Отравленный сон

Лилит в ярости бросилась в комнату, пытаясь подавить волну гнева, которая неумолимо расползалась по телу, словно желая поглотить девушку. Сердце подозрительно стучало. Будто бы вновь забилось в мёртвом теле. Лилит давно не испытывала таких смешанных и странных чувств. Её охватило чувство тревоги и неизвестности, словно она оказалась в тёмном и непроглядном переулке Йоркшина. Она пыталась понять, что происходит и найти источник этого странного ощущения, но ничего не находила. Это не похоже на неё. На кого угодно — да. Но на Лилит — нет. Где-то рядом, словно привидение, маячил родной запах малины, ванили и сигарет. Судорожно вздохнув, Лилит запустила пальцы в волосы, ощущая мягкость скользящих между ними нитей. Аромат, который обволакивал её, был сладким и притягательным, одновременно успокаивая и раздражая. Она сама бы не заметила этого, если бы однажды Кикё не спросила её о смене духов. Но Лилит ничего не меняла, всегда пользовалась одним и тем же ароматом сирени и морозной свежести. Этот аромат напоминал ей о прошлом, о том времени, когда всё было идеально. Когда чувства были закопаны глубоко внутри и непроницаемая маска лицемерия не покидала лица. Но ни утренний душ, ни другие ароматы духов — ничто не помогало избавиться от нового аромата. Она упорно продолжала пахнуть этой чёртовой сладкой малиной и сигаретами. Казалось, что этот аромат проник в её кожу, впился зубами, как голодный волк, не желая покидать свою добычу. Она пыталась скрыть его, но он стал непременно преследовать её везде. Хисока. Так пах именно он. Взгляд Лилит зацепился за предусмотрительно собранный чемодан, стоящий в углу комнаты. Она не хотела тратить время на сборы в день приезда Хисоки. Поэтому заранее собрала всё необходимое. Она даже не могла представить, насколько сильно ей захочется увидеться с ним, провести с ним время, быть рядом. Но что теперь? Весь этот период безумного ожидания, все мечты и надежды скатятся коту под хвост из-за разговора с родителями. Отвратительно. Лилит глубоко вздохнула. Она изначально знала, предчувствовала, что разговор с родителями будет сложным, но не думала, что он так негативно повлияет на её ожидание встречи с Хисокой. Она знала, что её родители не одобряют их отношения, считая их неподходящими и опасными. Но Лилит не могла представить свою жизнь без Хисоки, он, как чёртов наркотик, вызывал болезненную зависимость. Она встала с кровати, подошла к зеркалу и посмотрела на своё отражение. Лицо выражало усталость и разочарование, а глаза подозрительно покраснели и слегка слезились. Она чувствовала, что расстроила Хисоку своими словами, да и родителей тоже, и теперь она не знала, как исправить эту ситуацию. Она метнула взгляд на вазу, стоящую на полу неподалёку, и безжалостно повернула свою руку, отправляя её по траектории направленного удара. В мгновение ока ваза разбилась на осколки, разлетевшиеся во все стороны. Лилит осталась стоять, смотря на этот хаос, который она сама создала. Глаза девушки, ранее искавшие ответы в собственном поведении, наполнились слезами, отражая всю боль и разочарование, которые заполнили её сердце. Благодарность, которую она испытывала к своим близким, к тем, кто всегда был рядом, растаяла, уступив место горечи и злости. Она злилась на себя за свои необдуманные слова, за то, что позволила своим эмоциям взять вверх. Но гнев не был направлен только на себя — он охватил всех. Все эти чувства и эмоции стали неразберихой, смешавшись в большую кашу негодования, которая мучила её изнутри. Жизнь, которую она мечтала создать, превратилась в безнадёжное полотно, на котором она боролась с самой собой. Что-то внутри Лили зашевелилось. Она поняла, что эта ваза была символом всего, что не так в её жизни. Она уже не раз видела, как она разрушает всё вокруг себя, словно буран, безжалостно рвущий всё на своём пути. И теперь она стояла перед разбитой вазой, которая являлась лишь метафорой её собственного разрушительного поведения. Плечи мелко задрожали, и она почувствовала, как мурашки пробегают по её коже. Это было неприятное предзнаменование, и Лилит знала, что наступающая истерика не за горами. Именно в этот момент кто-то открыл дверь, не удосужившись даже постучать. Но девушка не испытывала злости. В нос ударил привычный запах малины, ванили и, казалось бы, нотки сирени? Почувствовав некий спокойный взгляд на себе, Лилит не обернулась, ведь и так знала, что это Хисока. Мужчина медленно, с невозмутимым лицом, приближался к девушке. Она не могла видеть его выражение, но чувствовала, что он смотрит на неё с особой теплотой и пониманием. Его шаги были лёгкими и уверенными, словно он знал как поступить правильно. Когда Хисока наконец дошёл до Лилит, он остановился рядом с ней. Они не разговаривали, но тишина была наполнена особым смыслом. Они ощущали друг друга на уровне, который не требовал слов. — Хочешь, мы уедем прямо сейчас? — тихо шепнул Хисока, накручивая на палец прядь длинных чёрных волос. — Не знаю, — холодно бросила Лилит, отстраняясь от мужчины. Короткая пауза резала слух. Лилит мысленно была где-то далеко, обдумывая слова. — Я злюсь, — констатировала и так известный факт девушка, — но не понимаю, почему не могу совладать с эмоциями. — Ты просто давно не видела меня, вот и реагируешь так остро, лапуля, — пожал плечами Хисока, но от Лилит не скрылось лёгкое подрагивание пальцев мужчины. — Не надо так разговаривать со мной, Моро, — прошипела Лилит. В один момент показалось, что её волосы ожили и готовы были укусить Хисоку, словно змеи. — Ты злишься из-за того, что тебя задели за живое, — Хисока прищурился и слишком уж серьёзным голосом просил, — но что именно тебя разозлило? — Тебе пришлось терпеть все эти оскорбления из-за меня! — кажется, что-то внутри щёлкнуло, и смесь негодования и ярости снова обрушились на девушку, — Так ещё и этот разговор о продолжении рода! Как ты мог не сказать мне об этом раньше? Я не хотела узнавать об этом во время этой ужасной встречи! Это не то, о чём можно просто так говорить! Может быть, я просто… Вдруг я убью… Я… Кислород стало катастрофически не хватать. Лилит судорожно пыталась вдохнуть, но лёгкие, будто не слушаясь хозяйку, отказывались впускать воздух. Перед глазами начали мелькать чёрные точки, а из глаз полились слёзы. Внезапно она почувствовала, как её ноги подкосились, а сердце забилось в бешеном темпе. Она попыталась сосредоточиться и сделать глубокий вдох, но даже воздух, который она смогла вдохнуть, казался ей недостаточным. Долгожданная паника наконец-то накрыла Лилит, обвивая шею склизкими чёрными пальцами. Взгляд стал расплывчатым, и мир вокруг начал казаться нереальным и далёким. Силы покидали её быстрее, чем она могла себе представить. Вдруг, когда уже казалось, что все надежды потеряны, Лилит услышала грубое ругательство. Впереди появился яркий свет, который прорвался сквозь её мутное сознание. Она ощутила, как что-то тёплое и свежее окружило её лицо. Это был кислород, который так долго ей не хватало. Лилит с трудом пришла в себя, ощущая, как сердце бешено колотится в груди. Взгляд сразу же упал на Хисоку, который стоял рядом и смотрел на неё с такой нежностью, что ноги ослабли. Навстречу Лилит пришла волна сладкого вкуса, который обжёг её губы. Хисока не отрывал взгляда от Лилит, и она поняла, что он не собирается отпускать её, не собирается разрывать их поцелуй. Она ощутила, как его руки осторожно обвили её талию, прижимая девушку к себе сильнее. Тело начало реагировать на каждое прикосновение Хисоки. Его горячее дыхание на шее вызывало дрожь, а его нежные поцелуи на губах наполняли её душу огнём. С каждой секундой поцелуй становился всё глубже и интенсивнее, словно они погружались в опасный водоворот страсти и счастья. Лилит забыла о мире вокруг, о своих проблемах и сомнениях. Единственное, что существовало для неё, был этот момент, этот незабываемый болезненный поцелуй, который они разделяли. Наконец, Хисока медленно отпустил её губы, но его взгляд продолжал оставаться на ней. — Лити… — начал тихо говорить Хисока, — ты должна понять, что я сильнее, чем эти оскорбления. Я к этому давно привык. Да и я не считаю, что меня кто-то унизил или оскорбил. Лилит нерешительно кивнула и уткнулась носиком в шею блондина, слушая его тихий бархатный голос. — А по поводу детей… — мужчина замялся, — Лилит, пойми, что это не из-за тебя. Я просто не считаю себя готовым стать отцом. У меня есть так много вещей, которых я хочу достичь, и я не хочу, чтобы дети стали препятствием на этом пути. — Препятствием? — Ох, — Хисока нервно вздохнул, и Лилит заметила, как задвигались жвалки на его скулах, — Крики, шум, забота — всё это меня раздражает. Я боюсь, что однажды просто убью ребёнка в порыве ярости. И это будет самый ужасный исход событий. — Понятно, — отрешённо ответила Лилит. — Я понимаю, что это для тебя важно, и я обещаю, что мы с тобой обсудим этот вопрос более детально позже. Мы найдём компромисс, который будет устраивать нас обоих, — сказал Хисока, — но сейчас я просто психически нестабилен и представляю угрозу, ты должна это понимать. Лилит всегда была свободолюбивой душой, не готовой связывать себя узами родительства. Она открыто говорила, что дети — это не её кубок вина, и она не собирается менять свою жизнь ради них. Они оба считали, что их свобода и независимость намного важнее, чем забота о ком-то ещё. Их жизнь была наполнена приключениями и беззаботностью, они путешествовали по всему миру, наслаждались моментом и не думали о будущем. И всё бы ничего, если бы не приходилось сталкиваться с реальностью и собственными эмоциями. Сердце предательски сжалось от грусти и страха. Хисока не хотел брать на себя роль отца, которую не считал себя способным выполнять. Раньше она знала, что не сможет быть заботливой матерью, как это требуется. Но почему-то только сейчас мысли о семье хлестали по щекам хуже плети. Она хотела. Хотела ребёнка. Но безумно боялась. Лилит задумалась, вспоминая историю. В семье Эфран из поколения в поколение была неукоснительная традиция — лелеять и беречь детей. Они боялись потерять своих маленьких сокровищ, поэтому каждая беременность была благословением и вызывала всеобщую радость в семье. Но вместе с этой радостью всегда существовал и страх — страх потерять то, что было так дорого и любимо. Семья Эфран была несчастливо известна своими несчастьями. Бесконечная череда мёртвых детей разбивала сердца каждого из членов семьи. Периоды горя и скорби следовали друг за другом, оставляя родителей в отчаянии и безутешности. Страшная трагедия случилась с прабабушкой Лилит, когда она потеряла свою первую дочь. Потом, спустя время, она снова попыталась стать мамой, история повторилась — её сын умер, не успев родиться. Это было невыносимо для неё и её мужа, но они не сдались и решили попробовать ещё раз. Они мечтали о счастливой и полной жизни с ребёнком, о любви и заботе, которые они могли бы дарить. Однако, даже после многочисленных попыток и бесчисленного количества слёз, каждый новый ребёнок рождался только для того, чтобы скоропостижно умереть. Дети уходили так же быстро, как вошли в этот мир, оставляя семью в полном отчаянии и горе. Каждая похоронная процессия была для семьи Эфран новым ударом, который разбивал их сердца на ещё меньшие кусочки. Они боролись с болью и горем, но их души изнемогали перед этой несправедливостью жизни. Из размышлений о прошлом Лилит вырвал стук в дверь. Девушка вопросительно подняла бровь и разрешила войти. Иллуми, словно змей, плавно зашёл в покои Лилит и аккуратно закрыл дверь. — Я специально не пришёл на обед, так как знал, что всё закончится именно таким образом, — резко начал Иллуми, указывая на разбитую вазу, — я не уверен, что это приемлемо в данной ситуации, но хотел бы кое-что объяснить вам и разобраться в одном недопонимании. Хисока удивлённо выгнул бровь, притягивая Лилит ближе к себе. Собственничество снова дало о себе знать. Иллуми посмотрел Хисоке в глаза. — Я решил, что настало время прояснить наши взаимоотношения, — немигающие глаза Иллуми безэмоционально смотрели на мужчину. — О, лапуля, какая неожиданная радость! Я всегда готов выслушать не всегда умные речи твоего ума, — оскалился Хисока в «дружелюбной» улыбке. — Нет смысла в излишней иронии, Хисока. Я хочу вернуть наше старое взаимопонимание и сотрудничество, — устало вздохнул брюнет, — Мои чувства к Лилит были ошибочными, я воспринимаю её исключительно как сестру. — Как мило! Ты утверждаешь, что твои чувства — всего лишь иллюзия. Ну да, я всегда знал, что ты обладаешь уникальной способностью быть таким уверенным в своих ошибочных ощущениях, — задумчиво произнёс мужчина, накручивая прядь чёрные пряди Лилит на палец. — Хисока, не дразни меня. Моё предложение о сотрудничестве не отменяет моего предупреждения. Если ты даже подумаешь причинить Лилит боль, поверь, что я найду тебя и приведу к тебе самую мучительную смерть, какую только можно представить, — холодно сказал Иллуми. Хисока посмотрел на Лилит и слегка рассмеялся. — Оказывается, некоторым опасно пропускать обеды, — усмехнулся Хисока, понимая, что брюнет ещё не в курсе последних горячих новостей. — Я серьёзно, прекращай дурачиться, — совсем не по аристократичному фыркнул Иллуми. — Я тоже абсолютно серьёзен. Как только мы покинет ваш особняк, я немедленно нацеплю на Лилит наручник, — нарочито серьёзно произнёс Хисока, — Но не волнуйся, мой дорогой, я не собираюсь вступать в конфликт с тобой. Места на планете вполне достаточно, чтобы мы мирно сосуществовали. Иллуми слегка повернул голову в бок, рассматривая лицо Хисоки. — За твои «шутки» ты точно не раз будешь получать по лицу, — равнодушно ответил Илл, — Не будем делать вид, Хисока, что ничего не случилось. Но да, давай забудем прошлое и попробуем снова. Но помни, что я вижу сквозь твои лживые уловки. — О, Иллуми, ты всегда был таким проницательным, — пошло качнув бёдрами, проворковал Хисока, — Видеть в моих глазах ложь — это твоя удивительная способность. Но хорошо, попробуем снова. Возможно, этот раз будет интереснее. Хисока потерял интерес к диалогу и вернулся к чарующим прядям. — Лилит, я понимаю, что мой прежний подход был ошибочным. Я не должен был вмешиваться в твою личную жизнь. Я знаю, что я сделал много ошибок и брал на себя слишком много ответственности. Но я не должен был так поступать. Я ошибочно думал, что контроль над тобой даст мне уверенность в твоей безопасности. Но я понимаю теперь, что это была ошибка, — неожиданное раскаяние заставило Хисоку и Лилит удивлённо смотреть на Иллуми, — Я не против отношений между тобой и Хисокой. Ты знаешь, Лилит, я всегда рядом. В любое время ты можешь обратиться ко мне за помощью или поддержкой. Я никогда не откажу тебе. Пожалуй, это всё. Неловкая тишина заполнила комнату. Лилит посмотрела на Иллуми и коротко кивнула, поймав на себе острый взгляд янтарных радужек. Последние несколько дней были напряжёнными, их взаимоотношения находились на грани обрыва. Иллуми вечно где-то пропадал и не мог нормально поговорить с девушкой. Иллуми развернулся и направился к выходу, но замер, услышав неуверенный шёпот Лилит. — Спасибо… Это был единственный звук, который прервал молчание. В глубине его души он знал, что нельзя оставлять такую ситуацию неразрешённой. Он повернулся, взгляд его стал мягче. — Лилит, мне правда жаль, что всё так вышло, — тихо сказал он. Его голос звучал искренне и полон сожаления. Он не хотел потерять связь с сестрой, не хотел, чтобы их ссора переросла во что-то большее. Иллуми подошёл к ней и обнял. Они стояли, обнявшись, словно долгожданный дождь после долгой засухи. Тишина больше не была неловкой, она стала нежной, наполненной пониманием и прощением. — Какое трогательное воссоединение брата и сестры, — Хисока смахнул несуществующие слёзы с глаз и широко раскинул руки, — я тоже хочу получить обнимашки от Иллуми. Иллуми показать скривился, смотря на приближающегося Хисоку, и отодвинулся от Лилит. Девушка тихо засмеялась. — Кстати, если вы не покинете особняк в течение двенадцати минут, то мама заставит вас слушать лекцию про манеры за столом, — фальшиво дружелюбно улыбнулся Иллуми, смотря Хисоке в глаза. — Ох, ещё одна милая беседа с вашей прелестной мамой, — томно прошептал Хисока. Лилит внимательно посмотрела на Хисоку и тихо выругнулась, заметив, как сильно расширяются зрачки мужчины. — Хисока, как давно в последний раз ты убивал? — серьёзным тоном спросил Иллуми. — Третьего сентября, — Хисока хищно ухмыльнулся и его аура подозрительно задрожала, — какой ты милый, Иллу… Столь много внимания к моей скромной персоне не может не радовать. — Ты в своём уме? — поинтересовался мужчина, смотря на блондина, — раньше спустя неделю у тебя начиналась ломка, а сейчас конец сентября. — О! Твоя милая сестрёнка помогала справиться с моей жаждой, не переживай… — Хисока хотел добавить что-то ещё, но его наглым образом заставили замолчать. Тонкий пальчик с острым чёрным ногтем аккуратно приземлился на его губах. — Илл, спасибо большое, что предупредил. Нам действительно уже пора, — попрощалась с братом Лилит и, указав Хисоке на чемоданы, спросила, — мне самой их нести? — Конечно нет, любовь моя, — прикусив палец девушки, ответил мужчина. — И как ты его только терпишь? — задал риторический вопрос Иллуми и, не дожидаясь ответа, вышел из комнаты. Хисока и Лилит остались наедине после долгого и напряжённого дня. Они дружно рассмеялись, сбрасывая с себя усталость. Лилит, с детским азартом в глазах, указала на окно в своей комнате, и Хисока, быстро сообразив, что она задумала, моментально подхватил чемоданы и спустился вниз. Сейчас самое главное было не попасться матери на глаза. Она обязательно поговорит с ней потом, объяснит, что ей просто нужно было отдохнуть. Вроде бы она уже взрослая, но иногда так хочется сбежать из дома и почувствовать себя свободной, как ребёнок. — Прекрасная принцесса, позв ольте вас похитить? — со всей серьёзностью в голосе прошептал Хисока. — Скорее уж злая ведьма, — усмехнулась девушка и прыгнула в объятья Хисоки.