Лотос распускается в саду гранитных плит

— Так они у тебя живут, что ли? — Мучо сразу удивился, что подруга сказала ехать к ней, но переспросить решил только когда увидел наверху взъерошенного Изану, неотрывно смотрящего на них. — Сейчас сам увидишь. — усмехнулась она.       Пока ребята поднимались, он успел сбежать им навстречу на несколько этажей. Какучо еле поспевал за другом. Ясухиро и Рен пришлось в три погибели сложиться, чтобы Генерал их нормально обнял. Но разве это то, на что стоит обращать внимание? Курокава отошёл и, слабо светясь от радости, начал оглядывать Муто на целостность. Рен гордо хмыкнула, «сдавая» своего подопечного в надёжные руки. В руки, которые чесались дать Мучо поддых со всей силы. Какучо будто ощутил желание, с которым он борется, и потому взял друга за плечи и повёл домой. — Кажется, Изана не в духе. — с досадой выдохнул Ясухиро. — Ха–ха, ну... — Рен как ни в чём не бывало пожала плечами и вдруг понизила голос. — Ты чуть не умер. Я тоже не в восторге. — не оборачиваясь, она пошла за друзьями.       Хайтани снова вспомнила Санзу и снова разозлилась, как по щелчку пальцев. Не хотелось встречаться с ним ещё хоть раз, но если её не будет на допросе, то в деле могут возникнуть ошибки. Дилемма.       Девушка зевнула и, закинув руки за голову, зашла в квартиру. Ей были очень интересны их разговоры, но сил хватило только на то, чтобы завалиться на диван и молча слушать. Однако одна часть истории, на которой Муто начал ёрзать, быстро привлекла всеобщее внимание: Изана и Какучо насторожились, а девушку резко выдернуло из навалившейся дремоты. — Ну–ка, ну–ка... — приподнялась на локтях она. — Кто там держал вас в страхе? — во взгляде фиолетовых глаз снова мелькал мрачный огонёк, из–за которого Рен даже сейчас можно было спутать с братом. — Саус... Но он не то, что «держал нас в страхе», нет... — А хули ты юлишь, Мучо? — с одной стороны над ним навис Курокава. — Так это из–за него на мальчиках то и дело появлялись побои, я права? — а с другой — подошедшая Хайтани.       Какучо смотрел на друга с сочувствием, то и дело косясь на двух озверевших чертей на его плечах. Изана ревновал всё «Ужасное Поколение» к другому тирану, а Рен просто бесилась из–за того, что её братья подвергались опасности, но всё равно молчали. «— Сука. »       Ну почему же они ни разу даже не заикнулись об этом? А от её вопросов просто увиливали самым наглым образом!!! Только–только Рен хотела вздохнуть спокойно, избавившись от Санзу, так тут новая напасть. Девушка чуть не оступилась и не упала в хандру, но металлический привкус во рту очень и очень бодрил. — Сука.       С вымученным вздохом Изана поднёс руку в её лицу и без особых усилий разжал челюсти. — Если ты голодная — поешь, а не пытайся сожрать себя. — недовольно процедил он, пристально смотря на окровавленные губы. — Ха–а... — печально выдохнула Рен, горько хмурясь. — Да–да, извини.       Изана всегда категорично относился к вредящим подруге привычкам, «приводившим её в чувства», и не чурался своими руками одёргивать её от такой хуйни, всякий раз, как появлялись смутные предпосылки.       Хайтани отошла прополоскать рот. Не хватало ещё и отравиться своей же кровью. Обеими руками она упёрлась в раковину и в упор смотрела на себя в зеркало. Вид у девушки из отражения был, мягко говоря, потрёпанный. Она набрала в ладони ледяной воды и нырнула туда лицом, пытаясь простой водой смыть вековую усталость, пылившуюся в фиолетовых глазах. — Ладно. Я жду подробный рассказ о Саусе вечером, а пока у меня второй акт трагикомедии о Санзу. — перебила девушка, выходя в коридор. — Куда тебе снова надо?! — перепугался Какучо, подлетая к ней. — Забыла сказать. Там просто допрос, ничего опасного не будет, не переживай. — с тёплой улыбкой потрепала его по голове подруга. — Я вернусь через пару часов, так что не скучайте... Ну посплетничайте пока без меня! — лучезарно рассмеялась она, замечая совершенно потерянный вид Изаны. — Рен... — тихим неуверенным зовом остановил её Муто. — А что с ним будет? — А? Да вам ли не знать, что за _такое_ бывает? В колонию загремит в худшем случае. — со снисходительной усмешкой обронила она. — Лично я еду туда добиваться запрета просто приближаться к кому–либо из вас. Дальше — не знаю и вмешиваться не собираюсь. — Хайтани помолчала. — Не волнуйся, Мучо, я не желаю ему смерти. — ...Спасибо.       Девушка печально улыбнулась: она никому не желала смерти. На самом деле, даже Тетте. Пусть все они живут, да даже счастливо, просто подальше от них. Пожалуйста.       Как бешеный пёс, Харучиё дёрнулся к решётке, стоило Рен переступить порог. — Ой, Хайтани уже здесь. Ты такая пунктуальная! — старший офицер приветственно распростёр руки и добродушно рассмеялся, как будто у него за спиной не бесновался Цербер.       Какое же сопротивление оказывал травмированный паренёк, что его пришлось сковать всем, что только было в участке? Ещё и рот ему заткнули, жуть. И нельзя же было утихомирить Санзу транквилизатором, чтобы на допросе он был в своём уме. Насколько это возможно, в его случае. — Мы будем спрашивать то, что представляет интерес в рамках дела, а ты просто слушай и не стесняйся вмешиваться, если начнутся расхождения с реальностью. Всё ясно? — Так точно. — Вот и умница. Когда мы закончим сможешь по задавать свои вопросы. — Благодарю Вас. — сдержанно кивнула Хайтани. — А теперь... — он с грустным видом обернулся на подчинённых. — Господа, нам придётся развязать ему рот, прошу всех морально подготовиться. — в своей любимой театральной манере летящей походкой мужчина приблизился к Санзу и лёгким движением спустил кляп.       Офис тут же заполонили крики и проклятия. Вырывавшегося парня усадили на привинченный к полу стул и привязали за руки и за ноги. Вроде, этого должно было быть достаточно, чтобы сдержать его, но на всякий случай по обе стороны от Рен стояли два человека, готовых в любой момент защитить её. Из–за своего высокого роста и долговязого телосложения девушка всегда выбивалась из толпы, но сейчас — в окружении всех своих статных наставников и кураторов — даже она выглядела крошечной и совершенно беззащитной. — Так–с, молодой человек, я, надеюсь, Вы наорались и мы можем уже начинать. — старший офицер сел напротив и разложил по столу все свои документы. — Будет проблематично, если Вы сорвёте голос... Проблематично для Вас. — беззаботная улыбка тут же исчезла с его лица, уступая место холодной надменности. — Вы так верите в себя и своё превосходство, хотя если бы не эта сука Хайтани, то и об этом дне вы не узнали бы никогда. — язвился Харучиё. — А вы и рады, как цепные псины, разорвать того, в кого её папаша кинет пачку денег.       Рен потупила глаза, ведь тут он был прав: если бы не влияние отца, на девушку и её просьбу не обратили бы никакого внимания. И даже если бы Мучо пропал, его никто не стал бы искать — он, только вышедший из колонии во второй раз, никому в этом мире не нужен. Как страшно. Хайтани обняла себя за плечи и сжала руки докрасна. — Что с тобой, мальчик? — в искреннем недоумении перебил его мужчина, упираясь щекой в ладонь.       Не обращая внимания на разразившегося новой тирадой Харучиё, он бегал глазами по медицинским заключениям. — А–а–а..! Хе... Хе–хе! Так вот в чём дело... — он неловко улыбался, смотря то на бумагу, то на мальчика перед собой. — Ребят,.. — он щёлкнул пальцами, не оборачиваясь на подчинённых. — ...а закатайте–ка ему рукава. — Так, точно, сер.       Рен распахнула глаза, предполагая, к чему всё идёт. Она прислонилась плечом к стене, даже не представляя, как реагировать. — ...Оу. Многочисленные следы уколов, сер. — И он не болезненный ребёнок в стационаре, понимаете? — офицер задумчиво взял подбородок пальцами.       Комната наполнилась причитаниями. — Хайтани, закрой уши. А–ху–еть... — Шестнадцать лет... — Это такая сейчас молодёжь?! — И это он младший брат Акаши? — Тише–тише, коллеги, впечатлениями поделитесь после работы. — мужчина похлопал в ладоши и, наклонив голову, продолжил пристально смотреть на стыдливо замолкшего Санзу. — Не расскажешь мне, как так получилось?       Харучиё продолжал молчать, напряжённо озираясь. Теперь он больше походил за загнанную в угол собаку. Главное, чтобы не начал пытаться прыгнуть через стену. — Я понимаю, что всё это началось не от хорошей жизни. — в голосе офицера зазвучала... доброта?       Да и поза его стала более открытой и расслабленной. Рен понимала, что всё это напускное лишь потому что знала этого человека достаточно хорошо. Как и Ран, он мог умело располагал к себе людей — это был врождённый талант. Полезный, но пугающий дар, конечно. — Я тебе не враг. Вся моя работа заключается в помощи людям. Вот я и хочу помочь тебе искупить ошибки и уберечь других таких же мальчишек. — он тепло улыбнулся. — Что скажешь?       Санзу молчал, как будто действительно раздумывая над чем–то. — Что к смертной казни вы меня приговорить не можете, и в тюрьму не упечёте — не за что. Я могу залечь на дно, и вы обо мне больше не вспомните. А вот всех вас я найду и уничтожу. Я разрушу ваши жизни. Вы пожалеете о том, что вообще выродились на этот свет. — судорожно клялся он, низко опустив голову. — Я–а–асно... Мирного решения не будет. — мужчина откинулся на спинку стула и лениво потянулся, слушая его угрозы, как детскую истерику.       А по Рен его слова ударили очень ощутимо. У неё просто в голове не укладывалось, как можно было продолжать угрожать и харкаться ядом даже после всей той боли, которую Харучиё причинил своим... близким. Он ведь называл Ясухиро старшим братом, Муто сам доверял ему чуть ли не больше всех, а сегодня... Девушке было очень обидно за друга. И было страшно оказаться в подобной ситуации. На ум невольно приходил Кейске. В немой молитве она сложила руки и, горько хмурясь, покачала головой. Такого точно не произойдёт. Точно? — И ты. — Харучиё резко вскинул голову и впился в неё взглядом, полным жгучей ненависти. — Можешь съехать из квартиры, можешь уехать из Токио, можешь вообще переехать в другую страну — я везде тебя достану. И твоих обожаемых братьев.       Рен будто подменили. Для себя она твёрдо решила, что если в этой комнате сейчас все одновременно моргнут, то этого мига ей хватит, чтобы свернуть Харучиё шею. — Вам нигде не спрятаться. — рассмеялся он, упиваясь её реакцией.       Офицер поднял руку и прервал искрящий от напряжения визуальный контакт между этими двумя. — Я сомневаюсь, что с тем уровнем защиты, который господин Хайтани может обеспечить своей дочери, тебя не расстреляют прежде, чем ты просто допустишь мысль о том, чтобы навредить ей, остынь. — высокомерно хмыкнул он.       Потеряв его взгляд, девушка отлипла от стены и медленно двинулась к Санзу. Никто не стал ей препятствовать, даже слова не сказал. Рен остановилась перед скалящимся парнем. Резким рывком она схватила его за лицо и наклонилась совсем близко, всматриваясь в бесстыжие глаза. — Ну заплачь. — прошептала она, пугающе широко улыбаясь.       А он ведь и выглядел, как будто вот–вот разрыдается. — Убьёшь меня? — радостно хихикнула девушка, выше задирая его голову. — Давай дальше я пойду за Майки, чтобы на понятном примере показать тебе, что значит «отвечать за слова» про моих близких, пойдёт? — Так, детишки, тихо! Прекращайте ссорится. — мужчина хлопнул ладонью по столу.       Он поднялся и потянулся к Рен, чтобы отцепить её хватку, пока она не отправила этого паренька к чёртям.       Напоследок Санзу успел укусить её за руку. — Ну и что это? — девушка недовольно стряхнула ладонь. — Мне теперь от бешенства лечиться? — хмыкнула она, как будто не чувствовала боли. — Я сказал: тихо. — разнял их офицер. — К сожалению, разговор не удался, так что Рен, можешь идти домой. — он глянул на девушку, но она не отрывала сверлящий взгляд от Харучиё. — Пойдём–пойдём, я провожу тебя. — мужчина взял её за плечи и чуть ли не вынес в коридор. — Ха–а... Жаль, что тебе пришлось всё это выслушивать, Хайтани. — тяжело выдохнул он, выйдя на улицу. — Ничего страшного, всё равно он не в себе даже сейчас — пусть несёт, что вздумается. — Рен взъерошила волосы.       Всё же она была не до конца искренней — слова Санзу задевали её за живое, так что девушке предстояло ещё оправиться от этого разговора. Помимо простых запугиваний, сегодня она столкнулась с полноценной, самой что ни на есть угрозой её жизни. Рука до сих пор ныла, подтверждая, что, к сожалению, это был не плохой сон. — Я предлагаю, чтобы мы сейчас — в течение вечера–ночи — привели его в себя, и потом я с ним побеседую лично, а тебе пришлю просто выдержку на проверку отдам. А то вы как два атома, мне страшно оставлять вас в одном помещении, уж тем более наедине — как взорвётесь. — Как Вам будет удобнее. — Отличный ответ. Я знал, что на тебя можно положиться, Хайтани. — Можно ли мне кое о чём попросить? — Всё зависит от твоей просьбы. Но мы его не убьём, даже не надейся. — Нет, всё проще. Можно ли как–то ограничить свободу его перемещений, чтобы он, например, не мог приближаться к ряду лиц? Пока это моя прихоть, но если не сможете Вы, то я пойду в суд. — О! Да нет необходимости. Во–первых, мы и так его будем довольно долго мурыжить по разным инстанциям из–за того, что он Акаши, так что на улице ты его нескоро увидишь. А так можешь мне принести список имён, и я всё сделаю. — Спасибо за Вашу работу. — дежурно поклонилась она. — Подожди. Ещё кое–что...       Рен обернула на него усталое, заёбанное лицо. — Я наслышан о твоих амбициях.       Подавив зевок, девушка в молчаливом вопросе склонила голову на бок. — Ты ведь хочешь уничтожить босозоку, как явление?       Рен никак не реагировала: ему чё, доебаться некого? — Так вот, после всей этой клоунады я займу пост Акаши–старшего, если не ещё выше. — Мои поздравления. — Но помимо банальной выгоды, мне было очень весело просто наблюдать за исполнением твоей задумки. — Благодарю Вас. — Если все твои планы и впредь будут такими продуманными и зрелищными, то я буду оказывать тебе всевозможное содействие в их воплощении.       Конечно, все хотят, чтобы их проблемы решил кто–то другой. Даже если это будет девятнадцатилетняя девчонка со съехавшей крышей. — Сможешь наконец таки защитить своих Рана и Риндо.       И если после этих слов Рен не настроилась на разговор, то как минимум проснулась.       Оказывается, ей очень легко манипулировать, если просто упомянуть мальчиков. Какая досада. — Как Вам будет угодно. — скрежеща зубами улыбнулась она и поспешила удалиться.       Хайтани сидела с друзьями с мертвенно бледным и безэмоциональным лицом. Они понимали, что она жутко устала за сегодня, поэтому не утомляли вопросами. Но проигнорировать упавшие на стол крупные слёзы ребята не смогли. «— Саус... Я никогда не слышала о нём и упоминания, а он вон чё творит в колонии.» — когда она отправляла братьев туда, где их никто не тронет, Рен понимала, что «никто» — это и она тоже, но уж никак не предполагала, что пожалеет о своей беспомощности. — «Можно ли... Почему все смотрят на меня?»       Девушка не заметила, что слёзы льются ручьём, пока пара капель не упала на сложенные на столе ладони. — Рен?.. — Блять... — горько выдохнула она, подрываясь с места. — Короче, я домой. Всем спокойной ночи. — Рен. — поднялся за подругой Изана. — Не идти за мной! — сорвавшимся голосом скомандовала она, хлопая дверью.       Курокава так и продолжал в нерешительности стоять в коридоре, как вдруг услышал очень занимательные слова Какучо: — Баджи, ты сейчас не занят?.. Можешь приехать к Рен?.. С ней всё в порядке, просто сейчас ты ей нужен... Спасибо.       Когда парень положил трубку, Изана уже нависал над ним, прожигая сердитым взглядом. — Ну и нахуя ты это сделал?.. — выжидающе спросил он. — Чтобы сейчас с Рен был кто–то близкий. — отважно парировал Какучо.       Смотря на перекошенное лицо Курокавы, Мучо наконец понял, о какой «нормальной реакции Изаны» говорила Рен. Интересно, она знала, что стала для него вторым Шиничиро? Кроме шуток, Ясухиро представил, как тяжело пришлось Какучо всё это время: зато какая закалка! Теперь он вон как смело спорит с Курокавой, а раньше бы и рот открыть боялся.       Из–за сдавших нервов, тело реагировало само по себе: крупная дрожь, негнущиеся ноги — Хайтани еле доползла до квартиры. Обняв колени она валялась в зале, когда услышала решительный стук в дверь. — Ну и кого я просила оставить меня в покое?! — прорычала она, плетясь ко входу. — Ну что?!.. — собиралась уже рявкнуть она, как узнала в человеке напротив Баджи. — К–Кейске. — задрожала она и упала в его распахнутые объятия. — Всё хорошо, всё закончилось. Я с тобой, тебе ничего не угрожает. — успокаивал её парень, укачивая Рен в руках.