***
1) 调虎离山 – выманить тигра с гор (обр. в знач.: отвлечь внимание (противника), отвлекающий маневр, выманить врага из его укреплённой базы). 2) 撼天动地 – всколыхнуть небо и потрясти землю (обр. в знач.: потрясающий, ошеломляющий). 3) 蛊雕, гудяо – ядовитая тварь, мифический орёл, пожирающий людей. На голове у него два огромных рога, и он способен плакать, словно человеческое дитя. 4) Саньцзегунь (кит. упр. 三截棍, пиньинь sān jié gùn) – китайский трёхсекционный боевой цеп. Представляет собой три последовательно соединённые верёвкой или цепью деревянные (реже металлические) палки. Такая конструкция была эффективна для атаки в обход вражеской защиты.Глава 102
23 января 2021 г. в 09:33
– «Истоки Сущего» принадлежат Нефритовому Императору, – мрачно произнес Сянь Юнь. – Только вернув их ему, мы сможем сохранить мир во всем мире.
– Если Нефритовый Император хочет вернуть «Истоки Сущего», зачем это делать тебе? Император мог сам забрать свой артефакт еще десять тысяч лет назад.
– Он не мог просто так изъять его из человеческого мира, потому что между «Истоками Сущего» и этим миром существует сильная связь. Нефритовый Император сможет забрать артефакт с Земли только тогда, когда эта связь истощится и исчезнет.
– Хорошо, по твоим словам, Нефритовый Император не в силах забрать «Истоки», так почему же ты способен это сделать?
– Я говорю не о возвращении артефакта на Небеса, а о том, чтобы вновь запечатать его. Нефритовому Императору нужно лишь подождать, и однажды он сможет забрать «Истоки Сущего» обратно.
– Инь Чуань тоже хочет запечатать «Истоки Сущего». В чем разница между вашими целями? – чуть повысив голос, спросил Чаогэ.
– Инь Чуань никогда не хотел запечатывать «Истоки»! – резко ответил Сянь Юнь. – Он хочет использовать их против Нефритового Императора!
– Опять ты несешь какую-то чушь! – взревел Чжи Сюань. – Если бы Инь Чуань мог использовать «Истоки Сущего», он бы сделал это еще десять тысяч лет назад! Зачем ждать до сегодняшнего дня?
– Ещё до того, как Инь Чуань нашел способ использовать артефакт, он был поочередно атакован Уцзу, небесными воинами и другими древними зверями. На этот раз Уцзу и небесные воины не помешают ему, и он рано или поздно узнает, как использовать артефакт. Когда байцзэ бросит вызов Небесам, полем битвы станет Земля. Вот тогда и начнется настоящий конец света.
– У меня есть два вопроса, – прищурившись, сказал Чаогэ. – Во-первых, ты до сих пор не объяснил, что из себя представляют «Истоки Сущего», а во-вторых, как вообще этот артефакт оказался в человеческом мире?
– Что из себя представляют «Истоки», я не ведаю. Однако знаю, что они были украдены одним богом и спрятаны у нас. Позже этот бог был убит великим Уцзу, посланным Нефритовым Императором, вот только вернуть «Истоки» на Небеса не получилось. Тогда Уцзу запечатали артефакт в стране Куньлунь. Где позже его и пробудил Инь Чуань.
Цзян Чаогэ фыркнул:
– Ты действительно много знаешь, но, к сожалению, нет никаких доказательств тому, что Инь Чуань хочет присвоить «Истоки» себе.
Сянь Юнь холодно улыбнулся:
– Ты так долго был с Инь Чуанем, но почти ничего не узнал ни о природе «Истоков Сущего», ни о событиях прошлого. Инь Чуань намеренно скрыл от вас так много. Зачем? Неужели не проще было бы все рассказать?
Выражение лица Цзян Чаогэ слегка изменилось. Он и вправду не мог опровергнуть слова дракона. Инь Чуань очень многое скрывал от них, и чем больше Чаогэ узнавал, тем больше у него появлялось сомнений. Инь Чуань всегда утверждал, что умалчивает правду ради их же блага, однако эти доводы нисколько не убеждали Чаогэ. Такая скрытная личность не могла стать надежным союзником.
Небо на востоке заметно посветлело, а это значило, что Жэнь Ван и Чунмин совсем скоро прибудут на гору.
– Быстро передай нам Жуань Цяньсю, – решительно потребовал Чаогэ. – Неужели ты думаешь, что Жэнь Ван и Чунмин будут вот так стоять и слушать твою чушь?
– А почему бы и нет? – усмехнулся Сянь Юнь. – Мы с Жэнь Ваном старые приятели.
– Или же Цяньсю вовсе не в твоих руках, – голос Чаогэ сквозил холодом.
Сянь Юнь сформировал духовное хранилище, из которого выпали две вещи и со звоном ударились о землю. Цзян Чаогэ присмотрелся к лежавшим перед ним предметам. Это были лунные кинжалы Жуань Цяньсю со следами крови на них. Кулаки Чаогэ сжались, и он гневно уставился на лазурного дракона.
– Она с моим духовным воином. И он, не колеблясь, убьет ее, – пояснил Божественный зверь.
– Чего ты хочешь? – прошипел Чаогэ.
Глаза Сянь Юня нехорошо сверкнули:
– Я просто желаю поболтать с Жэнь Ваном наедине.
– Жэнь Ван скоро будет здесь, и ты отпустишь Жуань Цяньсю.
– Нет, – Сянь Юнь скривил рот, – по крайней мере не сейчас.
Цзян Чаогэ процедил сквозь стиснутые зубы:
– Ты думаешь, что сможешь так легко уйти?
– А что ты можешь сделать? – лицо Сянь Юня исказила саркастическая улыбка.
Чжи Сюань пришел в ярость, его огромные когти нетерпеливо царапали землю.
– Ах ты тварь! Я загрызу тебя! – злобно прорычал цилинь.
– Чжи Сюань, успокойся! – крикнул Цзян Чаогэ.
В этот самый момент небо на востоке прорезал первый луч восходящего солнца. Теперь в посветлевших небесах отчетливо виднелось темное пятно, приближающееся к ним со стороны города Луву.
Присмотревшись, Чжи Сюань сказал:
– Это лунёвый ястреб Сысы.
Цзян Чаогэ растерялся. Как может скорость лунёвого ястреба сравниться со скоростью Жэнь Вана? Почему же Сысы послал птицу?
Ястреб был уже совсем близко, на его лапке висела красная тряпица.
Цзян Чаогэ интуитивно почувствовал, что в городе Луву случилось что-то неладное, в сердце мужчины закралось зловещее предчувствие.
Когда духовная птица была менее чем в половине ли от них, внезапно налетел ужасающий порыв ветра, и восходящее солнце вновь было скрыто тенью. Мощная волна духовной энергии отбросила Чаогэ на землю. Придя в себя, мужчина увидел огромного лазурного дракона длиной более тысячи метров. Он парил в небесах, излучая ауру успеха и процветания, а его ослепительное сияние затмевало свет солнца. Не моргнув глазом, дракон целиком заглотил лунёвого ястреба.
– Чжи Сюань! – закричал Чаогэ.
Чжи Сюань тут же бросился к Сянь Юню.
Цзян Чаогэ запрыгнул на фейи и поспешил улететь подальше от поля битвы двух древних зверей. Теперь он уверился в том, что в городе Луву что-то случилось. Неужели весь этот маневр был задуман, чтобы выманить тигра с горы(1)? Если три свирепых зверя уже последовали в город Луву, то Жэнь Вану и Чунмину придется тяжко. В сражении два против трех они определенно понесут большие потери.
Чжи Сюань, долго копивший внутри себя гнев, наконец получил возможность излить его. Бросившись вперед, он широко раскрыл пасть и вцепился в шею Сянь Юня. Дракон же резко взмахнул хвостом и потянул к морде Чжи Сюаня огромные острые когти. Два зверя безжалостно рвали друг друга клыками и когтями, большие черные и синие чешуйки разлетались во все стороны. Вот лазурный дракон вновь взмахнул хвостом и поднял такой мощный порыв ветра, что Цзян Чаогэ вместе с фейи отнесло на сто метров.
На лбу Цзян Чаогэ проступил холодный пот. Мужчина с тревогой наблюдал за битвой Чжи Сюаня и Сянь Юня, всколыхнувшей небо и потрясшей землю. Эту схватку нужно было закончить как можно быстрее, чтобы вернуться в город Луву. Вот только сделать это можно было лишь одним способом – найти духовного воина Сянь Юня. Конечно же, людям нечего делать при сражении двух монстров, но воин всегда должен находиться неподалеку от своего духовного зверя. Так что нужный Чаогэ человек точно прятался где-то на этой горе!
Стиснув зубы, Цзян Чаогэ быстро нырнул в горный лес и начал свои поиски.
Лес оказался густым. Тусклый свет слабо пробивался сквозь раскидистые кроны деревьев. Найти кого-то в подобных условиях было довольно трудной задачей.
– Цяньсю, Цяньсю! – в отчаянии кричал Чаогэ.
Мужчина звал и звал, но отвечало ему лишь эхо. Сделав над лесом пару кругов на фейи, Чаогэ вдруг вспомнил о содержимом своей сумки. Быстро сформировав хранилище, он выудил оттуда несколько аэрозольных бомб и мощный прожектор. Аэрозольные бомбы были наполнены слезоточивым газом, а в лесу была пышная листва. Стоит газу попасть на нижний ярус леса, он так просто не рассеется. Этим способом Чаогэ просто выкурит скрывающегося в лесу духовного воина лазурного дракона. Стоило попробовать.
Цзян Чаогэ активировал аэрозольную бомбу и бросил ее вниз. Пока фейи продолжал нести его над горным лесом, Чаогэ разбрасывал бомбы в радиусе десяти ли. В итоге было сброшено почти двадцать аэрозольных бомб.
Затем Чаогэ врубил прожектор и вновь принялся осматривать лес.
Газ заполнил всю площадь леса. Даже будучи в воздухе, высоко над деревьями, Цзян Чаогэ ощущал неприятный запах. Страшно представить, что творилось внизу. После долгого наблюдения Чаогэ наконец заметил легкое движение под кронами деревьев.
Мужчина без колебаний направил туда фейи:
– Выходи немедленно! – заревел он.
Из горного леса навстречу Чаогэ внезапно вылетел гудяо (3). Свирепо раскрыв клюв, тварь вонзила его в плоть фейи. Тот в ответ грозно зашипел и тоже накинулся на гудяо. Два жутких создания сплелись в воздухе, издавая пронзительные крики.
В этот момент перед Цзян Чаогэ вспыхнул белый свет. Он почувствовал, что в него что-то летит и инстинктивно отпрянул, уходя от атаки. Одновременно с этим маневром он выхватил клинок «Чжи Сюань» и резко им взмахнул.
Два хищных крылатых создания разделились, и Цзян Чаогэ смог наконец разглядеть человека, стоявшего на гудяо. Это был мужчина чуть за тридцать. Внешностью он обладал холодной, а телосложением крепким. В руке он держал саньцзегунь (4). Седок смерил Цзян Чаогэ свирепым взглядом:
– Я – Лю Цин! А как тебя зовут, хотел бы я знать.
– Где Жуань Цяньсю?! – выкрикнул Цзян Чаоге.
– Убей меня, тогда узнаешь, – бесстрастно ответил Лю Цин.
Он стоял, всем своим видом провоцируя противника, и держал противоположные концы саньцзегуня в руках так, что духовное оружие «Сянь Юнь» превратилось в шест.
– Я убью тебя прямо сейчас! – закричал Чаогэ.
Фейи вновь бросился на гудяо.
Цзян Чаогэ взмахнул мечом, из клинка тут же вырвалась волна духовной энергии и атаковала Лю Цина. Сила ее была столь мощной, что исказила пространство между ними. В ответ Лю Цин громко крикнул и высвободил клокочущую внутри него духовную энергию, которая разъяренным драконом устремилась к лезвию меча.
Столкнувшись в воздухе, две духовные силы спровоцировали взрыв такой силы, что и фейи и гудяо сложили крылья и камнем полетели к земле.
Пока фейи падал, Цзян Чаогэ смог стабилизировать свое положение в воздухе, перевернулся и спрыгнул вниз с высоты более десяти метров, уверенно приземлившись на землю. Значительно возросшая духовная энергия день от дня улучшала его физические возможности. А этот прыжок и удачное приземление сразу прибавили Чаогэ уверенности в себе.
Лю Цин тоже спрыгнул с гудяо без потерь. Едва его ноги коснулись земли, он атаковал Цзян Чаогэ саньцзегунем. Цзян Чаогэ резко развернулся и сделал выпад, стараясь отрубить Лю Цину руку. Лю Цин блокировал удар саньцзегунем. Как только два духовных оружия соприкоснулись, раздался оглушительный грохот. Высвободившаяся энергия обрушилась на обоих противников. Цзян Чаогэ ощутил, как все его внутренности скрутило, да так, что его чуть не вырвало кровью.
Лю Цин попытался пнуть Цзян Чаогэ в щиколотку, но тот, отступив на полшага, проворно уклонился и нанес удар по ноге Лю Цина. Однако противник резко сменил траекторию и, уперевшись одной рукой в землю, со всей силы взмахнул саньцзегунем в направлении голени Чаогэ.
Цзян Чаогэ резко подпрыгнул, поднявшись на семь, а то и восемь метров над землей. В этот момент его посетила безумная идея, и он сделал шаг вперёд прямо в воздухе, подражая Юйжэнь Шу. Похоже, его база совершенствования настолько возросла, что позволяла ненадолго зависать в воздухе. Однако сноровки ему пока не доставало, этот навык, как любой другой, необходимо было тренировать. В этот момент он особенно сильно затосковал по Юйжэнь Шу, но это лишь придало ему решимости покончить с духовным воином, стоявшем перед ним. Чаогэ смог сделать лишь три шага, прежде чем гравитация неминуемо потянула его вниз. Приземляясь, он направил клинок прямо на голову Лю Цина. Тот судорожно отпрыгнул, сделал несколько кувырков, остановился, но в тот же миг почувствовал, что противник находится за его спиной. На этот раз увернуться не удалось. Холодное лезвие клинка полоснуло по его левой руке. Хлынула алая кровь.
– Отдай Жуань Цяньсю, и твой труп останется единым целым! – заорал Чаогэ.
Лю Цин дико рассмеялся:
– Если ты так заботишься об этой женщине, то, так уж и быть, я похороню вас вместе!
В это время в небе шло яростное сражение Чжи Сюаня и Сянь Юня. Цзян Чаогэ чувствовал, что его духовная энергия утекала как песок сквозь пальцы. С другой стороны, он был уверен, что и Лю Цину сейчас ненамного легче, ведь они были примерно равны. Аура Лю Цина не шла ни в какое сравнение с мощью, исходившей от Юйжэнь Шу, так что Цзян Чаогэ непременно должен был победить этого злодея. Стиснув зубы, он снова набросился на Лю Цина.
Лю Цин хорошо усвоил прежний урок. Клинок «Чжи Сюань» был тяжелым и громоздким, а саньцзегунь, напротив, коротким и легким. Следовательно, Лю Цину больше подходил ближний бой, тогда как Цзян Чаогэ предпочитал атаки на расстоянии.
Однако юные годы молодого дельца прошли в жестких условиях. И он сразу разгадал тактику противника. Не позволяя противнику подойти на близкое расстояние, он ловко блокировал мечом любые атаки Лю Цина и вынуждал его раз за разом отступать.
После череды безрезультатных столкновений Лю Цин усмехнулся:
– Кто эта женщина тебе? Жена?
Цзян Чаогэ не сказал ни слова, вместо этого его острый клинок полоснул по груди Лю Цина, затем атаковал другие ключевые точки на его теле. Однако Лю Цин оказался чрезвычайно гибким и ловким, в итоге Цзян Чаогэ раз за разом промахивался.
– Похоже, и вправду твоя женушка, – засмеявшись, заключил Лю Цин. – А ты разбираешься в женщинах. У неё такой запах… мммммм…
Взгляд Цзян Чаогэ ожесточился, зубы заскрежетали.
– Ты – животное! – рявкнул он.
Лю Цин воспользовался вспышкой бешенства Цзян Чаогэ и быстро атаковал его сзади. Используя верхнюю секцию саньцзегуня, он со всей силы ударил противника по спине. Цзян Чаогэ прекрасно понимал, что Лю Цин нарочно провоцировал его, но среагировать вовремя не смог. В следующий миг он почувствовал жгучую боль в пояснице, которая быстро распространилась по позвоночнику до самых плеч. Правая рука как будто и вовсе отнялась. Еще чуть-чуть – и он выронил бы меч «Чжи Сюань»!
Цзян Чаогэ быстро перекатился по земле в сторону и услышал, как второй удар цепа пришелся аккурат в то место, где он только что стоял. На сей раз противник целился ему в голову. Чаогэ перевернулся и вскочил с земли. Сконцентрировавшись, он абстрагировался от жуткой боли во всем теле и сделал выпад левой рукой, чтобы заблокировать очередной удар противника.
– Ты до сих пор не желаешь сообщить мне свое имя? – усмехнулся Лю Цин. – Я, Лю Цин, не хочу убивать людей, подобных безымянным пальцам. Кроме того, когда вы оба умрете, то какие же слова мне выгравировать на могиле почившей парочки?
Цзян Чаогэ ухмыльнулся, сверкнув белоснежными зубами:
– Ты ведь недавно намекал, что был близок с моей женщиной? Это просто смешно! Ты хоть знаешь, что Жуань Цяньсю – переодетый юноша?
Выражение лица Лю Цина слегка изменилось, но этого было вполне достаточно, чтобы убедить Чаогэ в том, что негодяй никогда не прикасался к Жуань Цяньсю.
– Ты лжешь, – улыбнувшись, сказал он. – Такие люди, как ты, мелкие жулики, недостойны знать моего имени.
Лю Цин усмехнулся:
– Обман – полезная штука в сражениях.
– Так и быть, я все же назову тебе свое имя. Меня зовут Цзян Чаогэ. Хорошенько запомни, кто убил тебя, чтобы, переродившись, не перепутать, кому мстить в следующей жизни, – Цзян Чаогэ вытер кровь с уголков рта и вновь принялся концентрировать свою духовную энергию. В следующий миг мощная энергетическая волна понеслась по направлению к Лю Цину.
Лю Цин больше не хотел расходовать силу своей души. Ведь его божественный зверь, сражаясь, потреблял огромное количество духовной энергии. Только вот Цзян Чаогэ отчаянно стремился как можно быстрее закончить этот бой. И поэтому духовная энергия хлынула из саньцзенгуня, отражая атаку меча Цзян Чаогэ.
Цзян Чаогэ чувствовал, что долго не протянет. Чжи Сюань израсходовал около девяносто процентов его духовных ресурсов. Однако битва между двумя Божественными зверями все еще была далека от завершения. Дай им волю, они сражались бы вот так целую сотню, а то и тысячу лет. Но люди не могли себе позволить подобную роскошь. Только убив духовного воина, можно было закончить эту битву.
После доброго десятка ударов двое противников совсем истощили свои силы и даже смогли несколько раз ранить друг друга. Меж тем в пылу битвы Чжи Сюань и Сянь Юнь почти полностью уничтожили горный лес. Их яростный рёв сотрясал небо и землю. Даже в городе Луву должны были услышать это, однако Жэнь Ван и Чунмин так и не появились. И Цзян Чаогэ окончательно уверился, что они атакованы тремя свирепыми зверями.
Белки глаз Цзян Чаогэ налились красным. Он наносил удары клинком «Чжи Сюань», один за другим. Вскоре мужчина загнал Лю Цина под дерево сафору и сделал выпад мечом, целясь в левое плечо противника. Лю Цин увернулся от удара, упал на землю, откатился на пару метров и вновь поднялся на ноги. И тут Цзян Чаогэ ощутил, что его левая рука постепенно восстанавливается после недавней травмы. Он резко выхватил прожектор, висевший у него на поясе, включил его и направил яркий луч прямо в глаза Лю Цину.
– А-а-а!
Прожектор был очень мощным и вполне мог ослепить человека. Лю Цин был застигнут врасплох, вскрикнув от боли, он крепко зажмурился и отступил.
Цзян Чаогэ не стал терять времени даром. Отбросив прожектор в сторону, он стремительно кинулся к противнику и без колебаний вонзил древний клинок прямо в сердце Лю Цина. Теплый поток алой жидкости хлынул из раны, забрызгав лицо Цзян Чаогэ. Несмотря на раздражающий запах крови, Чаогэ возликовал. Ему хотелось кричать: «Я убил Лю Цина! Убил Лю Цина!».
Но дело было не только в самом убийстве Лю Цина, ведь теперь он спас и Жуань Цяньсю, да еще и обезвредил Сянь Юня, избавив всех своих союзников от мощного оппонента. Это стало самой большой его победой с тех пор, как он пришел в этот мир! Переполненный эмоциями, Цзян Чаогэ ещё глубже вогнал клинок в бездыханное тело Лю Цина. Поневоле из горла Чаогэ вырвался истеричный смех. Он навсегда запомнит сегодняшний день!
В этот миг, словно оглушающий раскат грома, раздался громкий крик разъяренного дракона. Цзян Чаогэ поднял голову и воззрился на мрачное небо. Грозовые тучи создавали иллюзию конца света, но Чаогэ было все равно. Он убил духовного воина Сянь Юня, значит, дракон скоро исчезнет.
– В чем дело? – громко спросил Чжи Сюань.
Цзян Чаогэ вытащил клинок и торжествующе закричал:
– Чжи Сюань, я убил духовного воина Сянь Юня!
– Нет, что-то не так! – голос Чжи Сюаня звучал странно.
Цзян Чаогэ хотел было что-то сказать, как вдруг почувствовал, что вокруг него распространяется странная духовная сила. Вздрогнув, он посмотрел на Лю Цина. Мертвое тело врага излучало слабый белый свет, который постепенно становился все более интенсивным. Испускаемая его телом духовная энергия тоже стала нарастать. Глаза Цзян Чаогэ широко распахнулись: он не понимал, что происходит. Внезапно, с оглушающим шумом, мощная духовная волна вырвалась из тела Лю Цина. Цзян Чаогэ моментально почувствовал опасность и собрал всю оставшуюся у него духовную силу, чтобы заблокировать удар. В результате волна чужой духовной энергии сбила его с ног и подняла в воздух подобно оторвавшемуся от веревки воздушному змею. Его тело пролетело около ста метров и с ужасающей силой врезалось в большое дерево.
В момент удара Цзян Чаогэ почувствовал, как его внутренние органы сотряслись, а во рту появился металлический привкус. Из горла тут же хлынула кровь. Он упал вниз, оставшись безвольно лежать на земле. Хотя Цзян Чаогэ все еще цеплялся за остатки угасающего сознания, он уже чувствовал на себе дыхание смерти. Большинство его костей были сломаны, а внутренние органы сильно повреждены. Он был не в силах даже пошевелить пальцем. Кровь алой струйкой вытекала у него изо рта, перекрывая дыхание. Он с усилием открыл глаза и постарался осмотреться. Из-за белого свечения рядом ничего не удавалось разглядеть, однако Цзян Чаогэ почувствовал что-то необъяснимо знакомое. Мысли путались, его тело быстро остывало, он чувствовал, что вот-вот умрет. В этот раз он был ближе к смерти, чем когда-либо прежде.
В оцепенении он вдруг вспомнил, когда в последний раз стоял перед вратами в загробный мир. В то время он страстно желал как можно скорее улучшить свое совершенствование, поэтому попросил Инь Чуаня открыть для него восемь духовных каналов. Тогда Чаогэ почти умер, и Инь Чуань, дабы спасти его, научил его странному заклинанию. Оно чудесным образом исцелило Чаогэ, но он не стал сильно задумываться о его природе. Теперь же, вспомнив его, мужчина начал беззвучно повторять про себя причудливые слова заклинания, что предусмотрительно заучил ранее. С каждой минутой его состояние улучшалось, даже температура тела стала медленно приходить в норму!
Цзян Чаогэ невольно подумал, как же хорошо, что Юньси все же смог отыскать это волшебное заклинание, а сам он не поленился и выучил его на зубок. Сейчас юноши не было рядом, и, не помни Чаогэ заклинание, он точно бы умер. Мужчина продолжал медитировать. Его сознание медленно уплывало куда-то, белый свет померк, рев Чжи Сюаня и Сянь Юня утих. Постепенно Цзян Чаогэ начало казаться, что он висит в пространстве между небом и землей в полной пустоте. Он единственный в мире мог слышать своё слабое сердцебиение, ток крови по венам и их едва заметную пульсацию. С особой остротой ощущал он все жизненные процессы, происходившие в его теле. Таинственное колдовство излечивало его внутренние органы и соединяло сломанные кости.
Не известно, как долго длилась его медитация, но в итоге Цзян Чаогэ наконец почувствовал, что действительно жив. Хотя боль в теле ничуть не уменьшилась и он все еще не мог пошевелиться, он ощущал, что его внутренние органы все же функционировали. А пока в его теле теплилась жизнь, он мог найти могущественных духовных наставников и восстановить свое здоровье!
Когда Цзян Чаогэ завершил свою медитацию, к нему постепенно вернулись зрение и слух. Неподвижное тело Лю Цина все еще излучало белый свет, из-за этого разглядеть что-либо не представлялось возможным. Понятно было одно: странная и мощная духовная энергия, не переставая, изливалась наружу. Если бы Чаогэ не знал, что Лю Цин – человек, то подумал бы, что в мире вот-вот появится еще один древний зверь. Но что же случилось? Эта непонятная мощная духовная энергия чуть было не лишила его жизни!
А что там с Чжи Сюанем и Сянь Юнем? Цзян Чаогэ перевел взгляд на небо и увидел, что цилинь и лазурный дракон все еще яростно сражаются. Цзян Чаогэ был столь мал, что Чжи Сюань даже не увидел, что он ранен. Однако Сянь Юнь точно знал, что его духовный воин пострадал, поэтому отчаянно стремился как можно быстрее избавиться от Чжи Сюаня и проверить это. Однако цилинь не собирался упускать возможность добить врага и яростно рвал его клыками.
Цзян Чаогэ хотел окликнуть Чжи Сюаня, но не мог. Он знал, что больше не в состоянии сражаться. На самом деле они все больше не могли сражаться. Чжи Сюань тоже понимал, что его духовная энергия на исходе, поэтому продолжал отчаянную битву, желая в последнюю секунду все же добить Сянь Юня. Чаогэ, в свою очередь, понимал, что странные явления после смерти Лю Цина не случайны, рисковать далее было опасно. Странная и в то же время знакомая духовная энергия Лю Цина поселила в его сердце зловещее предчувствие. Слишком сильное, чтобы его можно было игнорировать.