Головная боль Сакуры Харуно

                    Ожидание только распаляет желание, это Итачи отлично знал. Порой охота была гораздо увлекательней, чем добыча, оказавшаяся в его постели. Но предвкушение компенсировало любые недостатки любовниц. С Сакурой, он был уверен, всё получится идеально — они подходили друг другу, это невооружённым взглядом видно. Её темперамент воспламенил бикфордов шнур его желания, и когда огонь дойдёт до конца, взрыв выйдет оглушительным.       Большой палец лениво скользил по экрану телефона, перед глазами проплывали модели в нижнем белье. Сакура наверняка и не слышала об этой фирме: слишком дорогое, эксклюзивное бельё. Итачи давно стал постоянным клиентом — каждой своей девушке дарил одинаковый подарок. Правда, обычно после, а не до. Но видение Сакуры в комплекте, на который он сейчас смотрел, будоражило сознание. Не раздумывая, Итачи нажал «оформить заказ».       Сакуру удалось поймать на выходе из спортивного зала. Мокрая, раскрасневшаяся, она шла в душевые. Когда окликнул, недовольно посмотрела, но подошла. Итачи глубоко вдохнул тонкий запах её пота, и кожа покрылась мурашками. Захотелось вжаться в её шею носом и дышать без остановки.       — Ты такая сексуальная сейчас. В пятницу будешь выглядеть так же.       — Ты для этого позвал? Сказать, что любишь потных женщин? Советую заглянуть к сумоисткам. — Сакура упёрла руки в бока, взгляд вспыхнул насмешкой, которую моментально захотелось стереть глубоким поцелуем.       — Остроумная, да? — хмыкнул он вместо этого. Понимающе улыбнулся: — Или просто нервничаешь перед нашей ночью?       — Итачи! — шикнула Сакура, оглянувшись. — Мы же договорились, что об этом никто не узнает!       — Ладно-ладно, молчу. Держи, это тебе. — Он протянул неброский бумажный пакет с чёрными лентами вместо ручек. В центре — маленький логотип, который едва ли наведёт кого-то на мысли что внутри.       — И?.. — Сакура приподняла бровь.       — Хочу, чтобы это было на тебе. Уверен, что с размером угадал.       Сакура заглянула внутрь и полыхнула зеленью глаз.       — Ты сдурел?! — Она шагнула ближе, Итачи отступил к высокому фикусу у окна. — Думаешь, у меня нет приличного белья?! Или считаешь, что у меня нет вкуса?! Забирай и проваливай!       Ткнув пакет в его грудь, Сакура собралась уйти, но Итачи проворно схватил за руку. Возмущение полыхнуло жаром, он выпрямился и посмотрел на неё сверху вниз, процедил звенящим от злости голосом:       — Считаешь себя настолько гордой, что не можешь принять простой подарок?! Ксо, я просто хотел сделать тебе приятно. Не хочешь — хоть голой приди, плевать! И вообще, на будущее: учись принимать подарки.       Он толкнул пакет обратно Сакуре, сдвинул её в сторону и ушёл. Надо же, гордячка! Трахнуть уже, выпустить пар и забыть! С чего решил, что она какая-то особенная? Как и все — на пару раз в лучшем случае.       Итачи нервно вёл машину, постукивая по рулю, прокручивая короткий разговор и полный презрения взгляд. Считает себя выше его, да? Думает, что видит насквозь. Да он таких как она на завтрак съедает, запивая кофе! Неужели так сложно просто сказать «спасибо»?! Зачем постоянно пытаться что-то доказать? Раздражённо выдохнув, Итачи припарковался, поднялся к себе и собрался было швырнуть телефон на диван, когда он засветился.       Прости за резкость. Спасибо.       Злость моментально схлынула. Итачи довольно улыбнулся: так бы и сразу.       

Это значит, ты его наденешь?

      Да. Ты правда угадал с размером.       Итачи постучал телефоном по губам, не замечая, что продолжает улыбаться во весь рот. Сам был не прав: с Сакурой привычные методы не срабатывают. Её надо укрощать постепенно, а он пытался взять нахрапом. Что ж, после ночи, проведённой с ним, у неё не останется шансов, а пока пусть трепыхается, он подыграет, сделает вид, что она тут главная…       До пятницы он к ней не подходил и даже не показывался на глаза. Знал: она ищет его взглядом, чувствует, что он рядом. Пусть. Пусть напряжение достигнет своего пика. Утром в пятницу Итачи отправил сообщение с адресом и временем, а к вечеру расхаживал по квартире, постоянно глядя на часы. Надо было самому привезти. Если Сакура собирается играть в привычные женские уловки с опозданиями, он сполна покажет, как сильно это бесит мужчин!..       Сакура пришла на пять минут раньше. Звонок затрезвонил так решительно, что Итачи хмыкнул, ярко представив жмущую кнопку Сакуру. Камера показала решительное лицо и нахмуренные брови. Не с таким выражением приходят на свидание. Он открыл входную дверь и приготовился ждать, пока поднимется. Сердце застучало быстрее, с каждым ударом разгоняясь, а под солнечным сплетением неожиданно стало тепло и пусто. Мелодично пропел лифт, Итачи приглашающе открыл дверь в квартиру и прислонился к стене.       Каблуки громко и часто стучали по мраморному полу. Сакура показалась из-за угла, увидела его, сбилась на короткий миг, но вот вскинула подбородок и пошла дальше.       — Здравствуй.       Итачи шире открыл дверь, пропуская внутрь. Набрал код, закрывая замок. Сакура сняла туфли, аккуратно поставила их, повернулась и развязала пояс чёрного плаща по колено. На мгновение Итачи подумал, что под ним ничего нет. Даже дыхание задержал. Но на Сакуре оказалось короткое фиолетовое платье с длинным рукавом. Она протянула ему плащ и молча прошла в квартиру. Нахалка, даже не ответила на его приветствие, всем своим видом давая понять, что находится тут не по своей воле. Что ж, надо это исправлять.       Квартира была просторной и светлой, с панорамными окнами во всю стену, панелями из натурального ясеня. Спальню от гостиной разделяла перегородка с водопадом внутри, ярко-зелёные растения оттеняли общую лаконичность обстановки. Свою квартиру Итачи любил. Отец позволил выбрать всё, от планировки до отделки. Это было единственное место, где Итачи чувствовал себя дома.       Сакура обходила гостиную неторопливо, словно котёнок, впервые попавший в чужой дом, останавливаясь то у полки с виниловыми дисками, то у картины. Её ноги утопали в пушистом ковре, и Итачи гадал: чулки или колготки? Хотя, зная Сакуру, естественно чулки, хоть и телесного цвета — он больше любил чёрные. Но они, во-первых, не подошли бы к выбранному им белью, а во-вторых, не подошли бы самой Сакуре. Слишком нарочито для неё, тут нужно что-то более утончённое.       — Что-нибудь выпьешь? — Он не стал подходить слишком близко, позволяя осмотреться.       — Что предложишь? — наконец заговорила она, останавливаясь у окна и восхищённо глядя на ночную Коноху.       — Вино, шампанское. Может, что-то покрепче? — перечислял Итачи, стоя у винного шкафа. Зона кухни условно отделялась барной стойкой. Дома Итачи готовил редко, чаще заказывал ресторанную еду, но иногда хотелось чего-то домашнего. Холодильник обычно был забит тем, из чего можно приготовить лёгкие закуски. Там и сейчас лежали фрукты, сыр, морепродукты и мясо. Но забивать желудок едой перед сексом…       — Пиво, — иронично бросила Сакура и покосилась на него. Итачи невольно скривился: после пива во рту кислый привкус. Не лучшее послевкусие для поцелуя. — Я шучу. Давай вино.       Её волосы были собраны в низкий пучок, с виду небрежный, но наверняка получился не с первой попытки. Макияж был неброским, совсем не такой, как на вечеринке. Более строгий и выдержанный. Но глаза стали глубже, а ресницы — длиннее. Хвала Ками, она не стала их наращивать: Итачи не слишком любил подобный апгрейд, особенно, когда в нём нет необходимости. Сакура подошла, небрежно облокотилась о стойку и взяла предложенный бокал с белым вином.       — У тебя красивая квартира, — заметила, сделав небольшой глоток. — Правда, водопад… — Она хмыкнула.       — Пошло? — подсказал Итачи, приподняв бровь.       — Да, — не стала скрывать Сакура. Допила в три глотка, поставила пустой бокал и облизнулась. — Где у тебя ванная?       — Ты куда-то спешишь? Вечер только начался. — Итачи безумно хотелось коснуться уже её, но спешить в самом деле было некуда. Он снова наполнил её бокал. Не выдержал: накрыл ладонь, мягко погладил запястье, слегка надавил, чувствуя бешеный пульс. — Не бойся, котёнок, я тебя не обижу.              — С чего ты взял, что я тебя боюсь? — Сакура ответила прямым взглядом. В глазах и правда не было и тени страха — сплошной вызов.       — Тогда я могу подумать, что тебе не терпится скорее оказаться в моей постели, — низко протянул Итачи, демонстративно глядя на её губы. Те досадливо поджались: Сакура поняла, что загнала себя в тупик. — Пойдём, я покажу тебе ванную.       Он обогнул барную стойку и пошёл в спальню, услышал тихий вздох. Неужели на самом деле боится?       В спальне горели два напольных бра, освещая тёплым светом. На улице пошёл дождь, хлынули потоки воды, потекли по стеклу. На большую кровать с серым плюшевым изголовьем Сакура даже не взглянула. Итачи взмахнул рукой, указывая на дверь, ведущую в ванную. Нахмурился. Что-то шло не так. Точнее, всё так, но отчего чувство, что он собирается её изнасиловать? Где тот огонь, что горел на вечеринке и все эти дни?.. Почему Сакура так зажалась?       Итачи глубоко вздохнул, подошёл к окну. Снял часы, начал было расстёгивать рубашку, передумал. Часы легли на тумбочку, руки нырнули в карманы джинсов. Теперь и он начал нервничать, хотя было бы из-за чего. Может, выпить больше? Смешно. Как подростки-девственники. Тихо щёлкнула дверь, Сакура вышла — Итачи видел её отражение в стекле. Смутное видение в одном белье. Он медленно повернулся, сглотнул — в горле пересохло.       Шёлк цвета лаванды с отделкой из кремового кружева сочетался с резинкой чулок — Сакура что, нашла сайт и заказала их там?! Распущенные волосы лежали на спине. Она не волновалась, нет: смотрела спокойно, предлагая себя. А у Итачи комок перегородил горло.       — Ты очень красивая, — сказал он, мысленно хлопнув себя по лбу: банальнее ничего не мог придумать?! Подошёл к ней, приподнял подбородок, посмотрел в глаза. — Но я так не хочу. Если тебе противно — собирайся и уходи.       Сакура моргнула. Спокойствие слетело с неё, обнажив растерянность. Щёки порозовели.       — Итачи?..       — Я никогда никого не принуждал и уж тем более не брал силой. Если у тебя сложилось такое впечатление обо мне… Сам виноват.       Итачи опустил руку. Пульс зашкаливал, стучал в висках, взгляд метался по её лицу. Сакура выдохнула и вдруг положила ладонь на его щёку. Заговорила серьёзно:       — Я пришла сюда сама. Потому что хотела. И хочу.       — Тогда почему ты… — растерялся Итачи, понимая, что ничего не понимает.       — Неважно. Поцелуй уже меня, — скомандовала Сакура, притягивая его за затылок.       Итачи подчинился с отчётливой мыслью, что только что она его переиграла. Стиснул, прижал к себе, впиваясь в губы, поворачивая её голову. Сакура нетерпеливо завозилась с пуговицами на его рубашке, ладони обожгли кожу на его груди, сердце прыгнуло прямо в её руки. Итачи торопливо сбросил рубашку на пол, толкнул Сакуру к кровати, непрерывно поглаживая спину, дёргая крючки лифчика. Губы не желали размыкаться. При всём желании Итачи не мог перестать её целовать, но, обнажив груди, свёл их вместе, уткнулся носом, поочерёдно поцеловал соски, мазнул по ним языком. Снова вернулся к губам, полыхая от каждого ответного прикосновения: Сакура гладила спину, грудь, живот, стискивала ягодицы, притягивая к себе.       Шаг за шагом они дошли до кровати. Итачи уложил Сакуру, подтянул её выше к изголовью, встал, быстро сбросил штаны и трусы. Прелюдии, ласки, медленный разогрев — сейчас в этом не было необходимости. Пропустив пальцы под резинку трусов, Итачи снял их с Сакуры, широко раздвинул ноги, задыхаясь.       Гладкая, только знакомый уже маленький прямоугольник розовых волос. Манящая, желанная и наконец его. Пальцы дрожали, когда Итачи гладил внутреннюю сторону бёдер, слегка надавливая на напряжённые сухожилия. Дыхание стало поверхностным, член пульсировал, жар внизу живота стал нестерпимым.       Грудь Сакуры часто поднималась, глаза полыхали. Она закинула руки за голову, обхватила подушку, выгнула спину. Итачи перегнулся через Сакуру, достал презерватив из ящика в тумбочке, большим пальцем погладил клитор. Сакура ахнула, распахнула рот, потёрлась о палец снова. Итачи чувствовал — узелок уже стал плотным, совсем немного, и она кончит, тоже возбуждённая до предела. Раскатав презерватив, Итачи надавил на клитор головкой, прижался всей длиной и начал медленно двигать бёдрами, проходясь по нему. Сакура задышала чаще, закрыла глаза, отдаваясь ощущениям. Горячая, она заставляла последние остатки рассудка уплывать и растворяться в звуках, которые издавала.       Итачи впился в её шею, с силой вжимаясь в лобок, так, что искры из глаз, а в паху полыхает пожар.       — Прошу, котёнок… прошу…       Он зашептал сбивчиво, лихорадочно, чувствуя, что ещё немного, и кончит, даже не войдя в неё. Сакура вдруг замерла. Обхватила член, вызывав низкий стон, простонала:       — Иди уже сюда.       Вставила и подавилась вдохом, когда он наконец вошёл.       — Ксо! — вырвалось у Итачи. Он крепко обхватил её плечо, второй рукой упёрся в кровать, задвигался сразу часто, стискивая зубы, пытаясь отвлечься, на что угодно отвлечься, только не чувствовать её тесную глубину и жар, который из живота начал растекаться по пояснице и спускаться в мошонку. Палец снова вернулся к клитору, хотя движения выходили беспорядочные, хаотичные. Сакура стонала, плотно сжимала бока коленями, одной рукой впившись в его лопатку, а вторую закинув за голову. Итачи понимал, что должен остановиться, замедлиться, но тело уже не слушалось. Бёдра двигались с силой, тела хлопали друг о друга, запах страсти окутал их с головой.       Сакура часто и тонко застонала, но Итачи уже не слышал: поясницу выгнуло, сперма начала выплёскиваться вместе с жаром, принося долгожданное наслаждение и облегчение. Он кончил, громко дыша. Лёг на Сакуру, удерживая вес на локтях и коленях, потёрся носом о её висок. Протяжно выдохнул, скатился с неё, стащил презерватив, завязал, бросил на пол и притянул к себе Сакуру. Уложил её голову на грудь. Сердце до сих пор колотилось, капли пота выступили на лбу и висках.       — Вина или воды? — спросил Итачи, когда дыхание более-менее пришло в норму.       — Воды. — Сакура села. Начала снимать чулки. — А потом вина.       Она ушла в ванную. Итачи закрыл лицо обеими руками и силой его потёр. Возбуждение всё ещё гуляло в крови, ему было мало.       Вино и бокалы заняли место на тумбочке, презерватив отправился в мусор, а разбросанную по полу одежду Итачи собрал и бросил на кожаную тахту перед окном. Поставил любимую пластинку с тихой расслабляющей музыкой. Сакура вернулась, закутанная в полотенце. В ванной пахло ею, Итачи дышал полной грудью, спешно смывая пот и лёгкую усталость. Волосы пришлось собрать в высокий хвост, но кончики всё равно намокли.       Сакура лежала, по пояс укрытая одеялом, и потягивала вино. Её волосы тоже влажно блестели, рассыпанные по плечам и груди. Полотенце валялось на полу. Итачи сбросил своё рядом, забрался под одеяло, взял свой бокал и осторожно чокнулся с Сакурой.       — За удачное начало.       — Начало? — Она приподняла бровь. В уголках губ задрожала улыбка.       — Хочешь сказать, тебе этого достаточно? — Итачи погладил плечо костяшками пальцев, спустился к груди. Взмахнул ресницами, удержав её взгляд. Не сводя глаз, они допили вино и одновременно отложили бокалы в стороны. Итачи снова целовал Сакуру, прижимая весом тела к кровати, сминая кожу. Она отвечала с жаром, оплетая ногами, но вот толкнула на спину, хитро улыбнулась и поцелуями начала спускаться вниз. Отбросила одеяло в сторону, встала на колени между ног и медленно облизнула член от основания к головке. Склонила голову набок, обхватила губами, влажно заскользила сверху вниз, прикрыв глаза.       Итачи забросил руки за голову, на время отдавая ей контроль. Её губы наконец оказались там, где он так давно хотел. И каждое их движение заставляло трепетать внутренности. Хитро посмотрев, Сакура вдруг сомкнула губы на головке и легонько царапнула зубами. Итачи зашипел, качнул головой, давая понять, что так лучше не делать. Застонал — она втянула щёки и с силой всосала.       — Такая старательная, — протянул Итачи, погладив волосы и запустив в них пальцы. Толкнулся глубже, неторопливо задвигал бёдрами. Сакура расслабила горло, пропуская, позволяя достать до глотки.       — Ксо, котёнок, ты невероятная, — выдохнул Итачи и потянул её за волосы наверх. Провёл головкой по губам. — Иди ко мне. — Он протянул презерватив.       Она вытерла рот тыльной стороной ладони, оседлала, подняла волосы, выгнулась, показывая себя во всей красе. Итачи не скрывая любовался, пока Сакура неторопливо раскачивалась, откинув голову и прикрыв глаза. Что бы ни говорила, наслаждалась происходящим не меньше его, и это заводило ещё сильнее: готовность отдаваться и отдавать без лишней скромности и стыдливости. Сжав ягодицу, Итачи резко толкнулся в неё и шлёпнул. Сакура ахнула и упёрлась ладонью в его грудь.       — Нравится так? — Итачи рывком уложил на себя перехватил за талию, надёжно фиксируя. — Нравится, когда грубо?       Упёрся пятками в кровать, согнул ноги, чтобы войти глубже. И глубже, и глубже, резко и часто, когда между тел не остаётся ни одного зазора. Сакура уткнулась в его шею, коротко постанывая от каждого движения. И вдруг задрожала всем телом, с силой сжала член внутри.       — Уже? — довольно шепнул Итачи и облизнул мочку уха. — Буду знать, котёнок.       Несколько неторопливых движений, чтобы растянуть её удовольствие, когда пальцы неторопливо скользят по спине, и дыхание путается. Итачи хотелось вплавить её в себя и никуда не выпускать. Чувствовать тяжесть тела и аромат кожи, слышать, как часто стучит сердце.       — Готова продолжать? — спросил, когда она перестала дрожать и расслабилась. Сакура судорожно выдохнула, едва обозначив кивок. Итачи снял её с себя, поставил на колени и подтянул к краю кровати. Встал перед ней, погладил спину, собрал волосы в кулак. Вошёл медленно, давая привыкнуть к новому углу, к глубине, так же медленно вышел и вдруг с силой натянул на себя. Сакуру выгнуло дугой, она ахнула, вцепилась в простыню.       Столько нервов, желаний, ядовитых слов — всё было ради этого момента: когда она стоит перед ним на коленях, покорно принимает и течёт сильнее с каждым движением. Итачи отпустил её волосы, крепко впился в бёдра, пронзая с силой отбойного молотка. Сакура уронила голову на ладони, редко, протяжно постанывая, и вскоре снова задрожала, на этот раз сильнее и чаще. Затихла, обессиленно выдохнула. Итачи вышел. Уложил её на бок, погладил изгиб бедра, талию, нежно сжал грудь.       Сакура лежала с закрытыми глазами, тяжело дышала, судорожно глотала воздух. Её смазка покрывала его пах, блестела на внутренней стороне её бёдер. Вход во влагалище покраснел, Сакура ахнула, когда Итачи провёл пальцами вдоль влажных губ. Он сел перед ней, по-прежнему лежащей на боку, на колени, осторожно размазал смазку выше, между ягодиц. Надавил на сфинктер, вышел и снова увлажнил вход. Навис над Сакурой, упершись в кровать на вытянутой руке. Продолжая неторопливо гладить и растягивать, подул на её лицо. Мокрые пряди прилипли к вискам, ресницы трепетали, губы были приоткрыты. Она выглядела сейчас невероятно: пошло и эротично одновременно.       Его возбуждение то доходило до пика, то стихало, пока он был в ней, но в этот раз удавалось сдержаться. Три раза Итачи был на грани, и сейчас от желания кончить гудело в ушах. Он ввёл в неё второй палец и шепнул на ухо дрожащим от напряжения голосом:       — Если ты против, я не буду.       Не открывая глаз, Сакура поверхностно выдохнула. Впилась в его запястье, не давая двигать пальцами, и медленно насадилась на них до середины.       Итачи застонал, уткнулся в её плечо лбом, коротко поцеловал. Убрал руку, сел ровно и приставил головку к анусу. Лицо Сакуры застыло, дыхание из частого стало длинным и протяжным. Мышцы обхватили член с такой силой, что Итачи застонал снова, громче. Медленно внутрь, до дрожи под кожей, в том же темпе наружу, не торопясь. Несколько движений, после которых Сакура наконец расслабилась, неторопливо начала насаживаться сама.       — Сакура-а… — Итачи зажмурился, вошёл до конца. Не покидая её тело лёг за спиной, приподнял её ногу, увеличивая темп, жарко дыша и задыхаясь от острого, ни с чем не сравнимого наслаждения. Оргазм пришёл резко. Вышвырнул из сознания, заставляя бездумно толкаться в неё, натягивая с каждым всплеском. А потом долго лежать, не двигаясь, пытаясь прийти в себя. Когда Итачи вышел и лёг на спину, Сакура даже не пошевелилась. Он привстал на локтях, повернул её, убрал волосы с лица. Её глаза открылись, но взгляд был затуманен, а на губах играла лёгкая полубезумная улыбка.       Оставив её, Итачи включил набираться большую круглую джакузи, а сам встал под душ. Ноги подрагивали, внутри было пусто, казалось, даже яйца звенят. Он тяжело упёрся в стену и подставил шею под воду. Нет, ожидание того стоило. Сакура — идеальная любовница, а ведь это только начало… Ещё несколько раз, и они достигнут той гармонии, о которой остаётся только мечтать. Нет, одно Итачи знал точно: он её от себя не отпустит, пока не насладится сполна.       Сакура всё также лежала на спине, только взгляд стал осмысленным. Она повернула к нему голову, когда он подошёл, голый и мокрый. Машинально обвила шею — Итачи поднял её на руки.       — Я знаю, как привести тебя в чувство.       — Думаешь, мне это необходимо? — спросила Сакура, но, вопреки словам, голос звучал устало.       — Уверен.       Он опустил её в ванную и включил водяной массаж. Сакура расслабленно выдохнула и раскинула руки по краям бортика. Итачи сходил за холодным шампанским и высокими бокалами. Сакура усмехнулась:       — Конечно, какая джакузи без шампанского.       — Распробуй, тебе понравится, — вернул насмешку Итачи и тоже залез в воду. Потянул Сакуру к себе, прислонил спиной к груди и поцеловал в спутанную макушку. Добавил тихо: — Я распробовал тебя и мне безумно понравилось.       Сакура откинула голову ему на плечо, отпила шампанского. Проговорила задумчиво:       — Да, ты прав, шампанское в джакузи на вкус совершенно другое.       Итачи улыбнулся и покачал головой — даже сейчас не собирается сдаваться. Ничего, спешить им некуда, у него ещё будет не один шанс окончательно сломать эту крепость.       — Вызовешь мне такси? — спросила Сакура, когда он снова наполнил её бокал.       — Утром уедешь. — Итачи поцеловал её в плечо.       — У меня вечером свидание, — напомнила она.       — Не волнуйся. Саске не станет даже целовать тебя на первом свидании.       — Не то, что ты, да? — Сакура выразительно посмотрела на его руку, лежащую на её колене.       — Не то, что я, — согласился Итачи. Подумал: будь Сакура выбрана в качестве жены, он бы долго водил её на свидания, красиво ухаживал и впервые поцеловал бы свидании на десятом, не меньше. А может, пришлось бы ждать свадьбы. Хотя с Сакурой так долго ждать точно бы не получилось.       — Твоя невеста. Какая она?       — Изуми? — Итачи пожал плечами. Почему-то даже не увидел ничего странного в том, чтобы обсуждать её, сидя голым с любовницей в ванной после головокружительного секса. — Она спокойная. Умная. Воспитанная. Красивая.       — Богатая?       — По меркам моей семьи не совсем. Но отец дружит с её отцом, поэтому вопрос о том, подходит она нам или нет, не стоял.       — Нам? — Сакура подняла на него глаза. — Мы говорим о твоей невесте, или невесте тебя и отца?       — Клана, Сакура. — Итачи хмыкнул. — Я же возглавлю клан, значит, жена должна быть моим лицом.       — Как всё сложно. Вы точно в двадцать первом веке живёте, а не в двенадцатом? — пробормотала Сакура, снова устраиваясь на его плече.       — Иногда мне кажется, что в двенадцатом, — тихо ответил Итачи.       Пока Сакура принимала душ и мыла голову, он поменял постельное бельё и проветрил комнату. Поставил воду на тумбочку, сложил нормально скомканную одежду. Они устроились под одеялом, он прижал к себе, расслабленно выдохнул и почти сразу провалился в сон. Когда проснулся, постель уже успела остыть. Сакура давно уехала, а на тахте лежало подаренное им бельё.