***
От лица Велари: Это больно. Определённо больнее, чем ты могла себе представить. Но ты должна быть сильной, если хочешь выбраться из всей этой заварушки с пожирателями разума. Уже давно стало понятно, что простого способа избавиться от паразитов не существует. Кто знает, с какими ещё опасностями вам предстоит столкнуться на своём пути, и убиваться из-за мужчины — это не то, что поможет тебе справиться с ними. В конце концов, он не первый и далеко не последний, кто после проведённой совместной ночи ведёт себя так, словно ничего не произошло. Не первый, кто заставляет думать, что никогда не найдётся человека, способного увидеть тебя настоящую и захотеть разделить с тобой что-то помимо интимной близости. Ты действительно какое-то время думала, что в этот раз всё по-другому. Что с ним всё будет по-другому. Возможно, тебе лишь показалось, что между вами возникла некая эмоциональная связь, превосходящая обычное плотское влечение. Слишком хотелось, чтобы это оказалось правдой. Ты сидишь около своей палатки и перебираешь магические свитки, в то время как твой мозг стремится ухватиться за мысль о том, что это не первый раз, когда Астарион внезапно отдаляется после вашего сближения. Перспектива того, чтобы попытаться поговорить с ним, не особо привлекает тебя, тем более что он, кажется, избегает даже твоего взгляда. Да и ты слишком гордая, чтобы навязываться ему. За всеми этими размышлениями ты не замечаешь, как к тебе приближается и садится рядом Шэдоухарт. Она окидывает тебя задумчивым и слишком понимающим взглядом. — Ты же знаешь, что я всегда рядом, если тебе нужно поговорить? Или если нужно исцеление, — добавляет она покосившись на твою не до конца прикрытую воротником рубашки шею. Тебя переполняет благодарность к жрице, и ты тепло, хотя и слабо, улыбаешься ей. — Спасибо, я в порядке, — ты неосознанно проводишь рукой по месту укуса. — Не думаю, что я сейчас в состоянии разговаривать. Может быть, позже. — Хочешь, я закончу со свитками? — предлагает она, мягко накрывая твою ладонь своей. — Это было бы чудесно, спасибо, — ты сжимаешь её руку в знак признательности. — Думаю, мне не помешает немного проветрить голову, — заключаешь ты, бросив быстрый взгляд в сторону бледного эльфа. — Заодно поищу травы в дорогу.***
От лица Астариона: Вернувшись в лагерь с охоты, ты обнаруживаешь, что Велари всё ещё отсутствует. Ты стараешься не придавать этому значения. Но чем больше проходит времени, тем сложнее становится себя убеждать. Ты оглядываешь лагерь, размышляя, может ли кто-то знать чуть больше о том, какие у неё были планы. В конце концов, ты решаешь подойти к Уиллу. — Ты случайно не знаешь, где остальные? — как можно равнодушнее спрашиваешь ты. — Хм, дай подумать… Гейл не так давно ушёл к озеру, — ты не можешь скрыть раздражения, которое вызывает эта бесполезная информация, что заставляет колдуна рассмеяться. — Конечно, ты пришёл не для того, чтобы спрашивать о нём, — всё ещё посмеиваясь, продолжает он, и ты проклинаешь себя за то, что вообще задал ему вопрос. — Она вернулась, сказала, что ей нужно что-то ещё поискать, и ушла туда, — он жестом указывает направление. — Спасибо, — похлопав его по плечу, говоришь ты. — Не переживай, с ней наверняка всё в порядке. Она может постоять за себя в случае чего. — Всё, о чём я беспокоюсь, это о том, что некому будет вести нас в Подземье, если с ней что-то случится. — Знаешь, тебе не обязательно всё время строить из себя бесчувственного ублюдка. В моих глазах ты станешь только лучше, если позволишь себе признать, что она тебе небезразлична. — А кто сказал, что я хочу тебе понравиться? — ты приподнимаешь бровь. — Да и если бы я хотел видеть тебя в своей постели, то определённо придумал бы что-нибудь получше, — ты ухмыляешься, и Уилл немедленно разражается смехом. — Ты неисправим. Иди уже, — он шутливо подталкивает тебя. В целом всё прошло не так уж и плохо. Могло быть значительно хуже. Это мог быть Гейл, в конце концов. Ты уходишь в том направлении, которое указал Уилл, не зная толком, как собираешься искать Велари. И самое главное, не представляя, что собираешься говорить, когда найдёшь её. Остаётся надеяться, что удастся остаться незамеченным. Когда на твоём пути встречаются какие-то заброшенные руины, ты резко останавливаешься, принюхиваясь к едва уловимому, но такому знакомому запаху. Её кровь. Все мышцы тела разом напрягаются. Больше не заботясь о скрытности, ты следуешь за запахом и понимаешь, что он доносится из глубин руин. Ты спускаешься в сырой туннель, внимательно прислушиваясь к любым намёкам на то, с чем тебе предстоит столкнуться. Но не слышишь ничего, кроме звука камешков, разлетающихся в разные стороны от твоих быстрых шагов. Ты оказываешься в довольно просторном помещении, в основном заставленном книжными полками и причудливыми статуями. Увидев её в противоположной стороне комнаты, ты на несколько мгновений замираешь. Она сидит на полу, немного согнувшись, у неё ранена нога. — Что ты здесь делаешь? — рассеянно спрашивает она, резко вскинув голову. Ты игнорируешь вопрос и бросаешься к ней, но внезапно на пути возникает огненная стена. Ты резко останавливаешься и в замешательстве переводишь взгляд с танцующих перед тобой языков пламени на эльфийку. — Не надо, — в её глазах опасный блеск. — Не подходи. Со мной всё в порядке, — с нажимом говорит она. — Но ты ранена, — раздражённый её упрямством, ты произносишь это более резко, чем намеревался. — Пожалуйста, Астарион, уходи, — разделяющие вас красно-оранжевые вспышки мешают разглядеть выражение её лица, но её голос срывается. — Я никуда не пойду. Если ты хочешь заставить меня смотреть, как ты истекаешь кровью, то милосерднее с твоей стороны будет проткнуть меня колом, — невесело усмехаешься ты. — Не за чем так драматизировать, — её голос снова твёрд. — Это была обычная ловушка. Кровь уже почти остановилась. — Дорогая, я могу отличить свежую кровь по запаху, а также определить приблизительное количество, — не без самодовольства заявляешь ты. Никакой реакции в ответ. Тебя вновь охватывает паника. — Ты же понимаешь, что я не могу оставить тебя здесь? — сдавленно бормочешь ты. — Ты… — подаёт она голос и сразу замолкает. Ты слышишь, как ускоряется её сердцебиение. — Ты снова и снова делаешь что-то, что заставляет думать, что тебе не всё равно, а потом отталкиваешь меня. Я… не могу так больше. Пожалуйста, просто оставь меня, — её голос наполнен горечью, и холод сжимает твои внутренности от осознания, что ты причинил ей гораздо больше боли, чем она показывала. — Ты позволишь помочь тебе, если я пообещаю, что мы поговорим после этого? — тяжело сглотнув, спрашиваешь ты. Она всматривается в твоё лицо, не произнося ни слова, после чего отворачивается, но всё же перестаёт поддерживать заклинание. Ты сразу же срываешься с места, быстро сокращая расстояние и опускаясь на каменный пол рядом с ней. Судя по лежащему рядом с ней пустому пузырьку, она уже выпила целебное зелье, но рана всё равно не затянулась полностью. Конечно, эльфийка сильно преуменьшила, когда сказала, что это была обычная ловушка. — Как ты вообще здесь оказалась? — нахмурившись, спрашиваешь ты, пока внимательно осматриваешь её ногу. Ты делаешь глубокий вдох, позволяя пьянящему запаху её крови окутать тебя, чтобы убедиться, что в ловушке не было яда. Твои клыки сводит от потребности утолить жажду, и это настоящая пытка. Её молчание ничуть не облегчает ситуацию. Ты крепко сжимаешь челюсти и немного приподнимаешь верхнюю часть своих кожаных доспехов, разрывая ткань рубашки. Пока ты перевязываешь рану, Велари упорно избегает твоего взгляда. Возможно, так даже проще, потому что каждая частичка тебя неистово протестует против того, что ты собираешься сказать. — Ты достойна чего-то настоящего, а я не тот, кто может это дать, — она наконец поворачивается к тебе, когда слова спешно слетают с твоих губ. В её широко открытых глазах застыли слёзы. — Ты… ты невероятна, — тебе с трудом удаётся подавить комок в горле. — И ты заслуживаешь кого-то, кто будет ценить тебя по достоинству. Кого-то, кто сможет сделать тебя счастливой. — Ты делаешь меня счастливой, когда позволяешь себе быть самим собой, — одинокая слеза стекает по её щеке, а голос дрожит. — Когда отбрасываешь всё притворство и не отталкиваешь меня от себя, — слёзы продолжают капать, и ты чувствуешь себя чудовищем. Ты качаешь головой, будто отмахиваясь от её слов. — Ты заблуждаешься, — из тебя вырывается драматичный вздох. — Ты просто не понимаешь, в кого превратили меня двести лет рабства. Тебе нужно рассказать ей всё, даже если она возненавидит тебя. Будет лучше, если она возненавидит тебя. Ты опускаешь взгляд и делаешь глубокий вдох, собираясь с мыслями: — У меня был план. Простой прекрасный план. Соблазнить тебя, переспать с тобой, манипулировать твоими чувствами… — Ты думаешь, я этого не замечала? — фыркнув, перебивает она тебя. — Не имеет значения, какой у тебя был план. Тем более что он, судя по всему, провалился. — Что ж, так и есть, — неохотно признаёшь ты. — Перед тобой было невозможно устоять… Но это ничего не меняет, — решительно мотнув головой, добавляешь ты. — Ты заставляешь меня улыбаться чаще, чем я когда-либо думала, что способна. И несмотря на всё, через что тебе пришлось пройти, ты сохранил способность заботиться и сопереживать, — это кажется невероятным, но ты видишь в её глазах восхищение. — Ты заботишься обо мне и утешаешь так, как никто никогда раньше не делал, — продолжает она. — Это гораздо важнее, чем твои первоначальные намерения. И всё, что меня волнует, — она шмыгает носом и устремляет на тебя самый серьёзный взгляд, — можешь ли ты перестать решать за меня, что будет лучше для меня, и честно сказать, чего хочешь ты. Ты не можешь полностью поверить её словам. Тебе всё ещё кажется, что она ошибается. Но она так притягательна, и у тебя не осталось сил сопротивляться. — Тебя, — едва слышно, словно это страшный секрет, говоришь ты. — Тогда у тебя есть я. Она осторожно придвигается ближе и обнимает тебя. Твои руки, после нескольких мгновений растерянности, обхватывают её в ответ. Ты не помнишь, чтобы кто-нибудь когда-нибудь обнимал тебя без скрытого подтекста, без каких-либо ожиданий. Просто чтобы быть рядом. Это необычно, но ощущается так приятно и правильно. Твоё лицо касается её мокрой щеки, и тебе мерзко от того, что эти слёзы были пролиты из-за тебя. Ты покрываешь её лицо лёгкими поцелуями, шепча извинения в её кожу. — Честно говоря, я понятия не имею, что мы делаем, и что будет дальше, — тихо признаёшься ты, уткнувшись носом в её щёку. — Я тоже. Но мы разберёмся с этим вместе. Мы. Вместе. Эти слова одновременно пугают и вызывают лёгкий трепет надежды, и ты ещё крепче прижимаешь её к себе. Ты обязательно всё испортишь. Очевидно, что это всего лишь вопрос времени. Но пока этого не произошло, ты должен стараться наслаждаться каждой секундой. — Нам нужно отвести тебя в лагерь и показать Шэдоухарт, — говоришь ты через некоторое время, несмотря на то, что у тебя нет желания двигаться. Она кивает, и ты помогаешь ей подняться. Убедившись, что она может идти, ты возвращаешься к вопросу, на который она так и не ответила: — Так что же ты всё-таки здесь делала, дорогая? — ты скрещиваешь руки на груди и выжидательно смотришь на неё, сузив глаза. — Ничего особенного. Просто хотела побыть одна и занять себя чем-то… — она отводит взгляд. — Пожалуйста… никогда так больше не делай, — ты сильно хмуришься. — Ты даже не представляешь, как сильно ты меня напугала. — Прости, — виновато произносит она и касается пальцами твоей ладони, ожидая, что ты возьмёшь её. Ты всё ещё хмуришься, но сжимаешь её ладонь.***
Вечером того же дня вы дожидаетесь, пока все разойдутся по своим палаткам, и вместе покидаете лагерь. Ты хочешь застать последний рассвет перед тем, как отправиться в Подземье, и разделить этот момент с Велари. Потратив некоторое время на поиски подходящего места, вы располагаетесь у подножия небольшого холма, с которого должен открываться неплохой вид на восход солнца. Ты сидишь, расслабленно вытянув ноги, а она устроилась между ними, откинувшись на твою грудь. Лёгкий аромат розы и цитрусовых окутывает тебя, и ты зарываешься носом в её макушку, пока она нежно выводит бессмысленные узоры на тыльной стороне твоей ладони. Ты касаешься её подбородка, побуждая повернуть к тебе голову, и наклоняешься, чтобы ощутить вкус её губ, по которым ты уже так сильно соскучился. Поцелуй трепетный и нежный лишь несколько мгновений, пока ты не ощущаешь стремительно охватывающее тебя желание. Ты проводишь языком по её нижней губе, предлагая впустить его, а твои бёдра нетерпеливо подаются вперёд, прижимая растущую эрекцию к её пояснице. — Подожди, — она отрывается от тебя с тихим вздохом. — Ты уверен? Нам не обязательно заниматься сексом, чтобы быть вместе. — Это звучит как вызов, дорогая. И я не думаю, что способен справиться с ним, — дразняще улыбаешься ты. — Я… не хочу причинить тебе боль, — она бросает на тебя такой ранимый и искренний взгляд, что это побуждает отбросить на время все подшучивания. — Я знаю, моя радость. И ты не делаешь этого, — ты быстро целуешь её в лоб. — Совсем наоборот, честно говоря. Я не думал, что когда-нибудь смогу испытывать удовольствие. Ты подарила мне возможность вновь обрести контроль над своим телом, когда я даже не подозревал, насколько сильно в этом нуждался. Временами это всё ещё бывает довольно непросто… но я бы хотел, чтобы ты помогла мне справиться с этим, если, конечно, я не прошу слишком многого, — чувствуя себя слишком уязвимым после всего, что сказал, ты отводишь взгляд, и она переплетает свои пальцы с твоими. — Конечно, я помогу, — она гладит тебя по щеке, и ты наклоняешься навстречу её прикосновению, прикрывая глаза. — Может быть, ты можешь рассказать мне о своих предпочтениях? — вопрос застаёт тебя врасплох, и ты не без доли стыда отвечаешь: — По правде говоря… я не знаю, что мне нравится. Мои желания никогда не были чем-то таким, о чём меня обычно спрашивали, — ты вздыхаешь и невесело усмехаешься. — Но мне несомненно нравится слышать, как с этих губ слетает моё имя, и все те потрясающие звуки наслаждения, которые ты издавала прошлой ночью, — ты подчёркиваешь свои слова, проводя большим пальцем по нижней губе эльфийки. Её рот приоткрывается в чувственном вздохе, и ты улавливаешь распространяющийся запах её возбуждения, довольно хмыкая и определённо наслаждаясь эффектом, который производят одни твои слова. — Кстати, мне довольно любопытно узнать, почему ты попросила укусить тебя? Тебе действительно нравится боль? — с ноткой веселья в голосе спрашиваешь ты. — Больно только первые несколько секунд, — уклончиво отвечает она. — И всё же это не ответ. Как бы сильно ни манила меня твоя шея, я не хочу делать то, что тебе не нравится, — твои брови немного нахмурены. — Это трудно объяснить, но мне хотелось быть к тебе как можно ближе, почувствовать тебя каждой клеточкой тела. И мне это понравилось гораздо больше, чем я могла себе представить, — на её губах появляется застенчивая улыбка. — Ты можешь кусать меня, где и когда захочешь. Я тебе доверяю. Это часть тебя, и я хочу, чтобы ты был самим собой, — она смотрит на тебя своим пронзительным взглядом изумрудных глаз, и ты чувствуешь, что можешь утонуть. Боги, что она с тобой делает. Это одновременно и самая трогательная, и самая сексуальная вещь, которую ты когда-либо слышал. Её слова оказывают такое сильное воздействие, что ты даже не успеваешь забить себе голову мыслями о том, что она не должна тебе доверять. Ты пылко целуешь её, в то время как твои пальцы разбираются с застёжками её рубашки. Твои руки перемещаются к нижней части её груди, и ты наклоняешься, чтобы подцепить зубами тонкое кружево, обнажая один из её соблазнительных розовых сосков. Прежде чем обхватить его ртом, ты оставляешь влажный след на ореоле, зарабатывая приглушённый стон эльфийки. Она всхлипывает и проводит губами вдоль твоего уха, нежно прикусывая заострённый кончик. Судя по вырывающемуся у тебя хриплому стону, она уже достаточно хорошо знает, что тебе нравится. Справившись с твоей рубашкой, она ахает и выгибается, когда ты, усмехнувшись, щиплешь второй сосок. Её руки обхватывают твою спину, кончики пальцев касаются выступающих рубцов, заставляя тебя инстинктивно напрячься. — Больно, когда я прикасаюсь? — с беспокойством спрашивает она. — Нет… но, наверное, лучше не трогать, — немного подавленно отвечаешь ты. К счастью, она не задаёт лишних вопросов, и к тебе довольно быстро возвращается прежний настрой. Она оставляет обжигающие поцелуи на твоей ключице, и ты раздвигаешь её ноги коленом, просовывая руку ей под легинсы. Твой большой палец поглаживает её клитор, в то время как ты погружаешь другой палец в её лоно. То, как она извивается и всхлипывает под твоими прикосновениями, почти лишает тебя всякого самообладания. Ты стараешься игнорировать настойчивое давление в паху, отчаянно желая найти все те места, которые будут сводить Велари с ума. — Такая влажная, — хрипло мурлычешь ты. — Это всё для меня? — Да, — с трудом выдыхает она, — только для тебя. Ты издаёшь довольный рычащий звук и добавляешь ещё один палец, срывая с её губ восхитительный стон. Тебе хотелось бы подольше держать её на взводе, но становится почти невозможно удержаться от покачивания бёдрами, и это привлекает её внимание к твоей напряжённой эрекции: — А-астарион… пожалуйста. Ты нужен мне внутри. — Может быть, ты хочешь кончить на мой язык? — А-ах… Я хочу… прижаться к тебе… почувствовать… ах, пожалуйста, — с трудом произносит она между стонами. Ты хотел бы бесконечно слушать, как она упрашивает, но её мольбы и стоны многократно усиливают твоё собственное желание. Ты избавляешь вас от оставшейся одежды и размещаешься над ней. Головка твоего члена скользит по её манящему жару, и ты с тихим стоном медленно погружаешься внутрь, не встречая почти никакого сопротивления. Её ноги обвивают твои бёдра, и ты задаёшь томный темп, наслаждаясь тем, как изумительно её влагалище сжимает твой член при каждом движении. Вы разделяете чувствительный поцелуй, и ты отстраняешься, чтобы обхватить её за лодыжки и закинуть ноги себе на плечи. Новая поза позволяет погружаться ещё глубже и восхищаться видом распростёртой под тобой эльфийки. Ты чувствуешь, как нарастает её удовольствие, но твои глаза медленно теряют фокус, а звуки вашего совместного наслаждения начинают стихать. Ты пытаешься удержаться в реальности, продолжая двигаться и опуская руку на клитор, чтобы не испортить момент кульминации для Велари. Становится хуже. Ты больше не понимаешь, где находишься. Тело совершает механические движения, а перед глазами мелькают лица. Ты не замечаешь, как твою руку отводят в сторону и зовут тебя по имени. Твой разум разрывается на части от вспышек воспоминаний и боли, которую они приносят. Ты изо всех сил пытаешься подавить рвущийся наружу крик. — Астарион, — кто-то зовёт тебя. Всё твоё тело сотрясает внезапная неконтролируемая дрожь, и ты покрываешься холодным потом. — Астарион, — ты слышишь знакомый голос и чувствуешь успокаивающие поглаживания. Взгляд постепенно фокусируется на испуганном лице чародейки. Тебя всё ещё трясёт, а лицо искажено страхом, который неуклонно сменяется ужасом от осознания произошедшего. Язык не слушается тебя, и извинения застревают у тебя в горле. Велари притягивает тебя к себе, позволяя всем весом рухнуть на неё. — Всё хорошо, я с тобой. Не волнуйся, я держу тебя. Я с тобой, — повторяет она снова и снова, проводя пальцами по твоим волосам. Сгорая от стыда и презрения к самому себе, ты утыкаешься в изгиб её шеи и бормочешь: — Я… не остановился, когда мне стало плохо. И стало хуже… Прости… что всё испортил. — Всё нормально. Я понимаю, после прошлой ночи ты, вероятно, подумал, что с каждым разом будет легче. Но я не думаю, что это так работает. Ты издаёшь невнятный звук в подтверждение её слов. — Выпей мою кровь, — предлагает она. У тебя нет сил отказаться, но она и так потеряла сегодня слишком много крови. Ты снимаешь с неё свой вес, укладываясь рядом, и делаешь крошечные проколы, чтобы кровь едва сочилась. Её пульс под твоим языком приносит утешение. И вы довольно быстро погружаетесь в транс в объятиях друг друга.