Духовный воин Гэ / Jiang Chao Ge and the Spirit Weapon

Чжи Сюань внезапно обернулся и свирепо посмотрел на Юньси. Теперь он видел в юноше исключительно Ди-цзяна. – Ты и Гунгун? – медленно спросил он. Юньси заглянул в пылающие адским пламенем глаза цилиня, и в его собственных глазах промелькнул страх. Он нервно сглотнул. Чжи Сюань сделал шаг вперед. – Ты, Гунгун и все остальные Уцзу, что вы сделали после того, как запечатали меня? Что спрятали в этой проклятой статуе и почему стали нашими духовными воинами? – злобно сыпал он вопросами. – Сейчас не время, – прошептал Юньси. Чжи Сюань устрашающе заревел: – Каков был ваш замысел? Говори немедленно! – Чжи Сюань, мы сейчас... – начал было Инь Чуань, но цилинь не стал его слушать, а вместо этого стремглав помчался к статуе. Он подпрыгнул и вцепился когтями в каменное изваяние. Огромная морда цилиня, окруженная языками пламени, возникла прямо перед Юньси. Юноша невольно отступил назад. Его ноги подкосились, и он осел на колени. – Чжи Сюань, не будь таким импульсивным! – взволнованно крикнул Чаогэ. – Сейчас не время обсуждать эти вопросы. – Каков был ваш замысел? – Чжи Сюань был очень зол. – Почему один из тех, которого я ненавижу больше всего на свете, стал моим духовным воином? Цзян Чаогэ стало трудно дышать, и он больше не хотел ничего говорить. – Ха-ха-ха-ха, – засмеялась привлекательная женщина, духовный воин Лю Ши. – Чжи Сюань, как ты умудрился остаться таким тупым? Сделав из вас персональное духовное оружие, мы полностью подчинили вас. Это неизменно во всех шести мирах. Боюсь, лучшего способа подавить древних зверей просто не существует. Конечно, он связан с риском бунта против воина. Но тут все зависит от способностей самого хозяина оружия. – Байси (1)! – прошипел Чжи Сюань. – Злобные создания, даже будучи заключенными в человеческих телах, вы все еще жаждете контролировать нас?! – Рано или поздно мы вернем себе прежние тела! – раздраженно ответила Байси. Юньси покачал головой. – Невежда, – пробормотал он. – Вернете прежние тела? – переспросил Чжи Сюань. – Так вы живы или мертвы? Вы люди, звери или древние чародеи? И как вы сможете вернуть себе истинный облик? Байси потеряла дар речи, и на ее очаровательном лице внезапно отразилась злость. Лю Ши же насмешливо оскалился. Чжи Сюань вновь перевел свое внимание на Юньси. – Если ты сейчас же все мне не расскажешь, то я сожру тебя живьем! Может, я и не смогу убить тебя, но причиню страдания похуже смерти! – Чжи Сюань, хватит! – крикнул Цзян Чаогэ. – Заткнись! – оглушительно громко заревел Чжи Сюань, отчего сердце Цзян Чаогэ пропустило удар. Цзян Чаогэ сделал глубокий вдох и почувствовал, как гнев Чжи Сюаня почти осязаемо давит на него. В груди все настолько сжалось, что он еле дышал. Мужчина вдруг забеспокоился о здоровье Юньси, гнев цилиня мог плохо подействовать и на юношу. В несколько прыжков Чаогэ очутился на вершине статуи, обернулся и посмотрел прямо в пылающие глаза цилиня. – Чжи Сюань, не забывай, что у нас есть общий враг, которого мы пока не победили, – жестко сказал он. Взгляд Чжи Сюаня был свирепым, полным жестокости и неприкрытой жажды убийства. – Ди-цзян и есть мой враг! Я хочу знать, что сделали выжившие Уцзу после моей смерти! – Выходит, я тоже твой враг? – резким тоном спросил Чаогэ. Чжи Сюань выглядел ошеломленным. Истинный огонь цилиня с каждой секундой разгорался все сильнее, и Чаогэ даже стало немного жарко. Он ни разу по-настоящему не ощущал на себе убийственной силы цилиня. Лишь однажды ему довелось стать свидетелем того, как Чжи Сюань в одно мгновение превратил огромный лес в кучку угольков. Оставалось только надеяться, что Чаогэ никогда не испытает это на себе. – По словам Чжужуна, после ожесточенной битвы в живых остались лишь Ди-цзян, Гунгун, Сянлю и он. Только этим пятерым доподлинно известно, что они сделали с тобой, что они сделали с нами и что скрыли в этой статуе. Когда вернется Сянь Юнь, ты сможешь расспросить его воина, – посоветовала Байси. – Мне тоже интересно узнать, звери мы или все-таки люди. – Мне не нужно спрашивать кого-то другого, я хочу получить ответ здесь и сейчас! – Чжи Сюань с грохотом ударил лапой по статуе. Цзян Чаогэ, Юньси и Лю Цинмин чуть не попадали вниз. Цзян Чаогэ встал перед Юньси, заслонив его собой. – Чжи Сюань, – сказал он. Реакция цилиня на Юньси напомнила Чаогэ о ненависти, которую тот испытывал к Гунгуну. Над головой Чаогэ уже давно был занесен меч, вот только никак не опускался на шею. Несмотря на это, мужчина испытывал нестерпимые муки. Более того, день, когда Чаогэ «обезглавят», не станет концом его мучений, наоборот, то будет лишь начало… Инь Чуань подошел к статуе и хотел было что-то сказать, как внезапно сверху послышался драконий крик. Пронзительный звук был настолько пугающим, что сердца присутствующих сжались от страха. От мощной ауры доминирования у людей пересохло во рту, а затылок онемел. Они в ужасе закрыли уши ладонями. Цзян Чаогэ не мог унять бешено колотящееся сердце, его тело била дрожь. Он закрыл глаза и попытался прийти в себя. Когда же он вновь открыл их, его взгляд сфокусировался на Чжи Сюане. Вот только цилинь не смотрел на него. Его внимание было приковано к небу, где среди облаков парил лазурный дракон. От скорой встречи с врагом глаза Чжи Сюаня запылали ненавистью. – Чжи Сюань, – прошептал Чаогэ. Чжи Сюань не услышал его, но Цзян Чаогэ продолжил смотреть на цилиня. В какой-то момент Чжи Сюань все же повернулся к своему воину. Цзян Чаогэ попытался что-то сказать, но его горло как будто сжала невидимая рука. С губ мужчины не сорвалось ни звука, и внимание Чжи Сюаня вновь переключилось на приближающегося Сянь Юня. – Инь Чуань, Жэнь Ван, хватит самодурства! Все было спланировано еще десять тысяч лет назад, и вот мы здесь. Инь Чуань, осмелишься ли ты и сейчас утверждать, что совершенно невиновен? – крикнул Сянь Юнь. Чжи Сюань не стал дожидаться чьего-либо ответа, вместо этого спросил сам: – Где Гунгун? – При чем тут Гунгун? – не понял Сянь Юнь. – Твой духовный воин – великий Уцзу по имени Гунгун! В этот момент на голове у лазурного дракона появился Лю Цин. – Кто тебе сказал, что я Гунгун? – холодно спросил он. Чжи Сюань был ошеломлен: – Неужели… Чжужун?.. – Чжужун и Гунгун не очень-то ладят, – усмехнулся Сянь Юнь. – Как ты мог подумать, что мой воин – Гунгун? Это просто смешно. – Невозможно, это невозможно... – Чжи Сюань с каждой секундой все больше раздражался. – Почему ты не Гунгун?! Цзян Чаогэ сжал кулаки, каждый следующий вдох давался с трудом. – Я не невиновен, но и ты не вправе судить меня, Сянь Юнь, – послышался низкий голос Инь Чуаня. – Моей самой большой ошибкой было то, что у меня не хватило смелости сразиться с Нефритовым Императором. Я просто хотел вернуть «Истоки Сущего» ради всеобщего мира и благоденствия. Но я ошибался. Мир так и не был достигнут, а ты, чтобы заполучить «Истоки», вступил в сговор с Богами и совершил крестовый поход против древних животных. В итоге мы все были запечатаны. Никто не идеален в этом мире, но вот ты – предатель! – Инь Чуань, лучше всего тебе удается оправдывать себя! – крикнул Сянь Юнь. – Ты знал природу «Истоков Сущего», знал, что они могут создавать миры. Тебе даже было известно, что династия Хуан-ди скоро исчезнет, и тогда никто не сможет прикоснуться к артефакту! И после этого ты еще осмеливаешься утверждать, что сделал это все ради мира во всем мире? Благодаря тебе мы упустили единственный шанс победить Нефритового Императора и были запечатаны на многие тысячи лет. Если бы я не знал, что ты тайно спрятал потомков Хуан-ди и проследил за их благополучием, я бы тебе поверил! Но ведь ты хочешь создать идеальный мир с помощью «Истоков Сущего» и стать в нем единственным богом! Глаза Инь Чуаня были глубоки и загадочны, как море, а голос его звучал спокойно и размеренно: – У меня действительно когда-то была идея создать райское место без боли и голода, страданий и войн. Чтобы люди и звери жили в нем по своим устоям. Но я уже давно понял, что это невозможно. Так что я препятствую вам вовсе не по этой причине. Глаза Сянь Юня удивленно распахнулись. – Мы больше не станем обсуждать, кто прав, а кто виноват. Я просто хочу спросить тебя, почему сейчас ты делаешь то же самое, что и десять тысяч лет назад? Почему хочешь нас остановить? – Не зная, как использовать «Истоки Сущего», вы можете совершить непоправимые ошибки, – ответил Инь Чуань. – Ха-ха-ха! Мы уже и так совершили слишком много непоправимых ошибок. Эта эра скоро подойдет к концу, и тогда мир будет уничтожен. Какие тут могут быть ошибки? Ты ведь сам хочешь пережить эту эпоху, вот и мы тоже. Так почему бы не создать новый мир? – Потому что ты жесток и глуп! – белоснежная шерсть байцзэ встала дыбом. – Ты создашь новый мир лишь для того, чтобы принести в него войны и разрушения! Все присутствующие были поражены. Оказывается, изначальный план состоял в том, чтобы создать новый мир с помощью артефакта и пережить смену эпох? Хотя эта идея и казалась безумной, но, похоже, это был единственный выход. Если другой мир был создан «Истоками Сущего», значит, артефакт и вправду обладал подобной силой. – Ты так заботишься о благополучии в мире, – Сяо Се оскалился в подобии ухмылки. – В следующей жизни ты определенно должен переродиться человеком. Люди не являются хозяевами мира, в отличие от древних животных. Будь моя воля, я бы создал мир вообще без них! – Ты думаешь, что сможешь создать мир по своему желанию? – холодно спросил Инь Чуань. – Для того, чтобы создать сбалансированный мир, который будет гармонично функционировать, нужно обладать глубокими знаниями и недюжинными способностями. В противном случае он очень быстро разрушится, и даже «Истоки Сущего» не помогут его сохранить. Я никогда не отдам вам артефакт! – Тогда нам больше нечего обсуждать, – сказал Сянь Юнь и разжал одну из своих массивных драконьих лап. Внутри лежал человек. Это был Юйжэнь Сяо. Глаза Юйжэнь Шу широко распахнулись. Он сжал кулаки и закричал: – Сянь Юнь, немедленно отпусти его! Я сам сниму заклятие колокола Дунхуан! – Я тебе не верю, – холодно отозвался дракон. – Сянь Юнь, если ты убьешь его, то кто же тогда сможет взять в руки «Истоки Сущего»? – повысив голос, спросил Инь Чуань. – У него есть несколько младших братьев и сестер. Кто-нибудь да сможет. – Сянь Юнь! Инь Чуань внезапно подпрыгнул и устремился прямиком к Сянь Юню. Однако лазурный дракон даже не пошевелился. Вместо этого Лю Цин ловко спрыгнул с него вниз и атаковал духовной энергией в сочетании с таинственным заклятьем. Цзян Чаогэ был удивлен. Лю Цин, первый пробудившийся Уцзу, стал настолько могущественным! Внезапно посреди этого хаотичного поля битвы до ушей Цзян Чаогэ донесся чей-то крик, почти тонувший в гомоне сражения. Кто-то взволнованно окликал его по имени, но Чаогэ не понял, кто именно. А следующий миг сердце мужчины пронзила адская боль. Пораженный, он медленно опустил голову и увидел, как по его груди быстро расползается ярко-алое пятно.

***

1) Байси (白矖) – любимая ученица Нюйвы (одна из великих богинь китайского пантеона, создательница человечества, избавительница мира от потопа, богиня сватовства и брака). Байси не могла спокойно наблюдать, как земля погружается в хаос из-за бесчинства древних зверей, поэтому с радостью пошла выполнять приказ Нефритового императора уничтожить древних зверей.