Духовный воин Гэ / Jiang Chao Ge and the Spirit Weapon

Яд фейи ужасно влиял на человеческий организм. Нестерпимая боль вкупе с парализацией конечностей почти полностью лишала людей способности двигаться. Вот и Цзян Чаогэ не избежал сей участи. Мужчина полулежал на земле, беспомощно наблюдая, как Юньси падает в бездонную пропасть обрыва. Чаогэ сделал отчаянную попытку встать, остановить, предотвратить трагедию, но в итоге не смог и пальцем пошевелить, да что там, даже его голосовые связки перестали функционировать. Сысы направился на своем ястребе к обрыву, но был остановлен крылом фейи. Огромная тварь играючи отбросила птицу вместе с хозяином к раскидистому дереву; подросток со всей силы врезался в широкий ствол. Падая вниз, Сысы в кровь исцарапал лицо и руки об острые ветви. Закусив от боли и досады губу, подросток, лишь только упал на землю, как вновь забрался на это же дерево и, прыгнув на спину своей птицы, устремился на юг, скрываясь за горизонтом. Жуань Цяньсю путем неимоверных усилий вырвалась из кольца оцепления фейи и, воспользовавшись возможностью, верхом на шуху исчезла в обрыве вслед за Юньси. Юйжэнь Шу издал боевой крик и выпустил из своего меча очередную волну духовной энергии. Окружающие их фейи мгновенно попадали на землю, сраженные ударной волной. Однако главный монстр оставался непоколебим, точно стена. В процессе битвы с ним Цуйю удалось оторвать от чудища крыло, но вот только на фейи это оказало мало влияния, тогда как лис был серьезно ранен в процессе и уже не мог подступиться к монстру для дальнейших атак. Все мысли Цзян Чаогэ устремились к Юньси и Жуань Цянсю. Живы ли они? Здоровы? На лбу парализованного мужчины вздулись синие вены, он не мог двигать конечностями, не мог также и говорить, все его тело изнывало от адской боли, зато он мог смотреть. И он сделал это. Он посмотрел на Чжи Сюаня полными отчаяния глазами. Цзян Чаогэ было невыносимо наблюдать, как его спутники один за одним умирают прямо у него на глазах. Чжи Сюань не испытывал ни малейших эмоций в отношении других людей, зато у него были чувства к Чаогэ. Видя боль и мольбу в глазах человека, он сжал его руку и прошептал: – Позволь мне. Цилинь начал концентрироваться, желая вновь призвать свое истинное обличие. Как раз в этот момент в небе послышались странные крики, путники обернулись и увидели стаю лунёвых ястребов под предводительством Сысы. Группе Чаогэ удалось немало потрепать фейи, а сейчас над ними нависла угроза со стороны стаи хищных и ловких птиц. Пусть ястребы и уступали фейи в размерах, но зато были гораздо проворнее и численность их сильно превышала змеевидных тварей. – Я нашел их! Нашел! – Сысы радостно засмеялся и спрыгнул со своей птицы. Приземлившись рядом с оставшимися людьми, он закричал: – Быстрее бежим! Ястребы отвлекут фейи, но у нас мало времени! Если ястребы уступят бой, то мы пойдем на обед мерзким крылатым змеям! – Куда бежать? Юньси и Цянсю упали в обрыв! – Тогда нам тоже вниз! – Тянь Жун схватил Юйжэн Шу и Цзян Чаогэ, забросил их на свою широкую спину и проревел: – Держитесь крепче! Сысы потащил Лун Сяна и принявшего человеческую форму Цуйю к своему ястребу: – Торопитесь! Пока они нас не видят, нужно попытаться улизнуть! Фейи и лунёвые ястребы сталкивались в воздухе. Они яростно кричали, атакуя друг друга. Небо над полем битвы превратилось в сплошной кровавый хаос. Хищные птицы отточенным пикированием врезались в крылатых змей, острыми когтями и клювами разрывая их плоть. Это зрелище уверило Цзян Чаогэ в слова Сысы – все твари, обитающие на горе Куньлунь, очень и очень голодны. Не смея терять и секунды ценного времени, путники спрыгнули со скалы. Мощные когти Тянь Жуна впились в каменную стену, замедляя падение. Чтобы не прибавлять лишнего веса чжэну, Чжи Сюань поспешил вернуться в меч. Юйжэнь Шу прижимал наполовину парализованного Цзян Чаогэ к мощному туловищу Тянь Жуна, а сам со всей силы хватался за янтарную шерсть своего зверя. Тянь Жун же сосредоточенно спускался вниз, постоянно ища точку опоры на острых камнях обрыва. Цзян Чаогэ не мог пошевелиться, не мог даже повернуть головы, посему не представлял, насколько глубока пропасть. Однако по тяжелому и нервному вздоху Юйжэнь Шу, раздавшемуся у самого его уха, Чаогэ понял, что под ними бездна. Кое-как ворочая почти деревянным языком, он невнятно промямлил: – …ни… Луньсы... – Они не погибли, не волнуйся, – послышался низкий голос принца. Сысы летел на своем ястребе неподалеку от них и, воспользовавшись хаосом, отстреливал фейи из лука. Тело Цзяна Чаогэ охватила агония. Яд фейи все дальше распространялся по организму мужчины, начав с шеи и рук, он уже достиг талии и ног. Теперь его бросало то в адский жар, то в невыносимый холод, лихорадка вынуждала его тело потеть с такой силой, что ханьфу очень скоро насквозь промокло. Чаогэ терял зрение, все вокруг подернулось мутной пеленой. Если бы не крепкая рука Юйжэнь Шу, удерживающая его от падения, то Чаогэ уже давно бы бесследно исчез в темной пропасти. Юйжэнь Шу отчаянно крикнул ему на ухо: – Чаогэ, держись! Слышишь? Мы очень скоро достигнем дна обрыва! Но Цзян Чаогэ уже поддавался охватывающему его забытью, голос принца звучал очень далеко и неясно, мир перед глазами мутнел, непрерывно вращаясь. У юноши даже начались галлюцинации. Неизвестно, сколько времени прошло, когда Цзян Чаогэ смутно ощутил, что чувство невесомости исчезло. Видимо, его положили на землю. Чжи Сюань склонился над ним и говорил что-то с неподдельной тревогой в голосе. Чаогэ не мог его четко разглядеть, видел лишь только открывающийся рот цилиня. Яд фейи почти полностью лишил мужчину всех пяти чувств. Неужели такова его судьба? Погибнуть на чужбине от лап того же зверя, что убил Мэн Шэна. Мэн Шэн… Он даже не смог отомстить за него… Сысы достал какое-то снадобье и вложил его в рот Чаогэ, но к тому времени мужчина уже потерял всякую способность жевать, даже глотательный рефлекс почти не срабатывал. Подросток обхватил подбородок Чаогэ и ловкими движениями заставил его прожевать и проглотить лекарство. Чаогэ еще был в сознании, примерно понимал, что происходит вокруг, но не мог ни пошевелиться, ни что-то сказать. Острый кинжал пронзил рану на мужском плече, избавляясь от пораженных ядом тканей. Боль от операции Чаогэ не ощущал, потому что агония, вызванная токсином фейи, была гораздо ужасней. Он вновь перевел взгляд на Чжи Сюаня, широко раскрывая глаза в попытке сфокусироваться. Смотря только на цилиня, он думал, что именно Чжи Сюань станет последним, кого он увидит перед смертью. В итоге их связь оказалась действительно на всю жизнь… Да, Чаогэ не повезло попасть в этот агрессивный мир, где на его долю выпало столько несчастий и трудностей. Но здесь же, в этом чужом месте, он вдруг обрел неожиданное счастье. Счастье это состояло в верных друзьях, которые не желали оставлять его даже перед лицом смертельной опасности, а также в спутнике жизни, что нуждался в нем точно столь же сильно, как и Чаогэ нуждался в нем. Пусть очень скоро он умрет, но, закрывая усталые глаза, Чаогэ не чувствовал сожалений. В конце концов, за четверть века он испытал столько всего, что другим и не снилось в их сером и обыденном существовании, ошибочно называемом «жизнью». Пока эти мысли вялым потоком проносились в его разуме, взгляд начал терять фокус, пока совсем не помутнел. Чаогэ потерял сознание. Находясь в полузабытье, Цзян Чаогэ вдруг услышал шум воды. По измученному телу прошла волна дрожи, и он медленно, очень медленно, открыл глаза. Огонь от костра, отражаясь от спин людей, оставлял на стене огромные тени причудливых форм. Лихорадка еще не полностью отпустила сознание Чаогэ, поэтому, увидев странных согбенных гигантов, он вновь содрогнулся от ужаса. – Чаогэ! Ты не спишь?! – послышался радостный крик Чжи Сюаня. Все немедленно окружили лежащего на земле мужчину, с беспокойством глядя на него. Цзян Чаогэ окинул взволнованным взглядом собравшихся, но так и не увидел Жуань Цяньсю и Юньси. Нахмурившись, он слегка пошевелил губами, издавая сдавленный хрип. Юйжэнь Шу выглядел очень опечаленным: – Мы проследовали вдоль реки, что протекает на дне обрыва. Она очень быстро переходит в бурный водопад. Вероятно, наши друзья попали в него. Сейчас мы находимся внизу водопада, но ни Юньси, ни Жуань Цянсю здесь нет, – указав на предмет на земле, принц промолвил, – я нашел только сумку парня, в ней было пара снадобий, они помогут тебе некоторое время продержаться. Цзян Чаогэ сделал глубокий вдох и ощутил неимоверную тяжесть во всем теле. Ведь всему виной стало его эгоистичное и расчетливое сердце, он почти обманом вовлек Юньси и Жуань Цянсю в это опасное путешествие. На нем лежит основная ответственность. Два человека пропали без вести, и он никогда не сможет простить себя за это. Лун Сян сказал: – Не волнуйся, брат Цзян. Ведь это хорошо, что мы никого не нашли. Сестра Цянсю такая сильная, а брат Юньси такой умный. Они просто не могут умереть. Видимо, ждут, пока мы найдем их. Сысы поспешил добавить: – Да, у них с собой несколько видов духовных инструментов, а еще и шуху в качестве духовного зверя. Давайте продолжим продвигаться вдоль реки. Уверен, что мы их найдем. Цзян Чаогэ еле заметно кивнул. Онемение еще не отпустило его тело, но он мог хотя бы немного вращать запястьями и шеей. После небольшого перерыва они вновь отправились в путь. Цзян Чаогэ ехал, прислонившись спиной к Чжи Сюаню, его пальцы старались сжать шерсть Тянь Жуна, но все попытки оказались безуспешными. Конечности совершенно не слушались мужчину, отчего в сердце его поселилась тревога. Чжи Сюань перехватил его руку, шепча: – Не надо! Тебе не следует сейчас двигаться, а то яд будет дальше распространяться. Нам нужно как можно быстрее найти Юньси. Криво ухмыльнувшись, Цзян Чаогэ промолвил: – Разве это не бесполезно? Я уже практически инвалид. – Временно, – Чжи Сюань потерся подбородком о макушку мужчины. – В тот день, если бы птицы не появились… ты бы вновь сжег свою душу. – Это того стоит. Я сделаю все, чтобы спасти тебя, – уверенно ответил Чжи Сюань. Цзян Чаогэ молча смотрел на подавленных спутников. Юйжэнь Шу и Лун Сян вновь получили ранения, вечно активный Сысы теперь выглядел уставшим и вымотанным. Раньше он болтал без умолку, сейчас же не говорил ни слова. Судьба Жуань Цянсю и Юньси так и вовсе была покрыта мраком. Цзян Чаогэ подумал, что это их путешествие было подобно тонкому льду: один неверный шаг – и все будет кончено. Если бы он только смог призвать Чжи Сюаня во всем его величии, то все было бы иначе. Слабо сжав кулак, он еле слышно сказал: – Чжи Сюань, давай заключим контракт. – Что ты сказал? – переспросил Цилинь. – Создадим связь, неважно каким способом, – выдохнул Чаогэ. Сила, ему нужна сила! Это единственное, что сейчас имело значение. Некоторое время Чжи Сюань молчал, а затем вдруг прижался губами к щеке Чаогэ, коротко ответив: – Хорошо. Всю ночь шли они вдоль реки, продвигаясь вниз по течению, но следов пропавших друзей так и не обнаружилось. Вскоре впереди показалась развилка реки. Лун Сян и Сысы долго и скрупулёзно обыскивали местность вокруг в поисках хоть каких-то зацепок. В итоге Сысы вздохнул: – Если они пребывали в сознании, то должны были оставить нам знак о нужном направлении! – Это ничего не значит! – упрямо возразил Лун Сян. – Возможно, мы просто изначально выбрали неверный путь. Сысы ответил: – Тогда подождите, я поднимусь, чтобы оглядеться. С этими словами он взлетел на своем ястребе высоко вверх и, сделав пару кругов, вернулся к путникам. – Били криво, а попали прямо! (1) Мы добрались до пика Тайхуа, стоит нам его пересечь, и холм Сюань-юань будет как на ладони. Цзян Чаогэ разволновался: – Значит, мы очень близки к Сюань-юань? Сысы кивнул. – Тогда мы… – Юйжэнь Шу колебался, – будем искать Жуань Цянсю с Юньси или отправимся прямиком к священному холму? – Мы прошли всю реку до конца, но так и не нашли их следов. Либо мы изначально выбрали неправильное направление, либо Цянсю и Юньси ушли дальше. Независимо от нашего решения, продолжать бродить здесь бессмысленно. Лучше идти к четко назначенному месту, то есть к холму Сюань-юань. Все нерешительно смотрели друг на друга, в глазах читалась внутренняя борьба, но лучшего плана все равно не было. Область Куньлунь была настолько велика, что поиски двух людей приравнивались к поискам иголки в стоге сена. Хотя путники отчаянно цеплялись за веру, что их друзья все еще живы, но подспудно понимали, что надежды мало. Закрыв глаза, Цзян Чаогэ попытался справиться с раздирающими его эмоциями. Открыв их вновь, он прохрипел: – Отправляемся к Сюань-юань. Если наши друзья еще живы, они сделают все возможное, чтобы присоединиться к нам. Так решение было принято, и путники вновь продолжили путешествие. Не сбавляя ходу, делая лишь короткие привалы, они за два дня и две ночи смогли пересечь пик Тайхуа. По пути им на удивление не встретилось никакой опасности. Тем не менее, тяжесть на сердце изматывала людей гораздо сильнее, чем любая, даже самая яростная битва. Через два дня здоровье Цзян Чаогэ немного восстановилось, но без должного лечения от духовного наставника он все равно мог лишь безвольно сидеть на месте, точно инвалид. Чжи Сюаня ужасно беспокоило состояние человека, однако с этим ничего нельзя было поделать. Цзян Чаогэ старался не показывать своего волнения, но на самом деле в душе он тоже очень сильно переживал. Больше всего он боялся стать неспособным ни на что калекой. В таком мире уж лучше сразу умереть, чем жить так. Сысы указал на отдаленную и довольно неказистую гору впереди: – Это холм Сюань-юань. До него осталось примерно день пути. Чжи Сюань вытянулся в полный рост, стоя на спине Тянь Жуна, и вгляделся вдаль. В его глазах отразилась буря эмоций. Кажется, его захлестнули прежние воспоминания тысячелетней давности. Но не только Чжи Сюань испытывал сейчас воодушевление, все путники ждали некоего чуда от священного холма. Чжи Сюань приподнял Цзян Чаогэ и указал на цель их похода: – Видишь, Чаогэ, это и есть холм Сюань-юань. Цзян Чаогэ кивнул: – Кажется, ты все еще сохранил некоторые воспоминания. – Я помню его форму. Бесчисленное количество раз стоял я на вершине холма Сюань-юань и ревел на бесконечную горную гряду Куньлунь, наблюдая, как птицы и звери в ужасе разбегаются. Это было так весело. Цзян Чаогэ с улыбкой сказал: – У тебя это хорошо получается. – Раньше я подолгу пил вино и болтал с Инь Чуанем. Иногда мне это наскучивало, и я бродил по людскому миру в течение нескольких лунных циклов. Но в то время мир был скуден и неинтересен. Сейчас намного лучше, – сказал Чжи Сюань. – Я очень хочу увидеть тот холм, – признался Чаогэ. – Еще немного. Если Инь Чуань спит около Сюань-юань, я обязательно почувствую его. – Как выглядит Инь Чуань? Я имею ввиду его настоящее тело, – поинтересовался мужчина. – В отличие от любого другого Божественного зверя Байцзэ абсолютно белоснежный, в силе немного уступает мне. В человеческом облике его брови столь белы, кажется, будто покрыты инеем. Такой уродец, – хихикнул Чжи Сюань. Цзян Чаогэ посмотрел на возвышающийся вдали холм Сюань-юань и представил стоящих бок о бок двух Божественных зверей. Должно быть, это было редчайшее по красоте и величию зрелище. Неожиданно для себя он даже почувствовал некую ревность к древнему белоснежному зверю. Ведь помимо Чаогэ вторым по важности в жизни Чжи Сюаня был именно Инь Чуань. Можно сказать, что он его лучший друг. Их связь длилась без малого десять тысяч лет. К тому же у древних бессмертных зверей гораздо больше общего, чем у человека и Цилиня. Чжи Сюань приобнял Чаогэ за талию и потерся горячей щекой о его холодную шею: – Если увидишь Инь Чуаня, не вздумай слушать его россказни. Многие люди неосознанно слушают его, а ты – мой человек. Так что слушай только меня. Цзян Чаогэ подумал про себя: «Какая разница? Допустим, я слушаю Чжи Сюаня, но сам-то Чжи Сюань во всем слушается только Инь Чуаня. Тогда в чем смысл?». Но для виду, конечно же, согласился. Не известно по какой причине, но чем ближе они подбирались к холму Сюань-юань, тем меньше животных они встретили, пока, в конце концов, они не остались единственными живыми существами в округе. Это и радовало и тревожило одновременно. Даже насекомые обходили ядовитые фрукты, а путники ощущали себя самыми глупыми букашками, летящими прямиком в ловушку. Когда Сюань-юань оказался уже совсем рядом, и без того хмурый взгляд Чжи Сюаня совсем потемнел. – Ну что? Все еще не чувствуешь Инь Чуаня? Чжи Сюань покачал головой: - Что-то мешает мне. – Что? – Я не знаю. Может, это какой-то мифический зверь. Пахнет ужасно. Я не чувствую ничего, кроме этого запаха. – Неужели в области холма есть и другие крупные монстры? – с сомнением сказал Сысы. – Я не верю в это. Сегодня нам не встретилось даже птицы, не то что мифического зверя. Но Чжи Сюань упрямо повторял: – Плохо пахнет! Проклятье, какой же неприятный запах! – Не волнуйся, – Цзян Чаогэ слабо коснулся волос Цилиня. – Может быть, мы пока подошли недостаточно близко. Будем терпеливыми. Сысы сказал: – Я дважды доходил до Сюань-юань, но никогда не поднимался на него. Дальше этого места моя нога не ступала, так что пройдем этот путь вместе. – Я знаю, Инь Чуань жил к востоку от холма, в неприметном небольшом гроте. Это местечко нравилось ему, потому что именно там каждое утро появлялся первый робкий луч восходящего солнца, – вздохнул Чжи Сюань. – Перед смертью Инь Чуань попросил Ди-цзяна похоронить его именно там. – Ну, тогда направимся туда и будем ждать рассвета. Они пошли к востоку от холма Сюань-юань. Растительность здесь была бурной, никаких гротов или пещер разглядеть не удавалось. В итоге они нашли подходящее место для привала, а Сысы сделал тайный знак на земле, в надежде, что Жуань Цянсю и Юньси смогут увидеть его. В последние несколько дней путникам было не до сна. Поэтому сейчас, в этом относительно безопасном месте, они наконец смогли плотно поесть, расставить палатки и приготовиться к столь долгожданному сну. Тело Цзян Чаогэ все еще сохраняло неподвижность, поэтому Чжи Сюань носил его на руках. Цзян Чаогэ не мог не посмеяться над собой, сказав: – Если будет продолжаться в том же духе, то мои мышцы очень скоро атрофируются. – Я снесу тебя с горы, и мы найдем хорошего духовного наставника. Умелый духовный врачеватель сможет восстановить даже сломанные руки и ноги, так что ничего страшного. – Хорошо, – Цзян Чаогэ устало склонил голову на плечо Чжи Сюаня. – Ты все еще чувствуешь неприятный запах? Цилинь кивнул: – Угу, воняет. – Почему Ди-цзян похоронил здесь Инь Чуаня? Они соперники? – Может быть, Ди-цзян восхищался Байцзэ. Инь Чуань всегда был в близком контакте с небожителем. Он знал Ди-цзяна задолго до битвы зверей, но я ненавидел этого божка и никогда не общался с ним. – Если Инь Чуань похоронен здесь, то тут должно быть и оружие, в которое он заключен. Чжи Сюань кивнул: – Но даже если мы найдем это оружие, то как перенесем? Я смогу сделать это только в истинном обличии. – Если мы не сможем взять его с собой, то по крайней мере должны убедиться, что оружие не попадет в руки к злодеям. Нужно изыскать способ доложить обо всем Жэнь Вану и позволить ему забрать духовное оружие Инь Чуаня. Чжи Сюань фыркнул, но другого пути действительно не было, поэтому ему пришлось скрепя сердце согласиться: – Хорошо. – У Жэнь Вана больше возможностей найти Инь Чуаню достойного духовного воина. Теперь, когда проснулись не менее четырех древних зверей, война неизбежна! Нам во что бы то ни стало нужна поддержка Жэнь Вана и Инь Чуаня. – Однажды я уничтожу всех людей и животных, которые осмелились причинить тебе боль. После этого мы отправимся обратно в твой мир, будем пить вино, плескаться в воде и проживать одну жизнь на двоих. Цзян Чаогэ, улыбнувшись, коротко ответил: – Хорошо. Проснувшись, путники стали терпеливо ждать рассвета. Когда на землю опустился первый робкий луч утреннего солнца, люди, затаив дыхание, начали наблюдать. Заметив точное место, что осветило солнце, Чжи Сюань бросился к нему, прощупывая почву. Через некоторое время послышался грохот, покрытая густой травой поверхность холма вдруг с треском пришла в движение. Разрыв расширялся на глазах, пока в проеме не появилась потаенная дверь. Проход был не менее двух метров в высоту. Дверь начала медленно открываться, но, видимо, из-за внушительного возраста конструкции, вскоре остановилась, явив лишь небольшую щель. Чжи Сюаня накрыла волна воспоминаний, и он застыл, точно соляной столб, только пальцы рук нервно подрагивали. Юйжэнь Шу взволнованно спросил: – Это дом Инь Чуаня? Конечно, сейчас всех переполняли чувства, но Цзян Чаогэ и принц Шу особенно тревожились. Сбежав из столицы, они вдвоем направились на север; покинув и то место, переправились на запад; потом судьба и вовсе забросила их в страну Куньлунь. И вот, пережив столько невзгод, терпя лишения, они наконец достигли места назначения! Цзян Чаогэ посмотрел на узкую щель дверного проема и почувствовал исходящую от нее мощную энергию. Это внушало надежду. Сысы же не спешил рваться вперед, наоборот, подросток стоял чуть поодаль, молча наблюдая со стороны. – Что случилось? – спросил Лун Сян. Сысы нахмурился: – Моя задача – отвезти вас на холм Сюань-юань. Я ее выполнил. Дальше идти с вами я не решусь. Цзян Чаогэ сказал: – Если ты не хочешь заходить, то забери все причитающееся тебе вознаграждение и возвращайся в деревню. Сысы на какое-то время замолчал, качая головой, пока наконец не произнес: – Вы – самые большие неудачники, коих я только встречал в жизни. Вечно попадаете в ужасные ситуации. Возможно, впереди вас ждут еще более страшные события… Возразить путникам было нечего. Это путешествие отняло много сил, они даже потеряли Жуань Цяньсю и Юньси. – Но с вами очень здорово! – засмеялся подросток. – Так что вперед! Пойдем вместе! Юйжэнь Шу лишь покачал головой и отправился в проход в земле, за ним последовали все остальные. Земляной тоннель оказался влажным, холодным и темным. Воздуха резко перестало хватать, к тому же в нем чувствовался неприятный запах, так что дыхание людей стало затрудненным. Вскоре путники вышли в какое-то помещение. Зажгли факел, его пламя неуверенно замерцало, грозя вот-вот погаснуть, но в итоге он все же разгорелся, освещая каменный зал пещеры. Вход в нее был таким узким, но внутри пространство оказалось просто огромным. Естественно, здесь же жили Божественные звери! Если бы они даже в родном доме не могли свободно перемещаться, то это было бы странно. Чжи Сюань, широко распахнув золотые глаза, оглядывался вокруг. – Тут много места. Инь Чуань обычно находился здесь? – спросил Шу. Чжи Сюань покачал головой: – Это всего лишь часть жилища, просто один из входов. Место, где мы жили, довольно далеко отсюда, особенно по человеческим меркам. – К счастью, мы не люди, – заметил Цуйю и немедленно прыгнул вперед. Обширное пространство способствовало свободе передвижения зверя. – Это точно... – улыбнулся Юйжэнь Шу, но в следующий миг отчаянно закричал, – Цуйю, будь осторожен! Совершив очередной грациозный прыжок, Цуйю наступил лапой на белый камень, отчего тот немного продавился в пол. Немедленно раздался звук вращения шестеренок, он был негромким, но в тишине пещеры путники хорошо расслышали его. В следующее мгновение из стен на белоснежного лиса обрушился шквал остро заточенных бамбуковых палок.

***

1) Бить криво, а попасть прямо (歪打正着) – обр. в знач.: невзначай попасть в точку, по случайному везению, случайно, фуксом