Вы:
Почему же ангелочек
не спит так поздно?
Хану слегка неловко за это сообщение. Он чуть краснеет щеками, не сразу понимая, что сообщение Минхо отправил ему пару часов назад. Но также его взгляд приковывается к моменту с гонками. Он совсем не может вспомнить, как позвал парня на завтрашнюю встречу, но раз Ли напомнил, то Джисон рад, что заранее избавил себя от хлопот по уговариванию ангела приехать посмотреть заезд. Брюнет уверен, что присутствие Минхо поможет ему ощутить больше кайфа от скоростного момента. И он уверен, что одержит победу снова. Из раздумий о завтрашнем вечере его прерывает звоночек уведомления. Джисон улыбается уголочком губ, когда видит, что Минхо всё ещё не спит. Ангелочек: Могу себе позволить.Вы:
Режим шатаешь?
Ангелочек: Просто тревожные чувства и решил, что нужно дождаться твоего возвращения. Не спрашивай. А Хану хочется спросить. Очень хочется узнать, почему тот вдруг решил, что нужно обязательно дождаться его. Он что… волнуется? Но вопреки своему любопытству, он пишет:Вы:
Как скажешь, куколка.
Ангелочек: Ты всегда так отвратительно флиртуешь?Вы:
Не ври, тебе нравится.
Я видел своими глазами.)
Джисон уверен, что Минхо сейчас заливается румянцем и он готов многое отдать, чтобы увидеть его надутые красные щечки. Откуда он вообще такой появился, цепляющий с первого взгляда? Почему смущается от милых прозвищ как полнейший девственник, но иногда ведет себя так, будто тот еще развратник? Ангелочек: Уверен, что зрение не подводит? Хан всерьез задумывается, что Ли дерзок настолько же, насколько и мил. Сумасшедшее сочетание.Вы:
Если скажу, что ты ангельски красив,
ты поверишь в достоверность моего зрения?
Ангелочек: Выкрутился. Джисон почти начинает набирать сообщение, как видит ещё уведомления. Ангелочек: Отдыхай. Завтра тяжёлый день для тебя.Вы:
Могу я позвонить?
Хан терпеливо дожидается ответа, но Минхо не пишет. Спустя долгих десять минут его телефон разрывается от вибрации. — Да? — отвечает низким голосом на звонок. — Да, — повторяет на том конце провода. — Ты позвонил, чтобы дышать мне в трубку? — Вообще-то, это ты хотел позвонить. Так что говори. И Хан говорит так много и долго, что спать Минхо уходит в пятом часу утра, когда небо окрашивает рассветное зарево. Ангел уверен, что проснется он после обеда. Заспанный и уставший, словно переваренный пельмень. Но телефон откладывает с нежной улыбкой. Потому что после пожелания сладких снов от Хана невозможно не улыбнуться. А когда Ли вспоминает, что тот ещё пожелал и присниться ему, то алеет, как маков цвет. Неизменный Хан Джисон.***
Просыпается брюнет около полудня. Он принимает горячий душ, и чтобы хоть каплю взбодриться выпивает черный горький кофе и берет в руку телефон, долго гипнотизируя контакт Хвана. Парень не знает, какие слова должен подобрать для извинений. Однако он считает, что выяснять отношения нужно лично, но все же нажимает на кнопку вызова. Долгие гудки не сменяются ласковым голосом Хенджина, лишь автоответчик что-то продолжает бубнить женским голосом робота. Хан сбрасывает и набирает снова и снова, но ответа так и не получает. Забеспокоившись, парень хватает ключи от машины, выходит во двор и направляется к своему авто. Заводит двигатель и трогается с места выезжая с парковки и параллельно обдумывая слова, которые скажет Хвану при встрече. Джисон внимательно смотрит на дорогу, пока добирается до дома Хенджина. От предстоящего разговора и волнения руки слегка потряхивает, но брюнет только сильнее сжимает ими кожаный руль и уверенно поворачивает за нежилое строение, от куда уже начинает виднеться знакомая многоэтажка. Припарковавшись на полупустой стоянке, он выходит из машины и вся ранее собранная уверенность начинает медленно покидать тело Хана. Ему становится страшно. И нет, он не боится назревающего откровенного разговора. Вовсе нет. Его страшит возможная реакция Хвана на его слова. После вчерашнего визита, Джисон не получил ни одного сообщения от блондина, и это его сильно беспокоило. Чтобы не надумать себе лишнего и немного успокоиться, Хан достает из портсигара недавно скрученную самокрутку и подкуривает один конец, тем временем как вторым втягивает сухими губами горький вкус травы. Ему становится стыдно за себя еще больше. Он даже не в состоянии поговорить на серьезную тему в трезвом уме, но откладывая все осуждения себя за это на второй план, брюнет докуривает папиросу и направляется к одному из подъездов. Вчера ночью он достаточно поразмышлял над своим поведением и сейчас у него в приоритете незамедлительно помириться с Хенджином. И, собрав всю свою волю в кулак, он начинает вводить на панели домофона нужный ему номер квартиры. Слишком долгие гудки начинают действовать на нервы, но отвечать ему никто не спешит. И вдруг Хан ловит себя на мысли, что ему уже никто не ответит вовсе. Сильно зажмурив глаза он трясет головой, прогоняя посетившие его голову наваждения. Хочется заплакать. Он спускается по стене, обнимая дрожащие коленки, и старается вырисовывать образ улыбающегося Ли, чтобы хоть немного, но успокоить круговорот своих мыслей. Момент самобичевания прерывает писк домофона. Железная дверь открывается и из здания выходит подросток, бросая презрительный взгляд на парня, который разговаривает сам с собой. Хан рывком встает, несется к двери, перехватывая ту и чудом удерживая равновесие от резкого скачка. Он почти бегом поднимается по лестнице, перепрыгивая по несколько ступеней за раз и оказавшись перед дверью, что ведет в квартиру Хвана, брюнет застывает вместе со своей вытянутой рукой, так и не коснувшейся гладкой поверхности. Однако, сделав пару глубоких вдохов и выдохов, Джисон наконец стучит.***
Почувствовав, что истерика отошла, горло больше не сдавливает, а глаза не тонут в слезах, Хенджин идет в душ, смывая с себя все последние касания Хана. Он до покраснений трет мочалкой раздраженную кожу и снова чувствует, как накатывает влага. Внутри так больно. И если физическая боль пройдет через пару часов, то душевная будет продолжать душить еще долгое время. Он стирает мокрой рукой слезы со щек, размазывая влагу по коже. Почему его не могут просто полюбить? Что не так с Хван Хенджином? Он ведь отдавал все, что имел ему. Он приезжал по первому зову и никогда ни в чем не отказывал. Не так больно было осознавать, что им пользуются, как понимать, что даже это больше не нужно Джисону. Ему больше не нужен Хенджин. Рыдания снова вырываются и Хван не хочет их глушить. Может, так станет легче? Зачем жить в том мире, где Хан не придет к нему и не прижмется губами? Отчаяние, как густой туман, как зимний холод, полностью объяло тело блондина. Душевные раны без конца кровоточат и затягиваться не собираются, только становятся все больше. Хенджин вспоминает последнюю нежную улыбку, адресованную ему, последний теплый взгляд и ревет еще сильнее. Он закидывается еще одной таблеткой, запивает ее половиной бутылки текилы в надежде уснуть и проснуться в том мире, где он любим и желанен тем самым парнем. Хан Джисоном. Но просыпается он все еще в своей квартире. В голове будто стучит отбойный молоток и Хван не сразу понимает, что этот звук смешивается со стуком из прихожей. Он резко подскакивает с постели, от чего в глазах потемнело и закружилось, но, вернувшись в сознание, он быстро перебирает ногами в сторону входной двери и останавливается. Блондин бросает взгляд на часы, что стоят на полке в прихожей и понимает, что спал почти сутки и сейчас уже вечер. Это значит, что скоро начнется гонка и спасибо большое тому, кто разбудил парня. Однако последнего, кого он ожидал увидеть открывая входную дверь, так это его. — Какого черта, Хенджин?! — орет вместо приветствия Джисон. — Я уже думал, что ты умер! Где твой чертов телефон? Чем ты вообще тут занимаешься? Хван не может выдавить и слова. Он хочет разрыдаться, потому что прямо сейчас перед ним стоит взволнованный Хан. Не без расширенных зрачков конечно, но все же он беспокоится. — Джисон, — хриплым голосом мямлит. — Это же не сон? — протягивает руку, касается груди. — Что с тобой? Почему ты выглядишь так, будто неделю пролежал в запое? «Какая же ты мразь, Хан Джисон!» — проносится в голове. Но очень быстро Хван чувствует вину за эту мысль. — Прости, — извиняется не то перед собой, не то перед ним. — Нет, это я должен извиняться. Я приехал поговорить с тобой. Можно? — Хан кивает на помещение позади блондина и ждет разрешения войти. Хенджин впускает парня, вдыхая аромат его парфюма. Сердце болезненно сжимается. Хван совершенно случайно бросил взгляд в зеркало и замер: растрепанные волосы образуют вихрь на голове, лицо неестественного бледного цвета с зеленым оттенком, глаза красные, а веки опухшие от долгих истерик. Растянутая майка и треники делают тело еще более худым, чем оно есть на самом деле. Хенджин не удивляется мимолетному отвращению в глазах Джисона, которое сам себе и придумал. Парни проходят на кухню, и брюнет опускается на стул, укладывая локти на стол. Хван ставит чайник, будто сейчас есть желание и возможность распивать чаи в непринужденной обстановке. — В первую очередь, я хочу извиниться перед тобой, Джини, — начинает Джисон. — Прости меня за вчерашнее. Я не знаю, что на меня нашло. Хану противно от себя еще больше, потому что он врет. Он прекрасно понимает, почему так вышло, но вот так взять и рассказать о своем новом знакомом не решается. Хенджин поворачивается и смотрит пустым взглядом. Его руки дрожат, тело мелко содрогается, нервная улыбка скачет то появляясь, то пропадая. — Тебя ломает, да? — догадывается Хан. Конечно его ломает. — Столько лет не может пройти бесследно. Мне нужны некоторые вещи, чтобы быть в норме, — и Хван говорит совсем не о наркотиках и алкоголе. — Мой хороший, — начинает Джисон, подходя к блондину и нежно обнимая, — но только друг. Так было всегда. Я так благодарен тебе за все моменты, что получилось у нас разделить на двоих, — тело Хвана начинает дрожать крупнее, слезы катятся по его щекам. — Не могу представить, где бы я сейчас был, если бы не ты, — гладит рукой сбившиеся волосы, прижимая плачущегося парня к себе. — Я должен был остановить это сразу. Должен был поговорить с тобой, как только заметил твои чувства. Я конченный мудак, потому что знал, что ты не откажешь. Никогда не отказывал, поэтому я не сдох в подворотнях еще ребенком. Но это не любовь, Джини. Хенджину хочется возразить. Ему хочется кричать от мягкости этого голоса. — Есть только одна вещь, в которой я уверен, — захлебываясь слезами отвечает блондин. — Не нужно, прошу, — просит Хан и чувствует, как по собственным щекам стекает влага. — Я хочу остановить это прямо сейчас. Мы больше не будем спать. Не будем целоваться и зажиматься. Я хочу остаться твоим другом. Оставить между нами чистую и искреннюю дружбу, — Джисон боится, что Хенджин вышвырнет его из квартиры после этих слов, но тот лишь крепко сжимает в руках его футболку и прижимается ближе. — Ты самый невероятный, мой хороший, и заслуживаешь всей любви этого мира. — Но не от тебя, — заканчивает за него Хван. — Но не от меня. Прости. — Я не думаю, что смогу оставаться тебе просто другом после всего, что у нас было. — Но я верю, что время тебе поможет. Я тебе помогу. Давай попробуем начать заново, хорошо? — Хан заглядывает в красные глаза блондина и нежно стирает большими пальцами слезы с лица напротив. — Хорошо, но единственное, что могу, так это согласиться, ничего не обещая. Джисон понимает, что за Хвана говорят его чувства, но очень надеется, что со временем все будет так, как должно быть. Он отпускает из объятий парня и тот возвращается к приготовлению чая. В этот раз все и правда было не так, как всегда. Они вспоминали моменты из детства. Вспоминали времена, когда жили вдвоем и как ввязались в историю с гонками. Джисон, очень завуалированно, признался, что хотел бы слезть с наркоты. Хенджин на это лишь хмыкнул и нервно улыбнулся. Знал бы Хан, сколько раз он сам хотел этого. Но всегда мешало то, что не дает ему спокойно сидеть и сейчас — реакция организма на отсутствие дозы. Убедившись, что Хенджин в порядке и не держит на него зла за вчерашнее, Джисон прощается с парнем и уходит. Ему нужно подготовиться перед гонками, но для начала съездить домой и переодеться. Брюнет рад, что они смогли все обсудить, но не уверен, что Хван спокойно примет это. Лишь надеется, что в его жизни все, наконец-то, начнет налаживаться.***
Вернувшись в квартиру, Джисон расслабленно выдыхает. Разговор с блондином прошел очень даже удачно, вопреки предположениям парня ранее. Взглянув на время в своем мобильнике, он отмечает для себя, что до гонок остается не так много времени, поэтому он снова принимает прохладный душ, сушит феном мокрые волосы и надевает через голову свою темно-синюю толстовку, которая по его мнению служила неким талисманом, в которой он всегда одерживал победы. Следом натягивает свободные спортивки, чтобы никакая мелочная деталь не смогла сковать его движения, а в завершение новенькие джорданы серого цвета, недавно купленные на выигранные деньги. Пока он собирается к предстоящему заезду и подготавливает свою фурию к выступлению, его мысли не покидает образ Ли. Брюнет мечтательно старается представить, чем в этот момент может заниматься Минхо. Собирается ли он так же усердно, как гонщик? А может, он сейчас кушает какую-то вкусную еду перед выходом? Тем временем ангел продолжает усердно пытаться поднять свою пятую точку с кровати. Минхо, как он и предполагал, встает ближе к вечеру. Все тело болит и ломит, будто он не проговорил всю ночь по телефону, а пробежал несколько километров без остановки. С трудом разлепив глаза, Ли отмечает для себя, что за окном постепенно темнеет, а по небу разливается нежными красками яркий закат и, взяв свой телефон в руку, он смотрит на время и как ошпаренный подрывается с постели. До начала гонок остается два часа, а все свое время на спокойные сборы он благополучно проспал. До выхода у него есть всего сорок минут, поэтому ангел несется в ванную и, приняв скоростной прохладный душ, он принимается спешно укладывать волосы, наносить легкий макияж и максимально быстро приводить себя в порядок. Хоть он и проспал весь день, он не хочет выглядеть перед Джисоном растрепанным и заспанным. Хочет снова предстать перед ним в своем самом лучшем виде. Закончив с прочими процедурами, Ли несется к шкафу и, отодвинув дверцу, принимается перебирать все возможные приличные вещи для соответствующего мероприятия. Отрыв в своем гардеробе слегка обтягивающие ягодицы бежевые брюки вместе с черным свитером, он надевает на себя выбранный аутфит. Он вызывает такси, которое должно приехать с минуты на минуту, и направляется в прихожую. Быстро метнув взгляд на настенные часы кухни, ангел отмечает, что успел собраться за тридцать семь минут, при этом сейчас видя в отражении зеркала свой шикарный прикид. Да, это успех. Он обувает белые форсы, накидывает сверху дымчатого цвета джинсовку и выходит из подъезда дома, направляясь к уже ожидающей его желтой машине. Ангел приезжает на то же самое место, что и в прошлый раз. Хотя в животе начинает немного урчать из-за отсутствия пищи. Ли усердно игнорирует подступающее чувство голода и уверенным шагом движется в сторону освещенной зоны. Входит он без каких-либо препятствий и уже не опасается, что его выгонят, так как Джисон заранее сообщил о своем знакомом охране. Ли спокойно передвигается по территории в поисках его человека. Пройдя так пару компаний, он видит небольшое скопление людей возле знакомой ему машины, а следом и мелькающую черную макушку Хана. Минхо невольно улыбается и идет в нужном направлении. Так как Джисон стоит к нему спиной, гонщик не сразу замечает подошедшего Ли. Однако, слегка дергается от неожиданности и мигом оборачивается, когда слышит до боли знакомое и ласковое: — Привет, — Хан сразу улыбается и приветствует ангела в ответ. И чтобы Минхо не стоял в стороне, Джисон приглашает его в собравшийся круг, при этом невесомо приобнимая Ли за плечи. А Хенджин видит все это. Он видит, как Хан поглядывает на синеволосого теплым взглядом, пытается каждый раз дотронуться до его участков тела и внутри что-то с глухим звуком падает вниз. Хвану хочется блевать от накатывающей ревности и злости. Хоть они и поговорили пару часов назад об их отношениях, и вроде как все выяснили, блондин не может так быстро смириться. Это все еще его Джисон, который прямо сейчас смотрит, разговаривает и трогает другого. Хенджин будто погружается под воду и не может дышать от накатывающих чувств. И как только Хан отходит от них готовиться к старту, Хван, не теряя ни минуты движется к новообразовавшемуся человеку, чтобы провести с ним больно терзающий голову диалог. — Приветик, красавчик, — шипит в ухо ангела Хенджин, хватая его за локоть. — Ты идешь со мной. — Эй, — не успевает вовремя среагировать Минхо, позволяя увести себя от компании. — Пусти! Хван уверенным шагом отводит парня от людей. Он не расцепляет пальцы, когда чувствует, что тот начинает сопротивляться. Гнев в нем растет с каждой секундой и с каждым словом, что произносит этот парнишка. — Откуда ты такой нарисовался? — спрашивает Хван, толкая парня за одну из палаток. — Я тебя помню, — отзывается тот. — Хван Хенджин. Ты друг Джисона, так? — задает наводящий вопрос Минхо, пытаясь не спалиться, что знает его. — Откуда ты вылез? — выделяет каждое слово блондин. Он подходит ближе и Минхо чувствует его ярость. Вместе с этим он чувствует что-то еще. И от этого становится тяжело дышать и, почему-то, хочется заплакать. — Зачем ошиваешься здесь? — Джисон меня пригласил, — отвечает ангел, пытаясь понять, что за чувство душит его изнутри. — Какие-то проблемы? — Да. Моя проблема — ты. Внезапно появляешься, ошиваешься вокруг Хана. Запал на него? — Какой-то детский сад, — усмехается Минхо. — Ты увел меня, чтобы устроить разборки из-за парня? Хенджин начинает злиться еще сильнее. — Заткнись, — шипит. — Как так? Ты же позвал меня поболтать, а теперь затыкаешь. Нечего ответить? — Свали отсюда нахрен, — Хенджин, кажется, готов молнии метать. — Ты не из этого мира, малыш. — Думаю, что совершенно точно я из того мира, где ты влюблен в своего лучшего друга и конфликтуешь со всеми, кто приближается к нему. В точку. Лицо Хенджина бледнеет. Хочется блевать и плакать, потому что ангел всковырнул все еще очень свежую рану. А Минхо понимает, что это за чувство он выцепил из блондина — боль, тоска и печаль от невзаимной любви. Видимо, его отвергли совсем недавно. И будь Хван Хенджин не таким козлом, он бы попытался оказать парню поддержку. — Прости, Хенджин, у меня нет ни желания, ни времени, чтобы болтать здесь с тобой. Боюсь пропустить заезд, — Минхо почти развернулся, чтобы уйти, но крепкая хватка Хвана остановила и снова вернула ангела в прежнее положение. — Ты не нравишься мне. — Ну конечно, я же не стодолларовая купюра, чтобы нравиться всем. А еще знаешь что? — он натягивает зловещую ухмылку, вопреки ноющему чувству внутри. — Я нравлюсь Хану. По-детски, но Ли должен закончить этот разговор. Хенджин почти готов начистить эту мордашку, но с огромной болью понимает, что этот парень прав. Хочется плакать, вот только он не удостоит Минхо такой чести, поэтому Хван на повышенных тонах начинает объяснять Ли его положение. Ангел, в свою очередь, не терпит такого отношения к себе. Кто такой Хван Хенджин, что может позволить себе изливать на него свой гнев и кричать. Парень хватает блондина за руку, применяет свои ангельские штучки и видит медленно опускающуюся с выдохом грудь. Работает, как часы. Хенджин останавливается в момент. Он тупо смотрит на ангела, не спешит выдернуть свою руку, но в голове внезапно стали проноситься мысли и картинки одна за одной. Минхо видит все. Минхо чувствует все. Тепло, что разливается внутри от первого поцелуя с Ханом. Неописуемый восторг от первой ночи, поведенной вместе. Он чувствует чужую любовь, которую сам испытывать не мог. Только это не светлое и воздушное чувство. Оно будто пятно нефти в бирюзовой воде — вязкое и уничтожающее все живое. Так Хенджин чувствует невзаимную любовь. Минхо нашел то чувство, что заставляло его ощутить чужое страдание. А за ним он ощутил, будто падает с высокого здания и разбивается об асфальт, но кости целы, только внутри нестерпимо болит. — Он отверг тебя, — делает вывод ангел. — Не так давно. Тебе больно, Хенджин. По щеке ангела скатывается слеза. — Поэтому съебись отсюда нахуй. Оставь нас, — невозмутимо отвечает успокоившийся блондин. — Это так не работает, — пытается объяснить ангел. — Буду я здесь или нет, он никогда не полюбит тебя такой же любовью. Сними уже розовые очки и перестань вешаться на мужиков, которым ты не нужен, — Минхо мысленно упрекает себя за грубость, вместе с этим понимая, что так лучше. Лучше избавиться от этого сразу. — Взгляни на все это трезвыми глазами. Последняя фраза шокировала Хвана, а Ли, помимо боли от неразделенной любви, почувствовал ломку. Он решает еще раз, последний, заглянуть в воспоминания парня, чтобы найти что-то хорошее и приятное, на чем можно его заякорить, но видит лишь неясные очертания небольшого помещения. Оно плохо освещено и воздух внутри неприятно пахнет. Откуда-то доносится детский плач, и картинка приближается к обшарпанной двери, как Минхо думает, кабинки туалета. Маленькая ручка, тоже детская, тянет дверь на себя, и ангел видит маленькое тельце, что содрогается в рыданиях рядом с грязным унитазом. Мальчишка обнимает коленки и прячет лицо, но Ли успевает заметить, что разбитая губа кровоточит и на скуле проявляется синяк. Воспоминание развеивается так же внезапно, как и появилось. И судя по округлившимся глазам Хенджина, он тоже это видел. Минхо робко хлопает глазами, когда его лицо искажает гримаса боли. Он делает пару шагов назад и уходит обратно, а Хван остается один на один со своими чувствами, жестокими словами Ли и так не вовремя всплывшим воспоминанием. Хенджин плетется на ватных ногах к заднему ряду трибун и падает на первое попавшееся свободное место. Он опускает локти на коленки, обнимая ладонями голову. Глаза застилают предательские слезы. Столько всего произошло за последние двое суток. Блондин просто не выдерживает. Ему слишком тяжело. Тяжело принять предложение Хана. Тяжело принять слова Ли. Еще и это воспоминание о первой встрече с Джисоном. Все это так сложно для парня. Казалось бы, можно просто покинуть город. Переехать в другое место, окружить себя новыми людьми, избавиться от зависимостей. Вот только одна зависимость не исчезнет, не позволит себя искоренить. И она сейчас улыбается совсем не Хвану. Хенджин, погрузившись в свои мысли, совсем пропускает заезд, но он уверен, что Хан снова стал первым. Его широкая и искренняя улыбка адресованная парню с синими волосами, буквально кричит о победе. Хван понимает, что Джисон никогда на него так не смотрел. Никто не смотрел на него так. Внутри снова предательски сжимается в болезненных спазмах разбитое сердце. Обиднее всего видеть, как брюнет даже не предпринимает попыток его найти. Хван был рядом в каждый его заезд. Поздравлял с каждой победой. Кроме этой. В этот раз Хенджин пропустил все. Находясь здесь, он ощущает себя не на своем месте, будто он чужой. Но Хан что-то весело рассказывает своему новому знакомому, активно жестикулируя. Его глаза светятся от восторга синеволосого парня и плевать он хотел на отсутствие своего друга. «Идеально до тошноты» — думает Хенджин, поднимаясь на ноги. И в этой идеальности ему нет места. Парень покидает место проведения гонок никому не сообщив. Такая дурацкая ситуация, что аж трясет. Блондин вдруг ясно понимает, что никто ни с кем дружить не будет, никаких «все с начала» не случится. Потому что Хенджин не хочет быть его другом. А раз Хан его отверг, то и ловить больше здесь нечего. Ему нужно уйти. Уйти из его жизни. Уйти из своей жизни. Хван медленно идет по пустой дороге. Изредка проезжают машины, кто-то даже сигналит. Только в голове парня не осталось ни одной мысли и внимания на громкий гудок он не обращает. Он не чувствует больше ничего. Высокий мост кажется Хвану идеальным местом. Местом, чтобы уйти. Он подходит ближе к краю, опирается о перила и смотрит на ровную водную гладь. Здесь очень высоко, а внизу все кажется таким неуютным, страшным и даже пугающим. Вода заберет все проблемы. Смоет плохие мысли. Очистит от нежеланных для другого чувств. Парень перебирается на ту сторону. Он последний раз поворачивает голову в сторону места проведения гонок. Отсюда ничего не видно, но Хван счел это безмолвным прощанием. Блондин поворачивается спиной, отталкивается от твердой поверхности, отдаваясь в холодные объятия ледяной воды.***
— Ким Сынмин? Ангел оборачивается на звук. Перед ним стоит распределитель с белым конвертом в руках. Ким за минуту проходит стадию отрицания, гнева, торга и, наконец, принятия. Спорить в таких ситуациях нет смысла. Он сам некоторое время назад успокаивал друга и распрягался о втором шансе, что положен каждому. — Ким Сынмин, — без восторга подтверждает свою личность ангел. — Здесь данные о вашем человеке, — распределитель протягивает конверт, — отправляетесь прямо сейчас. Ситуация не ждет. — А заранее как-то нельзя было? Настроиться там, морально подготовиться и все такое. — Нет времени на болтовню, идем, — мужчина в белых одеждах жестом приглашает следовать за собой и Сынмин подчиняется. Он распаковывает конверт, что ему вручили и читает данные о своем человеке. Фамилия: Хван Имя: Хенджин Возраст: 25 лет Семейное положение: — Увлечения: Живопись (в течение трех лет данные не подтверждались) Заметки для хранителя: — Наркотическая и алкогольная зависимость — Неразделенная любовь — Предпринял попытку суицида Читая последнюю строчку, Сынмин прибавляет шагу и подгоняет распределителя, понимая, что даже одна секунда может стать решающей. Он почти бегом подлетает к порталу. Быстро машет рукой настройщикам, призывая ускориться. Раз его связали с человеком, чья жизнь в опасности, значит, этой же опасности подвержен и он. Будет нелепо погибнуть вот так. Ким нервно хихикает, когда делает шаг в портал. Он очень надеется, что успеет вовремя.