Духовный воин Гэ / Jiang Chao Ge and the Spirit Weapon

Провожая взглядом удаляющийся силуэт Чунмина, Цзян Чаогэ чувствовал такой гнев, что почти плевался кровью. Его план состоял в следующем: несколько человек тайно проникнут на базу союза «Минь Инь» и попытаются освободить Юйжэнь Шу. Но если их заметят, если хоть что-нибудь пойдет не так, то схватки с Божественными зверями не избежать. В итоге они понесут большие потери еще до начала войны. Из-за того, что Чунмин постоянно спал, Цзян Чаогэ почти забыл, что этот зверь был себе на уме. Хотя Чунмин и не собирался причинять им вред, но все же своим поступком вытащил дрова из-под котла (1). – Ушел, так ушел. Господин Жэнь Ван прав, мы – одна команда. В наших силах спасти брата Юйжэня! – эмоционально выпалил Сысы. Цзян Чаогэ не был столь оптимистичен, как Сысы. Лишиться одного человека в команде еще было терпимо, но без древнего зверя они почти наверняка были обречены на поражение. Он не мог сражаться без гарантии успеха, особенно, когда речь шла о жизни Юйжэнь Шу. Чаогэ должен был быть полностью уверен в исходе операции. Жуань Цяньсю заметила его колебания. – Боюсь, нам все же придется ждать возвращения господина Инь Чуаня. – Есть ли какие-нибудь новости о нем? – спросил Чаогэ. Жэнь Ван покачал головой. – У нас еще осталась небольшая надежда, – напомнил Цзян Чаогэ. – Прошло две недели с тех пор, как Сысы послал птицу на поиски Чжо Яня. Уверен, что светоносный дракон уже получил наше письмо. – А я сомневаюсь, – со вздохом ответил Сысы. – Хоть я и передал луневому ястребу много духовной энергии, возможно, этого количества все же не хватит, чтобы птица достигла Чжуншаня. – Затем юноша взглянул на Ле Юя и с горечью сказал: – Имя «Чжо Янь» знакомо тебе, но ты не можешь вспомнить откуда, так? Не переживай, я тебе потом все расскажу. – Он снова все забыл? – спросил Лун Сян. Сысы беспомощно кивнул в ответ. Взгляд Ле Юя был пустым, но сам юноша выглядел настороженным. Он холодно посмотрел на Лун Сяна и, похоже, был крайне недоволен отсутствием своей памяти. – Может быть, нам лучше сначала отправиться на север? – тихо сказал Лю Цинмин. – Ведь господа Инь Чуань и Чжо Янь находятся на севере… – А почему это меня никто не зовет «господин Чжи Сюань»?! – внезапно недовольно спросил цилинь. Цзян Чаогэ коснулся подбородка Чжи Сюаня и жестом велел ему замолчать. Чжи Сюань скривил рот, однако действительно затих. – Дай мне подумать, – отрешенно сказал Цзян Чаогэ. Чжи Сюань положил голову ему на плечо: – Ты будешь называть меня господином? – спросил он. – С чего это? – Ну… остальных все зовут так, – немного подумав, сказал Сюань. – Так обращаются только к малознакомым людям, – Цзян Чаогэ оттолкнул его голову. – Не донимай меня. – Тогда не надо меня так называть. Мы ведь с тобой в самых близких отношениях! – Чжи Сюань не только не убрал голову с плеча мужчины, но и обхватил одной рукой его талию, а другой нежно провел по шее. Цзян Чаогэ уже привык самодурству Чжи Сюаня, поэтому не стал обращать на него внимания. Нахмурившись, он задумался, что же делать дальше. – При подсчёте боевых сил противника нужно иметь в виду духовного воина Сянь Юня, – заметил Жэнь Ван. – Я знаю, – пробормотал Цзян Чаогэ. – В расстановке сил другой стороны есть два неопределенных фактора. Во-первых, Лю Цин. Я был уверен, что убил его. Обычный человек точно умер бы от такого ранения, но он оказался перерожденным великим Уцзу, так что с большой долей вероятности можно утверждать, что он выжил. Посему возникает другой вопрос: сохранил ли Лю Цин память великого Уцзу? Если нет, то может ли он в полной мере использовать силу великого Уцзу? Если да, то не внесет ли это разлад в его отношения с Сянь Юнем, а также с другими древними зверями? Во-вторых, выжил ли духовный воин Фэнь Няня? Стрела Сысы пронзила его грудь. Если помощь духовного наставника не подоспела вовремя, то он наверняка уже скончался. Эти два фактора могут быть полезны для нас, а могут стать причиной полного провала. – Если Лю Цин восстановит память великого Уцзу, он больше не будет в союзе с Сянь Юнем. Великий Уцзу никогда не поверит Сянь Юню, – мрачно сказал Жэнь Ван. – Но Лю Цин не прежний великий Уцзу, – Хун Юань поднял руку и принялся любоваться своими свежевыкрашенными ногтями. – Великий Уцзу теперь духовный воин Сянь Юня. Даже если Лю Цин восстановит память Уцзу, пока его человеческие воспоминания сохранятся, он никогда в полной мере не станет тем самым великим Уцзу. – А сохранится ли его человеческая память или же будет поглощена личностью Уцзу? – спросил Чаогэ. Хун Юань покачал головой: – Никто этого не знает. Однако стереть память ни у человека, ни у животного невозможно. Память существует в духе мудрости. Пока дух мудрости на месте, память будет существовать всегда. – Ерунда! – хрипло сказал Ле Юй. – Моя память постоянно пропадает. Сколько бы раз я ни пытался запомнить – все без толку. – Поскольку дух мудрости изъят из твоего тела, воспоминания существуют только в твоем мозгу и не могут надолго там задержаться, – губы Хун Юаня изогнулись в полуулыбке. – Все это очень странно, ведь элементаль огня Чжо Яня связан с подземным миром. Он может призвать любую душу, даже если она уже перешла в другой мир. Почему же светоносный дракон не смог найти твой дух мудрости? – с любопытством спросил Хун Юань. – Если Чжо Янь не в силах отыскать душу, значит, никто ее не найдет. – Я вдруг вспомнил, что Чжо Янь не использовал элементаль огня, чтобы открыть проход, – пробормотал Чжи Сюань. – Что? – удивился Хун Юань. – Он не использовал элементаль огня для создания прохода? – Что вы имеете в виду? – Ле Юй пристально смотрел на них. Чжи Сюань в задумчивости наклонил голову. – Похоже, так и было… Кто ж его знает? Никто за ним особо не следил. – Чжи Сюань, объясни толком, в чем дело? – потребовал Чаогэ. – Ты знаешь, что элементаль Чжо Яня тесно связан с загробным миром, – начал Чжи Сюань. – Эта связь дает ему возможность напрямую контактировать с миром мертвых, а не просто призывать души умерших с помощью духовных инструментов. Призвать душу в инструмент не всегда возможно, но вот Чжо Янь никогда еще не терпел неудачу. Его жена и сын – первый случай. Обычно он с легкостью призывает души и только в очень сложных ситуациях использует элементаль огня для создания прохода. Таким образом отворяются врата между преисподней и нашим миром, и светоносный дракон может заполучить любую душу. Жэнь Ван выглядел обескураженным. – Чжо Янь всем сердцем стремился найти души своей жены и ребенка, но так и не использовал элементаль огня для открытия врат. Почему? Хун Юань задумался. – Чжо Янь однажды сказал мне, что использовать элементаль огня для связи с подземным миром очень опасно, – после паузы сказал он. – Если дракон потеряет контроль, это вызовет хаос в обоих мирах. Поэтому он не может опрометчиво применять этот способ. – Вы помните, сколь безумен был Чжо Янь в то время. Думаете, его заботил хаос в каких-то мирах? – Цзян Чаогэ вновь почувствовал, что что-то здесь неладно. Чжо Янь был очень упертым зверем. Обладая таким удивительным навыком для поиска душ, неужели он бы не воспользовался им в критический момент? Выражение лица Ле Юя было холодным как лед, руки юноши медленно сжались в кулаки. Мало того, что он ничего не понимал, так ещё и все сказанное явно напрямую относилось к нему. – Давайте отложим в сторону вопрос о Чжо Яне и как можно скорее решим, что делать дальше, – рационально рассудила Жуань Цяньсю. Цзян Чаогэ кивнул. – Что случится, если великий Уцзу станет духовным воином древнего зверя? Кто может сказать? – Раньше такого никогда не было, – покачал головой Жэнь Ван. – Может быть, их союз от этого только выиграет, – с улыбкой заметил Хун Юань. – Теперь Лю Цин обладает мощнейшей духовной энергией, которую Сянь Юнь сможет использовать для себя. В этом случае лазурный дракон в два счета победит нас. – Ба, ты не можешь сказать ничего хорошего! – Чжи Сюань недовольно посмотрел на него. – Это-то меня больше всего и беспокоит, – горько улыбнувшись, сказал Чаогэ. – А я, напротив, думаю, что с большей вероятностью Лю Цин и Сянь Юнь отвернутся друг от друга, – сказал Жэнь Ван. – Десять тысяч лет назад Сянь Юнь использовал великого Уцзу против древних зверей, а затем, перейдя реку, разрушил мост (2). Он убил великого Уцзу и сейчас, несмотря на то, что между Гунгуном и Сянь Юнем может и не быть кровной вражды, они все равно никогда не смогут в полной мере доверять друг другу. Цзян Чаогэ стиснул зубы. – Что же, давайте рискнем и направимся к базе «Минь Ин» на разведку. Возвращения Инь Чуаня и Чжо Яня можно ждать до бесконечности, а в это время Шу, возможно, подвергается пыткам. – Брат Цзян, что ты такое говоришь! – с ужасом крикнул Сысы. А Лун Сян и Жуань Цяньсю просто молча кивнули. – Тогда идем на запад и действуем по плану, – твердо сказал Чаогэ. Жэнь Ван некоторое время обдумывал этот вопрос, но в итоге отправился со всеми без каких-либо возражений. Цзян Чаогэ облегченно выдохнул. На самом деле, в этом вопросе решающее слово оставалось именно за белым тигром, так как он был наиболее сильным участником их команды, и Чаогэ искренне не понимал, почему он не принял активного участия в обсуждении плана. Если бы Жэнь Ван сказал «нет», это означало бы «нет». Путь с юга на запад занял много времени. Воздух становился все холоднее, поэтому Жэнь Ван не мог бежать слишком быстро, чтобы люди у него на спине могли выдержать нагрузку. Три дня Чжи Сюань не имел возможности остаться наедине с Цзян Чаогэ, поэтому в какой-то момент он просто превратился в цилиня и последовал за Жэнь Ваном со своим духовным воином на спине. Цзян Чаогэ пересел на Чжи Сюаня и невольно вздохнул. На Жэнь Ване ему было гораздо комфортнее, ведь тело белого тигра покрывал густой и мягкий мех, благодаря которому мужчине было тепло и уютно. Все равно, что лежать на мягком диване. Чаогэ не уставал даже после целого дня непрерывной дороги. Чжи Сюань, безусловно, тоже был горячим, благодаря пылающему внутри огню цилиня, только вот его тело покрывала жесткая чешуя. Сидеть и лежать было ужасно неудобно, но Чаогэ не решался сказать ему об этом. – Что с тобой? – послышался тихий голос цилиня. – А? Что такое? – не понял Чаогэ. – Чего вздыхаешь? – О, я думаю о Сяо Се и Шу, – сказав это, Чаогэ в очередной раз сменил сидячую позу на лежачую. Его ягодицы онемели от сидения на твердой чешуе. Он не сомневался, что броню Чжи Сюаня даже бронебойные снаряды не пробьют. – Целыми днями только о Юйжэнь Шу и думаешь… Весь день едешь на моей спине, то сидишь, то лежишь, а как устанешь, сразу засыпаешь, эх, – безрадостно сказал Чжи Сюань. – Ну вот. Сам говоришь, что я все время с тобой, – шутливо произнёс Цзян Чаогэ. – Чего ж ты жалуешься? Чжи Сюань издал утробный смешок: – То-то и оно, что ты все время просто сидишь на мне, – сказал он и, сделав небольшую паузу, добавил: – Чаогэ, а я хочу… – Ни за что, – отрезал Чаогэ. – Три раза. – Нет. – Ну, тогда два… – Ни разу! Чжи Сюань недовольно зафыркал. Немного полежав на боку, Цзян Чаогэ вновь почувствовал себя неуютно. Тогда он снова сел, скрестив ноги. Чжи Сюань, который явно расстроился из-за отказа и потому молчал, вдруг сердито спросил: – Ты считаешь, что на мне неудобно? – Э-э… – Цзян Чаогэ на мгновение растерялся. Хотя он знал, что лучше бы в этом не признаваться, но на этот раз врать как-то не хотелось. Его молчание еще больше разозлило Чжи Сюаня: – Я так и знал! Знал, что ты любишь мех! Ты любишь мех и вообще ни капельки не любишь чешую! – Ну что ты, – ответил Чаогэ. – Зато твоя чешуя настолько твердая, что выдержит любую атаку. – Но ты все еще любишь мех! – в гневе Чжи Сюань побежал быстрее и вскоре обогнал Жэнь Вана. – Если ты будешь так нестись, я замерзну насмерть, – напомнил Чаогэ. Лишь одна фраза – и Чжи Сюань тут же снизил скорость. – Тебе холодно? – прошептал он. Цзян Чаогэ перебрался на голову цилиня и улегся прямо у него на макушке. – Ты очень теплый, так что мне совсем не холодно, – с улыбкой сказал он. Чжи Сюань пробормотал: – Но все же тебе неудобно. Жестко сидеть и лежать… – Немного. Но я всегда могу достать одеяло из хранилища. – Забудь об этом, я пересажу тебя обратно на Жэнь Ваня. – Не надо, – тихо сказал Цзян Чаогэ. – Я тоже хочу побыть с тобой наедине. Чжи Сюань не смог сдержать улыбку: – Если тебе неудобно, ты должен немедленно сказать мне. Пока я сражался с Сянь Юнем, ты очень сильно пострадал, а я даже не знал об этом! Страшно вспомнить! – Это того стоило. Так ты смог победить Сянь Юня, – заверил его Чаогэ. – Лечившие тебя духовные наставники в один голос твердили, что это чудо. При сломанных костях ты не повредил ни одного внутреннего органа. Как думаешь, владыка Подземного мира не смог забрать тебя, потому что ты моя пара? Цзян Чаогэ прыснул со смеху: – Твоя жизнь – борьба, значит, и моя тоже. Ведь без меня ты не сможешь убивать своих врагов. Мужчина шутил, но на душе его была тень. Он прекрасно знал, почему его внутренние органы были в порядке, потому что он снова спас себя в критический момент с помощью магического заклинания. В первый раз, когда он произносил то заклинание, Чжи Сюань почувствовал отвратительный запах. Во второй раз Чжи Сюань сказал, что снова почувствовал этот запах, и этот запах принадлежал Гунгуну. Чаогэ продолжал твердить себе, что именно Лю Цин является перерождением великого Уцзу, именно он Гунгун. Это было разумное объяснение, однако в сердце Чаогэ все равно поселилось беспокойство. – Если ты все же попадешь в подземный мир, я переверну его вверх дном, но верну тебя обратно! – гордо заявил Чжи Сюань. Цзян Чаогэ улыбнулся, но взгляд его оставался немного потерянным. Щека его прижималась к теплой чешуе Чжи Сюаня, и он внезапно понял, что совсем не чувствует дискомфорта. Напротив, это ощущение удивительным образом успокаивало его. Мужчина подумал, что до тех пор, пока Чжи Сюань рядом, каким бы опасным ни был их путь, Чаогэ не пострадает. Цилинь стал самой важной составляющей его жизни. Пока они вместе, он ничего не будет бояться! После восьмидневного похода они вновь вступили на территорию запада. Чтобы избежать лишнего шума, после пересечения границы они пересели на Небесного зверя. Западные земли были очень обширны и в значительной степени незаселены. Так что путникам приходилось день и ночь напролет мчаться к гнезду тайного общества «Минь Инь». Судя по тому, как их приняли в клане Фань в прошлый раз, было очевидно, что этот клан и «Мин Инь» давно состояли в сговоре. Люди в клане Фань были злыми и кровожадными, их союз с «Минь Инь» был идеален. Проезжая по территории запада, Чаогэ не мог не вспомнить о Юньси, потомке древнего рода, которого никто никогда не замечал. Той надменной пожилой даме, главе клана Фань, наверняка и в голову не могло прийти, что невзрачный паренек из ее семьи может стать духовным воином Божественного зверя. – Вся гора Чжунцю – это территория союза «Мин Инь». В этой организации насчитывается около ста человек, девяносто процентов из которых являются духовными воинами. Кроме убитого мной Шэнь Янсуя у них есть еще два духовных воина с оружием Небесного уровня. «Мин Инь» – это оплот Сяо Се, наверняка Фэнь Нянь, Лю Ши и Сянь Юнь тоже здесь. – Цзян Чаогэ вкратце изложил информацию, которую он приобрел в городе Луву. Он даже раскошелился на подробную карту горы Чжунцюй, однако ее достоверность вызывала сомнения. В прошлом ему бы сделалось дурно от одной только мысли о подобном расточительстве, теперь же золото и серебро потеряли для него былую ценность. – Вовсе не обязательно, что Сянь Юнь находится здесь, – заметил Жэнь Ван. – Сянь Юнь высокомерен, он смотрит свысока на всех древних зверей. Да и вообще каждый из древних зверей тоже себе на уме. Меж ними вполне могут возникать конфликты. Так что, думаю, Сянь Юнь не станет жить на горе Чжунцюй, впрочем, как и Фэнь Нянь с Лю Ши. – Если вы не согласны друг с другом, то непременно деретесь? – брови Цзян Чаогэ удивленно приподнялись. – Хотя, когда я впервые встретил Чжи Сюаня, я тоже подумал, что все остальные звери точно такие же. Чжи Сюань нахмурился. Он подсознательно почувствовал, что слова его воина вовсе не похвала, но понять, что не так, не смог. – Я вовсе не настолько безрассуден, – фыркнул Хун Юань. Жэнь Ван также добавил: – Чем неразумнее зверь, тем больше в его поведении первобытной импульсивности. На этот раз Чжи Сюань все для себя понял и сердито рявкнул: – Это кого ты тут в первобытной импульсивности упрекаешь?! – Довольно, – прервал их Чаогэ и указал на разложенную карту. – Если эта карта верна, то есть три пути вверх по горе. Здесь, здесь и здесь. Нужно выбрать один и незаметно взобраться на гору. – А что, если карта фальшивая? Цзян Чаогэ пожал плечами: – Давайте действовать по обстоятельствам. У нас нет времени на сбор дополнительной информации. Если эта карта достоверна хотя бы на семьдесят процентов, то хвала Небесам. Чжи Сюань вдруг забеспокоился: – Кто будет подниматься на гору? – Хотя Божественный зверь силен, его легко обнаружить. Так что пойдут только люди, – объяснил Лун Сян. Чжи Сюань бросил на него недовольный взгляд: – Я беспокоюсь о безопасности Чаогэ. Лун Сян сжал алебарду «Цуйю» и без колебаний сказал: – Я буду защищать брата Цзяна изо всех сил! Сысы дотронулся до носа: – Незаметно прокрасться, ха! Я же лучший в этом! Вы оставайтесь, а я пойду один. Вы будете только обузой. – Нет, идти одному слишком опасно! – отрезала Жуань Цяньсю. – Среди нас нет обузы. Лун Сян тоже был против идеи Сысы. – Ты кого тут обузой назвал? – сердито спросил он. Сысы скривил рот: – А ты догадайся. – Хватит ссориться! – приказал Чаогэ. – Мы отправимся вчетвером и будем действовать одной командой. Чжи Сюань, Жэнь Ван, как только возникнет опасность, мы пошлем сигнальную ракету, и вы придете к нам на помощь. Но, возможно, мы справимся собственными силами. Да, Божественные звери сильны, но не всемогущи. Цяньсю смогла сбежать от Сянь Юня, а мы сможем вызволить Шу из плена Сяо Се. – Да, – взволнованно сказал Сысы. – Посмотрите на меня, нет такого места, куда я не смог бы проникнуть! Не забывайте, что я… – Воспитан обезьянами, – закончил за него Лун Сян. – Меня воспитал отец! Отец – не обезьяна! – закричал Сысы. Отложив тяжелое оружие, они взяли с собой только кинжалы, ножи и другое легкое оружие. Сысы вынужден был оставить свой лук, вместо него он взял духовую трубку с дротиками и рогатку. Жуань Цяньсю взяла свое любимое оружие – лунные кинжалы «Чжэнчэнь». Их размер был невелик, и они позвякивали по обе стороны от ее бедер. Сысы обратил внимание на кобуру на поясе Цзян Чаогэ и с любопытством спросил: – Брат Цзян, что это? – Пистолет, – Цзян Чаогэ достал оружие и продемонстрировал его. – О, это очень мощное оружие! Ты мне показывал его в прошлый раз, – взволнованно сказал Сысы. – Я тоже такой хочууу… – с несчастным лицом заканючил паренек. – А что я тебе ответил в прошлый раз? Помнишь? – спросил Чаогэ. – Ты сказал, что мне нельзя им пользоваться… – протянул Сысы. – Сейчас ответ тот же, – Цзян Чаогэ отпихнул неугомонного паренька. Он положил запасные обоймы в карман и приказал: – Идем. Чжи Сюань резко схватил его за руку: – При малейшей опасности немедленно зови меня, – с тревогой в голосе сказал он. Цзян Чаогэ сжал его плечо: – Я тебе обещаю, но и ты должен мне кое-что пообещать. – Говори. – Не предпринимай никаких действий без сигнальной ракеты. Во всем слушайся Жэнь Вана. – Почему я должен его слушать?.. – Обещай мне, – Цзян Чаогэ пристально смотрел на цилиня. Чжи Сюань оглядел человека, стоящего перед ним. Чаогэ был на полголовы ниже Сюаня, но его острый взгляд и мощная аура не давали ни малейшего шанса на отказ. Немного поколебавшись, цилинь кивнул. Цзян Чаогэ обхватил его за шею и быстро поцеловал в губы. – Идем! – приказал он остальным. Цуйю с завистью наблюдал за этой сценой. Затем он указал изящным пальцем на свои ярко-красные губы и нетерпеливо сказал: – Сяо-Сян, я тоже… Лицо Лун Сяна тут же густо покраснело. Юноша резко отвернулся от лиса и запрыгнул на фэйи. Хун Юань с улыбкой посмотрел на Жуань Цяньсю: – Цзецзе, не волнуйся, я не позволю тебе умереть. – Хорошо, – Жуань Цяньсю слегка улыбнулась ему в ответ. Залюбовавшись, Хун Юань подпер подбородок рукой. – Приятно видеть, как моя цзецзе улыбается. Улыбайся чаще, – пробормотал он. Выражение лица Жуань Цяньсю неожиданно стало каким-то неестественным. Сысы нетерпеливо посмотрел на Ле Юя, надеясь, что дракон тоже скажет ему что-нибудь на прощание. В конце концов, сейчас они направлялись в логово тигра, из которого, вполне возможно, не вернутся. К его разочарованию, Ле Юй просто продолжал равнодушно смотреть на него, как будто все происходящее не имело к нему никакого отношения. Сысы удрученно отвернулся от дракона и запрыгнул на спину фэйи. Вдруг его окликнули: – Сысы. Его имя было произнесено очень неловко, будто бы в первый раз. Сердце Сысы забилось чаще, он радостно повернул голову и посмотрел на юношу. Ле Юй выглядел растерянным. Его глаза ярко блеснули, прежде чем он прошептал: – Я помню, как ты вырезал для меня ледяные скульптуры. – Ты помнишь! – лучезарно улыбнулся Сысы. – Где та ледяная скульптура? – спросил Ле Юй. – Дурачок, конечно же, она растаяла! – по правде говоря, Сысы точно не знал, где она. Когда они были в Чжуншане, из-за чрезвычайно холодной погоды ледяные скульптуры все еще сохраняли свою форму. Но после того, как они отправились в другой мир, кто знает, что стало с теми фигурками. Ле Юй кивнул с видимым разочарованием на лице. – Я сделаю для тебя новые, когда наступят холода, – ухмыльнувшись, пообещал Сысы. – Хорошо. В следующий миг Фэйи расправил крылья и полетел к горе Чжунцюй. Единственное, что выдавало месторасположение их цели, это далекие отблески факелов. Следуя этому ориентиру, Чаогэ и команда неуклонно приближались к обители зла и порока – базе «Минь Инь». Ради спасения друга они были готовы рискнуть жизнями.

***

1) 釜底抽薪 – вытащить дрова из-под котла (обр. в знач.: коренным образом разрешить проблему, идти до конца, применить радикальные меры, пресечь в корне) 2) 过河拆桥 – перейдя реку, разрушить мост (обр. в знач.: отвернуться от благодетеля, когда пройдет в нем надобность, проявить неблагодарность, неблагодарный, неблагодарность)