«You come looking for sin? I AM SIN!!!» (с)

А над головой бесконечное белое небо… Девушка идет по заснеженной пустыне, где-то в глуши Швейцарских Альп, излюбленное местечко для маленьких деревушек в средневековом стиле, где каждое строение напоминает пряничный домик из сказки о Ганзеле и Гретель. Но сейчас не время для сказок. «Hail Hydra, herr Karpow!» - говорит девушка мужчине в военной форме Союзов. «Hail Hydra, fräulein Schmidt!» - в тон ей уважительно отвечает генерал. Итак, на сегодня ее заданием, которое дал ей отец, будет встреча с «дружественными Гидре военными в Советском Союзе». Под словом «дружественные» понимаются завербованные и внедренные под прикрытием шпионы. Гидра глобально разворачивала свою геополитику по всему миру, что не могло не радовать Красного Черепа. «Генерал Карпов!» - внезапно обращается к своему главнокомандующему разведчик, обследовавший ближайшие территории, - «Вы должны на это взглянуть». То, что предстало ее взору, неожиданно поразило ее, видевшую смерть много раз, саму несшую смерть. Молодой сержант, распластанный, словно распятый, на мертвенно-бледном покрывале земли. Еще больший контраст создавала на белом ярко-алая кровь, струящаяся из того, что некогда было его левой рукой. Но то не была смерть. Парень отчаянно хватался за жизнь. Синтия подняла голову вверх – там проходила линия железной дороги. Выругавшись про себя, она обратилась к генералу Карпову: «Мне нужен доктор Зола! Срочно! Он ехал по этой дороге к герру Шмидту. Если этот солдат был не один, поезд могли захватить». Генерал немедленно связывается с кем-то по рации. «Боюсь, Ваши опасения оправдались, фройляйн, Зола в плену у американских военных». «Вытащите его оттуда! Пошлите к нему своего человека, пусть отвечает на всех их вопросы и не вздумает глотать цианид. Он мне нужен сегодня». Генерал коротко кивнул и продолжил отдавать распоряжения по рации. «Вот недоумок», - тем временем Брок Рамлоу склонился над чуть живым юношей, - «Схватить доктора Зола, который единственный мог вытащить его с того света». «Может, прикончить его, чтоб не мучался», - предложил советский солдат. «Еще патроны на него тратить», - сплюнул тот, - «Сам откинется, нежилец». «Schweigen! Какого черта вы здесь разговорились», - прикрикнула на них Синтия по-немецки, расталкивая от тела бойца и становясь перед ним на колени, - «Я знаю его, он подопытный Зола. Доктор будет рад, если я доставлю его живым». Она достает из военной сумки, перекинутой через плечо, аптечку, зубами выдергивает колпачок со шприца и вводит морфий прямо в кровоточащий обрубок, затем жгут, чтобы остановить кровотечение, вата, бинты… «Что ты делаешь, у нас на своих солдат нет лекарств, а ты выхаживаешь этого ублюдка», - не унимался Рамлоу, но удар в челюсть заставил его замолчать. «Доктор Зола будет свободен к вечеру, фройляйн Шмидт», - вступил в разговор Карпов, - «Но куда прикажете девать его сейчас? В Германию? Вертолет ждет». «В Германии для Гидры сейчас опасно, Адольф нас невзлюбил. Повезем его в Москву». Генерал молча кивает, и переломанное тело несут к вертолету. Морфий подействовал быстро, и глаза парня, до того туманно-голубые, уставившиеся в бесконечное небо, обратились на Синтию. А снег продолжает падать, оседая на темных волосах девушки, на одежде, заметает ее следы… Зола прибыл, как и было обещано, в тот же день. Синтия стоит рядом с ним и наблюдает за ходом операции. Сердце ее сжимается, когда она понимает, что человек на столе приходит в себя, она смотрит на доктора, как бы задаваясь вопросом, должно ли так быть. Но Зола с улыбкой продолжает работу мясника, любуясь металлической рукой. Боль в глазах солдата видит только она.