Баньши и Стив

Стив задыхался, ему было очень жарко, и когда удавалось открыть глаза, комната будто плыла вокруг. Мама обтирала его уксусом, отчего дышать было ещё сложнее, давала пить противно теплую воду и горькие порошки, но лучше от них не становилось. Мама меняла влажные простыни, подсовывали под спину подушки, и Стив уставал даже от тех небольших усилий, которые он прилагал, чтобы хоть чуть-чуть ей помочь Он хотел спать, но сон не шёл к нему, зато мама наконец уснула и перестала его тормошить. И вот тогда Стив услышал плач. Плач был детский, жалобный и всё никак не смолкал. Стив пытался рассмотреть, кто это плачет у них дома, ему даже удалось кое-как приподняться на локтях. На окне кто-то сидел. Это кто-то и плакал, но не стирал слезы ладонями и не сморкался в рукав, как делал сам Стив. Вместо этого незнакомка расчесывала волосы. Стив уверился, что это точно девчонка, ни у кого из знакомых ему мальчишек волосы не достигали лопаток, они и мальчишечьи уши то толком не прикрывали. Горло ужасно болело, но Стив сумел прошептать: — Чего ты ревёшь? Девочка замерла и соскользнула на пол. — Ты меня видишь? — Конечно. — Я не реву, я предвещаю несчастье, — с достоинством возразила гостья — А какое несчастье? — оживился Стив. Девочка подошла ближе, кажется она смутилась. — Безвременную смерть. — Ты баньши! Я знаю, мне мама про вас рассказывала. Стив чуть с постели не свалился, так ему хотелось поближе рассмотреть существо из легенд. Баньши удержал его, помог лечь на подушки. Вблизи стало очевидно, что несмотря на длинные волосы, это мальчишка. — Если свалишься, точно до утра не доживешь, — наставительно заметил он. — Я и так не помру, — прохрипел Стив, — ты же не настоящий баньши. — Очень даже настоящий! Стив фыркнул. — Все баньши женщины, молодые или старухи. Никто ни разу не слышал о баньши-мальчишке. — Я тоже должен был родиться девчонкой! И родился бы, но перед самыми родами маму сглазила старая цыганка. Цыганская ведьма. И родился я. Стиву захотелось как-то утешить гостя, он знал, каково это — не соответствовать ожиданиям. Нет, мама его любила, но все вокруг только и делали, что жалели её из-за некудышного сына, рассказывали друг другу, как ей не повезло. Похоже, матери баньши не повезло ещё больше, поэтому Стив сказал: — Меня тоже сглазили, поэтому я все время болею. — Ты болеешь, потому, что ты безмозглый сопляк. Не полез бы в ноябре за котёнком в воду, не заболел бы. — Его пытались утопить. — Ну а ты чуть сам не утопился. — Ты то откуда знаешь? — изумился Стив. Он был уверен, что свидетелей его не слишком героического поступка не было. — Видел. Я всех вижу, а люди меня почти никогда. — Здорово! Баньши шмыгнул носом, словно примеривался опять заплакать, но вместо этого потрогал вспотевший лоб Стива. — А ты, похоже, сегодня не помрёшь, — удивился и вроде даже обрадовался он. — Я тебе так и сказал. — Ну, тогда я пойду, пожалуй. Теперь его голос точно звучал огорчённо. — Приходи ещё, когда я выздоровею. Стив был весь мокрый от пота, зато лихорадка его отпустила и теперь страшно клонило в сон. — Я попробую, не знаю только увидишь ли ты меня. — Я увижу, — пообещал Стив. Его новый друг уже был у окна, когда Стив вдруг вспомнил, что не спросил самое главное. — Как тебя зовут? — Баки. Баки шагнул с подоконника и с тонким звоном растаял в воздухе, но Стив этого уже не видел, он спал.