыв охватывал её, а желание броситься на Гона, и вырвать ему руку, становилось всё сильнее. — Убери. Свою. Руку. — прошипела девушка, глядя на мальчика. Хисока восторженно улыбнулся, его сердце замерло от неожиданности. Он никогда прежде не сталкивался с такой яростной ненавистью, и осознание этого заставило его напрячься до предела. Его взгляд устремился на девушку — в её глазах горела ярость, аура дрожала. Он чувствовал, что находится перед бурей, которая могла уничтожить всё вокруг, включая его самого. Он знал, что ему придётся защитить мальчика от этого беспощадного урагана её чувств. Хотя ещё недавно он считал, что единственный, от кого нужно спасать Гона, это — Иллуми. — Я думаю, нам всем нужно успокоиться, — произнёс Нетеро. Гон отпустил руку Иллуми. Глядя на лицо Лилит, искривлённое от гнева, он совершенно не понимал причину её эмоций. — Этот перелом его не убьёт, — попытался как можно аккуратней сказать Хисока, на что получил весьма колючую усмешку, — Я понял, понял — молчу. Лекция продолжилась. Рассказав всё про плюсы лицензии, Нетеро объявил о том, что все восемь хантеров могут быть свободны. Пожелав им удачи в будущем, он удалился. Гон, Курапика и Леорио подошли к Иллуми, чтобы разузнать о местонахождении Киллуа. Лилит не могла больше сидеть на месте. Не задумываясь, она направилась прямо к Иллу. Небрежно толкнув плечом Леорио и Курапику, настойчиво проходя вперёд, она с тревожным взглядом посмотрела на сломанную руку мужчины. Затем окутала руку Иллуми своей аурой. В мгновение ока Иллуми почувствовал, как боль постепенно утихает, сменяясь ощущением лёгкой прохлады. — Ты его знаешь? — спросил Гон у девушки. — Разве я могу не знать своего брата? — спросила Лилит, одаривая его холодным взглядом. Мальчик замолчал, он не ожидал, что эти двое так тесно связаны. Повисла тишина. — Мы живём на горе Кукуру. Если хотите увидеть Киллуа, то скорей всего найдёте его именно там, — ответил мужчина и развернувшись, ушёл из зала. Лилит побежала за ним. — Илл! — крикнула девушка в спину мужчине, — Постой. Но Иллуми никак не отреагировал и продолжил идти дальше. — Да постой же ты! — Я не хочу с тобой говорить прямо сейчас, — холодно ответил мужчина, — Я должен возвращаться домой. — Но… Ты же так и не объяснил причину, почему ты избегаешь меня, — с негодованием пробормотала Лилит. Иллуми остановился и повернулся лицом с девушке. — Тебе не хватает мозгов, чтобы понять, что я тебе говорю? — сквозь зубы процедил мужчина, — Я не могу даже смотреть на тебя, покрытую этими засосами на шее, это вызывает во мне отвращение. Мне просто необходимо время, чтобы взять себя в руки и с тобой поговорить. Лилит замерла. — Видимо, мне стоило подождать и выбрать другое время для этого разговора. Я надеюсь, что ты действительно свяжешься со мной, когда будешь готов, — прошептала девушка, она почувствовала себя так, словно её бросили в ванную со льдом. — Хорошо, я так и сделаю, — сердце Иллуми сжалось, он не мог вынести такой вид Лилит, он понимал, что обидел её, и, смягчившись, добавил, — Прости, что так резко отреагировал. Мне неудобно видеть, как тебе обидно. Давай дадим друг другу время и встретимся, когда будем готовы к этому разговору. А сейчас мне действительно пора идти. Иллуми развернулся и ушёл, оставив Лилит одну. Упала тишина, наполнившая простор сада отеля, словно незримый покров. Лилит медленно опустилась на скамейку, чувствуя, что сердце её замирает. Все внутри неё было пронизано болью от осознания собственной отвратительности в глазах единственного ей дорогого человека. Её душа была разбита, но слезы не текли, она лишь погрузилась в просторы своих мыслей. Она перебирала в уме слова, которые произнеслись лишь мгновение назад. Всё, как во сне, смешалось в одну большую неразбериху — его слова, его отталкивающий взгляд, её собственное недоразумение. Лилит долго не могла принять, что стала той, кто противен ему. Она жаждала его присутствия, его нежности, его общения, но все это теперь казалось непостижимым миражом. Лилит мгновенно зажмурилась, погружаясь в самые глубины своей души. Ей казалось, что там, где только ты и твои мысли, можно найти ответы на все вопросы. Прошлое, настоящее и будущее смешались в паутине времени, создавая иллюзию вечности. Она потерялась в своих размышлениях, словно приближалась к какой-то внутренней истине. Взгляд Лилит блуждал по саду и пруду, где отражался холодный цвет сумерек. Казалось, что теперь и её душа стала такой же холодной и замёрзшей, лишённой тепла. В лёгком дуновении ветра она услышала шёпот. — Я купил билеты, нам стоит отправляться, — тихо произнёс Хисока. Он слышал весь диалог, но не решился подойти сразу после его окончания. Он дал девушке время, чтобы она собралась с мыслями. Лилит встала со скамьи и подошла к Хисоке. Её глаза выражали истощение и отчаяние. Она протянула руки к нему. Хисока нежно обнял её, словно создавая вокруг преграду от любых обидных слов и негативных эмоций, которые могли нанести ей ещё больше боли. Его объятие было тёплым и безусловным, словно он был готов укрыть её от всего зла в этом мире. В тишине Хисока позволил ей расслабиться, утешая её своим присутствием и ароматом беззаботного спокойствия. Лилит чувствовала, что Хисока понимает её, даже не зная всех подробностей. В его объятиях она не испытывала стыда или страха быть осуждённой. Они оставались в объятиях ещё некоторое время. Постепенно волнения и тревоги внутри Лилит улеглись. В то время как движение часов продолжалось, Хисока взял её нежную руку в свою ладонь. И они двинулись в направлении дирижабля.