Духовный воин Гэ / Jiang Chao Ge and the Spirit Weapon

Цзян Чаогэ сразу определил, что за пернатое создание стало их неожиданным спасителем. Прекрасная птица с красными глазами и пурпурно-зелеными перьями было существом под названием Чжэнь, а сидящий на нем человек оказался тем самым нищим попрошайкой, который еще день назад вел подпольную торговлю на улицах города! Со вчерашнего дня в облике юного бродяги не произошло ровным счетом никаких изменений, его одежда все так же представляла из себя драные лохмотья, а на лице застыло мрачное выражение. Зато выдержки этому юнцу было не занимать. Столкнувшись лицом к лицу с двумя древними животными, он нисколько не потерял самообладания и вместо паники направил свою боевую птицу прямиком на девочку-воина. Тяньнюй достала из-за пояса небольшой кинжал, желая хоть как-то защититься, но быстро обнаружила, что противник ей не по зубам. Хищная птица была таких размеров, что могла с легкостью откусить хорошенькую головку девчушки, кинжал здесь явно не помощник. Поэтому Тяньнюй сделала единственное, что могла в этой ситуации – позвала на помощь своего зверя: - Сяо Се! Хуньдунь выпалил нетерпеливое «заткнись», но все же пошел в атаку на Чжэнь. Птица немедленно взмыла в небо, Сяо Се последовал за ней, готовый целиком заглотить пернатое создание, но он не учел, что Чжи Сюань был рядом, пристально следя за каждым движением противника. Цилинь вцепился в израненное тело Хуньдуня, повергая его на землю. Птица Чжэнь продолжала размеренно кружить в небе, пока, улучив подходящий момент, снова не ринулась в атаку на девочку. Тяньнюй поспешила защитить себя любым доступным способом. Она резко призвала Сяо Се в кнут только для того, чтобы через мгновение выпустить его прямо перед собой. От такой наглости Хуньдунь яростно взревел: - Ах ты тварь! Казалось, юный бродяга ожидал подобного исхода событий. Он проворно спрыгнул со спины птицы Чжэнь, которая вот-вот должна была исчезнуть в ужасающей пасти Хуньдуня. Однако юноша не упал, его тело было подхвачено другой птицей Чжэнь, а та, что должна была быть съедена, в тот же миг исчезла в духовном оружии парня, оставляя после себя лишь пару пурпурных и зеленых перьев. Сяо Се был в ярости. Страшный монстр собирался вновь атаковать наглых противников, но его огромное тело внезапно остановилось. Обернувшись, он грозно зарычал на Тяньнюй. Его омерзительная пасть оказалась всего в нескольких метрах от девочки. Ноги Тяньнюй предали ее, подкосившись, от чего девочка осела на землю. Очевидно, недостаток духовной энергии столь юной хозяйки сильно влиял на физические возможности Сяо Се. Но Чжи Сюань тоже находился не в лучшей форме. Грозный зверь совершенно очевидно задыхался, золотые глаза его были полуоткрыты. Оба небесных создания были в одинаковой степени измотаны своим кровавым сражением. Сердце Цзян Чаогэ готово было выпрыгнуть из груди, он молился всем богам, чтобы Сяо Се отступился, ведь Чжи Сюань был уже на грани. Сяо Се свирепо посмотрел на противника: - Как же бесит, что людишки столь ничтожны! - Ты вполне можешь сформировать свое тело с помощью собственной силы души и вновь вступить со мной в бой! – с холодной сдержанностью предложил Чжи Сюань. Сяо Се засмеялся: - Ты думаешь, я такой же глупый, как и ты? С какой стати мне терять долгие годы упорного труда в совершенствовании ради какого-то человека? Ты и в правду самый глупый зверь, которого я когда-либо видел. Жалкий человечишка обвел тебя вокруг пальца! Чжи Сюань внезапно смутился, сердито крикнув: - Вздор! Он не обычный человек, он моя женская особь! Сяо Се на секунду остолбенел, а затем зашелся громогласным смехом. Он хохотал столь долго и безудержно, что под конец чуть ли не плевался кровью. - Женская особь – это просто очередная выдумка Инь Чуаня, который просто хотел одурачить тебя. И как ты только поверил в эдакую чушь? Мы ведь уникальны! С рождения и до настоящего времени. Подобных нам существ никогда не было и не будет. Это аксиома, данность, факт! Иначе бы по земле уже бегали тысячи Цилиней, идиот! - Сам ты идиот! Ты и Су Хань те еще идиоты! - взревел Чжи Сюань. Сяо Се немедленно огрызнулся: - Нет! Это вы с Инь Чуанем парочка идиотов! Цзян Чаогэ, вздохнув, обратил свой взор на небо. Неудивительно, что Чжи Сюаня так легко обмануть, и он свято верит во все, что говорил ему Инь Чуань. Иногда казалось, что возраст Цилиня обратно пропорционален его интеллекту. Если бы Цзян Чаогэ сам не присутствовал сейчас при этой нелепой перепалке между двумя древними зверями, то он бы поверить не мог, что такое вообще возможно. Лицо Сюаня исказила ненависть, зверь был яростным и непреклонным, но тело уже подрагивало от перенапряжения, что не укрылось от глаз Чаогэ, болью отзываясь в сердце мужчины. К счастью, у Сяо Се тоже не осталось энергии для продолжения боя, а свою базу совершенствования зверь расходовать не собирался. В итоге он подскочил к воронке, образовавшейся после падения двух древних орудий, и отшвырнул клинок «Чжи Сюань», освобождая кнут и передавая его хозяйке. Тяньнюй с трудом поднялась с земли и немного пошатнулась. Сяо Се смерил девочку яростным взглядом, полным ненависти и раздражения, а затем одним движением закинул ее себе на спину. Чжи Сюань не сводил глаз с противника, опасаясь атаки в любой момент. Но Сяо Се не имел намерений продолжать бой. Обернувшись, он нагло крикнул: - Чжи Сюань, я убью тебя в следующий раз! - Сначала я разорву тебя на куски! - взревел Цилинь в ответ. Сяо Се, словно волк, грозно завыл, поднимая морду к небу, и помчался прочь, унося с собой девочку. Земля сотрясалась от его поступи. Когда красный силуэт огромного зверя наконец скрылся за горизонтом, Цзян Чаогэ осел на землю, чувствуя, что просто больше не может двигаться. К нему направлялся черно-золотой Цилинь, шаг за шагом сокращая расстояние между ними. С каждой секундой тело древнего зверя уменьшалось в размерах, и, достигнув Чаогэ, Чжи Сюань оказался уже в облике юноши. Прекрасное лицо Сюаня сейчас было белым, как бумага, и даже его пламенные золотые глаза казались тусклыми и уставшими. Подойдя вплотную к человеку, Чжи Сюань покачнулся, колени его подогнулись, и он начал заваливаться вперед. - Чжи Сюань! - Цзян Чаогэ поймал обмякшее тело Цилиня. Длинные волосы Сюаня разметались по увядшей серой траве, он долго молча смотрел затуманенным золотым взором на облачное небо над головой, затем тихо выдохнул слова: - Так хочется спать… Глубокая печаль охватила душу Цзян Чаогэ. Волна ненависти к своей беспомощности с новой силой захлестнула мужчину. Он не выносил это чувство. Несмотря на все старания и новые техники, несмотря на то, что его скорость совершенствования значительно превышала скорость других людей, этого все равно было недостаточно. Если бы Сяо Се был столь же отчаян, как и Цилинь, и использовал бы свою собственную духовную силу для сражения, то Чаогэ сегодня лишился бы жизни. В этот раз он смог избежать ужасной катастрофы, но это не значит, что в будущем он опять должен полагаться на Чжи Сюаня и его базу совершенствования. Глядя на усталость и слабость Цилиня в его руках, Цзян Чаогэ чувствовал, как его сердце буквально сжималось от тоски. Аккуратно поглаживая бледное лицо Сюаня, он без лишних слов вливал силу души в тело юноши, чтобы хоть как-то облегчить ранения. Наконец он тихо сказал: - Если тебе хочется спать, то просто закрой глаза и подремли. Чжи Сюань слабо обнял мужчину за шею: - Ты только держи меня крепче, ладно? Иначе я не смогу заснуть. - Хорошо, я тебя обниму. Тело Чжи Сюаня снова начало сжиматься, пока он не превратился в привычного малыша, гнездившегося на руках у Чаогэ. Цзян Чаогэ посмотрел на детское личико и невольно вспомнил о дне их первой встречи. Это было чуть больше полугода назад. Вначале он ненавидел маленького негодника и часто хотел придушить его в порыве гнева, но теперь этот малыш стал его самым надежным соратником в жизни. Чжи Сюань схватился за воротник мужчины, слабо пробормотав: - Цзян Чаогэ, ты тоже думаешь, что я глупый? - Нет, ты – великий Цилинь, непобедимый герой, единственный Цзуцзун на земле и небе! Нежные губки Чжи Сюаня изогнулись в маленькую дугу, пухлые пальчики чуть сильнее сжали концы волос мужчины, что держал его на руках: - Да… да, ты прав. Цзян Чаогэ утешающе погладил ребенка по спине: - Будь послушным мальчиком и поспи. Я буду терпеливо ждать твоего пробуждения. Обещаю, что со мной ничего не произойдет. - Больно… - тихо простонал Чжи Сюань, его глаза были почти закрыты, очевидно, сознание ребёнка уже дрейфовало на грани забытья. - Я знаю. Но все закончилось, тебя больше никто не обидит, - заверил Цзян Чаогэ. - Поцелуй меня… - еле слышно произнес малыш. Цзян Чаогэ тут же наклонился и нежно коснулся губами лба ребенка. Веки Чжи Сюаня окончательно сомкнулись, малыш забылся сном. Мужчина так и сидел на земле в полнейшей прострации и с раненым ребенком на руках. Чувство беспомощности продолжало накрывать его удушающими волнами, затрудняя дыхание и туманя мысли. Осознание того, что он выжил в этой сумасшедшей схватке, не принесло ему особой радости. Напротив, теперь в его сердце ощущалась невиданная доселе тяжесть, такая сильная, что он едва мог дышать. Посидев еще немного, Чаогэ наконец собрался с силами и встал. Обернувшись, он увидел стоящего за деревом человека. Тот не отводил от него пристального взгляда, смотря на Чаогэ мрачно и даже с некоторой опаской. Конечно! Ведь если бы не этот благодетель, исход страшной схватки был бы неизвестен. Просто за всеми ужасами и несчастьями, Чаогэ на время позабыл о неожиданном соратнике. Увидев, что Чаогэ начинает двигаться по направлению к нему, попрошайка спрятался за дерево, с подозрением выглядывая из-за толстого ствола. Нижнюю половину лица незнакомца все так же скрывал длинный шарф. Помолчав немного, он насилу выдавил: - Дайте мне тридцать золотых монет. Цзян Чаогэ не удержался от смешка: - Брат, спасибо, что спас нас. Даже не думай о тридцати монетах, за такую услугу я дал бы тебе все триста! Но у меня с собой не так много денег. Может быть, семьдесят или восемьдесят монет. Я отдам тебе всё. - Я хочу тридцать, - упрямо повторил бродяга. Цзян Чаогэ моргнул и, вынув кошель, бросил юноше: - Бери сколько хочешь. Молчаливый благодетель, отсчитав из кошелька мужчины ровно тридцать золотых, сформировал в воздухе духовный мешочек-хранилище. Из мешочка показалась довольно увесистая шкатулка, внутри которой обнаружились золотые монеты, сложенные аккуратными рядами. Свободных углублений в шкатулке оказалось ровно на тридцать монет. Паренек с очевидным удовольствием разложил только что полученные деньги по пустым местам. Оглядев конечный результат, он вздохнул с облегчением. Завороженно наблюдая за методичными действиями юноши, Цзян Чаогэ слегка смущенно пробормотал: - Брат, я извиняюсь перед тобой. Я обидел тебя в прошлом. Когда я получу больше золотых монет, я заглажу свое неподобающее поведение. Еще раз благодарю тебя за помощь. Нищий взглянул на него и снова протянул руку: - Нефрит. - Что? - Нефритовый морской дракон! - Ты – тот самый человек, которого послал Чэнь Сянюй? – удивлению Чаогэ не было предела. - Он – мой учитель, - бродяга продолжал протягивать руку. - Дай мне печать. Цзян Чаогэ хотел было достать половину нефритовой печати, но внезапно остановился: - Почему твой учитель дал мне ее? - Он попросил меня найти тебя, - юноша очевидно волновался. - Я не люблю незаконченные вещи, дай мне половину! - Почему он попросил тебя прийти ко мне? - Я не знаю. Цзян Чаогэ закатил глаза: - Ты что, духовный мастер? - Угу. - Но Чэнь Сянюй – духовный наставник. - Я тоже духовный наставник. Цзян Чаогэ прищурился: - Твой учитель просил тебя помочь мне? Юный бродяга не ответил. - В данный момент твой учитель находится под пристальным наблюдением людей из клана Фэнь. Он не может покинуть город. Он попросил тебя прийти ко мне на помощь. Но я боюсь, что здесь кроется что-то еще, я прав? Юноша методично сложил свои вещи в мешок и сделал два шага по направлению к Чаогэ, затем, немного подумав, он отступил на два шага назад и вновь протянул руку: - Нефрит. Дай мне. Цзян Чаогэ все же вынул половинку печати: - Я готов отдать тебе свою половину, но ты должен сопроводить нас в город Куньлунь. Сейчас Чаогэ остался совершенно один, да еще и с больным ребенком на руках. В одиночку совершать столь длительное путешествие было более чем опасно. В данный момент он отчаянно нуждался в гиде-телохранителе. Конечно, худосочный юноша не создавал впечатление сколько-нибудь надежного защитника, зато его духовным оружием являлась парочка боевых птиц Чжэнь. Серьезный аргумент. С такой защитой мало кто осмелится препятствовать им. Бродяга вдруг нахмурился: - Ни за что! - Что же, если ты не согласен, то я не могу отдать печать. Чэнь Сянюй не сообщил мне цель нефритового изделия, откуда же мне знать, что с ним делать? И тем более, можно ли отдавать его тебе? - с этими словами Цзян Чаогэ демонстративно положил половинку нефрита к себе в карман. Юноша еще сильнее нахмурился. Постояв в неловком молчании несколько минут, он наконец склонил голову, неохотно буркнув: - Хорошо. Цзян Чаогэ с облегчением выдохнул. Несмотря на то, что старик Мэн оставил ему в наследство несколько духовных лошадей, да и деньги у Чаогэ еще не перевелись, все же он был совершенно бессилен, когда дело касалось самозащиты. Особенно против духовных зверей. Подумав об этом, он в очередной раз возненавидел свою беспомощность в этом мире. Отринув посторонние мысли, мужчина представился, а затем, указав на мирно спящего Чжи Сюаня в его объятиях, поинтересовался: - Увидев его истинную сущность, неужели ты не испугался? Юный бродяга лишь покачал головой: - Я знал обо всем еще до вашего появления. Прочитал древнее пророчество. Цзян Чаогэ отчаянно захотелось показать юноше большой палец в знак одобрения. Этот бродяжка был столь юн, но при этом так спокоен! - Брат, как тебя зовут? - Юньси (1), - юноша размотал шарф, открывая молодое лицо. Черты его оказались нежными и приятными, но в целом внешность была неприметной. Кроме того молодой человек источал столь угрюмую ауру, что люди после встречи с ним сами хотели бы как можно быстрее позабыть о его существовании. Цзян Чаогэ снова обратился к собеседнику: - Брат, от начала и до конца тебе решать, что делать дальше. Взгляд Юньси был прикован к рукам мужчины: - Твои рукава… Цзян Чаогэ недоуменно перевел взгляд на запястья: - Что такое? - Они не одинаковы. Внезапно Чаогэ осознал, что доставляло дискомфорт юноше. В пылу сражения один из рукавов мужчины действительно замялся, и теперь из-под него торчал край белого нижнего ханьфу. Чаогэ внимательно посмотрел в глаза Юньси, и его озарила внезапная догадка: - Ты что, Дева? (2) - Что такое "дева"? – с любопытством спросил юноша. - Ничего, пойдем. - Но твои рукава… - Забудь об этом. - Ох.

***

1) Юньси (云息) – имя молодого человека, можно перевести как «дыхание облаков». 2) Дева (处女座) – здесь имеется в виду именно знак зодиака. Считается, что рожденные под знаком Девы люди обладают нелегким характером. Девы педантичны, одержимы чистотой, консервативны и мнительны. (Вся информация взята из гороскопов. Прошу не обижаться ^^)