Это больно, да?

Просыпаться Арсению не хотелось. Впервые за последние несколько лет жизни хотелось спокойно валяться в постели и не выползать весь день, греясь о тёплую грудь альфы рядом. Но в этом суровом мире всё рано или поздно заканчивается, и Попов буквально заставляет себя открыть глаза и сонно сощуриться. Антон ещё спит, крепко прижимая к себе, удобно разместив свою огромную ладонь на чужой талии. — Давненько я не просыпался так легко, — шепчет себе под нос омега, пытаясь аккуратно убрать обнимающую его руку. Рука оказывается очень настойчивой и отпускать своё никак не хочет. Что же, ладно, Арсений хоть и гордый, но вылезать из тёплого кокона и самому не особо хочется, завтрак можно приготовить немного попозже. С мысли его сбивает тихий стон из-за спины, омега успевает совсем забыть, в каком состоянии Шастун вчера заполз в кровать. — Давно проснулся? — низким со сна голосом спрашивает альфа, заставляя Попова вздрогнуть, выплывая из своих мыслей. — Нет, — коротко отзывается Арсений, рука на его талии сжимается сильнее, хотя кажется куда ещё, и так всё отдавил. В омеге просыпается природная вредность, и он молча скидывает чужую конечность и разворачивается лицом к заспанному Антону, внимательно разглядывая успевшие расцвети за ночь синяки. — Тебе в травмпункт, а то выглядишь как побитый щенок. — Колкость с языка срывается привычно, но реакция парня на неё удивляет. Он усмехается, лежит и тянет одну из бесящих до одури улыбочек, но и Арсений не лыком шит, он коротко, но с нажимом проводит по чужой щеке, спускается по шее ниже и сильно давит куда-то вбок, заставляя альфу сморщиться и зашипеть от боли. — Опять играешь суку? — Шастун возвращает свою ладонь на талию, подтаскивая омегу ближе, практически прижимаясь. Попов хмурится и пытается дышать не очень глубоко, потяжелевший запах альфы утомляет и так не до конца проснувшийся мозг. — А ты крутого? — цокает языком Арсений. — Плохо получается. — Это я просто ещё не проснулся. — Взгляд парня становится хитрым, он явно настроен продолжать их незамысловатую игру. — Мне кажется ты по жизни такой, — усмехается омега, приподнимаясь на локте и практически прижимаясь губами к чужой щеке. — Пассивный, — с придыханием шепчет он. Альфа реагирует почти мгновенно невзирая на боль, резко переворачивает Арсения, подминая под себя, и заглядывает в ярко сверкнувшие глаза напротив. Нависает сверху, удобно расположившись между разведённых бёдер, в отместку тоже коротко проводит по щеке, но запредельно медленно и невесомо. Дразнит, выжидает, пока Попов сам сделает шаг в эту пропасть, тот не заставляет ждать. Прикрывает глаза и покорно открывает шею, признавая свое поражение. Игра закончилась, кажется, даже воздух начинает искрить, и это заставляет ещё больше забыться. Антон медленно наклоняется и прижимается губами, только касается, пробегаясь по шее сухими поцелуями. Омега нетерпеливо вплетает пальцы в чужие волосы, прижимая ближе, но парень предупредительно рычит, слегка прикусывая бледную кожу на шее. — Если там будет засос, — выдыхает Арсений, но Шастун его перебивает. — Не будет, — хитро улыбается альфа и отстраняется, выпрямляясь. — Снимай. — Он взглядом указывает на короткие пижамные шорты. — Кто из нас кого трахает? — с пыхтением уточняет Попов, но всё-таки стаскивает низ от пижамы вместе с бельём, выкидывая всё это добро куда-то на пол. — Умница, — хвалит Антон, опять нависая сверху, правда ненадолго, парень только подхватывает подушку и взглядом просит приподняться. Омега хмурится, замарать подушку смазкой не особо хочется, но после ещё одного требовательного взгляда подчиняется. Мысли о подушке вылетают из головы сразу после того, как Шастун опускается ниже и проводит языком по голому бедру, слегка прикусывая, а потом аккуратно разводит ягодицы в стороны и медленно проводит по уже раскрывшемуся отверстию, слизывая небольшую капельку смазки. Свой собственный тихий стон кажется нереальным. Обычно Арсений любит быть громким, но не сейчас, сейчас горло перехватывает, мысли путаются, а язык просто не слушается. Хочется вцепиться в чужие волосы и буквально заставить сделать так ещё, но Попов сдерживается, сжимая пальцами так удачно сбившуюся простынь. Альфа продолжает играться: то мягко, осторожно целует бёдра, то спускается и слизывает выступающую смазку; и это бесит. На очередном таком заходе Арсений тихо рычит, обнажая едва заметные клыки, и тянется рукой к тумбочке, вытаскивая оттуда квадратик презерватива. Едва сдерживается, чтобы не запустить им прямо в лицо обнаглевшему парню, но неожиданно всхлипывает от проникнувших внутрь пальцев. Вытягивается по струнке, прикрывая глаза, чувствует, как его аккуратно растягивают. Нежно и медленно, как будто он хрустальная статуэтка в руках опытного коллекционера. На четвёртом пальце Антон решает, что достаточно, обтирает руку о простыни и забирает зажатый в руках омеги презерватив. Пока он явно не готов к роли отца. Раскрывает саше под пристальным взглядом и раскатывает защиту по члену. — Готов? — тихо спрашивает альфа, но натыкается на немного укоряющий взгляд и медленно входит сразу до конца. Арсений стонет, в этот раз громко и даже как-то надрывно, впивается ногтями в чужую спину, явно причиняя боль, но сейчас всем на это плевать. — Не устану повторять, что ты ахуенный, Птичка, — шепчет альфа с очередным толчком. — Лучше трахай, а не повторяй, — выдыхает Попов, но срывается на стон, так и не договорив. Антон будто бы ждал этих слов, не даёт сказать больше, начинает двигаться жёстко, не останавливаясь и не делая перерывов. Входит глубоко, заставляя омегу захлёбываться в стонах и сильнее впиваться пальцами в спину до синяков. Арсений горит, а самое главное, ему нравится в этом огне, в нём хочется утонуть, просто раствориться, погрузившись с головой. Кончает он первый, нетерпеливо подмахивая и надрачивая себе, пытаясь попасть в такт толчков. Неожиданно изливается себе в ладонь с громким стоном, буквально сжимаясь и выгибаясь дугой. Альфа, не ожидавший такого быстрого оргазма, выходит и накрывает свой член ладонью, принимаясь быстро дрочить. Перед закрытыми глазами все ещё держится образ тонко скулящего Арсения, и он не выдерживает, заканчивает в презерватив буквально за пару движений. Стягивает ненужную уже защиту и падает на кровать с тихим стоном от резкой боли, пронзившей почти до пят. — Перетрудился? — пытаясь восстановить дыхание, спрашивает омега, усмехаясь. — Забыл про то, как меня отметелили вчера, — не желая ругаться, спорить и язвить, отзывается Антон, опять морщась. — Ладно, можешь полежать ещё минут десять, — показывает клыки Арсений, поднимаясь с кровати и наклоняясь за шортами. — А потом второй заход? — приподняв одну бровь, уточняет Шастун. — Денег не хватит, — отрезает парень, подходит к небольшому столу, берёт в руки стикер и ручку, начиная что-то быстро писать. Антон заинтересованно приподнимается на локте, разглядывая округлую задницу с красными отметинами от его ладоней. — Вот номер телефона и сумма, можешь перевести прямо сейчас, можешь отдать наличкой, если те долбоёбы не успели её свистнуть вчера. — Омега разворачивается и протягивает парню листок. — Я пока схожу в ванную. — Я успел забыть, — вздыхает Антон, лениво рассматривая цифры. — Забыть о том, что я шлюха? — уточняет омега, заглядывая в глаза Шастуна. — Первоклассная, — помахав в воздухе бумажкой с номером, ядовито улыбается Антон. — В следующий раз предупреждай о расценках заранее. — Арсений только разочарованно вздыхает, поднимает с пола презерватив, который непонятно как там оказался, и уходит в ванную. Шастун тоже не заставляет себя ждать, со стоном поднимается с кровати, совершенно не стесняясь наготы проходит в небольшую гостиную, в которой на сушилке висят его сухие уже вещи, видимо, Арсений вчера развесил. С максимально возможной скоростью натягивает на себя одежду и хватает со столика ключи от Димкиной квартиры, телефон и бумажник. Едва покоцанный телефон запускается, он возвращается в комнату, поднимает с постели небольшой листочек и переводит некому Арсению Сергеевичу П. восемь тысяч рублей. Подумав, отправляет ещё двушку, подписывая «За то, что не бросил подыхать и постиранную одежду». Уходит альфа раньше, чем Попов вылазит из душа, громко захлопывая за собой дверь.

***

Странно, но Дима оказывается дома, по подсчётам Антона он должен был уйти на очередное дежурство часов пять назад, но Позов встретил его на пороге с кружкой кофе в руках и заспанным видом. — Ебать, — коротко резюмирует друг, оглядывая потрёпанного альфу. — Чего с тобой приключилось? В этом весь Дима. Не будет ходить окольными путями, исподтишка выясняя всю нужную информацию, просто спросит напролом, выражая своё отношение к ситуации. — Какая-то гопота на районе около Белого поймала, — устало откликается Антон, стягивая подтрепавшиеся кроссовки. — Ничего не стащили, но отметелили знатно. Шастун проходит на кухню, инстинктивно прислушиваясь к шагам друга за спиной, набирает себе стакан воды и лезет в верхний ящик гарнитура, вытаскивая оттуда запылившуюся аптечку. Там ничего из обезболивающих в таблетированном виде не находится, и он переводит взгляд на Диму. — Ты медик с пустой домашней аптечкой? — Она не пустая, там есть пару ампул обезбола, если ты полез туда за этим, — отзывается парень, усаживаясь на стул и откидываясь спиной на стену. — А вколоть их как, если нет шприцев? — Они есть, просто я их спрятал. — Позов делает глоток кофе и под насмешливым взглядом Антона пожимает плечами. — Ну уж простите сударь, что не дал вам перейти на что-то, что можно вогнать по вене. — Я вообще-то уже давно не закидывался, — потирает затылок альфа, тут же морщась от боли. — Работаю же, некогда. — Ну и прекрасно, ешь давай и ложись, я тебе укольчик сделаю, легче будет. Антон не спорит, закидывает в себя наспех сделанный бутерброд, запивает стаканом воды из-под крана под неодобрительным взглядом друга и плетётся в гостиную на ставший уже родным диван. Укол в умелом исполнении Позова почти не чувствуется, или это тело все ещё не адаптировалось к нормальному восприятию после ужасной ночи и очень горячего утра. Альфа не задаётся этим вопросом, но в памяти тут же всплывает образ извивающегося под ним Птички, и запах естественно меняется, заставляя Диму хмыкнуть себе под нос. — Ты же не от укола поймал волну возбуждения? — Я не настолько мазохист, это всё твои священные руки, — язвит Антон, пытаясь скрыть смущение. — Ага, так я тебе и поверил, — усмехается Позов. — Всё, Рэмбо, натягивай штаны и отлёживайся, тебе, как я понял, на работу ещё. — Кому я там такой побитый нужен? — зевает Шастун, со скрипом переворачиваясь на здоровый бок. — Напишу Эдику, разъясню ситуацию, выбью себе пару отгулов, пока всё это буйство красок хотя бы чуть-чуть не утихнет. — Хорошо, — соглашается Дима и уходит допивать свой кофе. — Я если что сегодня у Кати ночую, так что не разгроми хату, — уже из кухни кричит он. Антон в ответ мычит что-то не особо поддающееся расшифровке и достаёт мобильник, накидывая пару строчек Выграновскому, получает быстрый ответ и закрывает глаза, почти сразу же проваливаясь в сон. Дима же, допивая свой кофе, раздумывает над тем, чтобы набрать Майю Олеговну и сообщить о том, что приключилось с её обожаемым сыном, но всё-таки решает не мучать женщину. Достаёт телефон и набирает Андрея Шастуна, номер которого на экстренный случай скинула ему мама друга ещё после первого своего звонка. — Андрей Шастун слушает. — После очереди из гудков, в трубке раздается твердый голос. — Здравствуйте, с вами говорит Дмитрий, друг вашего сына. — Дима не успевает закончить, старший альфа его перебивает. — Что этот поганец опять натворил? — Ничего страшного, напоролся в какой-то подворотне после работы на местных гопников, и те его понятное дело отделали, — спешит успокоить Позов. — Я его подлатал и решил, что вам стоит об этом знать. — Где он сейчас? — в голос собеседника добавляется усталость. — У меня, спит в гостиной на диване, в принципе, как и последний месяц. — Скинь мне адрес в сообщении, приеду посмотрю в глаза этому оболтусу, поговорим по-человечески, без лишних эмоций. — На последнем слове Андрей запинается, но всё же договаривает. — Он сейчас спит, и скорее всего будет спать до вечера, — отзывается Дима. — Я ему ещё снотворное уколол, доза небольшая, но там эффект усиливается, поэтому вот так. — Тогда просто приеду посмотрю, что он хотя бы жив, — настаивает на своём Андрей. — Хорошо, — соглашается парень, поднимаясь со стула. После завершения разговора Дима практически сразу скидывает свой адрес и задумчиво открывает холодильник, собираясь сообразить что-нибудь поесть перед уходом, знает, что Антон себя этим утруждать точно не станет. Его друг не приучен к самостоятельной жизни и тем более к приготовлению пищи, так что альфа решает спасти его желудок чем-то горячим и не особо тяжелым. Андрей появляется, когда Позов почти заканчивает с готовкой. Старший Шастун не рискует звонить в дверь, чтобы не разбудить блудного сыночка, и просто набирает Диме на мобильный с просьбой его впустить. Парень тяжело вздыхает, готовясь к появлению гостя, включает плиту, где стоит готовый куриный суп и плетется к домофону. Мужчина, оказавшийся за дверью, сначала осматривает прихожую и только потом проходит внутрь, тут же избавляясь от обуви и пару раз переступая с ноги на ноги. — Простите, тапочек не держим, — протягивая ладонь для рукопожатия, тихо говорит Дима и кивает в сторону гостиной. — Он там все ещё спит. Андрей пожимает руку в ответ и кивает, тихо проходя в указанном направлении. Сын и правда находится там, спокойно сопит на разложенном диване, иногда хмурясь. Альфа осторожно проходит вглубь комнаты, рассматривая побитое лицо отпрыска, и присаживается на край дивана. Дима, решив оставить родственников наедине, уходит в кухню, ставит чайник и остаётся дожидаться их гостя там. Шастун-старший внимательно следит за спящим сыном. В голове всплывает тёплое воспоминание, когда Антон совсем мелкий так же засыпал после долгой прогулки по соседнему парку, и приходилось тащить его в комнату под нежным взглядом жены. Альфа не сдерживается и убирает с лица непослушную вьющуюся прядку, а потом аккуратно погладив сына по голове, поднимается с дивана, накрывая его пледом, который скомкался в ногах. На кухне альфа появляется в своих думах и отмахивается от предложения чая или даже обеда, витая в своих мыслях. — Так, — всё-таки собравшись с мыслями, начинает Андрей, присаживаясь на один из стульев. — Тебя же вроде Дима зовут? — Да, — кивает Позов, облокачиваясь бёдрами о гарнитур. — Так вот, Дима, — продолжает альфа, начиная едва слышно постукивать пальцем по поверхности стола. — Я сейчас дам тебе некоторую сумму денег, за аренду так скажем, и ещё немного на Антона, я же знаю его запросы. — Да он прекрасно справляется со своими запросами и даже продукты вон покупает, — начинает Дима, показывая кивком на холодильник, но договорить ему не дают. — Без разницы, справляется он или нет, — отрезает Андрей. — Можешь выдавать ему те деньги, которые я дам, только в случае крайней необходимости, это уже тебе решать, и само собой об этом не должен узнать сам Антон. — Хорошо, — понимая, что спорить бесполезно, соглашается Позов. Шастун-старший удовлетворённо кивает и достаёт из внутреннего кармана пиджака небольшую стопку красных купюр, оставляя её на столе. — Двадцать тысяч из них на Антона. — Он указывает на деньги. — Остальное за аренду, сейчас наличкой, потом будут приходить на карту, пока мой сын живёт у тебя. Дима ошарашенно разглядывает деньги на столе и уже заикается, чтобы всё-таки попробовать отказаться, но Андрей опять не даёт ему сказать. — Не спорь, поверь, я знаю, как тяжело зарабатывать деньги, малец. — Альфа поднимается на ноги, поправляет брюки и протягивает руку для прощания, а когда Дима уже пожимает, внезапно просит. — Присмотри за ним, хорошо? — Без проблем, — отзывается Позов и отправляется провожать гостя.

***

После визита к сыну Андрей больше не возвращается в офис, посещает ещё одну обязательную встречу в очередном дорогом ресторане, которая затягивается аж до шести вечера, и только потом просит водителя отвезти его домой. В холле его встречает жена, тепло улыбаясь, но её улыбка практически сразу тускнеет, когда она улавливает знакомые нотки запаха сына, которые не успели выветриться с ткани костюма. — Ты его нашёл, да? — тихо спрашивает Майя, медленно подходя к мужу и забирая из рук уже ненужный пиджак. — Нашёл, — кивает Андрей, раздосадованный тем, что не получилось скрыть свой визит. — Как он? — Всё нормально, когда я заезжал, он спал. — Альфа решает не говорить жене о том, что сына побили, оберегая от лишнего беспокойства. — Давай пойдём в гостиную, ты, наверное, устал, — улыбается Майя, вешая пиджак в большой шкаф. Андрей кивает, соглашаясь, и стаскивает обувь за задники под неодобрительным взглядом омеги. Молча проходит в гостиную и падает в любимое кресло, прикрывая глаза. — Шастун, ну-ка не спать. — Жена проходит следом и присаживается в кресло напротив, оправляя юбку. — Дорогая, ты уже тоже много лет как Шастун, — лениво отзывается мужчина, расслабляясь. — С Антоном всё в порядке, не стоит вытягивать из меня ту информацию, которой нет. — Может уговорить его вернуться домой? — Не получится, — цокает языком Андрей, — ты же знаешь нашего упрямого сына. — А ещё я знаю его упрямого отца, — парирует омега, складывая руки на груди. Альфа открывает глаза и ловит настойчивый взгляд жены, усмехается, думая, что не в него сын вырос таким упрямым, точно не в него. — Дорогая, я дал его другу денег на экстренные случаи, да и Антон там вполне прижился, даже работу нашёл, ты вообще помнишь, чтобы наш сын хоть когда-то работал без какого-либо пинка? — Андрей приподнимает одну бровь, поглядывая на молчащую Майю. — Но как он там совсем один, без поддержки? — Спокойно, полагаю, раз ещё не прибежал, — пожимает плечами мужчина. — Андрей! — взвивается жена, взмахнув руками. — Ну что Андрей? — устало спрашивает альфа, но не видя никакой реакции, продолжает. — Мальчишка наконец-то учится жизни, не стоит мешать наращивать броню, она ему сильно пригодится в будущем. Омега затихает, задумавшись над словами мужа, весь её напор постепенно стихает, и думается, что эту схватку Андрей всё-таки оставил за собой. — Наверное, ты прав, — после минуты размышлений соглашается Майя. — Но обещай за ним присматривать, он всё же твой сын. — Конечно, не выпущу я такую важную деталь из поля зрения. — Хорошо, попробую ему завтра позвонить, разузнать как он там, может возьмёт наконец трубку, — кивает женщина, поднимаясь с кресла. — Тебя ждать, или будешь сидеть за документами и опять придёшь в ночи? — Ложись, я постараюсь закончить всё побыстрее. — Альфа тоже встаёт, подходит к жене и, слегка наклонившись, целует омегу в лоб. — Хорошо, — улыбается Майя и оставляет мужа наедине со своими мыслями.

***

Клуб озаряет своими огнями, но Арсений привычный, он только слегка щурит подведённые глаза, играя удовольствие от касаний очередного богатого сыночка, который бесцельно тратит родительские деньги. Сегодня вечер протекает спокойно, Птичка, выкрутив своё обаяние на возможный максимум, легко передвигается от столика к столику, и почти к середине ночи полноценно оседает за одним, ныряя в объятия какого-то смазливого парнишки лет двадцати на вид. Тот явно в «Городе» уже не в первый раз, развязно укладывает ладонь на бедро омеги, а второй рукой, видимо из подсказок пьяного разума, водит перед лицом купюрой номиналом в пять тысяч рублей. Попова это бесит. Но он улыбается, строя из себя тупого и позволяя вытворять всё, что захочется этому малолетнему засранцу. Эту идеальную схему заработка внезапно и застаёт Выграновский, когда после кивка охраны заходит в одну из кабинок вип-зоны. Этих кабинок в «Городе» было всего три, но Эдик всё равно заходит именно в ту, где Арсений увлечённо разводит шпану на деньги. — Чёрт, — ругается под нос омега, завидев на пороге бету. — Ты что-то сказал, бабочка? — пьяно спрашивает его наниматель прямо на ухо, по спине парня от неприятного шёпота пробегает табун мурашек. — Нет, что ты, милый, просто хочу получить от тебя эту бумажку, — тянет Попов, капризно надувая губы. — Хочешь — бери, только губками, они у тебя классные, — подмигивает альфа под гогот остальных парней. Арсения чуть не выворачивает от этих слов, но на него смотрит Эд, нельзя дать заднюю прямо сейчас, иначе потом получит выволочку. Конечно, ничего непоправимого не случится, но всё же будет неприятно. Поэтому собравшись с силами и сделав максимально тупое выражение лица, омега хватает губами купюру и сразу же спешит переложить её себе в ладонь, елейно улыбается компании и поворачивается к Эду, делая невинный взгляд. — Мы что-то нарушили? — тут же интересуется его наниматель, тоже обращая внимания на бету. — Нет, что вы, — расплывается тот в доброй улыбке. — Просто хотел ненадолго похитить у вас нашу обожаемую Птичку. — Вот навыка общения с потенциально богатой клиентурой у Эдика не отнять, он производит впечатление своего человека и при этом умудряется держать грань клиент/сотрудник, ловко управляясь со всеми личинами разом. Этот самый клиент хмурится, переводит пьяный взгляд на Арсения и кивает, разрешая тому ненадолго удалиться. Омега, дождавшись кивка, грациозно поднимается, не забывая стрельнуть глазами в сторону оставшихся на диванчиках парней, и медленно походкой от бедра следует за Выграновским. Они проходят через весь клуб, и Эд, не дожидаясь, пока Попов захватит хотя бы ветровку, выскальзывает через чёрный ход. Кивает нашедшемуся там курящему Антону и отводит Арсения подальше, чтобы альфа не слышал их разговор. — Я надеюсь, причина оторвать меня от работы была весомой, — первым начинает омега, вздрагивая на холодном воздухе. — Максимально, — кивает Эд и достаёт из поясной сумки купюры. — Это твоё. — Он протягивает деньги Попову, тот быстро пересчитывает и поднимает глаза на бету. — Тут не хватает десятки, — твёрдо произносит он. — Нет, там всё верно, просто я поднял свой процент от твоей работы, — пожимает плечами Выграновский. — С какого хуя? — довольно громко интересуется омега. — Тише ты, — замечая скошенный взгляд Антона на их парочку, спокойно произносит парень. — Времена такие, как говорится, жизнь обязывает, приходится чем-то жертвовать. — Красиво загнул, — фырчит Арсений. — За такие деньги я могу пойти уборщиком работать, а не торчать каждую ночь с пьяными детинами, у которых золотая ложка в жопе застряла. — И испортить это милое личико и ухоженные ручки, не смеши меня, — ухмыляется Эд, доставая из той же сумки пачку сигарет и зажигалку. Омега требовательно протягивает к нему открытую ладонь, и Выграновский только ещё раз усмехается, протягивая ему пачку. — Сволочь ты, Эдик, — делая первую затяжку, устало выдыхает Попов, задумчиво рассматривая землю под ногами. — Первостатейная, — соглашается бета, потом хлопает Птичку по плечу и, кинув напоследок, чтобы не задерживался, уходит, так и вертя в руках незажжённую сигарету. Как только сутенёр скрывается за немного обшарпанной дверью, к нему медленно подходит Антон. От него неприятно несёт сигаретами и чем-то сладким, хотя возможно сигаретами пахнет как раз от самого Попова. — Чего он хотел? — без приветствия начинает альфа, забирая из руки Арсения почти стлевшую отраву. — Отдал зарплату, — коротко отзывается омега, сил ругаться просто не осталось. — Вы же переругивались, из-за чего? — уточняет Шастун. — А вот это уже только моё личное дело, — огрызается парень, прикрывая глаза. — Я тебе уже говорил, чтобы ты не лез в мою жизнь, так вот, повторяю ещё раз: я не нуждаюсь в альфе в принципе, в тебе в частности, так что просто отстань от меня и свали нахуй за свой бар. Антон молчит пару секунд, переваривая сказанное, омеге даже на секунду становится стыдно за свою несдержанность, но альфа открывает рот и стыд пропадает почти мгновенно. — Я просто хотел тебе помочь. — Я просил тебя об этой помощи? — Вместе с этой фразой сквозь зубы прорывается тихое рычание. — Со мной всё нормально, я привык к таким условиям и в помощи от сопливых альф, которые только недавно слезли с порошка, не нуждаюсь. — Арсений бьёт по болевым точкам, знает, куда нужно ударить словом, чтобы противник больше не смел даже смотреть в его сторону, но Шастуна видимо не пронимает с первого раза. Упрямый. Таких омега подмечает на раз, даже сейчас по его поджатым губам и сверкающему взгляду можно уловить ту самую неприятную уверенность стоять на своём до победного конца. — Я не понимаю тебя, — тяжело вздыхает альфа, — сначала помогаешь, потом отталкиваешь. — Не нужно тебе меня понимать, просто сделай вид, что я очередная шлюха в твоей биографии, и забудь обо мне, желательно навсегда. Вот и всё, Арсений наконец-то высказался, как говорится сорвал свой гнев на ком-то. Сейчас он спокойно вернётся в зал и продолжит работать, надеясь больше никогда не вляпаться в таких вот заёбистых альф. Но Антон оказывается ещё упрямее, чем он думает, и когда Попов уже разворачивается ко входу в клуб, хватает его за руку, притягивая к себе. — Отпусти, — тут же требует он, но Шастун, понятное дело, не слушается, аккуратно разворачивает его за плечи к себе и заглядывает в глаза. — Я хочу тебе помочь вылезти из этой ямы, — твёрдо произносит он, пока у морального успокоения Арсения с треском ломается крыша, сейчас он не чувствует запаха альфы, но если бы ощущал, то скорее всего колени подогнулись и в реальности. — Как ты меня заебал, — уже довольно громко выдыхает омега, вырывая свою руку из крепкого захвата и опять разворачиваясь ко входу, повернувшись спиной говорить намного легче. — Шастун, я тебя пожалуйста прошу, свали из этого клуба, города, да хоть из страны, и перестань меня мучать, я сам выбрал эту жизнь, сам ступил на скользкую дорожку, и не тебе меня отсюда вытаскивать. Выговорившись окончательно, Арсений оставляет альфу твёрдо глядеть ему в след, уходя в клуб, пока на улице начинает накрапывать мелкий дождик.