***
Чья-то рука коснулась его плеча, заставив вздрогнуть. Он поднял голову, оторвав взгляд от своих ботинок, и отступил назад. Перед ним был Сынмин, у его лица было обеспокоенное выражение. Он также отступил назад и поднял руки. — Прости! Я не хотел прикасаться к тебе без твоего разрешения, но я поздоровался с тобой несколько раз, а ты не реагировал. Чонин прерывисто вздохнул. Он сильнее сжал книги, которые держал в руках, пытаясь унять дрожь. — Ты смотрел в никуда… — Сынмин продолжил. На мгновение они замолчали, не двигаясь с места. Чонин начал считать в уме. Вдыхай две секунды, выдыхай три. Он повторил цикл несколько раз, постепенно получая результат. Он огляделся. Они оба были на территории кампуса, во внутреннем дворе главного здания. Он обратил свое внимание на парня перед ним, спокойно ожидающего, хотя он и казался немного нервным. Ян сложил руки. — Мне жаль, — мягко сказал Чонин. — Ты удивил меня и… — Все в порядке. Правда. Я не должен был прикасаться к тебе, но я не знал, что делать… — Я в порядке. Я просто был удивлен. Сынмин облизал губы. — Что ты делаешь в кампусе…? Сегодня суббота. — О, я… Младший взглянул на книги, которые он прижимал к груди. — Мне нужно было сходить в библиотеку, чтобы забрать учебники для моего проекта. — О. Твой учитель наконец-то рассказал тебе о нем. — Да. А ты? Что ты здесь делаешь? — Я живу в кампусе, — Сынмин уклончиво ответил. — Мой сосед по комнате готовит, и там настоящий беспорядок, поэтому я вышел подышать свежим воздухом. Я хотел пойти выпить смузи, а потом увидел тебя, стоящего тут, так что… Я подошел поздороваться с тобой. Чонин немного покраснел от такого внимания, мягко кивая головой. — Не хочешь пойти и выпить со мной смузи? — предложил старший. — Мы можем обсудить твой проект. Если ты хочешь… и, если у тебя есть время. — О… Это мило, но я не взял с собой денег. — Я приглашаю тебя. Младший удивленно посмотрел на него. Он на мгновение заколебался. Никогда не было хорошим знаком, когда кто-то предлагал ему выпить. У людей всегда были скрытые мотивы… Сынмин мило улыбнулся ему. Затем он вспомнил, что это был всего лишь Сынмин. Парень, который был добр и понимал его. Матео тоже был добр к нему в начале… Он покачал головой, поймав любопытный взгляд Сынмина. Он не был похож на Матео, ему пришлось выбросить эту идею из головы. — Ты уверен, что с тобой все в порядке? — поинтересовался фотограф. — Да! Я пойду с тобой. Но в следующий раз я приглашу тебя… Сынмин слегка приоткрыл глаза от внезапного предложения. Выражение удивления на его лице быстро сменилось веселой улыбкой. — Хорошо, — он кивнул. — Пошли. Младший положил книги в рюкзак, прежде чем пойти за Сынмином. Ким привел их в маленький магазинчик, похожий на джунгли. Снаружи он выглядел крошечным, открывая вид только на стеклянную дверь. Но, оказавшись внутри, он был глубоким и красиво обставленным. В задней части зала располагались столики, но большинство мест было за баром, где сотрудники готовили напитки. — Вау, тут красиво. Я не знал этого места. — Я рад, что смог показать его тебе. Выбери, что понравится. Хочешь посидеть за столиками, — Сынмин взглядом указал в глубину зала, — или в баре? Чонин осмотрел обе зоны. Магазин был не таким уж пустынным. За столиками в задней части — много людей, в отличие от бара. Но те, кто был в баре, должны сидеть рядом друг с другом. Ближе, чем если бы они сидели за столиком. — Бар, — решил Чонин. Сынмин улыбнулся, садясь. Чонин сделал то же самое и пропустил удивленный взгляд своего друга. Старший не ожидал, что Ян сядет так близко к нему. Однако он ничего не сказал. Он не хотел ставить его в неловкое положение, а тем более отталкивать еще больше. Они оба заказали смузи, а также шоколадную вафлю для Чонина и фруктовый блинчик для Сынмина. Им быстро подали еду. — Как продвигается проект? Чонин медленно вздохнул. — Я должен создать современное и элегантное произведение, вдохновленное профессией циркача. — О, оригинально. — Да… Мне было трудно выкинуть банальщину из головы. Но после нескольких набросков я наконец нашел интересный наряд. Вчера я купил ткань, но поскольку у меня мало денег, у меня нет своих книг с выкройками… Поэтому я пришел в библиотеку, чтобы взять что-нибудь, что могло бы меня заинтересовать. Проблема… Сынмин потягивает свой коктейль, слушая его. — Проблема в том, что у меня пока нет дома манекена для шитья. Я коплю, чтобы купить его, но это очень дорого… Так что на данный момент мне приходится иметь дело с теми, что есть в универе… Но у нас нет доступа к ним по выходным. А в будние дни только до 8 вечера. Так что будет трудно закончить к следующей пятнице. — Когда ты должен это закончить? — В понедельник, в полдень. Старший на мгновение посмотрел на него, размышляя. — Почему бы тебе не использовать меня? — А? — Хорошо… если ты раскроишь ткань по моему размеру. Я могу приехать к тебе домой на следующих выходных, чтобы примерить наряд, и ты сможешь внести все необходимые коррективы, прежде чем сдать его в понедельник. — Это правда…? Ты бы мог? — Конечно, — ответил Сынмин. — Если это поможет. Чонин посмотрел на него, прежде чем подумать, что он на самом деле никогда никого не приглашал к себе домой. Внезапно он занервничал, зная, что кто-то собирается проникнуть в его личное пространство. Это был еще один пункт того, к чему он только начинал привыкать… — Хорошо. Спасибо, что помогаешь мне. Но мы не будем спать всю ночь в субботу. — Нет проблем. Если мы не закончим, я вернусь в воскресенье утром. — Ты не против мотаться туда-сюда? — Нет. Я понимаю, что это важно. Молодой человек кивнул, благодарный за то, что Сынмин проявляет такое понимание. — Ты говорил, что должен будешь сдать это в полдень понедельника? — спросил старший. — Да. Как раз перед обеденным перерывом. — Ты будешь свободен в понедельник утром? Чонин на мгновение задумался. — Ну, технически, да. У нас есть утро, чтобы доработать костюм. — У меня нет занятий в понедельник утром. Если мы сможем закончить наряд в воскресенье, ты не хочешь устроить съемку? — Съемку? — переспросил младший. Сынмин кивнул. — Да. У нас практически одинаковый размер, так что даже если ты сделаешь его моего размера, ты тоже сможешь его надеть. Разве не было бы неплохо сфотографироваться в нем? Ты мог бы показать его своему учителю или даже показать своей семье или друзьям. — П-позировать? Нужно позировать? — Да, — Сынмин рассмеялся. — Мой сосед специализируется на театре. Он мог бы рассказать мне, как сделать тебе грим. — Ты уверен? Я на самом деле не фотогеничен. — Я уверен, что ты фотогеничен. Но не волнуйся, у тебя есть время подумать об этом, хорошо? Мы не обязаны, если ты не хочешь. Чонин облизал губы, немного нервничая. Он и не предполагал, что ему придется позировать. Он, должно быть, сделает отвратительные фотографии… Он внезапно вспомнил фотографии, которые Сынмин сделал для своего учителя. Уродливые вещи, которые он приукрасил фотографией… Может быть, его магия сработает и на нем тоже? — Хорошо, я подумаю об этом. — Рад это слышать! — Можешь прислать мне свои мерки сегодня? Чтобы я мог начать работать. — Да, конечно. — Спасибо тебе, ты не представляешь, как сильно ты облегчил мне жизнь. — Все в порядке. Не беспокойся. Сынмин улыбнулся ему, прежде чем доесть свой блинчик. Его друг наблюдал за ним с колотящимся сердцем. Но он не знал, было ли это из-за беспокойства, адреналина или… чего-то еще. Но ему не нужно было думать об этом сейчас. Это будет проблемой будущего Чонина.***
Его легкие горели. И все же он продолжал двигаться вперед, несмотря на боль, которая слегка сжимала его горло, и пульсирующую боль в руках. Его рука коснулась края бассейна, затем ухватилась за бортик, и Чан высунул голову из воды. Он ахнул, переводя дыхание после долгого плавания. Его внимание привлекло движение у бассейна. Пловец поднял голову и посмотрел на своего тренера, который стоял с секундомером. — Ты проплыл на 26.02, — мужчина объявил твердым голосом. Чан стиснул зубы, уже зная, что это плохой результат. — Давай, вылезай из бассейна. На сегодня тренировка окончена. Молодой человек так и сделал. Он быстро схватил свое полотенце на трибунах, чтобы вытереться, пока команда собиралась вокруг тренера. Чан присоединился к ним, оставаясь позади. Он только наполовину выслушал ободряющую речь, прежде чем тренер отпустил их. — Чан. Подожди. Я хочу с тобой поговорить. Он прикусил губу, уже чувствуя, как беспокойство скручивает его желудок. Он знал, что сегодня был не в лучшей форме из-за всех мучений, которые он испытывал в последние дни. Он так плохо спал. На мгновение он подумал о том, чтобы пропустить тренировку, но вспомнил, что скоро начнутся соревнования, и это будет ужасно неодобрительно воспринято. Кроме того, плавание всегда помогало ему прояснить голову. Но не в этот раз. Он нервно топтался на месте, натягивая полотенце на голову, чтобы вытереть волосы. — Что с тобой происходит? — резко спросил тренер после того, как все остальные пловцы вошли в раздевалку. — Простите. Я плохо спал, я не в лучшей форме… — Не в лучшей форме? Ты шутишь? 26.02, Чан! Это худший результат, который у тебя был с тех пор, как ты присоединился к команде. Блондин слегка сглотнул, прежде чем опустить взгляд. Он знал, что его результат ужасен. Далек от того, какой он показывал ранее. — Ты не можешь так поступить со мной, когда начинается сезон соревнований! Команда рассчитывает на тебя! Он просто кивнул в ответ, его горло слишком сжалось, чтобы говорить. — Теперь, когда близнецы Ким выпустились в прошлом году, ты лидер нашей команды. Мы рассчитываем, что ты получишь лучшие результаты на соревнованиях. Я рассчитываю на то, что ты поможешь универу продолжать побеждать. В противном случае, кто знает, что произойдет. Если мы ничего не выиграем, они могут решить упразднить команду. Это все на твоих плечах. Не разочаровывай меня. Чан сжал кулаки. Полотенце помешало ему вонзить ногти в кожу рук. — Я ясно выразился? — тренер закончил. — К-кристально ясно, тренер, — он что-то невнятно пробормотал. — Это больше не повторится. — Хорошо. Иди переодевайся и поторопись. Я подожду, пока ты закончишь. Молодой человек кивнул, прежде чем направиться в раздевалку. Его товарищи уже вышли из душа и собирались расходиться по домам. Чан дрожащими руками открыл свой шкафчик и повесил на него полотенце. Он слабо вздохнул, когда кто-то положил ему руку на плечо. Чан повернулся, он понял, что Сонхва. Сонхва был парнем его возраста, изучал литературу. Он вступил в команду по плаванию два года назад и поначалу мало разговаривал. Пока Хонджун снова не представил их на небольшой вечеринке. Оказалось, что они сами какое-то время были очень хорошими друзьями. Впоследствии они с Чаном стали немного ближе. Просто однокурсники с одинаковой страстью к плаванию. — Ты в порядке? — тихо спросил Сонхва. Чан поглядывал на других пловцов, но они игнорировали их. Иногда блондину казалось, что он не нравится остальным членам команды. Он просто не знал почему. Возможно, это было просто такое ощущение. Его горло все еще было ужасно сжато, а грудь сдавило, поэтому он просто кивнул головой. Он предпочел успокоить Сонхва, а не сказать всю правду. Было бы слишком долго, слишком неловко… Это слишком личное. Они обычно не обсуждают такое. Он не хотел, чтобы молодой человек чувствовал себя неуютно. Он не хотел навязывать ему свои проблемы. Его друг промычал, прежде чем слегка похлопать его по плечу. — Ладно. Не волнуйся слишком сильно, а? У каждого бывают свои плохие дни. Я уверен, что завтра будет лучше. — Спасибо, — тихим голосом прохрипел Чан. Сонхва слегка улыбнулся, прежде чем пожелать ему хорошего вечера и уйти с остальными членами команды. Затем Чан пошел в душ. Он быстро искупался, просто чтобы смыть хлор с кожи. Тишину в раздевалках нарушал только звук падающей на кафель воды. Однако этого было недостаточно, чтобы заставить замолчать его шумный мозг. Его мысли быстро переключились на слова тренера, а затем на все проблемы, которые у него были в целом, включая Хенджина. Это только усилило тяжесть в его груди, вплоть до того, что он обнаружил, что дышать стало затруднительно. Несмотря на приступ паники, он успокоился и вернулся к своему шкафчику. Чан знал, что это была паническая атака. Он пережил их достаточно, чтобы знать симптомы. Он почти научился с ними жить. Скрывать симптомы. Делать вид, что все в порядке. Пока это не сокрушит его и уничтожит полностью. Он оделся, прежде чем взять телефон и сесть на скамейки. Наклонившись вперед, опустив голову, он тщетно пытался восстановить нормальное дыхание. Эта проклятая боль не проходила, только усиливая его беспокойство. Его мысли вернулись к Хенджину, когда он вспомнил свою последнюю паническую атаку после сеанса в клубе. Брюнет смог так легко успокоить его. Он едва помнил, что тот ему сказал, но помнил его прикосновение и мягкий голос. И это заставило его пожалеть о сложившейся ситуации еще больше. Это заставило его пожалеть о тех ужасных вещах, которые он кричал ему. Он скучал по Хенджину. Он был его спасательным кругом, а сейчас Чан тонул. С бьющимся в горле сердцем он разблокировал свой телефон, прежде чем открыть страницу контактов. Его палец скользнул по имени Хенджин. Всхлип сорвался с его губ, потому что он не мог этого сделать. Он не мог позвонить Хенджину и надеяться, что тот поможет ему успокоиться. Он не мог вернуться к нему после их ссоры и своего кризиса. Он больше не мог показывать, насколько он сломлен. И от этого ему стало еще хуже. Каким-то образом он заставил себя делать глубокие вдохи, вытирая мокрые глаза. Он пытался спрятать все эти ощущения в шкафу, забыть их. Кто-то постучал в дверь, застав его вздрогнуть. — Бан! Поторопись. Чан сглотнул. — Я уже! — он ответил дрогнувшим голосом, прежде чем его внимание переключилось на телефон, который только что завибрировал у него в руке. Сынмин 20:15 | Встреча в силе? 20:16 | Я буду ждать тебя у западных ворот. 20:16 | Если ты хочешь отложить, ничего страшного. Я думаю, тренировка тебя утомила. Крис 20:17 | Извини. Закончил поздно. Я буду через 5 минут. Молодой человек в последний раз провел рукой по лицу, делая глубокий вдох. Тяжесть в груди отступила, позволив ему дышать немного лучше, но он все еще мог ее чувствовать. Она была где-то спрятана в глубокой части его живота и готова нанести ответный удар при малейшем проявлении слабости. Чан застонал, поднимаясь. Он собрал свои вещи и закрыл шкафчик. Он надеялся, что сможет сегодня поспать.***
Сынмин просмотрел сообщение, прежде чем заблокировать телефон и засунуть руки в карманы. Он начал рассеянно прохаживаться, ожидая старшего. Возможно, ему не следовало просить Чана встретиться в понедельник вечером. Однако он сказал, что будет всегда доступен, если им нужно будет поговорить. А Сынмину нужно было поговорить с ним о Чонине. К счастью, ему не пришлось долго ждать, когда он увидел старшего. Чан быстро подошел к нему. Он поприветствовал его, прежде чем снова извиниться за задержку. — Все в порядке, не волнуйся. Я знаю, что расписание тренировок хреновое. Я не стал бы настаивать. Старший промычал, проводя рукой по своим вьющимся волосам. Сынмин на мгновение посмотрел на него, нахмурившись. Он не знал почему, но старший показался ему… странным. — Ты в порядке? — спросил он. — Да. Просто тренировка прошла более интенсивно, чем ожидалось. — У тебя красные глаза, — отметил Сынмин. — Это из-за хлора. И усталости… Я утомлен, так что, если бы мы могли пойти и поговорить о чем-нибудь, и не затягивать, было бы отлично, — предложил Чан. Сынмин кивнул. — Да, конечно. Я тоже не хочу затягивать. У меня занятия рано утром. — Отлично, пошли. По обоюдному согласию они решили просто купить еды в ближайшем магазине и устроиться на скамейке. Без суеты и быстро. Это устраивало их обоих. Они начали есть. — Тогда, я слушаю тебя, — начал Чан. — Я хотел поговорить с тобой о Чонине. Старший на мгновение перестал жевать, сомневаясь, прежде чем снова взять в руки бургер и поспешно проглотить. — Подожди, что ты имеешь в виду, поговорить со мной о Чонине? Я думал, мы собирались поговорить о тебе… — Обо мне? Нет, я в порядке, — сказал Сынмин, пока ел. Чан нахмурился, уставившись на младшего. Ким проигнорировал его, предпочитая сосредоточиться на том, что ел. Однако нервная дрожь его рук и напряжение челюсти не ускользнули от внимания пловца. — Хорошо. Расскажи мне о Чонине… Но потом я хочу поговорить о тебе. Сынмин тяжело вздохнул. — Я уже говорил тебе, со мной все в порядке… — Давай поговорим о Чонине, — Чан прервал его. — Посмотрим позже. Их взгляды пересеклись и остались прикованными друг к другу, желая настаивать на своей точке зрения. У Сынмина не было шансов, Чан не собирался так легко сдаваться. Младший тихо проворчал, прежде чем снова сосредоточиться на еде, измельчая ее палочками. — Ну что? Чонин? — Я чувствую, что ему немного лучше… — Хм. Я ничего о нем не слышал. Он не разговаривает в групповом чате. — Он читает все сообщения, — сказал Сынмин. — Думаю, большую часть времени он просто не знает, что сказать. — Хотел бы я как-нибудь поговорить с ним. Сынмин надулся. — Я попытаюсь поработать над этим, но это сложно… Вряд ли он начнет доверять мне, так что… — Я знаю. Ты смог… проверить свои предположения? — спросил Чан. — Я не говорил с ним об этом напрямую. Я не хочу давить на него. Но я уверен, что он подвергался насилию и был изолирован. Ему было некомфортно находиться со мной в тесной комнате. Чан медленно вздохнул. — Но как так вышло…? Если он был изолирован и подвергался насилию, почему никто не понял, что он пропал? Как никто не смог помочь ему выбраться оттуда? — Я не думаю, что у Чонина было много друзей в старшей школе, — Сынмин вздохнул. — Возможно… Может быть, мы на самом деле ищем причину не там? — Что ты имеешь в виду? — Из-за клуба мы исходили из того, что это из-за его бывшего, — признался младший. — Но что, если это были его родители? Пловец на мгновение задумался. В любом случае, это была гипотеза, которую нельзя было игнорировать. Однако Чан видел, что Чонин боялся своего бывшего. — Учитывая его реакцию в клубе, я не думаю, что это из-за его родителей. — Так почему же они никогда ничего не делали, чтобы помочь ему? — Сынмин был на грани того, чтобы начать злиться. — Я не знаю… Тебе следует спросить его. Младший вздохнул, прежде чем покончить с едой. — Мне следует… Но еще слишком рано. Я думаю, он еще не готов рассказать мне все это… Я собираюсь к нему домой на следующих выходных, надеюсь, тогда он немного поговорит со мной. — Кто знает. Но будь осторожен, Сынмин. Возможно, когда Чонин скажет тебе правду… Он выдохнул. — Возможно, пути назад больше не будет… Возможно, это повлияет на ваши отношения, и в неправильном направлении… Он рассказывал о собственном опыте. Признался, что проблемы, от того, что признаешься в собственной травме, всегда создают пропасть между ним и людьми. Они становились другими. В их глазах всегда была жалость. Иногда отвращение. Вот почему Чан не хотел показывать Хенджину эту свою сторону. — Влияние в неправильном направлении? Я так не думаю. Знание правды только сблизило бы нас. — Я говорю по собственному опыту, Сынмин. Иногда видение людей меняется, как только они узнают правду. Сынмин посмотрел на него. — Твоя ситуация совсем не похожа на ситуацию Чонина, — мягко сказал Ким. — Я знаю. И я не утверждаю, что это так. Но я знаю, что творится в голове у такого человека, как Чонин. Как только он скажет тебе правду, он не сможет не увидеть жалость и отвращение в твоих глазах, даже если их там нет. — Я позабочусь о том, чтобы этого не случилось. Чан снова вздохнул. Каким этот молодой человек мог быть упрямым. Повисло молчание, позволив старшему тоже доесть свой ужин. — Давай теперь поговорим о тебе. Усиленное дыхание справа от него заставило его почти закатить глаза. — Я в порядке, — Сынмин повторил. — Были ли у тебя какие-нибудь другие отношения до этого? — Да, конечно. — Не мог бы ты рассказать мне немного об этом? Сынмин нахмурился, сомневаясь. — С какой целью? — Я хочу кое-что проверить. — Хорошо, — он вздохнул. — В начале средней школы была одна девушка, а ближе к концу — другая. — Как долго длились наши отношения? — Месяц или два с первой девушкой. Со второй… все было сложнее. Мы долго игрались друг с другом. — Я понимаю. — Официально, с ней это тоже длилось недолго. — Хм… Они бросали тебя каждый раз? Младший на мгновение замолчал. — Да, они, — он смущенно признался. — Сынмин… Тебе одиноко? — осторожно спросил Чан. — Почему я должен чувствовать себя одиноким? У меня есть друзья. У меня есть сосед по комнате. Я постоянно вижусь с людьми. — То, что ты окружен людьми, не означает, что ты не чувствуешь себя одиноким. Сынмин взглянул на него, прежде чем встать. — Я не одинок, — сказал он. — Мне пора идти. — Сынмин… — Спокойной ночи, Чан. Бан молчал, наблюдая только за тем, как уходит другой. Он тихо вздохнул, подняв голову к небу, уже темному. Его глаза скользили по простирающемуся перед ним пространству в поисках звезд, которые обычно там сияли. Однако на улицах было слишком светло для этого. Он ничего не мог разглядеть. Чан не знал, хорошо это или плохо. Он даже не знал, почему некоторое время искал звезды. Возможно, потому что он вспомнил тот разговор с Хенджином, прежде чем развалилась их дружба, как карточный домик. Возможно, он все еще искал связь. Молодой человек слегка покачал головой, пытаясь выбросить эту мысль из головы. Он встал. Пришло время идти домой. Ноги привели его в спальню, куда он добрался уставшим. Когда он переступил порог, его не встретил свет. Не было тепла. У него перехватило горло, когда он нажал на выключатель. Дома никого не было. Он не знал, где все. По крайней мере, Джисон, потому что он подозревал, что Чанбин должен быть в квартире Феликса. Чан потащился в ванную, где разложил свои принадлежности для бассейна, прежде чем дойти до своей комнаты. Он осторожно толкнул дверь, открывая темноту, лишь слегка освещенную огнями города из окна. Сердце упало у него в груди, когда его взгляд упал на кровать. Пустая кровать, простыни на которой все еще были расстелены с прошлой ночи. Не имея сил на большее, он разделся, оставшись в одних боксерах. Его голова ударилась о подушку, когда он упал на кровать. Повернувшись, чтобы лечь на спину, его глаза нашли звезды на потолке. Они жгли ему глаза, как и слезы, катившиеся по щекам.