Подмена

      Напряжёние, сгустившееся в диспетчерской посадочного сектора Д-3, казалось, можно потрогать руками. Обыкновенная рабочая суета притихла и замедлилась, а операторы общались между собой взглядами и шёпотом, тревожно поглядывая на своё начальство, сгорблено сидящее за одной из консолей.       Сам же начальник сектора, майор Рент Аламастра, был отрешён от окружающего мира, что сейчас сузился для него до одной консоли. Гипнотизируя экран с выведенными на него показаниями со злополучного корабля и таймером, отсчитывающим час, который Дарт Вейдер взял на обследование судна, офицер буквально физически ощущал, как в нём нарастает плохое предчувствие.       Что Вейдер, эта, неубиваемая, заговорённая машина смерти, может делать там так долго? Почему он до сих пор не вышел на связь и не приказал забирать трупы или конвоировать пленных, почему не объявил что дело сделано? Ведь прячущихся мятежников он явно нашёл — мощнейшие сканеры, обнаружившие несколько крупных живых существ, не врут. Тогда почему они ещё не вышли строем с поднятыми руками, боясь моргнуть без разрешения Палача Императора?       Этими вопросами наверняка задаются и выше, и от такого внимания командования ему становится не по себе. Но что он может, ведь приказ Вейдера, ничего не предпринимать в течение часа, не имеет двойного толкования…       Неожиданно раздавшийся писк получения входящего сигнала погрузил диспетчерскую в гробовую тишину. — Сэр, запрос на связь с того корабля! — озвучил очевидное один из операторов, в конце концов на тот ангар они вывели особый звуковой сигнал, который ни с чем не перепутать.       Майор почувствовал, как взгляды всех разумных, дроидов да и камер наблюдения тоже, скрестились на нем. Быстро одернув мундир и прочистив горло Аламастра скомандовал: — Выводи на меня!       Дурное предчувствие взвыло раненым зверем. Вейдеру незачем пользоваться корабельной системой связи, но если не он, то кто? Не к добру всё это, не к добру… — Неопознанный корабль, на связи начальник посадочного сектора Д-3 майор Аламастра. Я… — офицер допустил небольшую заминку, сообразив, что в такой неординарной ситуации прежние уставные фразы будут не к месту. — Слушаю вас. — Приветствую майор, — раздался уверенный, но вполне молодой, мужской голос с заметными синтетическими нотками. Намеренное искажение? Картинку там передавать отказались, что тоже стало фактом в копилку плохого предчувствия. — Говорит капитан Декард. Альянс за восстановление Республики. Сообщаю, что нами взят в плен Дарт Вейдер, в связи с чем, у нас есть ряд требований к вашему командованию. Требую предоставить связь с гранд-моффом Таркиным. — Вам есть чем подтвердить ваши слова? — произнеся это, майор тут же захотел прикусить себе язык. И так понятно, что если бы Вейдер сделал всё как надо, ему бы не пришлось это выслушивать. — Разумеется. Пусть кто-то из ваших людей заберет её у нашего дроида. — Заберёт что? — Увидите. — Сэр! — вмешался в диалог всё тот же оператор. — Из корабля кто-то выходит… Дроид! И он что-то несет!       Зажав кнопку, отключающую передачу в одностороннем порядке, Аламастра распорядился: — Картинку в зуме для меня, — и тут же, переключившись на канал штурмовой группы, заговорил с их командиром. — Капитан, к вам посланец от наших мятежников. Пусть ваш человек его встретит. И без агрессии! — Видим и встретим, — деловито отозвался штурмовик.       Закончив с этим, майор сосредоточил внимание на изображении с камеры, а разобрав то, что он видит, плотно сжал челюсти, не позволяя ругательствам выйти наружу. Всё потому что дроид, семенящий в сторону выхода из ангара, нес в своих руках кусок ноги, — ступню и частью голени, обутый в характерный чёрный сапог, тускло светящийся оранжевым на срезе. Похоже на протез, и совсем не сложно догадаться чей. Вот дерьмо…       Когда дроид добрался до середины своего пути, двери ангара открылись и навстречу железяке медленно вышел штурмовик, оружия на котором не было видно. Но безмолвие момента было нарушено сигналами об изменении показателей корабля. Стремительно оживали основные и вспомогательные системы, в двигателях фиксировались процессы, однозначно опознаваемые как предполётная подготовка. Ожили и пушки, стволы которых медленно повернулись в сторону турели, нацеленной на корабль. — Верю в ваше благоразумие, но мои орудия готовы, — в голосе Декарда послышалась усмешка.       Тем временем штурмовик, остановившийся поначалу, продолжил свой путь, встретился с дроидом и принял его ношу в свои руки. Теперь они явно говорили: протокольник жестикулировал и ворочал корпусом, а боец пару раз кивнул ему. Спустя пару секунд оба развернулись, и каждый из них двинулся в обратный путь.       Движимый желанием быть в курсе дела, Аламастра вызвал командира штурмовиков: — О чём был разговор, капитан? — Мой боец спросил, жив ли лорд Вейдер. Дроид ответил, что, жив и позже мы в этом убедимся. Но сначала переговоры с Гранд-моффом. Протез настоящий, высококлассный. Отделён энергетическим оружием. След характерный — подозреваем световой меч. — Вас понял. — Что насчёт нашего требования? — напомнил о себе Декард. — «Соединяйте нас!», — раздался хлёсткий приказ с канала гранд-моффа. — Дано добро. Соединяю вас с Гранд-моффом и отключаюсь.       Отдав нужные команды, майор Аламастра незаметно для подчинённых выдохнул и откинулся в кресле. Несмотря на попискивание с консолей и бинарные переговоры дроидов, офицер воспринимал эти звуки как тишину, от которой загудело в ушах. Свою работу он сделал, теперь дело за одним из первых лиц Империи. Посмотрим, что из этого выйдет, а это дежурство, в любом случае, запомниться на всю жизнь.

***

— Покажитесь, прежде чем что-то требовать! — убийственный взгляд, натренированный Таркиным за годы службы и политической работы, был адресован неизвестному мятежнику сквозь камеру. — Не могу, — равнодушно откликнулись с той стороны. — Мне приказано хранить тайну моей личности на этом задании. — Ну а я не могу контактировать с несуществующим лицом… — парировал гранд-мофф. — По такому сложному вопросу. Каковы гарантии что вы исполните достигнутые договорённости?       Его собеседник не ответил, а резкий звук, раздавшийся с консоли, заставил мужчину дёрнуться от неожиданности.       Острый взгляд, брошенный Таркиным в сторону сидящего неподалёку Мотти, был полон скрытого раздражения. Но вид округляющихся глаз адмирала, смотрящего на экран и едва не выронившего на пол комлинк, за которым тот потянулся, смутил гранд-моффа, заставив его недовольство поутихнуть.       Генерал Тагге, сидящий на другом конце стола и, по-видимому, получивший ту же информацию, оказался куда расторопнее: — Крупный взрыв на одной из энергомагистралей суперлазера! Уточняем масштаб повреждений…       Сердце уже немолодого мужчины пропустило удар. Что?! Как?! Там… — Вместо тысячи слов, гранд-мофф, — напомнил о себе скрытный капитан. — Теперь, когда мы показали серьёзность своих намерений, вы выслушаете наши требования? — Серьёзность?! Так это вы сделали?! — Почти мы, — вкрадчиво поправили его с небольшой издёвкой. — Жаль признавать, но такой саботаж для нас нереален. Вы знаете, чья это бомба и как она оказалась там.       Сухие ладони, не попадающие в поле зрения камеры, до боли сжались в кулаки. О да, Уилхафф Таркин подозревал, а кое о чем и знал, благодаря особенно верным людям. Способ, который Император предусмотрел на случай выхода станции из-под его контроля. Бомбы, заложенные ещё на этапе постройки, чьё наличие намеренно от него утаили. Об одних он знал, о других догадывался, и ничего не мог с ними поделать, потому как это сразу привлечёт внимание агентуры Палпатина. Впрочем, причин для предательства у него не было, вот только это не помешало мятежникам использовать данное оружие против него. — Взломанный доспех Вейдера позволил нам получить к ним доступ, — поделился откровением Декард. Выходило логично — уж Вейдеру Император точно доверил бы детонатор от его станции. — Паранойя тирана сыграла нам на руку. Мы могли бы уничтожить всю станцию, и погибнуть вместе с ней, но это не входит в наши планы. Это достаточная гарантия нашей честности? — Достаточная, — холодно ответил военачальник. Добавить ему было нечего, если мятежники не лгут, то бластер уже у его виска. Выслушать их — меньшее, что он может предпринять. — Чего вы хотите? — Рад это слышать. Итак, наши требования составляют четыре пункта. Первый: выдать нам принцессу Лею Органу, находящуюся в вашем плену, целой и невредимой, в сопровождении капитана медицинской службы Корнелла Дивини. Последний будет обязан взять с собой личную медицинскую укладку. Второй: позволить нам забрать Дарта Вейдера — нашего законного пленника, с собой. Третий: передать нам денежную сумму в размере пяти миллионов кредитов на «открытых» чипах, помещённых в незащищённый от сканирования контейнер. Четвертый и последний: позволить нам беспрепятственно покинуть станцию и систему. Не пытаться открыть по нам огонь, взять на абордаж и не преследовать. — Амбициозно, — холод в голосе Таркина приблизился к абсолютному нулю. — А что мы получим от этого обмена? — Сохраните жизни сотен тысяч своих подчинённых, — его собеседник остался невозмутим. — Сохраните жизнь и карьеру, которые не оборвутся из-за того, что вы дали Вейдеру погибнуть. Сохраните станцию за полтора триллиона. Согласитесь, запрошенная нами сумма и рядом не стояла. — К слову, зачем вам деньги? — Как это зачем? — демонстративно удивились на том конце. — Это компенсация за захват корвета Тантив IV, и членов экипажа, погибших и пленённых. Заметьте, мы не выставляем вам счёт за варварское уничтожение планеты. Этот долг Альянс взыщет с Империи позже. — Прекрасно, — вежливо улыбнулся Таркин самыми уголками губ. Вера мятежника в победу забавляла: его маленький сынишка тоже когда-то обещал отцу, что победит ранкора «на-кулачках». — Но зачем вам доктор? — Доктор Дивини проследит за состоянием принцессы и обеспечит гарантию того, что вы не сделаете с ней что-то нехорошее. Например, дадите яд замедленного действия. — Распоряжусь, — быстро согласился гранд-мофф. Биться за этот пункт их требований он не видел смысла. Посчитали нужным забрать своего шпиона? Логично — кому ещё они бы доверили заботу о ней? Значит, варианты с ядами и прочими хитростями действительно придётся отбросить. Ну а изучением персоны этого доктора займётся ИББ, которая не упустит возможности пройти «по горячим следам» рассекреченного агента. — Но более всего, — спокойно и деловито проговорил Таркин. — Меня волнует Вейдер. Уверен, вы хотите допросить его — это логичное желание, но вам ли не знать, как он может быть непреклонен? На фоне него даже самые стойкие повстанцы покажутся детьми… — Наши условия окончательны! — отрезал Декарт. — Вы могли бы взять куда большую сумму… — Нет, Гранд-мофф! — повысил голос мятежник. — Наши требования окончательны и не подлежат обсуждению! Но, довольно церемоний, что скажете на это?       С консоли вновь прозвучал тревожный сигнал. — Что там?! — оклик Таркина хлестнул Мотти и Тагге. Но внешне тот остался абсолютно невозмутим, — он не доставит мятежнику удовольствия видеть его злым. — Взрыв на коммуникациях основного центра связи! — в этот раз докладывал уже Мотти, оправившийся от шока. — Пока фиксирую уменьшение дальности покрытия и снижение мощностей передачи! Есть сообщение о пожаре! Масштаб и жертвы ещё не ясны!       Новые проблемы не прибавили сановнику добродушия. Обратив в камеру убийственный взгляд, тот ровно проговорил: — Ваши террористические замашки не приближают нас к согласию. К чему всё это? — Торг и затягивание переговоров не приближают нас к согласию, — передразнил его мерзавец. — Ваше дело проиграно, Гранд-мофф. Выполнение наших требований — единственный способ сохранить для вас хоть что-то. Мы даём вам один час на их исполнение, иначе взорвутся новые бомбы, а может быть и вся станция. Деактивации кодов бомб мы тоже не боимся: в этом случае я взорву корабль и похороню вашу карьеру, — Император не простит того что вы практически убили его ученика. То же относится и к нашему преследованию. Если я почувствую, что не довезу пленника до своих — он умрёт. — А он вообще жив? — Да. Сейчас вы в этом убедитесь. Мы не шутим и не лжём. И угрозы свои выполним, уж будьте уверены!       Эти слова стали последним зёрнышком на весах принятия решения. Таркин принялся лично отдавать распоряжения на выполнение всех условий. Что ещё ему оставалось? Слишком многое было поставлено на карту, а его позиция оказалась слишком уязвима.       И ведь каков парадокс… Огромная станция, самая вооруженная и защищённая в Галактике, сейчас не может ничего противопоставить одному крошечному грузовику, а смерть Вейдера, что могла бы стать подарком судьбы, сейчас является недопустимым исходом, который он просто обязан предотвратить. — Сэр, — обратился адмирал Мотти. — вывожу для вас картинку из ангара.       Закончивший с приказами гранд-мофф весь обратился во внимание, навеки отпечатывая у себя в памяти эту сюрреалистическую картину. По аппарели корабля, медленно и неловко, изредка стреляя искрами из нагрудной панели доспеха, спускался Дарт Вейдер. Неугомонный Палач Императора и раньше попадал в опасные неприятности, получал раны и повреждения доспеха, но даже так, по свидетельствам очевидцев, всегда держал себя уверенно и непоколебимо, не позволяя заподозрить себя в слабости. Но только не сейчас. Вейдера словно подменили — из него как будто вытащили прежний стержень, прочный — как кваданиевая сталь, из которой сделана обшивка станции. Чем вообще можно объяснить эту неловкость движений, эту рыхлость и плохо скрываемую боль, наполняющую теперь его фигуру и жесты? Что эта повстанческая мразь с ним сделала?!       Раньше Таркину казалось, что сруби одну ногу, и Вейдер будет, как ни в чем ни бывало, стоять на одной, а лишившись обеих будет ползти на врага словно дроид. Но сейчас он безвольно опирался на плечо невысокой фигуры в плаще с капюшоном. Само по себе это одеяние ещё ничего не доказывало. Вот только рукоять, открыто висящая на поясе прячущего лицо гуманоидного мужчины, наводила на однозначный вывод. Джедай.       Ещё один джедай. Потому что второй шел чуть позади, с активированным клинком синего цвета. В отличие от своего товарища тот не прятал лица, и даже выступил вперед, когда вся процессия спустилась с аппарели и немного отошла от корабля, позволяя рассмотреть себя получше.       Неужели это тот самый Кеноби? К сожалению, камеры ангара были не настолько хороши, и не давали возможности рассмотреть лицо седовласого джедая во всех подробностях. Не исключено, что тогда гранд-мофф смог бы его узнать. Но без дополнительной обработки, которую эти кадры пройдут позже, здесь не обойтись.       Пристально посмотрев в сторону камеры, явно немолодой мужчина поднес ко рту некое устройство. — Соединяю вас с нашим другом, — нарушил молчание Декард. — Говорит магистр ордена джедаев Оби-Ван Кеноби, — разнесся по конференц-залу глубокий и никак не искаженный голос. — Дарт Вейдер, участник многих преступлений, и убийца многих моих товарищей, взят нами в плен. Смерть будет слишком лёгким наказанием за его грехи, поэтому он будет жить. Жить до тех пор, пока Альянс Повстанцев не сочтёт нужным и не вынесет ему строгий, заслуженный приговор. Клянусь, что он будет не последним, кого настигнет правосудие за содеянное! Твоё слово, — в голосе зазвучала смутно знакомая едкая усмешка, — «тёмный лорд».       Ранее Таркин не думал, что фирменное шипение маски Вейдера может его успокоить, но только сейчас оно звучало иначе, и ему не требовалось хорошо знать фаворита Палпатина чтобы понять — он не в лучшей форме. — Пустые… обещания… Кеноби, — с ощутимым трудом выдавил тёмный лорд, спустя несколько секунд молчания. — Ваши… подлые… трюки… вам не… помогут. В честном бою… вы… ничто.       Значит, всё-таки попался в ловушку… Идиот, слишком давно не встречавший достойных противников, возомнил себя бессмертным и поплатился за это. Ну почему именно здесь и сейчас? Что мешало ему найти свой бесславный конец где-нибудь в другом месте?       Но поток нерадостных мыслей был прерван новой иконкой, возникшей в углу экрана. Сообщение от адресата с наивысшим приоритетом. Стоило ознакомиться, но уж точно не на виду у мятежника. — Упрям, как и всегда, — понимающе вздохнул Кеноби. — Но хватит с меня этих демонстраций. Время пошло, гранд-мофф, жизни ваших людей зависят от вас.

***

      В небольшом, полутёмном помещении находились трое. Одним из них был Уилхафф Таркин, двое других носили белые мундиры, что отличало их принадлежность к Имперскому бюро безопасности.       Сейчас их внимание было приковано к компьютеру, на котором младший из безопасников колдовал над поступившим гранд-моффу файлом, коим оказалось зашифрованное сообщение от Дарта Вейдера. Чутьё подсказывало военачальнику, что содержимое послания, отправленного в момент, когда захват тёмного лорда уже был подтверждён, содержит некую информацию, что определённо будет полезной. — Расшифровка окончена. Установленные условия проигрывания соблюдены. Воспроизвожу, — сосредоточенно откликнулся лейтенант службы безопасности.       «Таркин… выполни их требования. Отпусти меня… с ними. Они думают что победили… перехитрили… Но они не знают всех… секретов… моего доспеха. И как… хорошо… я могу притворяться. Их кровью я искуплю… свой позор… или погибну. Передай Императору… что Кеноби стал сильнее… чем был… и обучил… сильного падавана. Они что-то… сделали со мной… Это не был… честный бой… Сделай как… я прошу… и мы оба отомстим за унижение…»       Сановник задумался над словами тёмного лорда. Их он тоже запомнит навсегда, потому что этот человек обычно требует, а не просит.       В тихом и ослабшем голосе Вейдера сквозили эмоции, так созвучные его собственным. Досада и злость, желание расплаты… Хотел он того или нет, но эта запись сильно ослабит груз вины, что неизбежно ляжет на него после этого происшествия. Но теперь ему будет, что предъявить Императору помимо собственных умозаключений. В данной ситуации решение Вейдера для него закон, а разум и сердце имперского губернатора всецело на его стороне. — Полковник, есть сомнения в подлинности записи? — Никаких, — Вульф Юларен, командир контингента ИББ на станции, поднял голову от своего инфопланшета. — Переданные коды подлинные. Шифр и образец голоса совпадают. Передача прошла с доспеха лорда Вейдера в момент, когда его вывели с корабля. Надеюсь, что она осталась незамеченной. — Я тоже, — произнёс Таркин, мысленно утверждая свои решения. — Разработку Дивини начали? — Да. Прибыл на строящуюся станцию в числе первых врачей, лечил принцессу после допроса лорда Вейдера, и… — вздохнул офицер. — Входил в группу врачей, оперировавших адмирала Даалу. — Покажите фото…       Рассмотрев изображение, гранд-мофф ощутил холодное прикосновение страха. Не за себя, а за возлюбленную.       Да, он был там, когда он, сам ни свой от волнения, явился чтобы узнать новости из первых рук. Один из лучших врачей станции, призванных во чтобы то ни стало спасти её жизнь. Стоял рядом со старшим группы, и, как положено, дисциплинированно смотрел на высокое начальство, отслеживал малейшую реакцию, готовый отвечать, если к нему обратятся.       Ранение Даалы невозможно было предвидеть — подозревать неладное бессмысленно. Сама операция прошла успешно, и теперь её жизнь вне опасности, но расплатиться за это пришлось комой и вероятной потерей памяти. И мимо этого факта уже нельзя было пройти. Мог ли Дивини внести в операцию свои коррективы и привести её к такому исходу? Могли ли другие доктора помешать ему, понять намерения и если да, то почему всё закончилось так? Сплошные вопросы, которые нуждались в ответах.       Но одно было ясно точно — сейчас ей нечего было делать в Утробе. Адмирала придётся доставить на Корусант. Пусть лучшие врачи Империи дадут свой вердикт и займутся её лечением. Конечно, у этого поступка будут последствия, а врагам откроется его слабое место, но рисковать жизнью Даалы он не желал. — Это было дельное дополнение, полковник, — ровно произнёс гранд-мофф, вернув контроль над эмоциями. — Берите в разработку двух оставшихся докторов, и изучите проведённую операцию. Надо узнать: не является ли состояние адмирала следствием саботажа. Также напоминаю, что информация не должна выйти за пределы следственной группы и круга непосредственных свидетелей. Происшествие должно держаться в секрете до распоряжения… или пока мятежники сами не завопят о своём успехе. — Будет исполнено!       Таркин бросил взгляд на часы. Время было неумолимо. Шантажисты уже получили свои деньги, а принцесса и доктор-шпион были на полпути к ангару. Скоро эта нервотрёпка закончится и ему предстоит новое испытание. Доклад Императору.