Такая вот история о Хезер

Понимание того, что я срочно нуждался в кислороде, пришло ровно в тот момент, как Киришима отстранился. Моя грудь тут же наполнилась воздухом, и я тяжело задышал. Казалось, я даже мог задохнуться… Оказывается, поцелуи могли действовать как анальгетик. Сейчас во мне преобладала… лёгкость. Настолько, что я почти что не ощущал земли под ногами — я будто левитировал. Та самая лёгкость, что противоположна мучительному грузу, тянувшему меня на дно. Голова опустела, волосы на руках и затылке встали дыбом. По мере того, как мозг насыщался кислородом, всё, что виделось размытым, вновь обретало очертания. И только теперь я понял, что где-то посреди процесса Киришима снял с меня очки. — А г-где мои оч… Ах! — удивлённый возглас вырвался из горла, когда чужие губы, всё ещё мокрые и опухшие от недавних поцелуев, впечатались в мою шею, пожирая огнём ранее нетронутую кожу. Я широко раскрыл глаза и прикрыл рот рукой, дабы сдержать звуки, порывающиеся вырваться наружу. Я и не знал, что шея — моё слабое место. Немыслимо, как она могла быть настолько чувствительной, в некотором смысле, даже эрогенной зоной? Это, чёрт возьми, просто шея, но я так тяжело дышал, как будто мне отсасывали! — Э-эй, подожди… — я упёрся руками в его плечи, чтобы оттолкнуть, но особо не старался. — А-ах, нет… М-м-м… Лёгкий смех Киришимы над моей попыткой говорил сам за себя: меня не отпустили бы, даже если бы я начал умолять, — так что его это лишь раззадоривало. Киришима вёл себя взбудоражено, одаривал мою шею быстрыми поцелуями, хоть в целом его прикосновения были чуть грубыми. Казалось, он был накалён до предела. Я не мог отрицать, насколько это было восхитительно. От его прикосновений становилось приятно не только физически. И они не казались вынужденными, как будто ему действительно жизненно необходимо касаться меня — и это переполняло меня ощущением благодарности. — Какой ты чувствительный… Если ты уже так стонешь, то я боюсь представить, что с тобой станет, если я коснусь тебя ниже… — прошептал он мне в шею, тем самым заставляя издать постыдный стон. Киришима задержался на этом месте, засасывая кожу сильнее. Я густо покраснел от его комментария, так что мигом отвернулся и закрыл рот. Киришима снова посмеялся. — Не сдерживайся, я хочу тебя слышать. Он повернул моё лицо к себе, и не успел я опомниться, как он вновь соприкоснулся своим языком с моим. — Какой же ты красивый… Мои веки подрагивали, а я попросту растворялся, сидя перед ним прямо на этой траве. Мне было интересно узнавать о сексе; порой я представлял, какого это — заниматься им, однако мне не хотелось торопиться только из любопытства. Не то чтобы я был тем, кто томно вздыхал и говорил: «ах, мой первый раз должен быть особенным: с тем, кого я люблю», но при этом я не расценивал секс как то, чем можно заняться с первым встречным. Так что я твёрдо настаивал на своём, оставаясь девственником и считая, что всему своё время. Однако всё изменилось ровно в тот момент, когда Киришима так развязно коснулся меня. Это пробуждало во мне ту сторону, о которой я даже и не подозревал, но это мне даже нравилось. Одновременно с тем было и отторжение. Киришима целовал меня и… Да, во всяком случае его прикосновения были приятными и тёплым, но я не поспевал за ним, а его всё устраивало. Его губы и руки вызвали трепет в теле, заставляя позабыть о раздирающей сердце боли, но меня не переставал мучить вопрос, правильно ли это? Действительно ли я чувствовал к нему влечение или же это просто потому, что мне необходимо было выплеснуть свою боль, и сгодился бы кто угодно? С другой стороны, мне совершенно не хотелось знать ответ на этот вопрос. В этот момент мне было приятно — я наслаждался, по какой бы причине ни продолжал целоваться с ним. Неважно, сыграла на руку его привлекательность или моя боль… Возможно, всё вместе. Всё, чего я желал, — не останавливаться. Больше я не хотел чувствовать ту боль. Потому что, несмотря на то, что Каччан — всё, что у меня было, и как бы я ни благодарил его за дружбу со мной, но эти отношения душили меня. Словно вся моя жизнь вертелась вокруг него, как будто я во всём зависел от Каччана. Я рассчитывал на его защиту в школе, на то, что он всегда составит мне компанию в худкружке, будет ходить со мной по коридорам и выбираться на прогулки по выходным. Зависел от него, независимо от того, кем он был для меня. Без него я никто. Без него я совсем один. И я не пытался драматизировать — это просто факты. Теперь я ясно понимал, что всё вело именно к этому. Мы были обречены на такой исход, несмотря на Хезер. Потому что его счастье не зависело от моего нахождения рядом, а вот моё от его — да. Несмотря на то, что наша совместимость соединила нас в самом начале, теперь она станет нашим концом. Я мог только представить, как тяжело было самому Каччану. Я знал, что ему нравилось дружить со мной, иначе он не стал бы пытаться удержать меня, однако я понимал, что наверняка ему трудно каждый раз осознавать, что мне необходимо уделять больше внимания, дабы по итогу я не чувствовал себя брошенным одиночкой. Разумеется, он бы хотел, чтобы у меня появилась девушка или новые друзья, ведь так он смог бы сбросить тяжёлый груз со своих плеч. Я понимал его и не мог ни в чём винить. А Урарака? Ей определённо хотелось почаще встречаться со своим парнем и быть с ним наедине, вдвоём, без лишних глаз и ушей. Тогда они могли бы целоваться столько, сколько пожелали, говорить на любые темы… И она тоже не может себе этого позволить, потому что ей приходится терпеть меня. Она хорошая, Каччан — тоже. Они оба милы и терпеливы, именно поэтому не говорят мне то, что чувствуют на самом деле. И я не хотел быть тем, кто испытывает терпение других людей. В конце концов, я для всех обуза. Для учащихся в школе. Для Урараки. Для матери, которая воспитывает меня в одиночку. И для Каччана. Не стоит воспринимать всё это как некую исповедь пострадавшей жертвы. Это всё было моей ошибкой. Я ненавидел быть зависимым от Каччана, но что я сделал, чтобы изменить это? Я не искал новых знакомств и никуда не выбирался… Всегда прятался под его крылом и был слишком напуган, чтобы распахнуть свои собственные. Но пришло время всё изменить. Сегодня. Сегодня я начну эти изменения. Я раскрою свои крылья и вспорхну ввысь. — Почему ты не носишь контактные линзы? — внезапно спросил Киришима, оставляя поцелуи на моей ключице и оттягивая ворот моей толстовки. Он поднял голову, чтобы посмотреть на меня. Его сбитое дыхание коснулось моего собственного. Из-за ночного прохладного ветерка, нежно обдувавшего кожу, слюна, оставшаяся после его губ и языка на моей шее, ощущалась так странно. — Почему ты спрашиваешь? — удивился я, явно смущённый внезапным вопросом. Моя грудь быстро вздымалась. Я провёл пальцами по траве, наконец находя свои очки в круглой оправе, и обтёр стёкла тканью рубашки. — Считаешь меня стрёмным в очках?.. — Нет, конечно, — он рассмеялся. — В очках ты миленький и сексуальный. На самом деле, думаю, у меня даже фетиш на парней в очках. Я не сдержал смеха, услышав это уточнение. Киришима пояснил: — Просто все мои знакомые, которые раньше носили очки, решили перейти на линзы. Тебе никогда не хотелось попробовать? — Ну… Вообще, я об этом как-то не задумывался, — я надел очки и поправил их на носу. Теперь мир вернул себе чёткость, хотя мы с Киришимой были так близко друг к другу, что я видел его и без них. — Мне они никогда не мешали. Я пробовал линзы однажды — это дорого, их приходится постоянно менять и всё такое… — Понятно. Хотя я всё же думаю, что тебе стоит задуматься о покупке линз. Ты можешь чередовать: линзы, очки и так далее. Необязательно полностью отказываться от очков, понимаешь? — наступила небольшая тишина, в которой Эйджиро продолжал анализировать моё лицо. — Они скрывают твои особые черты. Без них зелёный цвет твоих глаз будет заметен гораздо лучше. Я знал, что твои глаза зелёные, но… не думал, что настолько зелёные. От этого воспоминания щёки вспыхнули алым. Киришима засмеялся над моим видимым смущением, но даже и понятия не имел, что это произошло не из-за его слов. — Не знал, что ты такой наблюдательный, Киришима, — прокомментировал я. — Угу, иногда. Руки Эйджиро легли на мои согнутые колени, а после раздвинули их так, что он смог придвинуться ко мне почти вплотную. Было ощущение, что мы целовались часами, так что, учитывая, что это сопровождалось его прикосновениями, — те перестали смущать меня так сильно, как в самом начале. Я вновь обвил его шею руками. Эйджиро приблизился к моему лицу, и я тут же закрыл глаза и приоткрыл рот, ожидая поцелуя. Его губы прижались к моим, тёплое дыхание скользнуло по ним. Однако, когда я собирался перехватить инициативу в поцелуе и использовать язык первым, то услышал шёпот. — Но я наблюдаю только за теми, с кем хочу быть. — Хоть я этого и не видел, но знал, что он улыбается. Киришима сильно засосал мою нижнюю губу, прежде чем его язык оказался у меня во рту. Он сжимал мой затылок рукой, не позволяя отстраниться, что само по себе меня не особо устраивало. Однако я застонал от восторга, зарывшись пальцами в его красную шевелюру. Я чуть потянул за них, наматывая на кулак. — Знаешь, почему я предпочитаю парней? — горячий шёпот коснулся моих губ, прерывая недавний поцелуй, который в моей голове снова, казалось, длился часами, целой вечностью, хотя по факту не прошло и пяти минут. — Мм?.. — расслабленно промычал я в ответ. Мои глаза были полуприкрыты, а руками я притягивал Эйджиро к себе. Я и не думал, что поцелуи могут настолько впечатлять. Теперь я понял, почему все так кайфовали с них. Киришима ехидно улыбнулся, так что в этот момент я понял, что пожалею о том, что спросил его. — Девчата скучные. «Прекрати, не трогай здесь, не трогай там», — внезапно одна его рука резко переместилась с моих ягодиц к паху. Изумлённый крик застрял в горле, из-за чего послышался вымученный скрипучий звук. Я шокировано посмотрел на него. — Схватить их за киску? Ни в коем случае! А вот парнишам плевать, когда я касаюсь их здесь. Он снова сжал его, расплываясь в ухмылке при взгляде на моё застывшее лицо. В животе тревожно скрутился узел, непреодолимая нервозность мигом прошлась по телу. Я убрал его руку. — Мне не плевать, окей? Не трогай меня здесь… Я пытался сомкнуть ноги чисто рефлекторно, но меня остановило зажатое меж ними тело Эйджиро. Сам он рассмеялся, но охотно выполнил мой наказ. Теперь его руки обхватили мои бёдра, и я мог выдохнуть от облегчения. К такому я точно готов не был. — Так ты прямо как те девчата, мм? — он выгнул бровь. А я закатил глаза. Иногда я считал Киришиму потрясающим. Но порой мне хотелось разбить об его лицо кирпич. — Не провоцируй меня. Я почти передумал с тобой целоваться. — Что интересно: почему Кацуки ещё не заинтересовался тобой? Если он закроет глаза и проигнорирует твой стояк, это будет почти то же самое, что трахать девушку, — Эйджиро громко рассмеялся. — У тебя, конечно, нет сисек, но у тебя зачётный зад, ты в курсе, да? Я сразу нахмурился. — Это совсем не смешно, — резко отрезал я. Я знаю, что он не хотел злорадствовать, но порой он действительно переходил границы. Мне уже осточертело, что меня сравнивали с женщинами. А ещё мне не понравилось то, как он упомянул Каччана в этом контексте. — Ладно, ладно… Виноват, — он поднял руки, сдаваясь. На его лице всё ещё оставалась игривая улыбка. Я же смерил его равнодушным взглядом. — Да я пошутил, расслабься. Только я собирался ответить хоть что-то, как внезапно вспомнил о сообщениях, полученных ранее. Я потерял счёт времени, пока был с Киришимой, и, увидев время, загоревшееся на экране блокировки, застыл от шока. Оказывается, прошло уже два часа с тех пор, как я ушёл с той лужайки, на которой Каччан и Урарака собирались танцевать. Испытываемый мной шок увеличился ещё сильнее, когда я увидел то количество сообщений, которые оставил Каччан. Я открыл чат, глаза пробежались по яркому экрану, тогда как рука Киришима вернулась к моей шее, нежно погладив, дабы привлечь моё внимание. — Эй, Изуку… Забей на него… — пробормотал он, нарочно опалив мою шею дыханием, а затем коснулся губами, оставляя слабые отметины и лёгкие укусы. На этот раз он делал это медленно. — Он там со своей девушкой развлекается… Я проигнорировал его слова, хотя и не стал отстраняться — слишком сосредоточился на чате с Каччаном, у меня даже руки затряслись от волнения. [Каччан]: Ты ушёл домой???

3 пропущенных звонка от Каччана

[Каччан]: Ты, блять, где? [Каччан]: Я уже обыскал весь этот клоповник. [Каччан]: Я звонил твоей маме, и она сказала, что тебя нет дома. [Каччан]: Пиздец

11 пропущенных звонков от Каччана

[Каччан]: КАКОГО ХУЯ ПРОИСХОДИТ?! [Каччан]: Я ТУТ ВСЁ ОББЕГАЛ, ЧТОБ НАЙТИ ТЕБЯ [Каччан]: ОТВЕТЬ НА ЁБАНЫЙ ЗВОНОК [Каччан]: ЧЕРТ ВОЗЬМИ

8 пропущенных звонков от Каччана

[Каччан]: МУДАЧЬЁ ТУПОЕ [Каччан]: Я СЛОМАЮ ТЕБЯ ПОПОЛАМ, КОГДА НАЙДУ [Каччан]: КАКОЙ ЖЕ ТЫ ЧЁРТОВ ГОВНЮК [Каччан]: БЛЯТЬ — О господи! — я вскочил как ошпаренный, заставив Киришиму недовольно выругаться. Моё сердцебиение ускорилось. — Каччан в ужасе и ищет меня, я совсем потерял счёт времени! — Скажи ему пойти в задницу и оставить нас в покое. Изуку, серьёзно… — он закатил глаза и схватил меня за руку, пытаясь утянуть назад. — Давай, плюхайся обратно и забей на это. Ты уверен, что это не уловка? Он не выглядел обеспокоенным, пока его пышная тёлка тёрлась о него своей писькой… — Ты не понимаешь! Я исчез два часа назад и даже не предупредил. Каччан и маме моей позвонил! — я напечатал «уже иду», прежде чем убрать телефон в карман. — Я пошёл. Киришима смотрел на меня какое-то время, как будто поверить не мог в то, что я говорил. Наконец он понял, что я настроен твёрдо, так что тяжело выдохнул и хлопнул себя по коленям, поднимаясь. Да, возможно, я и правда мог бы просто сказать Кацуки, что со мной всё в порядке и ему не о чём беспокоиться, однако я так давно отсутствовал, что наверняка он действительно сходил с ума от волнения. Зная меня и людей в школе, он мог полагать, что надо мной могли поиздеваться и запереть где-то в шкафу, нежели ожидал обнаружить меня милующимся с кем-то. Поэтому он даже позвонил моей матери, которая теперь наверняка и сама волнуется. Так что для начала мне жизненно необходимо встретиться с ним, чтобы поумерить его пыл. Хотел бы я быть более беззаботным и дальше сосаться с Киришимой, но такой вот я человек — не мог тупо наслаждаться, когда дорогие мне люди волновались и злились на меня. Я понимал, что не обязан отчитываться перед Каччаном, но одновременно с этим мне бы не хотелось, чтобы он попросту исчез с вечеринки, ничего мне не сказав. Как сделал я. Так что у меня не было никакого настроя на дальнейшие лобызания с Киришимой. А ещё я рассчитывал, что Каччан довезёт меня до дома. — Эй, угадай, кто мне названивал? — спросил Киришима, улыбаясь, и показал мне экран своего мобильного телефона. Шесть пропущенных звонков от Бакубро. — Мда, обломщик фигов, всю малину испортил… — Идём. — Стоило мне повернуться к нему спиной, как его рука схватила мою, потянув на себя. Эйджиро украл ещё один-два поцелуя, прежде чем я отчитал его за это. Он посмеялся и отпустил меня, так что теперь мы оба продвигались вперёд — туда, где было шумно и оживлённо. Больше Киришима не протестовал, следовал за мной с самодовольной ухмылкой на губах. Когда мы подошли к бассейну, казалось, что совсем ничего не изменилось. Наоборот, кажется, людей прибавилось, и все они стали гораздо пьянее. Чтобы разыскать Каччана, далеко ходить не пришлось. Он сидел за круглым деревянным столом посреди лужайки в компании Урараки, её подруг и ещё нескольких ребят. Кацуки, правда, выглядел не особо довольным. Он сидел согнувшись, пока его руки упирались в чуть расставленные колени. Взглядом он сверлил свой мобильник. И лишь нервозно постукивающая о землю нога выдавала его волнение. Любой бы с уверенностью сказал, что Кацуки встревожен, напряжён и раздражён. Урарака же оживлённо болтала со всеми за столом и, казалось, намеревалась и Кацуки завлечь, но он даже не пытался скрыть свою незаинтересованность. Я тяжело сглотнул и занервничал, но не сбавил шаг. И лишь когда я оказался перед Каччаном, и он поднял голову, чтобы посмотреть на меня, я осознал, что совершенно не подумал над тем, как стану оправдываться перед ним за своё двухчасовое отсутствие. А теперь, вот он я, стою здесь как ни в чём не бывало, непонятно откуда взявшийся — на пару с Киришимой. Кацуки мигом осмотрел нас обоих, а затем резко вскочил на ноги. — Какого хера? У вас что, телефоны превратились в вибраторы, и вы решили засунуть их себе в задницы?! У него на лбу выступила вена. Беззаботная болтовня за столом мигом прекратилась, всё внимание сосредоточилось на нас троих. Напряжение в воздухе, казалось, стало осязаемым. Я поджал губы и чуть опустил голову. — Ты в курсе, сколько раз я тебе позвонил, Деку?! Где ты, блять, шароёбился, придурок?! — Я… Я-я… — вот чёрт, я совсем не знал, что ответить. Я закусил нижнюю губу, дико нервничая. Смелости посмотреть ему в глаза попросту не было. — Да ладно тебе, Кац, — вмешалась Урарака и встала рядом с ним, положив ладонь на его плечо. — Всё ведь теперь в порядке, он вернулся. Успокойся. Тебе не кажется, что ты преувеличиваешь? — затем она обернулась ко мне с улыбкой на губах. — Что случилось, Деку? Мы беспокоились: ты не из тех, кто вот так вот резко исчезает… — Изуку чуть поплохело, но теперь всё нормально, не было поводов для беспокойства, — Киришима взял инициативу в свои руки, а после приобнял меня за плечи. Я тяжело сглотнул и спрятал трясущиеся руки в карманы толстовки с изображением Всемогущего. Пусть я не смотрел прямо на Кацуки, но-таки чувствовал его прожигающий взор. Я так боялся, что он не поверит словам Киришимы. — Я отвёл его в комнату, он немного поспал. Я о нём позаботился, а после прилёг и тоже вздремнул… Мы ж все в гостях на вечеринке, Бакубро, не кипишуй. Что вы вообще нафантазировали? Что его похитили и увезли в Турцию? Он рассмеялся. — Забавно это слышать после того, как я перевернул весь дом вверх дном, заглянул во все комнаты, но ни в одной не увидел ваших тупых рож. — Каччан скрестил руки на груди, его напряжённый вид делал его ещё более устрашающим. Я задрожал всем телом и уже собирался выпалить ему какой-нибудь очевидный бред из чувства отчаяния, но Киришима опередил меня, ответив с насмешливым выражением лица: — Братан, этот дом огромен. Ты, наверное, фигово искал. Теперь злые глаза Кацуки сосредоточились только на Киришиме. — Я, по-твоему, шизофреник или что? Я заглянул во все комнаты, безмозглый ты червяк. — Ну, тогда звёзды не сошлись. Фиг знает, может, мы в тот момент были в ванной… — В ванной? Ты сказал, что вы спали. Мой нервный взгляд метался между ними. — Ага, но перед этим его стошнило в ванной. Что за нахрен? Думаешь, я вру? — Киришима был столь убедителен, что даже я на секунду поверил. — Нам просто не повезло, поэтому мы не пересеклись, вот и вся истина. — Деку стошнило, а ты мне не позвонил?! — Ну сорян, я был слишком занят, пока помогал ему, некогда было звонить тебе! — И даже после тебе, блять, не пришло в голову сообщить мне о том, что произошло?! — Я считал, у тебя есть дела поважнее, — ответил он и посмотрел на Урараку, широко улыбнувшись ей. Она ответила ему фальшивой улыбкой, очевидно она была так же ошарашена их перепалкой, как и я. Я и не подозревал, что Каччан так сильно будет переживать обо мне. Я правда чувствовал себя виноватым. — Но, как я вижу, ты так и не научился получать удовольствие от вечеринок… Неудивительно, что тебя на них никогда не видно. — Завали свою хлеборезку, тупое животное, — сказал он раздражённо и закатил глаза, после чего он подошёл ближе. Его лицо мигом сменилось на обеспокоенное. — Как себя чувствуешь, Деку? — Мои глаза расширились, когда он положил свою ладонь на мой лоб, его голос резко присмирел. — У тебя небольшой жар. — Я… Я в порядке, — я заставил себя улыбнуться. Меня всё ещё напрягала мысль о том, что нас с Киришимой чуть не разоблачили. Я надеялся, что Кацуки не станет расспрашивать меня ещё больше о моём состоянии, ведь я не знал, что мне стоит ответить. — Правда, всё хорошо… Прости, что так исчез. Я не хотел создавать проблемы. Как моя мама отреагировала? — Я не настолько туп, чтобы доводить её до паники посреди ночи. Я просто бросил прозвон, я не говорил, что ты пропал. — Ах, вот как. Спасибо, — я улыбнулся одними губами. Между нами повисла недолгая тишина. Внезапно взгляд Каччана упал на руку Киришимы, которая всё так же покоилась на моих плечах, так что теперь Кацуки посмотрел прямо на него. Его взгляд был хмурым; он не был направлен на меня, но всё равно заставил меня вздрогнуть. Киришима же на это расплылся в ещё более довольной улыбке. — Что ж, теперь, когда всё в порядке… Кац, я устала, — сказала Урарака, привлекая его внимание. — Подвезёшь меня до дома? — А… — он почесал затылок рукой и взглянул на неё. — Не выйдет, сорян. Я ж на мотоцикле приехал. — Меня это устраивает! Я всегда хотела поездить на мотоцикле, — ответила она взволнованно и посмеиваясь. — Нет, ты не поняла, — он не сдержал смешок. — Мне нужно отвезти Деку домой. Ты ведь с друзьями пришла? Ничего, если вернёшься тоже с ними? Улыбка на лице Очако резко померкла, хоть она и пыталась сохранить её до самого конца. — А, понятно… Конечно, как скажешь. — Кацуки, ты можешь подвезти свою девушку, я провожу Изуку, — спокойно предложил Киришима. Я заметил, что Каччана эта фраза явно напрягла. — У тебя нет машины. — И что? Есть Убер. Каччан посмотрел на него с прищуром. — Что ты задумал? — Хм? — его растерянное выражение лица было настолько наигранным, что, если бы не моё напряжение от всей ситуации, я бы уже рассмеялся над ним. — В смысле? А что не так? — С чего это вы вдруг так сдружились, а? — Кацуки издевательски рассмеялся и скрестил руки на груди. — Ты ж почти не разговаривал с Деку в школе, а теперь предлагаешь заплатить за Убер и всё такое. — Ага, но этим вечером мы лучше друг друга узнали, — он обнял меня, прижимаясь теснее. Я тяжело сглотнул, запутываясь в ткани своей толстовки. — Ты, наоборот, должен плакать от счастья и благодарить меня, потому что я спасаю твою ночь, — он одарил Урараку шаловливой улыбкой, а затем вновь посмотрел на Кацуки, у которого на лице всё ещё было заметно напряжение. — Вот видишь, Кац! Всё чики-пуки! — девушка широко улыбнулась и вновь вся расцвела. Она отошла попрощаться с друзьями буквально на пару секунд, затем вернулась и обхватила руку Кацуки в крепкие объятия. — Теперь идём? Каччан вновь смотрел то на меня, то на Киришиму. — Погоди, меня это не устраивает. — Его ответ изумил меня. Не думал я, что он станет так впрягаться. Но долго гадать не пришлось о причинах такого поведения: Кацуки часто поступал правильно, в конце концов, он чувствовал за меня ответственность, так что это не было его истинной реакцией. — Я пришёл с Деку, с ним и вернусь, — он обернулся к девушке. — Урарака, тебе и твоим подругам я вызову и оплачу такси… — Не нужно, Каччан, — я прервал его, нежно улыбнувшись, и он посмотрел на меня с удивлением. — Я вернусь с Киришимой, всё нормально. Да, изначально я полагался на то, что Каччан отвезёт меня домой, ведь этот район не был мне знаком, да и денег с собой у меня не было. Однако мысль о том, что меня проводит Киришима, не вызвала во мне отвращения. Я не хотел снова беспокоить Кацуки и уж тем более не хотел вынуждать его обо мне заботиться. Я уже решил: больше я не мог от него зависеть. Каччан некоторое время смотрел на меня молча, после чего заговорил: — И что, ты совсем не против? — спросил он даже слишком серьёзно. — Угу, всё в порядке. Урарака на это мигом широко заулыбалась. Каччан, напротив, продолжал сверлить меня хмурым взглядом. Он спешно посмотрел на Киришиму, прежде чем вернуться ко мне. — Ладно, как знаешь, — он пожал плечами. — Напиши, как будешь дома. — Ты, случаем, ему не папочка? — засмеялся Киришима, позабавив этим предположением и Урараку. Та прикрыла рот рукой, пытаясь сдержать приступ смеха. — Я не собираюсь везти твоего сыночка в отель, так что успокойся, окей? — Закрой пасть, Киришима, — Кацуки цокнул языком, а после обхватил рукой узкие плечи девушки. — Идём, — сказал он и напоследок взглянул на меня. В его глазах было что-то странное. Возможно, ему было неловко перекладывать ответственность на Киришиму, но почему? Они ведь друзья, я не иду с незнакомцем. Эйджиро всё же был прав — порой Кацуки обращался со мной так, будто он мой отец или старший брат, и это меня весьма бесило. Неужели в его глазах я выглядел настолько беспомощным и хрупким? — Не забудь отчитаться, как будешь дома, Деку. Я закатил глаза, но кивнул. — Увидимся в школе! — Урарака улыбнулась и помахала рукой, пока они отдалялись. Кацуки же даже не оглянулся. Он всё ещё выглядел раздражённым. — До завтра! — Киришима ответил на её жест, а я одарил её лёгкой улыбкой и еле заметным кивком головы. Стоило им исчезнуть из нашего поля зрения, Киришима, всё ещё обнимая меня, позволил себе рассмеяться. — Видал, как он взбесился? Я думал, он мне вот-вот открутит башку! — Угу… Но я не виню его. На его месте я бы тоже волновался. Некоторые косились в нашу сторону, вероятно, смущённые внезапной близостью между нами, но меня это не волновало. Я уже привык к оценивающим взглядам. — Блин, да он так себя вёл… — он рассмеялся. — Прямо как твой старший братец. Хотя знаешь, я говорил со своими старшими братанами, и даже они себя так не вели. — Он… — я опустил голову. — Сегодня он сказал мне, что я для него как младший брат. Думаю, поэтому он так сильно опекает меня… — Оу, я прямо чую, как твоя душа покидает тело, — он посмеялся. — Уверен, что это прозвучало именно так? Если да, то ты наверняка чувствовал себя дерьмово. Я вздохнул и отвёл взгляд. Киришима как обычно не был осторожен со словами. — Ну, теперь хотя бы всё встало на свои места. Я всегда думал, с чего бы ему так яро защищать тебя. Он ведь даже на драки нарывался, — он усмехнулся и покачал головой. — А ты, получается, для него как младший брат, да? Он погладил мои волосы, будто пытаясь утешить, но делал это с некой насмешкой. Я не колебался и наконец посмотрел на него. Киришима продолжал: — Интересно, каким бы стало его лицо, если бы я сказал, что засосал тебя по самые гланды? Ох, а если бы он это увидел!.. Я стукнул его в грудь, и он засмеялся. — Если бы ты сказал это, я бы тебя прибил. — Знаю-знаю. Но сколько ты ещё собираешься играть в свои игры и притворяться натуралом, мм? — Я ни во что не играю — он просто почему-то убеждён, что я натурал, — я вздохнул и закатил глаза. — Но ты ведь этого и не отрицал никогда, да? Я фыркнул. — Задолбали эти разговоры… — пробормотал я больше себе, чем ему. — Он лучший стратег в команде, у него высокие отметки по учёбе… Порой я не понимаю, как некто столь умный может так тупить, — он сделал паузу. — Я с тобой почти не общаюсь и то сразу тебя раскусил, — сказал он гордо и оскалился, показывая ту свою знаменитую акулью улыбку. Я ничего не ответил, хотя, признаться, этот вопрос терзал и меня самого. Я правда не понимал, почему Кацуки не замечал того, что для других было совершенно очевидным. Возможно, потому, что он на самом деле не обращал на меня должного внимания. Или он просто делал вид, что не обращал, потому что верить в то, что я натурал, намного легче. Я вздохнул. Мы стали уходить с вечеринки, но вместо того, чтобы зайти в дом и выйти через главную дверь, мы решили обойти через двор, чем я внутренне был искренне рад. — Ты должен понимать, что тебе придётся рассказать ему правду, — заговорил Киришима, заказывая такси через приложение на телефоне. Он спросил мой адрес и вбил его в нужную строку. — Типа, однажды он увидит тебя с моим языком во рту, так что лучше сказать ему сразу, понимаешь? Так… Стоп, что? Получается, Киришима хочет… Продолжить проводить со мной время? Со мной? Я не ошибся? Я понимал, что мы целовались и всё такое… Но я думал, что для него это нечто сродни мимолётной забавы, на большее я даже не рассчитывал. Моё лицо покраснело. Я решил скрыть своё потрясение, так что быстро бросил: — Ага, да, понимаю, — я кивнул. — Я скажу ему. Говоря об этом, я совершенно не обдумал свои слова. И пока мы ехали домой, а я смотрел на пролетающий мимо скучный городской пейзаж за окном машины, время от времени слушая какие-то глупости, что произносил Киришима, на меня наконец рухнуло осознание. Неужели я в самом деле расскажу Каччану, что я гей?