Духовный воин Гэ / Jiang Chao Ge and the Spirit Weapon

Фэйи тихо приземлился в лесу на склоне горы Чжунцюй. Гору с трех сторон омывало Ухайское море, а ее пик укрывался облаками. Единственный подъем со стороны суши был невероятно крутым и каменистым. Что и говорить, местность здесь была чрезвычайно опасная. Обороняться в таких условиях было легко, а вот атаковать трудно, штурм горной крепости и вовсе был обречен на провал (1), так что неудивительно, что обе попытки Юйжэнь Шу уничтожить базу «Минь Инь» в прошлом ни к чему не привели. Внимательно оглядев гору, Цзян Чаогэ отметил, что во многих местах склон был практически отвесным, он поднимался вверх под углом около восьмидесяти градусов. Даже Хуашаньская тропа смерти (2) не шла ни в какое сравнение с Чжунцюй, ведь там, по крайней мере, была проложена дощатая дорога. Использовать духовных птиц или фэйи было слишком рискованно. Оставалось подниматься своими силами. Одна мысль об этом заставила Чаогэ тяжело вздохнуть. – Мда, эта гора действительно крутая. – Другая сторона горы, та, что у моря, не такая отвесная, подняться там будет гораздо проще, но добраться туда можно только по воде, – заметила Цяньсю. – Фактически, это естественный барьер. Понятно, почему «Минь Инь» оказалась столь живучей, рельеф горы Чжунцюй – главная гарантия их безопасности. – Хотя мне нравится лазать по деревьям, но эта гора даже для меня выглядит как испытание, – сказал Сысы. – Вы-то сможете подняться? Это же сотни метров! – Если ты умеешь лазить, то мы чем хуже? Гора не вертикальная. Подняться на нее не так уж сложно, – вскинулся Лун Сян. – Да, она не вертикальная, но к вершине становится все круче, – Сысы указал на темную область наверху. – Нельзя сказать, что ждет нас там, а пути назад уже не будет. Если начнем взбираться, то должны дойти до конца. – Поднимаемся, – сквозь зубы процедил Цзян Чаогэ. Он достал альпинистскую веревку и крепко привязал ее к поясам четырех человек. Затем выхватил кинжал и решительно начал подъем. Трое друзей последовали за ним. Сперва путь и вправду казался не таким уж сложным, ведь у подножья гора была довольно пологой. Подъем всего лишь немного утомил путников. В конце концов, самый слабый из команды, Цзян Чаогэ, и то обладал третьим уровнем совершенствования и вполне был способен передвигаться по узким карнизам. Но чем выше они поднимались, тем труднее им становилось. Путники держали во рту маленькие фонарики. Свет от них был довольно сильный, но освещал лишь небольшое пространство вокруг, и потому им было неведомо, что ожидало их впереди. Через некоторое время Цзян Чаогэ начал чувствовать усталость. Шум морских волн, яростно бьющихся о скалы, становился все громче. Казалось, путники значительно приблизились к другой стороне горы Чжунцюй, той, что выходила к морю. Чаогэ протянул правую руку, чтобы ухватиться за очередной камень, как вдруг почувствовал под ладонью не твердую поверхность, а нечто мягкое, скользкое и холодное. Послышался тихий шипящий звук, а затем в темноте мелькнула серебристая вспышка. Цзян Чаогэ успел заметить лишь пару сверкающих глаз размером с фасоль. Тварь переползла через его руку, и запястье немедленно пронзила острая боль. Пальцы мужчины разжалась, а сам он неминуемо полетел вниз. Веревка на его поясе сильно натянулась. Сысы и Лун Сян, стиснув зубы, ухватились за нее. – Тяжело, – выдавил из себя Сысы. Цзян Чаогэ висел в воздухе, наблюдая за тем, как маленькая серебряная змея поднимается вверх по его талии. Ее тонкий язычок то и дело показывался из пасти. Пресмыкающееся продолжало свое методичное продвижение к лицу мужчины и в итоге остановилось у него на груди. Чаогэ сжал кинжал в левой руке и осторожно поднял ее. Казалось, время остановилось. Пара небольших глаз-фасолин змеи не мигая уставились на Цзян Чаогэ. Сам мужчина тоже неотрывно смотрел на существо, нервно глотая слюну и остро ощущая боль в правой руке. Эта змея явно была ядовитой и очень проворной. Сможет ли он вовремя остановить ее? Послышался шепот Сысы: – Брат Цзян, мы больше не можем держаться. Цзян Чаогэ собрался с духом и уже размахнулся для удара, как рядом что-то просвистело и тело маленькой змеи оказалось разрезано надвое. Лунный кинжал, убивший ядовитую тварь, пролетел в опасной близости от детородного органа мужчины. Разрубив змею, оружие развернулось в воздухе и вернулось прямо в руки Жуань Цяньсю. Цзян Чаогэ почувствовал дрожь в ногах и спросил срывающимся голосом: – Ты столь уверена в твердости своей руки? Знай, мужчина предпочтет смерть жизни в унижении! Пройди твой кинжал чуть ниже… и уж лучше б ты меня совсем зарезала! Жуань Цяньсю с легкой улыбкой сказала: – Ты так думаешь? В любом случае, все твое осталось при тебе. Тело Чаогэ качнулось в воздухе, и он снова схватился за камень. Закрепившись на стене, он позволил себе перевести дух. Сысы тоже вытер пот со лба: – Брат Цзян, почему ты такой тяжелый? Может, все же стоило тебе кое-что отрезать. Тогда бы ты стал легче. Ха-ха-ха! Цзян Чаогэ свирепо посмотрел на него: – Хватит уже! Боль в укушенной руке все еще была довольно ощутимой. Чаогэ достал из сумки духовное снадобье Юньси и проглотил пилюлю. Эти лекарства были высшего класса и стоили немалых денег. Возможно, укус змеи вовсе не требовал такого мощного антидота, но сейчас Чаогэ не мог позволить себе рисковать. Вспомнив о Юньси, Цзян Чаогэ вздохнул. Его решимость спасти своего ближайшего друга ещё сильнее окрепла. – Давайте! Продолжаем подъем! – решительно скомандовал он. Стиснув зубы, все участники группы продолжили путь наверх. Холодный пронизывающий ветер свистел в ушах, а вокруг царила кромешная тьма, да такая, что даже пальцев на руках было не разглядеть. Под ними, словно огромная черная пасть, разверзлась бездонная пропасть, грозящая в любой момент поглотить людей на склоне. Почти двухчасовое восхождение отняло у команды много физических сил. К счастью, рокот прибрежных волн становился все громче и громче. А это означало, что группа двигалась в правильном направлении. Стоит им добраться до другой стороны горы, что выходила на море, и подъем станет гораздо легче. Из всех четверых Жуань Цяньсю оказалась первой, чьи силы начали подводить. В конце концов, женщины все же уступали мужчинам в физической выносливости. Длительное напряжение мышц сильно измотало девушку. – Цяньсю-цзе, ты устала? – взволнованно спросил Сысы. – Все в порядке, – заверила девушка. – Я продержусь. – Давай, я выпущу дух цзюйфу (прим.: те самые свирепые существа, что кидались в наших героев камнями в туманных горах Куньлунь), и он понесет тебя на спине? – предложил Чаогэ. – Нет необходимости. – Цяньсю, пойми, не время хвастаться своей силой, – начал Чаогэ. – Сейчас важно поберечь силы. Возможно, впереди нас ждет сражение. Ты – единственная девушка среди нас, не нужно пытаться быть с нами на равных. Жуань Цяньсю стиснула зубы и скрепя сердце процедила: – Хорошо. Цзян Чаогэ немедленно призвал цзюйфу. Зверь, конечно же, был гораздо ловчее людей. Взвалив Жуань Цяньсю на спину, он начал проворно карабкаться по стене, а остальным ничего не оставалось, кроме как ускориться. Лун Сян поддразнил Сысы: – Ты так долго был с обезьянами, но все же уступаешь им в скорости. – Цзюйфу вовсе не обезьяна, идиот! – Сысы недовольно передернул плечами и продолжил карабкаться вверх. От перспективы дальнейшего подъема Цзян Чаогэ и Лун Сян горестно вздохнули про себя, но виду не показали, а просто молча последовали за Сысы. Под предводительством цзюйфу они быстро взобрались по склону и перешли на другую сторону горы Чжунцюй. Здесь шум волн Ухайского моря стал просто оглушающим. Лунный свет отражался от поверхности воды, как в огромном чёрном зеркале. В лица путникам ударил влажный воздух. Удивительно, они всего лишь перешли на другой склон горы, однако климат здесь был совсем иным. Лун Сян указал на проблески света на склоне холма: – Это и есть база «Мин Инь». Цзян Чаогэ прищурился: – Спускаемся, – скомандовал он. Все четверо тихо пробрались вниз в горный лес. Рельеф этой стороны горы и вправду оказался гораздо более гладким и удобным. Им потребовалось меньше получаса, чтобы приблизиться к месту дислокации «Мин Инь». Их база представляла собой большую деревянную крепость. Единственная дорога напрямую соединяла ее с портом внизу. Тропа была настолько узкой, что одновременно по ней могли пройти лишь два человека. Такое место легко оборонять и трудно штурмовать. Цзян Чаогэ достал прибор ночного видения и огляделся. – На смотровой башне горной крепости стоят четыре стражника. У входа не меньше десяти человек. Внутри крепость патрулируют часовые. Это все, что видно на первый взгляд. Лун Сян был поражен: – Брат Цзян, что это? Эта штука настолько мощная, что позволяет тебе видеть в кромешной тьме? – Высокие технологии, – усмехнулся Чаогэ. На этот раз он взял с собой все, что только смог достать на черном рынке, даже отдельный мешок-хранилище Чжи Сюаня, отведенный исключительно под вино, был опустошен от алкоголя и заполнен нужными вещами. Выпросить право пользоваться хранилищем оказалось нелегкой задачей. Цилинь три дня не выпускал Чаогэ из постели. Естественно, он взял на Тяньлин только те вещи, которые посчитал наиболее полезными и практичными. Жуань Цяньсю не поверила словам мужчины. Девушка сама взяла прибор ночного видения и посмотрела в него. – Я действительно все вижу! – послышался ее удивленный возглас. – Только все в зеленом свете, немного странно. – Высокие технологии – это высокие технологии, не спрашивай, – отмахнулся Чаогэ. – Итак, мы зайдем с юго-восточного угла, где охрана наиболее слаба. Сысы, стражник на юго-восточной башне – на тебе. – Нет проблем, – отозвался паренек. Четверо быстро побежали вниз по горной тропе и, остановившись менее чем в ста метрах от крепости, спрятались в высокой траве. Сысы достал духовую трубку и прицелился в охранника на смотровой башне. Шип безошибочно нашел цель, тело охранника обмякло, и он бесшумно упал вниз. – Ты у нас стрелок хоть куда! – с улыбкой похвалила Цяньсю. – Просто ещё в детстве я любил играться с этой штукой, – торжествующе сказал Сысы. Четверка прокралась в деревню с юго-восточной стороны. Как только они спрыгнули с бамбуковой стены, сразу почувствовали зловоние. Оказалось, что рядом был свинарник. Охранники, патрулировавшие территорию, передвигались поодиночке. Когда один из них проходил мимо стога сена, где пряталась команда, Цзян Чаогэ резко выбежал и, закрыв охраннику рот, затащил его в укрытие. Лун Сян приставил кинжал к шее стражника и угрожающе произнес: – Только пикни, и я перережу твою шею! Кивни, если понял. Глаза мужчины в ужасе округлились, и он судорожно кивнул. Цзян Чаогэ осторожно отнял руку от лица охранника: – Сяо Се привез сюда человека с серебряными волосами примерно месяц назад, так? – спросил он. Стражник глубоко вздохнул: – Ты… про принца? – Да. Где он? – глаза Цзян Чаогэ были полны ярости. – Должен… – запинаясь, начал охранник. – Должен быть в водяной тюрьме. От этих слов Цзян Чаогэ почувствовал, как сердце гулко забилось в груди. Водяная тюрьма была самым ужасным видом заключения. Узники постоянно находились в воде, а на горе Чжунцюй она к тому же была соленой. Трех дней заключения в подобных условиях было достаточно, чтобы тела стали обезвоженными, опухшими и изъязвленными. Вода содержала множество видов бактерий, которые усугубляли мучения узников, не давая ранам заживать. Страшно было представить, что стало с Юйжэнь Шу после месяца содержания в подобном месте. – Что значит "должен"? – сурово спросил Лун Сян. – Этот недостойный не бывал в водяной тюрьме, поэтому не уверен, но обычно преступников содержат… – Кого ты назвал преступником?! – угрожающе спросил Сысы. – Нет, нет, нет! Всех заключен… то есть людей… Да, всех людей содержат там, – выдавил испуганный мужчина. – Как добраться до водяной тюрьмы? Охранник сглотнул, явно колеблясь. – Скажи, и я сохраню тебе жизнь, – холодно произнес Чаогэ. Стражник закрыл глаза, сердце его бешено колотилось от страха: – Водяная тюрьма находится в самой западной части крепости. Следуйте по мосткам, ведущим к морю, и вы ее не пропустите. Когда Цзян Чаогэ убедился, что охранник не врет, он нанес резкий удар рукояткой кинжала по темени мужчины. Охранник был обычным человеком, такой удар вывел его из строя примерно на три часа. Чаогэ методично раздел охранника и облачился в его одежду, а самого бессознательного мужчину надежно спрятал в стоге сена. Держа в руке керосиновую лампу, он опустил поля шляпы и с важным видом вышел из укрытия, чтобы осмотреться. Под его прикрытием трое остальных тихо пробрались вглубь горной крепости и направились прямо на запад. Площадь поселка оказалась довольно обширной. То и дело прячась, они шли по территории почти час, и, успешно обойдя всех патрульных, вышли наконец к западной части крепости. Перед ними стоял каменный мост, под которым начинались сооружённые рабочими мостки. Хотя в темноте было трудно что-либо разглядеть, легко было догадаться, что они вели к воде. Недалеко от каменного моста располагалась казарма. На самом мосту стояли четыре стражника и несколько больших жаровен, ярко освещавших окрестности. В таких условиях пройти незамеченными не представлялось возможным. – Кажется, мы пришли, – Цзян Чаогэ неотрывно смотрел на мост, размышляя, как пройти по нему, не привлекая внимания противников. – Здесь так много охранников, старший брат Юйжэнь должен быть внизу! – взволнованно произнес Сысы. – Эти четыре человека на мосту вполне могут оказаться духовными воинами, – быстро сказал Чаогэ. – Я выйду к ним, уверен, что смогу обезвредить сразу двоих. Остальных возьмут на себя Цяньсю и Сысы. Лун Сян, ты бросишь это в казарму, – с этими словами Цзян Чаогэ вручил юноше аэрозольную бомбу и объяснил, как ею пользоваться. В это время суток люди обычно крепко спят, он хотел убедиться, что сон их станет еще крепче. – Да! – ответили все в один голос. Цзян Чаогэ поправил ханьфу и с керосиновой лампой в руках отправился к мосту. Завидев его, один из охранников тут же крикнул: – Привет третьей группе! Это твой первый ночной патруль? Тебе сюда нельзя. – Я знаю, что в этот час не имею права находиться здесь. Если бы у меня не имелось важного донесения, разве я пошел бы сюда просто так? – спокойно ответил Чаогэ. Охранники переглянулись: – Что такое? Поступил приказ сверху? Цзян Чаогэ засунул руку в рукав ханьфу и выудил конверт, в котором хранилась информация о городе Луву. Затем он подошел и протянул бумагу одному из охранников. Когда мужчина собрался взять конверт, Цзян Чаогэ внезапно перерезал ему шею одним резким взмахом левой руки. Между его пальцами было зажато острое лезвие. Этот прием он усвоил, еще будучи подростком. В те годы он использовал бритву, чтобы нанести порез. Сейчас же в его распоряжении была заточенная пластина из титанового сплава, способная рубить железо как глину (3). Чего уж говорить о горле охранника. В тот же миг Чаогэ другой рукой выхватил кинжал и вонзил его в грудь стоявшего рядом часового. Все произошло столь стремительно, что другие охранники даже не успели понять, что случилось, когда двое их напарников были уже мертвы. Чувствуя, как горячая кровь стекает по рукам, Чаогэ не испытал и доли того ужаса, который захлестнул его, когда он в первый раз совершил убийство. Казалось, это было в прошлой жизни. Сейчас он был невероятно холоден и спокоен. В воздухе что-то просвистело, и голова одного из оставшихся охранников слетела с плеч, отсеченная лунным кинжалом. Второй беззвучно упал на землю, пораженный точным выстрелом Сысы. В это же время Лун Сян вырвал чеку аэрозольной бомбы с усыпляющим газом и бросил ее в казарму. Четверка провернула все это менее чем за тридцать секунд. Цзян Чаогэ вырвал кинжал из груди убитого и не оборачиваясь побежал к каменному мосту. Трое друзей последовали за ним. Они пересекли мост и помчались по деревянному настилу вперед быстрее ветра. Одна лишь мысль, что их друг Юйжэнь Шу может быть рядом, придавала путникам скорости. Мостки и впрямь привели их к морю. Неподалёку, в слабом свете луны, была видна дверь тюрьмы, расположившейся прямо в воде. Сысы еще издалека обезвредил стражника, охранявшего вход в темницу. Его ключами друзья открыли тяжелую дверь подземелья. В нос им тут же ударил отвратительный запах, как от кувшина с прокисшей водой, который много лет стоял запечатанным в пыльном чулане. Вот только здесь все было ещё хуже, затхлый воздух смердел кровью и гнойными испарениями. От этой вони просто выворачивало наизнанку. Глаза Цзян Чаогэ налились красным, и он рванул вглубь водной темницы. В тюрьме находилось несколько заключенных, уже потерявших человеческий облик. Они теснились на соломе, их кожа была болезненно бледна, а влажный гнилостный воздух, казалось, пропитал каждую клеточку их тел. Стоило Чаогэ войти в темницу, как пленники тут же закричали. – Ш-ш-ш! – успокоил их Чаогэ. – Не создавайте шума. Я выпущу вас отсюда. Люди тут же покорно затихли. – Здесь есть мужчина с серебряными волосами? – взволнованно спросил Чаогэ. Один из заключенных с руками, похожими на сухие ветви мертвого дерева, указал на самую дальнюю часть камеры. Четверо друзей ринулись туда. По мере их продвижения уровень воды в камере все повышался. Достигнув противоположного конца помещения, они увидели большой резервуар глубиной по колено, наполненный жидкостью. Однако там была вовсе не вода. Даже при скудном освещении по запаху можно было безошибочно понять, что это кровь. Прямо посередине резервуара возвышался крест, к которому был привязан человек. Израненное тело; одежда превратилась в лохмотья; некогда прекрасные волосы грязной мочалкой свисали с безвольно опущенной головы, закрывая лицо. Душераздирающее зрелище… Сердце Цзян Чаогэ захлестнула ненависть. В этот момент он поклялся жизнью, что Сяо Се заплатит за свои злодеяния адскими страданиями! Но сейчас было не до этого. Собравшись с мыслями, он без колебаний прыгнул в кровавую жижу и направился к Юйжэнь Шу. Его сильно трясло, когда он наконец приблизился к другу. Чаогэ с предельной осторожностью откинул волосы Юйжэнь Шу, открывая до боли родное лицо. О, как же он был поражен благородным и прекрасным видом Юйжэнь Шу в день их первой встречи! Его блестящие серебристые волосы были столь же яркими, как и сам принц. Он родился в благородной семье и не должен был испытать таких лишений. Однако судьба обошлась с ним немилосердно, и принцу пришлось перенести такие невзгоды и страдания, какие вряд ли выпадали на долю людей даже беднейших сословий. У Цзян Чаогэ защемило сердце. – Шу?.. – позвал он дрожащим голосом. Он звал и звал, однако Юйжэнь Шу оставался безучастным. Если бы Чаогэ не ощущал слабую духовную энергию, исходящую от принца, и его поверхностное дыхание, то подумал бы, что его друг давно скончался. Он достал пистолет с глушителем, прострелил цепи и снял Шу с креста, а затем, крепко прижав к себе безвольное тело принца, вытащил его из резервуара. – Старший брат Юйжэнь... – сквозь слёзы пробормотал Сысы и в отчаянии присел на корточки рядом с телом впавшего в кому мужчины. Цзян Чаогэ достал лучшее духовное лекарство, что оставил ему Юньси, раздавил пилюлю и аккуратно засыпал порошок в рот Юйжэнь Шу. Если бы только Юньси был сейчас с ними, как бы пригодилась его помощь! Чаогэ даже не осмелился посмотреть, что стало с ногами Шу после месяца пребывания в воде. – Он еще нескоро придет в себя, – задыхаясь, проговорила Жуань Цяньсю. – Давайте заберем его отсюда. Цзян Чаогэ взвалил на спину драгоценный груз и бросил свой кинжал Лун Сяну: – Выпусти всех людей из камеры. Пусть «Минь Инь» будет чем заняться. Лун Сян кивнул, в его глазах плескалась лютая ненависть. Он срезал несколько замков и одного за другим освободил пленников. С Юйжэнь Шу на спине Цзян Чаогэ выбежал из водяной тюрьмы и тут же призвал фэйи. Сейчас группе было все равно, обнаружат их или нет. Прежде всего следовало забрать Юйжэнь Шу в безопасное место и как можно скорее показать его духовному наставнику! Фэйи на огромной скорости понес их над морем. Оглянувшись назад, путники заметили, что в крепости «Минь Инь» стали зажигаться огни. Не удивительно. В крепости дежурил патруль, и к этому времени стражники должны были пройти каменный мост и обнаружить пропажу заключенных из водяной тюрьмы. Пора было подготовиться к битве. Фэйи нес их прямо к Чжи Сюаню и Жэнь Вану. Стоило им воссоединиться со своими духовными зверями, как все проблемы были бы решены! Однако, чтобы не привлекать внимания, Чжи Сюань и Жэнь Ван расположились примерно в десяти ли от горы. Скорость фэйи была внушительной, но прежде чем духовный зверь успел достигнуть пункта назначения, сзади поднялась мощная волна духовной энергии. Путникам не нужно было оглядываться, чтобы понять, кто преследовал их. Сяо Се явил себя. Цзян Чаогэ без колебаний пустил сигнальную ракету и завороженно наблюдал за ярко желтой вспышкой в небе. Про себя мужчина сказал: "Чжи Сюань, приди и спаси меня". Вдалеке раздался рев, сотрясший предрассветное небо. Чаогэ возликовал – это был голос Чжи Сюаня! Его Чжи Сюаня! С тех пор, как он попал в этот мир, цилинь был самой надежной его опорой. Он ни разу не подвел его, ни разу не предал. Истинно, Чжи Сюань стал его священным покровителем. Черный, белый и алый, один в небе, два на земле – три огромных древних зверя с неодолимой силой мчались навстречу своим хозяевам, вздымая желтый песок и серую пыль. Земля дрожала от их поступи. Даже боги, спустись они сейчас на землю, не смогли бы остаться равнодушными к подобной картине. – Чаогэ, – взревел Чжи Сюань, – скорее иди ко мне! – Мы нашли Шу! – торжествующе крикнул в ответ Чаогэ.

***

1) 一夫当关，万夫莫开 – один муж удерживает целую заставу, десять тысяч мужей не пройдут; обр.: неприступное в стратегическом отношении место, неприступный, непроходимый, непреодолимый. 2) Тропа смерти в Хуашане – один из самых популярных экстремальных маршрутов – "Тропа смерти" – ежегодно собирает сотни тысяч отчаянных туристов, которые хотят доказать себе и миру собственное бесстрашие. Тропа, висящая над бездной на высоте более 2 километров, находится в горах Хуашань и считается священной. Издревле по ней ходили монахи, исповедующие Даосизм и ищущие бессмертия. Они проложили в горах десятки троп, чтобы по ним добираться к пещерам, и там, в уединении и тишине, медитировать. 3) 削铁如泥 – рубить железо как глину (обр. в знач.: очень острый; острый как бритва).