Одним событием там, но тем же на сто лет вперёд

До школы рукой подать — пять минут, и ты уже на месте. Торопиться было незачем, соответственно, есть время собрать документы, сформировав так называемое резюме. В конце концов, с чего такая спешка? Можно уложить волосы, найти красивый пиджак, отрепетировать речь для предстоящего разговора с будущим директором. Хотя, чего тут воображать? Импровизировать — довольно хорошая идея, так выражается находчивость и оригинальность. Но нужно ли это было начальству? Виктору не было известно, поэтому лучше составить план того, что следовало бы сказать перед Ольгой Сергеевной. Пустой стакан оставлен на столе, а кухня покинута Цоем. Поправляя еле заметные складки на рубашке, Виктор счищал с неё невидимую пыль. Вернувшись в комнату, мужчина в общем её оглядел, не нацеливаясь на лишние детали. Глаза слипались, погружая тем самым в поверхностный сон, но Виктор понимал, что засыпать сейчас не стоит. Подойдя к рабочему столу, где по-прежнему царил (творческий) беспорядок, Цой искал диплом и паспорт. Было бы неплохо найти свидетельство о рождении и медицинскую карточку, но где они, Виктор толком не знал. А если это не понадобится? Или наоборот, понадобится? Он похлопал несколько раз глазами, а затем схватился за красную "корочку". Сглатывая ком в горле, Виктор мысленно готовился к разоблачению. Размышления размывали его рассудок, он не понимал, откуда они берутся, и почему так тяжело выдохнуть при одном лишь упоминании произошедшего? Цой старался смотреть на ситуацию с другой стороны: ну у кого не было попытки побега? Кто не вступал в конфликт с милиционерами? Видимо, только сам он... Долго ли вглядывался в диплом Виктор, а может, всего пару жалких секунд, как проскочила идея найти школьный аттестат. Кинув документ на диван, мужчина подошёл к шкафчику, где он раздобыл все эти данные. — Надеюсь, он там есть... — пробормотал Цой, отворяя дверцы. Достав ту же коробку, Виктор порылся среди других бумажек: вырванных конспектов, листочков учеников, детских рисунков...Нашлась папка со времён средней школы, как понял мужчина, когда раскрыл сея "творения". И Цой снова потерялся во времени. Ему стало интересно изучать самого себя в отрывках стихов, оборванных тетрадях, синих грамотах...Виктор пытался вспомнить что-то из тех годов, но не припоминал золотую медаль и красный аттестат. Сидя на полу, он переодически вздыхал, складывая обрывки прошлого сознания в одну стопочку. — Зато будет, что показать... — вновь проговорил Виктор, вставая. Цой бросил взгляд на часы, стоящие на журнальном столике. Время почти половина десятого, а Виктор уже успел расслабиться. Схватив сумку, висевшую на дверной ручке, мужчина быстро сложил найденные документы туда, и, застегнув её, перекинул через плечо. Уже в коридоре Виктор натягивал пыльные туфли, которые невозможно было почистить. На крючке висела голубая ветровка с белыми вышивками. Цою стало всё равно, что надевать поверх, поэтому взял её. Юркнув в общий коридор, Виктор закрыл квартиру на два замка. Он не знал, к чему такая предусмотрительность, но не предавал этому весомое значение. Мужчина прошёл к лестничному пролёту и помчался вниз.

***

Тёплые деньки продолжали радовать жителей Ленинграда. Мягкий луч солнца проходил сквозь окна, попадая в квартиры, и освещал улицы, нагревая асфальт. Луж нигде не было, лишь надоедливые капли, как осадок дождя, падали с крыш. На улице умеренное количество людей, все уходили в метро, магазины, трамваи, кино...Хотя, это уже личные соображения Виктора. Цой ускоренным шагом прогуливался вдоль домов. До встречи двадцать с лишним минут, а значит можно было убавить скорость. Тем более, буквально в двух метрах от мужчины были видны ворота нового корпуса. Железный покрашенный забор простирался до такой же входной двери. Роясь в карманах брюк, Виктор нашёл пачку сигарет, а в ветровке была найдена зажигалка. Стоило немного успокоиться, остыть, вдохнуть очередную частичку табака... Мужчина остановился чуть дальше от прохода. Закурив, он выдохнул густой дым, который распростронялся по тёплому ветру. Виктор взглянул наверх, не пытался что-либо найти, а лишь отвлекал взор на что-то непритягательное. Листва не спешила желтеть и оподать, а продолжала зеленеть, но меньше процветать. Фоном слышались чьи-то шаги, но Цой в них не вслушивался, а молча курил, привычно обжигая губы и рот. — Молодой человек, здесь нельзя курить. — прозвучал отдалённый женский голос, выдернув Виктора из размышлений. Музыкант резко обернулся к незнакомке. Невысокая фигура со светлой головой. Голубые глаза блеснули на приломляющем луче, а гладкие длинные волосы прошлись по её шее. Голубое атластное платье, сверкающее от света... Виктор уже лицезрел подобную личность. Встав в ступор, он чуть ли не выронил сигарету от нахмуренного женского взгляда. Перебирая воспоминания, Цоя осенило. "Это та самая американская или британская журналистка? — подумал Виктор, но догадку высказывать не стал. — Но...Она говорит по-русски..." Виктор лишь усмехнулся, полностью развернушись к ней. Он бросил окурок на землю, растоптав его. — А я смотрю, вы ищите начинающих музыкантов для своего американского шоу? — задал вопрос он, приближаясь. Лжежурналистка ухмыльнулась, выдавив тихий смешок. Поправив упавшую прядь, она отпустила дверь, которую хотела отворить. — Ну...Это уже для души... — засмущалась девушка, понимая, что её раскрыли. — А вы ищете место для спонтанного концерта? — она прямо посмотрела на музыканта. — Почему спонтанного? — улыбнулся Цой, сложив руки на груди. — Ну как же. Вы не тот самый гитарист, которого весь Ленинград искал? — поинтересовалась девушка. — Мгм...Можно и так сказать. — хмуро произнёс Виктор, уводя глаза. Она заискрилась, всё также усмехаясь. Ей было забавно наблюдать реакцию разоблачителя со своим же разоблачением. Долго, конечно, "хихи-хаха" не могло длиться, поэтому девушка прокашлялась. — Меня Настя зовут. — вдруг сказала она, протянув руку. — Виктор, — ответно пожал ей руку Виктор, уже не хмурясь. — Что ж...Мне в школу... — протянула Настя. — Так мне тоже. — Виктор подошёл к входу. — Нам по пути. Он открыл дверь, придерживая её, чтобы Настя смогла прошла. Девушка поблагодарила его, кинув, а затем, прошла, снимая сумку на плече.