Ты поудобнее устраиваешься у костра в попытках хотя бы ненадолго отвлечься от тяжести событий, свалившихся на тебя за последние несколько дней. Размышления о том, что у тебя и твоих товарищей по несчастью, вероятно, осталось не так много времени, чтобы найти способ избавиться от личинок, явно не то, что тебе нужно прямо сейчас. Будет лучше позволить себе немного расслабиться. Составление плана дальнейших действий может подождать до утра.
Ты медленно оглядываешь лагерь, который вы наспех разбили на закате. Все заняты своими делами. Ни у кого нет особого желания разговаривать. Можно было бы списать это на усталость, но между всеми вами отчётливо прослеживается некоторая неловкость и недоверие.
Гейл внимательно изучает какие-то магические свитки, Лаэзель с абсолютно бесстрастным выражением лица затачивает свой клинок, Уилл и Шэдоухарт готовят ужин, определённо стараясь избегать любых взаимодействий. Более дружелюбно настроенный мужчина может и был бы не против разрядить обстановку непринужденной беседой, но холодные взгляды, которыми его регулярно одаривает жрица, к этому не располагают.
Тебе стоило бы подумать о том, как сплотить команду. Всё-таки ты негласно стала лидером. Но у тебя абсолютно нет сил на то, чтобы после дня, наполненного тяжёлыми битвами и непростыми решениями, выстраивать дружелюбные взаимоотношения. Да и, по правде говоря, ты никогда не была в этом сильна.
Это далеко не первое твоё путешествие. Ты чувствуешь себя достаточно уверенно во время сражений и переговоров, а также во всём, что касается сбора необходимых припасов и ингредиентов. Наверное, именно это побудило твоих компаньонов выбрать тебя. А может это лишь банальное нежелание брать на себя ответственность. В любом случае ты не особо против.
Привыкшая большую часть времени находиться в одиночестве, единственное, в чём ты пока не особо уверена — как относиться к этой абсолютно новой концепции того, что нужно постоянно держать в уме потребности и желания других. Особенно в свете того, что, судя по всему, буквально у каждого твоего соратника есть свои жуткие тайны и проблемы.
Немного откинувшись и приняв ещё более расслабленную позу, ты смотришь на ночное небо, усеянное бесчисленным множеством ярких звезд. Это помогает снять напряжение. Во время прошлых путешествий ты могла часами сидеть так, погружённая в свои мысли, пока не чувствовала достаточно сильную усталость для эльфийской медитации.
Внезапное появление Астариона застаёт тебя врасплох несмотря на то, что ты уже хорошо осведомлена, насколько бесшумным он может быть. Не увидев его ранее среди присутствующих на поляне, ты была уверена, что он отдыхает в своей палатке или бродит в лесу. Его яркая внешность не оставляет никаких шансов оказаться незамеченным, если, конечно, он не скрывается умышленно.
Он устраивается неподалеку, одаривая тебя самодовольной улыбкой, которая отлично демонстрирует, насколько он доволен твоим замешательством.
— Ещё один день позади, а из нас всё ещё не торчат щупальца. Я думаю, что это успех.
Ты утвердительно хмыкаешь, размышляя, что ему может быть от тебя нужно.
С момента, как он присоединился к вашему отряду, он держался более отстраненно, чем все остальные. Лишь изредка бросал едкие комментарии или беззастенчиво флиртовал. Такое, порой даже слишком драматичное, поведение выглядело для тебя как способ защиты своих границ.
Несмотря на попытки всем своим видом показать, что такому аристократу как он не подобает спать на сырой земле и заниматься прочими подобными глупостями, ты успела оценить как его превосходные боевые навыки, так и то, что ему далеко не в первый раз приходится, например, иметь дело с иголкой и ниткой. Ты даже не уверена, что твои собственные навыки шитья настолько же хороши.
Что ещё более интересно, ты была практически уверена в том, что он вампир. Тебе неоднократно встречалась информация об этих порождениях ночи в многочисленных книгах библиотеки, где ты любила коротать время в перерывах между занятиями.
Это было очень давно. Тогда ты была совсем юной эльфийкой, которую родители отправили к опытному чародею во Врата Балдура в надежде, что он сможет научить тебя управляться со своей не поддающейся никакому контролю магией. Ну или, если быть честнее — чтобы избавиться от доставляющего сплошные неприятности ребёнка.
Ты не любишь копаться в прошлом. Особенно в том самом прошлом. Но сейчас позволяешь себе окунуться в те моменты, чтобы воспроизвести в памяти эти признаки. Неестественно бледная кожа. Тёмно-красные глаза. Слишком холодное прикосновение при вашей первой встрече, когда он приставил кинжал к твоему горлу, а ты чуть не подожгла его изысканный наряд огненной вспышкой, пока головастики не продемонстрировали, что вы в одной лодке. Вдобавок, ты ни разу не видела, чтобы он что-то ел, и была уверена, что несколько раз замечала намёк на клыки. Единственное, что не укладывается в твою теорию — он может свободно ходить под солнцем без какого-либо вреда для себя.
Он прерывает твои размышления очередной попыткой поддержать разговор:
— Ты же понимаешь: как только появятся первые признаки превращения, мне придется остановить твоё маленькое прелестное сердечко, дорогая? Как бы ты хотела, чтобы я это сделал?
Видя твоё удивление, он выразительно поднимает бровь, сохраняя очаровательную улыбку на лице, и добавляет:
— Есть столько прекрасных способов: яд, нож в сердце, обезглавливание…
Ты не можешь сдержать искренний смех. Нельзя представить более комичную ситуацию, чем вампир, интересующийся тем, как ты предпочитаешь умереть.
Тебе стоило бы бояться его. Но что-то подсказывает, что он не причинит вреда. Может это безумие или первые признаки превращения, но ты чувствуешь себя на удивление спокойно, даже умиротворённо, в его обществе. А вот правда о нём может вызвать весьма неоднозначную реакцию. Особенно, если тайна всплывёт в неподходящее время.
Ты некоторое время колеблешься, прежде чем ответить, но любопытство и желание подтвердить свои догадки берут верх.
— Я всегда думала, что
такие как ты предпочитают один определённый способ убийства, — ты не можешь сдержать сарказма, а твой взгляд выразительно опускается на его губы, за которыми, как ты думаешь, скрываются клыки.
В первую секунду Астарион выглядит ошеломлённым, застигнутым врасплох. И несмотря на то, что спустя мгновение он берет себя в руки, и на нем снова безукоризненная самодовольная маска, ты точно знаешь, что оказалась права.
— Не представляю, о чём ты, дорогая. У меня, конечно, могут быть любимые приёмы. Но, спешу тебя заверить, что я безупречно справлюсь в любом случае, что бы ты ни выбрала.
— Астарион, ты можешь не ломать комедию. Я знаю, кто ты. Знаю, что ты вампир, — ты произносишь это медленно и тихо, практически шёпотом, чтобы никто кроме твоего собеседника не услышал, но он всё равно сердито шикает на тебя.
Понятно, что лагерь — не лучшее место для таких разговоров, если он хочет сохранить свой секрет.
— Пойдём, поговорим подальше отсюда, — предлагая, ты решительно поднимаешься на ноги.
Он неуверенно кивает, и ты решаешь, что нужно предупредить остальных, чтобы никто не отправился вас искать.
Ты направляешься к той части лагеря, где продолжается приготовление ужина, оборачиваясь, чтобы сказать, что скоро вернёшься, и видишь страх на лице Астариона. Он думает, что ты его сдашь?
— Не бойся, я никому не скажу. Я лишь хочу сделать так, чтобы наше отсутствие не выглядело подозрительно.
Он немного расслабляется, когда ты произносишь это, но всё еще выглядит так, как будто готов защищаться или бежать.
Ты подходишь к Уиллу и спрашиваешь, как скоро будет готов ужин.
— Кто-то сильно проголодался? Я думаю, придётся подождать ещё где-то полчаса, — отвечает он с добродушной улыбкой.
— Я надеюсь успеть пополнить запасы трав, чтобы приготовить зелья на завтра.
— Там может быть опасно бродить одной. Я могу помочь тебе после ужина, — Уилл немного хмурится.
Конечно, он привык быть героем, защищающим слабых. Это его призвание. Но ты достаточно сильная чародейка, которая может постоять за себя. Тебе хочется в это верить, а также хочется, чтобы именно такой тебя видели другие. Даже если головастики оказали не самое лучшее воздействие на твои магические способности. В конце концов у остальных такие же проблемы.
Грубый ответ практически слетает с языка, когда ты заставляешь себя успокоиться и вспомнить о настоящей цели своей вечерней вылазки. Ты ограничиваешься суровым выражением лица и объясняешь, что Астарион уже вызвался сопровождать тебя.
Этот ответ, кажется, устраивает Уилла, хоть он и не может удержаться от колкости:
— Не уверен, что идти одной не было бы безопаснее.
Вряд ли он тоже догадался об истинной природе Астариона. Скорее открыто демонстрирует, что не доверяет ему.
Ты направляешься к выходу из лагеря, кивая белокурому эльфу в том же направлении. Мужчина молча следует за тобой. Когда вы отходите на достаточное расстояние, он резко останавливается.
— Ты знаешь, что я вампир, и абсолютно меня не боишься? Я бы сказал, что идти в гущу леса в компании такого существа — это феноменальная глупость. Но ты абсолютно точно не глупая. Тогда что же это, самоуверенность?
Ты не слышишь в его голосе угрозы и не видишь ни намёка на агрессию. Он пристально смотрит на тебя как на что-то диковинное. Что-то, что нужно разгадать.
— Отчасти самоуверенность, — спокойно отвечаешь ты.
Он вопросительно смотрит на тебя, ожидая продолжения.
— На самом деле я не думаю, что ты нападёшь на меня или на кого-то ещё. У тебя было множество возможностей сделать это раньше. Мы нужны тебе. Так же, как и ты нужен нам.
Это была абсолютная правда. Ты прекрасно осознаёшь, что ему не удастся разобраться с паразитом в одиночку, а вам будет крайне тяжело без его безупречных навыков скрытности и взлома. Не говоря уже о том, что он вносит существенный вклад в бою, одинаково искусно владея кинжалами и луком.
Его взгляд чуть смягчается, и эльф кивает в подтверждение твоих слов.
— Я не представляю для вас угрозы. Я не какой-то монстр и могу себя контролировать. Ты можешь мне доверять.
Затем ты видишь некоторую нерешительность с его стороны. Он как будто ведёт какой-то мысленный спор, но через несколько мгновений всё же решается продолжить:
— Я даже не настоящий вампир, всего лишь вампирское отродье. Всё та же безумная жажда крови, но гораздо меньше сил.
Тебя бросает в дрожь от того, с какой ненавистью он произносит это. Его глаза наполнены отвращением. Знакомые чувства. Ты хотела бы узнать о нём больше, но сомневаешься, что расспросы приведут к чему-то кроме раздражения. Это явно больная тема.
— Я верю, что ты никому из нас не причинишь зла, — ты считаешь необходимым повторить это, чтобы отвлечь его от неприятных мыслей, которые несомненно начинают захватывать его разум, — Но открытым остается вопрос твоего питания. Не думаю, что наша еда вызывает у тебя аппетит.
— Я питаюсь животными, которых мы встречаем на пути. Охочусь по ночам, когда все спят. И собираюсь продолжать это делать. Если, конечно, нет волонтёров, готовых пожертвовать свою кровь добровольно, — на последней фразе он зловеще улыбается, обнажая клыки.
— Я с такими не знакома, — ты спокойно выдерживаешь его взгляд.
Если он и был разочарован твоим отказом, то никак этого не показал.
Пока эльф помогает тебе в поисках необходимых трав, ты убеждаешь его в необходимости рассказать остальным о том, кто он на самом деле, до того, как они случайно сами обнаружат это и сделают какую-нибудь глупость. Астарион соглашается с тобой, но просит дождаться подходящего момента. Ты заверяешь его, что будешь хранить его тайну, пока он сам не решит, что время пришло.
К моменту, когда вы добираетесь до лагеря, остальные ваши компаньоны уже за столом. Восхитительные ароматы мгновенно раздразнивают аппетит. Ты предлагаешь Астариону присоединиться. Даже нелепая причина, почему он не хочет есть, будет выглядеть лучше, чем полное игнорирование совместного застолья. В конце концов он может хотя бы пить вино.
Ты быстро относишь собранные травы в свою палатку и присоединяешься к трапезе. Заметно, что все выглядят гораздо более расслабленными. Вино и вкусная еда делают своё дело.
Гейл сразу же предлагает наполнить твой бокал. Тебе доводилось пробовать вещи и похуже. Ты знаешь, что вы не в том положении, чтобы капризничать, но всё же не можешь не сморщиться, делая первые глотки. Астариона, заметившего твою реакцию, это явно забавляет.
— Вот и я думаю, что это уксус, а не вино, — ухмыляется он.
— Все высшие эльфы такие привередливые? — Гейл говорит это без тени издёвки, в его глазах плещутся задорные огоньки. Шэдоухарт хмыкает, и её обычно непроницаемое лицо озаряется лёгкой улыбкой.
— Мы не привередливые. Просто умеем отличать хорошее вино от плохого, — твой ответ вызывает новые улыбки, часть из которых сочувствующие. Да, навык наслаждаться даже такой гадостью тебе бы точно не помешал.
— Ты, наверное, была завсегдатаем этих пафосных вечеринок аристократов во Вратах Балдура? — Гейл явно пытается зацепиться за возможность узнать что-то о твоём прошлом, но ты предпочитаешь оставить его ни с чем, уклончиво отвечая:
— Может и так.
Волшебник хочет предпринять ещё одну попытку разговорить тебя, но Уилл быстро улавливает твой настрой и спасает ситуацию, переключая всеобщее внимание на рассказ о какой-то бутылке удивительно крепкого вина, который плавно перетекает в очередную историю о подвигах в качестве охотника на монстров. Ты с благодарностью улыбаешься мужчине, и он легко кивает тебе в ответ.
— Я понимаю твоё нежелание рассказывать о себе кому попало, — наклоняясь к тебе, тихо говорит Астарион. — Но мы с тобой ведь совсем другое дело. Не так ли? Теперь, когда ты знаешь мою тайну, ты могла бы доверить мне свои секреты.
Не поворачивая к нему лица, ты можешь представить его хитрую улыбку. До чего же самонадеянный ублюдок.
Но после того, как ты сегодня увидела его в момент уязвимости, тебе интересно, что ещё скрывается за этой маской. За безупречным фасадом есть что-то очень хрупкое. Что-то хорошо известное и близкое. Даже если ты пока не готова это признать.
— Доверить, — эхом произносишь ты. — Не уверена. Но это могла бы быть… Сделка? Мои секреты в обмен на твои, — ты с вызовом смотришь на него.
Он задумчиво хмыкает:
— Это справедливое предложение. Мне есть над чем подумать.
***
Следующие несколько дней приносят с собой новые сражения и неожиданное пополнение в вашем отряде. Карлах быстро находит общий язык со всеми. Её задорный нрав и решимость не оставляют равнодушными никого. Кажется, что даже вечно угрюмая и огрызающаяся Лаэзель в обществе варварки немного смягчается.
Во второй половине очередного насыщенного дня ваш отряд добирается до Рощи, чтобы закупиться всем необходимым. Ты также хочешь оценить обстановку — понять, насколько друиды близки к завершению ритуала. Это важно знать, чтобы принять решение, куда отправиться дальше в поисках лечения.
Вы можете пойти на поиски Халсина, которого вероятнее всего удерживают в лагере гоблинов. Он должен знать, как справиться с вашей проблемой, но вторжение в лагерь гоблинов — довольно рискованное мероприятие. Другой вариант — навестить тётушку Этель. Она кажется тебе весьма подозрительной, и ты сомневаешься, что у неё есть способ избавить вас от головастиков, но тем не менее попытаться стоит.
Ты делишься своими мыслями с Шэдоухарт, Астарионом и Карлах. Остальные члены отряда уже разбрелись по Роще. Уилл ушёл наблюдать за тренировкой маленьких тифлингов, он вряд ли упустит возможность показать им несколько фирменных приёмов и рассказать очередную байку о своих приключениях. Лаэзель отправилась на поиски того, кто, по её словам, должен знать о местонахождении Яслей — еще одного места, где потенциально можно избавиться от личинок. Вниманием Гейла же сразу завладели тифлинги-торговцы, в ассортименте которых было множество магических артефактов.
— Если я правильно понял ход твоих мыслей, ты хочешь сначала попытать счастья с тётушкой Этель, а если ничего не выйдет, отправиться вызволять Халсина. Но нам нужно убедиться, что за это время дурацкий ритуал друидов не будет завершён.
Ты подтверждаешь слова эльфа кивком.
Он заговорщически улыбается. У него, несомненно, появилась какая-то идея.
Конечно, Астарион часто склонен к разного рода авантюрам и жестокостям исключительно ради забавы. Но это никак не отменяет того, что он обладает крайне острым умом. Поэтому в моменты, когда другие скептически относятся к его задумкам, ты предпочитаешь рассматривать все варианты.
— Мы всегда можем покопаться в чужом грязном белье. Образно говоря, естественно. Найдём какой-нибудь компромат, который позволит сорвать ритуал. Или хотя бы отложить его.
— Что бы ни пришло в твою дурную голову, постарайтесь сделать так, чтобы на нас не ополчилась вся Роща, — Шэдоухарт закатывает глаза.
— Развлекайтесь, — шутливо говорит Карлах. — А мы пока заглянем к кузнецу. Может у него есть способ немного остудить мой двигатель.
Полуэльф и тифлинг удаляются, а ты поворачиваешься к Астариону. Вопросительно смотришь на него, ожидая, что он раскроет подробности плана. Вампир не особо многословен, но ты улавливаешь суть. Это будет не лишено риска, но определённо увлекательно.
Вы добираетесь до укромного места неподалёку от покоев Каги. Ты накладываешь заклинание невидимости на себя и своего белокурого спутника, и когда вы убеждаетесь, что поблизости никого нет, заходите внутрь.
Оглядев комнату, Астарион кивком указывает на сундук, стоящий в дальнем конце покоев. Вы вместе подходите к нему и замечаете небольшую затемнённую часть комнаты позади. Вдвоем вы могли бы быстрее найти что-то важное среди вещей Каги, но ты понимаешь, что не сможешь быть настолько же бесшумной, как вампир, если кто-то зайдет в комнату, поэтому легко соглашаешься с предложением эльфа подождать его.
Некоторое время ты наблюдаешь, как ловкие бледные пальцы взламывают сундук. Эльф с сосредоточенным видом перебирает его содержимое, когда ты слышишь звук приближающихся шагов и ждёшь, что твой спутник последует к тебе в укрытие. Конечно, вы оба всё ещё под действием заклинания, но надёжнее было бы спрятаться.
Тебя начинает охватывать легкая паника, когда Астарион продолжает внимательно изучать что-то, обнаруженное в сундуке. Шаги становятся громче, и он спешно закрывает сундук, убирая находку в карман. Ты дергаешь его за руку, увлекая за собой в темноту.
Неожиданно ты оказываешься прижатой к стене. Астарион чуть приобнимает тебя за плечи. Аромат бергамота, розмарина и бренди окутывает тебя. Несмотря на прилив адреналина от вашей затеи, присутствие эльфа и запахи, исходящие от него, немного успокаивают тебя. Ты следишь взглядом за друидом, вошедшим в помещение. Он быстро берет с полки какую-то книгу и уходит, вызывая у тебя облегчённый вздох.
Астарион чуть наклоняется и шепчет, задевая носом кончик твоего заострённого уха:
— Как бы мне ни нравилось оставаться тут с тобой, мне не терпится показать, что я нашёл.
Его дыхание, как и прикосновение, достаточно прохладное, но ты чувствуешь, как жар распространяется по всему телу, а сердце начинает колотиться ещё быстрее. Не каждый день ты оказываешься зажатой в тесном пространстве с симпатичным эльфом.
Довольный эффектом, который оказал на тебя, или же своей находкой, он отходит, беря тебя за руку и направляясь к выходу. Когда вы достигаете безлюдной поляны неподалеку от Рощи, он достает из кармана записку и протягивает тебе.
Судя по содержанию записки, Кага замешана в каких-то тёмных делах.
Ты не уверена, что согревает твоё сердце в этот момент: реальный шанс помешать проведению ритуала, или выражение искренней, почти детской радости на лице эльфа, стоящего перед тобой.
Ты благодаришь его, и он чуть склоняется в драматичном поклоне.
— Всегда к вашим услугам. Обращайся. Тем более что это было весело.
***
Когда вы заканчиваете все дела в Роще друидов и добираетесь до лагеря, уже темнеет. Это был долгий день, и всё, чего ты хочешь — смыть с себя всю грязь и кровь, ровным слоем покрывающие твою одежду. Ты берёшь ароматное мыло и шампунь, приобретённые ранее у тифлингов, полотенце и чистую одежду и направляешься к небольшому, но глубокому озеру, располагающемуся в уединённом месте неподалёку от лагеря.
Но ты не одна, кто спешит смыть с себя все последствия утренних боевых столкновений. Астарион опередил тебя.
Твоё появление хоть и становится неожиданностью для него, но сразу же вызывает игривую улыбку.
— Оу, оказывается у меня здесь намечается весьма приятная компания, — говорит он.
— Похоже мне придётся встать в очередь, — ты стараешься говорить как можно небрежнее, чтобы скрыть небольшое разочарование.
— Да перестань, тут определенно есть место для двоих. Кроме того, разве ты не хочешь присоединиться ко мне?
Очевидный подтекст его вопроса ничуть не удивляет тебя. Даже тех немногих дней вашего совместного путешествия было достаточно, чтобы привыкнуть к постоянным заигрываниям и подшучиваниям. По правде говоря, тебе гораздо больше по душе такое весёлое и ни к чему не обязывающее общение, чем периодические попытки других членов отряда завести серьёзные разговоры. Обычно ты охотно участвуешь в этой маленькой игре, сложившейся между тобой и белокурым эльфом. Но сегодня ты слишком устала для остроумного ответа.
— Ну, мне определенно стоит помыться, — бросаешь ты, оглядывая свою грязную одежду. — Раз ты не против, нет смысла тянуть с этим.
На лице эльфа мелькает лёгкое удивление, но уже через доли секунд к нему возвращается привычный самодовольный вид и соблазнительная улыбка.
Видя, что ты уже снимаешь сапоги, он говорит:
— Как бы мне ни хотелось насладиться этим шоу, я думаю, что с моей стороны будет правильно дать тебе немного личного пространства, — на этих словах он отворачивается и продвигается немного вглубь озера.
Ты не смутилась бы, даже если бы он увидел твоё тело практически обнажённым. У тебя очень красивая фигура. Не такая худощавая, как у большинства эльфов. Хрупкая, но с весьма соблазнительными формами. Вскружившая голову множеству мужчин. Но ты здесь не для этого, поэтому благодарна Астариону за проявленную тактичность.
Ты раздеваешься, аккуратно складывая одежду на камень, чтобы потом её постирать. Погружение в озеро бодрит. Вода достаточно прохладная, но к температуре быстро привыкаешь.
— Спасибо, — искренне благодаришь ты. — И можешь повернуться, если хочешь. Поверхность воды настолько тёмная, что вряд ли кто-то из нас что-то разглядит.
— Если ты захочешь что-то увидеть, тебе нужно только попросить, дорогая, — он поворачивается, ухмыляясь.
Предпочитая оставить его заявление без внимания, ты распускаешь волосы. На твои слегка вьющиеся тёмно-рыжие пряди тоже успела попасть вражеская кровь. Желая поскорее избавиться от неё, ты задерживаешь дыхание, закрываешь глаза и быстро погружаешься под воду.
Выныривая, ты замечаешь, что эльф медленно приближается, останавливаясь в нескольких сантиметрах от тебя. Каждый его шаг и взгляд продуман и отрепетирован. Тебе всё это отлично знакомо.
Вблизи он ещё более красив. Ты пробегаешь глазами по выразительным чертам его лица и останавливаешься на мокрых серебристых кудрях, которые даже будучи влажными остаются несправедливо хорошо уложенными.
Его рука скользит по твоей щеке, убирая несколько капель влаги, перемещается к твоему подбородку, легко приподнимая голову так, чтобы ваши взгляды встретились.
Ты знаешь, что он делает. И могла бы поддаться искушению, сиюминутному влечению. Но ты напоминаешь себе о последствиях, с которыми неизбежно придётся столкнуться. Вам всё ещё предстоит продолжить путешествие вместе в поисках лекарства.
Романы на одну ночь время от времени случались в твоей жизни. Ключевое отличие этих интрижек состояло в том, что ты всегда могла просто уйти рано утром. Вернуться к своей жизни, забыв о том, с кем неплохо провела ночь. Остаться наедине с легким ощущением опустошённости.
— Ты не можешь отрицать, что между нами определенно есть химия, — продолжая прожигать тебя взглядом, говорит Астарион. — И у меня сложилось впечатление, что ты не особо против моего пристального внимания к твоей персоне. Поправь меня, если это впечатление было ошибочным.
Противостоять пристальному взгляду этих рубиновых глаз почти невозможно, как и притяжению, которое ты испытываешь. Но ты не была бы собой, если бы так легко поддалась его чарам. Проведя множество лет в попытках обуздать дикую по своей природе магию, которая течёт в твоих жилах, ты справилась с тем, что казалось невозможным, что причинило тебе множество страданий, как душевных, так и физических. Ты точно умеешь держать себя в руках. Контролировать себя и свою жизнь.
Самообладание возвращается к тебе, и ты решаешь прояснить ситуацию:
— Я действительно не против. До тех пор пока это остается безобидным флиртом. Это гораздо лучше отвлекает от наших проблем, чем созерцание хмурых лиц Лаэзель и Шэдоухарт или выслушивание бесконечных историй Уилла и Гейла.
Твои слова заставляют его рассмеяться.
— О да, порой мне кажется, что их истории более смертоносны, чем любые, даже самые острые кинжалы врагов.
— Да ладно, они не всегда настолько ужасны. Просто никогда не могут вовремя остановиться, — говоришь ты, хоть и не можешь удержаться от смеха.
— Ох, в таком случае не жалуйся, если я больше не буду тебя спасать своими остроумными замечаниями, — дьявольская улыбка расплывается на его лице.
Ты бросаешь на него драматичный умоляющий взгляд.
— Продолжай наслаждаться купанием, милая. И отвернись, пожалуйста. Я буду ждать тебя на берегу.
Ты задумчиво улыбаешься самой себе, довольная тем, что ваш предыдущий разговор, по всей видимости, ничего не испортил.
